Экипаж 32-ой межзвездной на Земле уже признали "пропавшим без вести". Весь - включая капитана, а, по ошибке, еще и техника Кучеренко. И уж чего-чего, а на такую встречу Славин даже не рассчитывал. Вернее, даже не надеялся. Не думал и не гадал, что обнаружит кого-то из пропавших землян целым и невредимым. И, в отличие от спившегося техника - никоим образом не страдающим.
"А ведь это ключ к разгадке", - осенило спецагента, и он двинулся наперерез капитану. Тот, доселе беспечно не замечавший за собой слежки, теперь понял, что к чему. И остановился, приветливо глядя на собрата-землянина.
- Здравствуй… те! - с радушием в голосе сказал Рамирес и протянул Славину руку, - простите, едва не забыл, что на Земле принято обращение на "вы".
- Прощаю, - сухо молвил спецагент, ответив на рукопожатие, - жаль только, что наша встреча произошла, при… не очень приятных обстоятельствах.
Последние слова несколько обескуражили капитана Рамиреса. Славин же, немедля перешел в наступление.
- Специальный агент Славин, Управление Глобальной Безопасности, - отчеканил он на одном дыхании, - не объясните… что здесь происходит?
- Это я у вас хотел бы спросить, - Рамирес нахмурился, - не столько у вас конкретно, сколько у ваших начальников. И тому подобных "шишек". Какого черта вы тут устроили? Сперва военные, теперь "безопасники". Если до вас еще не дошло, то поясняю: ничего здесь не происходит. Ничего - что было бы интересно таким, как вы. Здесь нет кровожадных монстров, коварных террористов или агрессивных режимов. Здесь не в кого стрелять - и не от кого спасать. Теперь - все? Вы удовлетворены?
- Не совсем, - проговорил Славин, огорошенный таким ответом.
- Ах, да, - сказал капитан, - чуть не забыл. Если вы уже были на "Интерстелле"… так вот, если вы там уже были и, так сказать, заинтриговались - то поясняю. Данные в бортовом компьютере удалил я сам. Лично. В конце концов, только у меня есть такое право - и доступ соответствующего уровня.
- А как насчет остальных? Других членов экипажа? Спасателей, десантников? Что с ними?
- Видимо, то же, что и со мной. Точно не знаю, - Рамирес развел руками, - и поясняю для непонятливых: мы ушли добровольно. Никто нас не гнал, не промывал нам мозги и не превращал в марионетки. Ушли все, кто хотел… и кто смог. А не смог только Василий - и лишь потому, что не видел себя в новой жизни. Вы, наверное, видели его… нашего техника.
Славин кивнул.
- Какая к чертям новая жизнь? - спросил он мрачно, - и вообще… разве нельзя было предупредить? Сообщить о своих намерениях? Вы же просто ушли - и вас признали пропавшими без вести.
- Ну да, - хмыкнул Рамирес, - простите. Я… и никто из нас не думал, что на Земле поднимется такая шумиха. Это во-первых. А во-вторых… вы бы нас вряд ли поняли…
Капитан нарочито выделил, подчеркнул голосом это деление на "вы" и "нас". Словно возводил невидимую стену между собой и планетой Земля, которую представлял его собеседник. Пока еще представлял…
- …пришлось бы долго объяснять - и терять время, - продолжал Рамирес, - зря терять время, потому как убедить в чем-то ваше начальство…
- Но это дезертирство! - резко перебил его Славин. Капитан ничуть не смутился.
- Дорогой мой, - молвил он снисходительно-покровительственным тоном. Так, будто разговаривал не со своим сверстником, а с нервным зарвавшимся подростком, - все эти "тирства" остались на Земле. Все эти присяги-шмисяги и прочие шняги… Я же не считаю себя должным кому-то из вашей "верхушки". Ни продажным политикам, ни генералам с дубовыми лбами, ни всяким толстосумам… Так что взывать к чувству долга… в общем, здесь это пустое сотрясение воздуха.
- Так я не об этом, - произнес Славин тихо и как можно мягче, - не только об этом. Забудем ненадолго про начальников… ведь Земля не ограничивается только ими. Вот вы, капитан… не жалко отказываться от интересной работы? К тому же у вас, у всех вас на Земле наверняка остались близкие люди. Друзья, родственники, семья. Как насчет вашей дочери, капитан?
- Дочери… Я вижу, моя дочь на Земле теперь знаменитее любой поп-звезды. Да будет вам известно, господин агент, что моя дочь уже выросла и выходит замуж. А с женой я недавно развелся - так ей обрыдла моя "интересная работа". Но, поскольку я еще не старый, то собираюсь жениться во второй раз.
И с этими словами Рамирес положил руку на плечо своей спутнице-лоранке. Та улыбнулась - обаятельно и искренне. Все актрисы Земли могли только мечтать о такой улыбке.
