- В каком это смысле? - насторожилась я, и улыбка Эллиса стала хулиганской:
- Будете продавать Эрвина Калле сэру Харрингтону, разумеется. И помните, леди - у нас всего один шанс…
Выполнить задание Эллиса оказалось проще, чем я думала. Достаточно было оборонить при леди Клэймор, что у меня есть возможность "попросить об одолжении" одного из величайших художников современности, самого Эрвина Калле, и добавить, что он ищет модель благородного происхождения для портрета в образе Королевы-Невесты, Маргариты Первой. Глэдис, неравнодушная к самой романтической истории аксонской короны, не могла не обмолвиться об этом в разговоре с мужем, а тот наверняка поделился сплетней со своим другом, мистером Юстином.
Я справедливо ожидала, что вскоре мне придет письмо от сэра Харрингтона, однако ошиблась.
- А неплохо тут у вас, леди Виржиния! - с бесцеремонным очарованием человека доброго, но дурно воспитанного, заявил мистер Юстин, едва переступив порог "Старого гнезда". - Здравствуйте! Найдется глоток кофейку для страждущего, или мне на стороне поискать? Хе-хе!
- Добрый день, мистер Юстин. Разумеется, найдется. Мадлен принесет меню и подскажет, что выбрать, - улыбнулась я и вернулась к прерванной беседе с виконтессой Стормхорн.
Конечно, расследование расследованием, но никогда графиня не будет обслуживать нувориша. Да и грузная седая леди Стормхорн - одна из старейших посетительниц кофейни, присутствовавшая даже на первом открытии и знавшая леди Милдред лично. И пускай, по большому счету, общих тем у нас не было, но я всегда присаживалась за столик виконтессы хотя бы на четверть часа и заводила непременный разговор о погоде, политике и "чудесных прежних временах".
- Леди Виржиния, а ваша служанка, выходит, немая? - раздался изумленный возглас, и завсегдатаи кофейни начали оборачиваться к столику, за которым расположился шумный гость.
Виконтесса Стормхорн насупила белые, как молоко, брови, теряющиеся на таком же белом полном лице.
- Не мне вам советовать, леди Виржиния, но это человек не нашего круга. Вы понимаете, о чем я говорю, - заметила она громогласно, как водится за глуховатыми людьми.
Я только плечами пожала.
- Разумеется, понимаю. И надеюсь, что мистер Юстин не станет часто навещать мою кофейню. Впрочем, ровно то же самое говорили и о миссис Скаровски.
- Что ж, леди Виржиния, между несколько эксцентричной поэтессой и богачом, полагающим, что деньги ему откроют все двери, есть некоторая разница, - леди Стормхорн поджала пухлые губы, тщательно подведенные краской. - Пожалуй, сегодня я изменю своей привычке читать за чашечкой кофе романы до трех пополудни.
- Понимаю, - с искреннем сожалением вздохнула я. Мэдди процокала каблучками через весь зал с таким лицом, будто разрывалась между смехом и желанием опустить кое-кому на голову поднос, и скрылась на кухне. - Жду вас в следующую субботу, леди Стормхорн.
- Если небеса будут милостивы.
Я направилась следом за Мэдди, но на середине пути была остановлена окликом:
- Леди Виржиния, а можно вас на словечко-другое? Ну, тут в нашем "Ярби" дельце одно образовалось…
- Разумеется, - ослепительно улыбнулась я, полуобернувшись. - Подождите некоторое время, мистер Юстин.
На кухне у меня, конечно, нашлись срочные дела. Сначала - степенный разговор с Георгом о поставках специй, после которого мы сошлись на том, что давненько не было обновлений в меню, и не пора ли вспомнить о незаслуженно забытых старинных рецептах. Например, о горячем шоколаде с перцем. Осенью, с приходом холодов, такой напиток наверняка будет иметь успех. Затем я немного помогла миссис Хат с порцией пирожных - миндальные сегодня были необыкновенно популярны, сделанных запасов не хватило. Потом из общего зала вновь вернулась Мадлен, изрядно позабавленная, и разыграла чудную пантомиму. Грусть всеми заброшенного мистера Юстина, отчаявшегося завязать разговор с завсегдатаями кофейни - еще бы, после громкого объявления, что Мэдди всего лишь "немая служанка!" - получилась такой трогательной, что я сжалилась над бедолагой и все-таки снизошла до беседы с ним.
Спустя всего-то два часа - сущая малость, право. Имеет ведь леди право на каприз?
- Вижу, кофе с лимоном и льдом пришелся вам по вкусу, - улыбнулась я и села за столик, придержав юбки из легкой голубой ткани. - Занятно. Летом этот напиток пользуется большим спросом, но постоянный поклонник у него только один. Мистер Калле, слышали ли вы о таком художнике?
- Вот так совпадение! - неподдельно удивился мистер Юстин, и его мышиные глаза-бусины заинтересованно заблестели. - Знаете, леди Виржиния, я ведь хотел с вами именно о нем поговорить, да. Тут слухи такие ходят, будто бы с этим мистером Калле дружбу водите?