- Теперь - что касается "интересной работы", - продолжил капитан, - да будет вам известно, романтический образ космонавта - это такой же миф, как сказки об отважных спецагентах. Понимаете, к чему я клоню? Вся моя работа - это обычная рутина. Времяпрепровождение в замкнутом пространстве в компании одних и тех же лиц - день за днем. В металлической банке, вокруг которой бесконечная пустота. Это оч-чень интересно и увлекательно - как лекция по теоретической механике… Что еще? Одна-единственная межзвездная экспедиция… даром, что такая триумфальная. А до этого - всякая хрень, вроде геологоразведки на спутниках Юпитера.
- А здесь?
- А здесь я перво-наперво усвоил одну простую истину, - молвил Рамирес почти торжественно, - понял, что жизнь это нечто большее, чем просто работа. И избавился от пагубной привычки неделями и месяцами не бывать дома… а по возвращении чувствовать себя как на чужой планете. Чужой и только что открытой.
А на извечный земной вопрос "на что жить" отвечаю: я теперь фермер. На Земле гидропоника и прочее помножили эту профессию на ноль - а здесь она в большом почете. Почва здесь - просто чудо, не говоря про климат. По нескольку урожаев в год можно снимать.
- Рад за вас, - сказал Славин, - но как насчет остальных? Думаете, они так же недовольны - и своей работой, и… личной жизнью?
- Не "думаю", а уверен, - отрезал Рамирес, - и еще раз повторяю, что все ушли добровольно. Да и сами пораскиньте мозгами - космонавты, научники, спасатели, десантники… Неужели вы думаете, что их дела лучше моих? И намного лучше? У некоторых, вроде Василия Кучеренко - так даже хуже. Но это уж совсем тяжелый случай.
- Допустим. Но как вас не обнаружили военные? Они же взяли этот городок первым. И прочесали, наверное, каждый квадратный метр. Да, они тоже… ушли. Но сообщить-то о вас должны были успеть.
- Узнав о высадке десанта, мы с семьей невесты спешно покинули город, - пояснил Рамирес, - других же землян здесь не было. И, кстати: эта идиотская акция ВВКС окончательно помножила на ноль мое уважение к Земле. Правда-правда - мне стыдно за то, что я родился на этой планете. На этом, надеюсь, все? Я удовлетворил ваше любопытство?
- Не совсем, - Славин предпринял последнюю, отчаянную попытку штурма, - как насчет снов, капитан? И видений наяву? Картинки с кошмарами? Что вы думаете насчет них? Или станете утверждать, что они - моя и только моя проблема?
- Ну, что вы, - спокойно молвил Рамирес, - конечно, не стану. Но скажу так: дыма без огня не бывает. А огонь… в наших душах слишком много топлива для него.
- И что?
- Только одно, - капитан развел руками, - вернее, одно из двух. Либо покинуть Лорану… я планету имею в виду. Вне ее, а тем более, на Земле сны и видения не будут вас мучить. Василия с собой прихватите - а то он, бедняга, уж наверное с ума сошел. Мучается - а сам улететь не может.
- Это первый вариант, как я понимаю, - сказал на это Славин, - а второй?
- А второй - сходить в Храм Матери. Там помогут… мне помогли, во всяком случае.
- И чего вы все посылаете меня в Храм? - вздохнул спецагент, - ну чем мне может помочь инопланетный языческий культ? Мне - исповедующему, к тому же, другую веру…
- А мне кажется, это вы сейчас рассуждаете как язычник, - парировал Рамирес, - для вас атрибутика и символы важнее сути.
- А для вас?
- А я ни во что не верил, - сказал капитан просто, - я считал… и считаю себя атеистом. Спорить на эту тему не собираюсь… просто скажу, что с иными взглядами, по крайней мере, в нашей профессии делать нечего. Разве можно заниматься покорением Вселенной, если веришь, что она кем-то создана? И кому-то принадлежит? Тут не героем себя почувствуешь - скорее, поместью разбойника и завоевателя. Кем-то вроде моих предков-конкистадоров.
- Допустим, - кивнул Славин, - но тогда почему вы приняли местную веру?
Этот вопрос, по-видимому, прозвучал крайне глупо - по крайней мере, с точки зрения капитана Рамиреса. Он поморщился, как от зубной боли, а уже затем ответил:
- Не принимал я никакую веру. Хоть может и зря… Я ведь пришел в Храм не за верой - а за помощью. И получил помощь. Чего и вам советую. Храм Матери, кстати, недалеко; могу дорогу показать.
- Спасибо, как-нибудь сам, - мрачным голосом ответил спецагент.
- Тогда разрешите откланяться, - этой своей фразой Рамирес дал понять собеседнику, что разговор окончен, - доброго дня.