- На что вы намекаете, мистер Юстин? - я продемонстрировала фамильный "ледяной" взгляд Валтеров, хотя про себя посмеивалась. Дерганный, говорливый гость действительно был презабавен - неудивительно, что даже Мадлен не смогла злиться на него долго.
- Ох, боже правый! Ничего такого, клянусь… э-э… памятью моей матери!
Тут я нахмурилась уже вполне искренне.
- Кажется, ваша достопочтенная мать еще жива, мистер Юстин. Или я ошибаюсь?
- Нет-нет, живехонька. Только память у нее один день есть, другой нету, так что для меня она дороже всех сокровищ.
- То есть, то нет… Вы часто клянетесь и редко держите клятвы? - строго произнесла я и, отметив, что мистер Юстин наконец-то смутился, улыбнулась: - Это была шутка.
- И жестокая, леди Виржиния, - нервно рассмеялся он. - Ну, так что со слухами - врут или нет?
- Не врут, - я и бровью не повела. - Мистер Калле - давний клиент "Старого гнезда" и мой добрый друг. А почему вы спрашиваете?
- У меня к нему дело есть. Надеюсь вот, что вы поспособствуете, так сказать, - откровенно признался мистер Юстин. - У сэра Харрингтона свадьба скоро. А он у нас везунчик, каких мало - выигрыш за выигрышем, каждый третий - точно его. Но все деньги он, видите ли, клубу отдает, - хитро улыбнулся председатель. - Так что мы тут посоветовались и решили ему подарить кое-что, что за деньги вроде как не купишь.
- И что же это?
- Да художника вашего, - заговорщически подмигнул Юстин. - Генри все мечтает свою невесту увековечить на портрете, а этот самый Эрвин Калле ищет себе модель благородную. Так почему бы их не свести?
Я с деланным сомнением покачала головой:
- Не могу обещать, что портрет потом достанется сэру Харрингтону. Многие картины мистер Калле оставляет в своей галерее, другие выкупаются на традиционных аукционах. Без очереди может приобрести картину лишь Королевский музей.
- В том-то и вся соль, леди Виржиния! - азартно откликнулся Юстин. - Мы подарим ему то, что подарить невозможно - картину самого Эрвина Калле. Так вы поможете нам, а? - подался он вперед. - Замолвите словечко перед художником?
Согласиться сразу? Пожалуй, нет. Да и разговор с Георгом навел меня на некоторые мысли… Я опустила взгляд и кокетливо улыбнулась.
- Мистер Юстин, в газетах пишут, что вы заинтересовались океаническими перевозками с Нового Континента?
- Предположим, - насторожился он.
- А я весьма заинтересована в редких сортах кофе и специй и как раз ищу компанию по перевозкам, - я многозначительно умолкла. Некрасивое лицо мистера Юстина озарилось светом понимания. Такой разговор был уже понятней.
- Соглашение, ведущее к взаимной выгоде для сторон? - довольно ухмыльнулся делец. Облик его словно окутался волшебной вуалью Гармонии, как в старинных мифах. Вот что значит оказаться в привычных условиях! - Что ж, обсудим подробности…
- …обменявшись деловыми письмами, - улыбнулась я. - Позднее. В этой кофейне не принято говорить о делах. А мне нужно теперь написать мистеру Калле и обрадовать его новостью о том, что модель для его картины наконец-то нашлась.
Только произнеся это, я осознала внезапно, что не знаю, сумел ли Эллис уговорить художника. Мистер Калле мог и заупрямиться. Все свободное от расследования время он пропадал в мастерской. Мои обороненные невзначай слова о портрете Патрика Мореля упали в благодатную почву. Эрвин сделал уже множество набросков, а неделю тому назад обрадовал меня новостью о том, что приступает уже к картине.
Захочет ли он прервать эту работу, чтобы увековечить на холсте ту, которая, возможно, стала причиной смерти его друга?
- …леди Виржиния?
- О, простите, я, кажется, немного задумалась, - беспечно улыбнулась я озадаченному мистеру Юстину. - Не могли бы вы повторить?
Многие собеседники растерялись бы от такого поворота, но только не Юстин.
- Э-э… Вы вроде театром интересуетесь, леди Виржиния, - просто ответил он. - А у меня, вот совпадение, ложа в театре выкуплена. Очень удобная, представьте себе. Сцену замечательно видно. Может, как-нибудь… э-э… соизволите посетить?
Мне стало смешно. Это что, попытка назначить свидание мне?
- Я бы с удовольствием, мистер Юстин, но у маркиза Рокпорта тоже есть своя ложа в Королевском театре, - с видимым сожалением покачала я головой. - Боюсь, он будет огорчен, если я не воспользуюсь ею, когда мне вздумается почтить вниманием новую пьесу.
- А кто этот маркиз Рокпорт? Ваш заботливый дядюшка? - черные глаза подозрительно заблестели. - По правде сказать, я во всяких хитросплетениях - пень пнем, леди Виржиния.