- Доброго, - тупо повторил Славин, уже глядя вслед удаляющемуся Рамиресу и его невесте.
* * *
Совет "сходить в Храм", услышанный второй раз за сутки и от разных людей, не мог оставить Егора Славина равнодушным. Правда, интерес землянина носил скорее профессиональный, чем религиозный характер. Опираясь на новые факты, Славин смог легко выстроить логическую цепь, включавшую в себя три звена. Странные сны, исчезновение (вернее, дезертирство) землян и пресловутый Храм Матери.
Эти соображения спецагент не преминул поведать диктофону, после чего стал обдумывать дальнейшие действия. Его первой мыслью было сообщить военным о встрече с Рамиресом. Однако Славин почти сразу отказался от этой затеи, сочтя ее бесполезной.
Он подумал, что военные предпочтут держаться прежней линии - даже услышав "добрую весть". Хоть похитили землян, хоть они сами ушли - для "людей в погонах", для их своеобразного мышления, это было не столь важно.
В конце концов, кто гарантирует, что новый десант, высаженный хотя бы для эвакуации Рамиреса, тоже не исчезнет… вернее, не захочет "добровольно уйти"? Никто. Да и сам тезис о "добровольности"… Как-то неправдоподобно он звучит - особенно в связке с навязчивыми лоранскими кошмарами. И с Храмом Матери - тоже.
Факт оставался фактом: на Лоране имело место загадочное явление, послужившее причиной заварки всей этой каши. И пока это явление остается загадочным, детали были не важны. Хоть похитили земных космонавтов и десантников, хоть мозги промыли, хоть они сами заразились какой-то местной болезнью… Все это при данном раскладе не имело значения.
С другой стороны, за неполные сутки пребывания на Лоране, Славин все же продвинулся по пути к разгадке. Во-первых, у него не осталось сомнений во взаимосвязи пропажи-дезертирства с пресловутыми кошмарами. Во-вторых, связь вышеупомянутых кошмаров и Храмов Матери рождала в голове спецагента одну любопытную версию. И Славин был полон решимости ее отрабатывать.
Суть же этой версии состояла в следующем. Большинство жителей Лораны действительно было безобидно и миролюбиво. Ко всем странностям, творящимся на их родной планете, эти люди и впрямь были непричастны - и даже имели к ним врожденный иммунитет.
Другое дело, что большинство, по большому счету, ничего не решает - никогда и нигде. Даже на Земле с ее "всепланетарной демократией" существует понятие "элиты" - политической, экономической, интеллектуальной. Она-то и принимает решения за все человечество; принимает - но подает его в нарядной подарочной упаковке. Подает вышеназванному "большинству" как конфетку - и не важно, из чего сделанную.
На Лоране, на первый взгляд, ничем подобным и не пахнет. Здесь нет войн - следовательно, нет и необходимости в штыках. А коли нет штыков, то нечем подпирать трон… равно как и президентское кресло. Ни участники 32-ой межзвездной, ни лично Славин, не обнаружили на планете никаких признаков власти. Ни полиции, ни судов, ни бюрократов. Но означало ли это, что Лорана - воплощенная мечта анархиста? Что люди на ней живут исключительно, как им вздумается?
Нет, и еще раз нет.
По долгу службы Славину доводилось бывать в так называемых "городах анархии" - или "вольных городах". На Земле, с ее бесконечной чередой мятежей, всегда находилось место хотя бы для нескольких таких городов. Где полиция была разгромлена, администрация бежала, а население оказалось предоставленным само себе.
Славин все видел "живьем" - каково это. Видел "человеков разумных", за считаные дни превратившихся в диких животных. Видел стаи двуногих хищников, обнаглевших от безнаказанности и одуревших от вида крови. Видел вчерашнего офисного клерка - доселе не обидевшего и мухи, но вынужденного убить за банку консервов. И соседей, вцепившихся друг другу в глотки, тоже видел.
Все это, повиданное в "вольных городах", не имело ничего общего с мирной лоранской идиллией. Ибо, в последнем случае, отсутствие официальных властей и писаных законов было с успехом компенсировано. Чем - конечно же неписанными правилами, всевозможными обычаями, традициями и тому подобным. Источником же всех этих неписанных правил в значительной мере служит религия.
Нечто подобное имело место и на Земле - в частности, в средневековой Европе. Тогда, в условиях номинального характера государственной власти и произвола "удельных князьков", именно религия служила своего рода "цементом" для общества. Духовенство же, в свою очередь, превратилось в элиту общества, отодвинув дворян и королей на задний план.
Правда и те времена не были для священников безоблачными. Упоминавшиеся выше короли и дворяне отнюдь не всегда мирились со своим подчиненным положением. Нередки были проявления инакомыслия и в самой Церкви. И, тем не менее, власть Святого Престола длительное время казалась непоколебимой. Еретиков жгли на кострах, а против непокорных правителей устраивались так называемые "крестовые походы". В них подбивались участвовать все, кому не лень - в надежде на отпущение грехов, а также на богатую добычу.
Ситуация изменилась, когда на смену "лоскутному одеялу" из мелких феодов пришли крупные государства. С законами, но главное - с отнюдь не номинальными правителями. Которые не намерены были терпеть чье-либо главенство над собой. Некоторые из них даже покровительствовали еретическим течениям; последние, благодаря этому, со временем превратились в "государственные религии".
Свою власть новые правители утверждали и подтверждали "железом и кровью"; Церковь же, опасаясь и того и другого, сама была вынуждена смириться. Смириться - и распрощаться со своим былым могуществом.
Но это все - на Земле. А на Лоране положение у культа планеты-Матери таково, что средневековые церковники лопнули бы от зависти. А как не завидовать, если вышеупомянутый культ не имеет даже формальных соперников? Ни светских правителей (хоть и номинальных), ни еретиков, ни даже иноверцев.
В общем, в пассиве у этого культа - ноль. А в активе - Сила, настоящая, с большой буквы. Могущество, против которого не устояла даже военная машина Земли. Бравые, вооруженные до зубов десантники просто разбежались, испытав действие этой Силы на себе.
И в ее понимании Славин видел ключ к раскрытию "лоранского дела".
По этой причине один из лучших сотрудников Управления отправился… нет, не в Храм Матери. В городскую библиотеку, как в основной кладезь знаний на этой планете. Там он вознамерился как можно больше узнать об этом культе. И о лоранском общественном укладе в целом.
* * *
Библиотека располагалась совсем недалеко от рыночной площади - в одноэтажном, но обширном по площади, здании. Внутри большая часть этой площади была заставлена стеллажами с книгами; целым лабиринтом из стеллажей.
Книги выглядели почти по-земному - стопками бумаги в картонной обложке. На родной планете Славина, даже в век межзвездных полетов, их не вытеснили ни гаджеты, ни специальные программы. Последние разве что заменили бумажные газеты, да еще учебники и справочники.
Пожаловав в библиотеку в компании сумки консервов, Славин поставил последнюю в угол, а сам стаскал к одному из свободных столиков целую кучу книг. Благо, последние размещались по тематическому признаку, так что найти нужные томики не составило труда.
Удивительный местный закон - тот, что прошлым вечером сделал читабельной вывеску у гостиницы, продолжал работать как часы. И распространялся на все надписи на Лоране. Не стали исключением и местные книги: всего мгновение текст в них выглядел начертанным диковинными значками. А затем он словно подернулся дымкой… и принял привычный для Славина вид.
Данное обстоятельство не могло не порадовать землянина - и вызвало у него прилив трудового энтузиазма. Жадным и цепким взглядом Славин буквально впился в текст. В первую очередь его интересовала история лоранского общества - вернее, ее специфика и отличие от земной истории.
Сведения о временах пещер и каменных топоров Славин пролистал по диагонали. Чуть большего внимания (но именно "чуть") удостоилась информация о первых городах и государствах, о завоевательских походах и о местном варианте средневековья. Век за веком, тысячелетие за тысячелетием цивилизации Земли и Лораны шли "ноздря в ноздрю". Выполняя, по большому счету, один и тот же сценарий.
Пути двух планет разошлись около шестисот лет назад. На Землю в ту пору пришли большие перемены, а так называемый "традиционный уклад жизни" впервые серьезно зашатался. Мелкие княжества сбивались в великие державы, мечи и копья уступали дорогу огнестрельному оружию, а отважные мореплаватели устремились на поиски новых земель. Точнее, богатств, хранимых этими землями. Наука, подгоняемая запросами того бурного времени, сделала колоссальный скачок; религия же, напротив, была выхолощена и отодвинута на задний план.
Иначе складывались дела на Лоране. Во-первых, на планете имелся всего один континент, жмущийся ближе к экватору. По понятным причинам, к описываемому времени, на материке уже не осталось неизведанных земель. Борьба же за место под Антаресом была куда менее ожесточенной, чем за место под солнцем. Отчасти этому поспособствовал более мягкий климат, а отчасти - высокая плодородность местной почвы.
Так или иначе, к началу "эпохи перемен" на планете царило обычное средневековье. С мелкими княжествами, вольными поселениями и лишь холодным оружием. А еще - несколькими религиозными течениями, схожими между собой и при этом враждующими. Порох изобретен не был, баллистика также не спешила развиваться. Соответственно, такие фундаментальные науки как физика и химия были, в лучшем случае, на стадии зарождения.