- Нет, мы не родственники. Он мой жених. Однако прошу меня простить, - я одарила растерянного дельца виноватой улыбкой. - Сэр Корнуэлл с супругой почтили своим присутствием "Старое гнездо". Мне следует поприветствовать их.
- Э… Конечно. Значит, в театр вы не пойдете? - сделал последнюю попытку мистер Юстин.
- Нет, - улыбка моя стала сладкой. - Жду от вас делового письма по поводу поставок с Нового Континента.
С четой Корнуэлл я заговорила, пребывая в самом прекрасном настроении. Давненько мне не случалось так развлекаться!
О том, что беседа между сэром Харрингтоном и Эрвином Калле прошла удачно, я узнала из третьих уст, от леди Клэймор. Она поблагодарила меня за содействие и выразила удивление тем, как заинтересовался мною мистер Юстин. Я отшутилась, но подумала, что мне стоит на несколько дней уехать из Бромли на случай, если удачливому дельцу вздумается вновь посетить кофейню в ближайшие дни. Весьма кстати подвернулось сообщение управляющего. Он уведомил меня, что в отделке загородного особняка появилась небольшая заминка и требуется мое личное присутствие. Поэтому в понедельник я приказала Магде собрать вещи в дорогу, Лайзо - готовить автомобиль и, оставив кофейню на Георга, ранним утром вторника отправилась в путь. Все равно присутствие мое в городе не требовалось. Эллис так и не появлялся, увлеченный тайной леди Тайны - хорошенький каламбур! Мистер Калле приступил к работе над портретом будущей леди Харрингтон. В "Старом гнезде" из-за жары образовалось затишье - самое время, чтобы наведаться в особняк ненадолго. Меня не смущало даже то, что ночевать бы пришлось во флигельке для слуг.
Заминка, к слову, свелась к сущей ерунде. В самом начале ремонтных работ я наняла двух мастеров. Один отвечал за отделку внутреннюю, другой - за фасад и оформление сада. Пока сферы деятельности не пересекались, все шло хорошо; однако за открытую веранду на втором этаже разгорелась настоящая битва. Пока я мирила мастеров и распределяла между ними работу, у меня разыгралась настоящая мигрень. А потом еще и обнаружилось, что куда-то пропали картины из галереи на третьем этаже… В заботах прошел весь день. Я опомнилась только тогда, когда Магда с несвойственной ей робостью поинтересовалась, куда и, главное, как подавать ужин. И тут выяснилось, что, несмотря на предупреждение, никто и не подумал ни приготовить для меня комнату, ни позаботиться о пропитании.
Смуглый волоокий юноша, один из молодых помощников управляющего, ответственный именно за этот мой особняк, извинялся и разводил руками, предлагая послать за ужином в пригород, в ближайший ресторан, либо довольствоваться простой пищей - картофелем и соленьями. У меня даже не было сил рассердиться толком. Да и юноша сам, видимо, не баловал себя изысками и ел вместе с мастерами и рабочими, так что он вызывал, скорее, сочувствие, нежели раздражение. Ошибся, не выполнил указание - с кем не бывает, особенно по молодости? Сам-то ведь не шикует, работает много…
Я, разумеется, была недовольна сложившейся ситуацией, но виду старалась не подавать. Истинное благородство проявляется не в том, чтобы воротить нос от всего "простонародного", а в том, чтобы снисходительно не замечать низменные трудности, даже если они касаются вашего желудка. И ужинать бы мне простым вареным картофелем, но помощь пришла с совершенно неожиданной стороны.
- Леди Виржиния, не думайте, что я вам навязываюсь, - подал голос Лайзо, смиренно простоявший у стены в течение всего разговора с помощником управляющего. - Или что я хвастаюсь… Дело такое. Мне много где работать приходилось, вот и поварничать тоже. Особых деликатесов обещать не могу, но жаркое и печеные яблоки сделаю так, что вам и в голову не придет побрезговать.
- Вы были поваром, мистер Маноле? - удивилась я. - А при каких обстоятельствах… нет. Не говорите лучше. Мистер Оуэн, проводите, пожалуйста, мистера Маноле на кухню и снабдите его всем необходимым для приготовления ужина на четверых человек.
- Четверых? - юноша удивленно заломил соболиную бровь.
- Да, разумеется. Не вижу смысла в том, чтобы накрывать стол дважды - сначала для меня, а потом для Магды, мистера Маноле и вас, - я только рукой махнула - спорить не хотелось. Интересно, Лайзо догадается приготовить хоть что-нибудь холодное? Скажем, ягодный морс? Впрочем, с этим и я сама справлюсь, если что - работа в кофейне давала мне некоторые преимущества по сравнению с другими леди. - Ступайте. Уже и так поздно. А я пока, пожалуй, проверю эти счета, - я кивнула на стопку бумаг на столе Оуэна.
- Как вам будет угодно, - с достоинством поклонился юноша.
Мы с Магдой остались наедине.
- Ох, леди Виржиния, он еще и повар, выходит, знатный… - она мечтательно закатила глаза. - Наш Лайзо-то - клад сущий!
О том, что в легендах клады частенько оказывались проклятыми, я благоразумно предпочла не упоминать.
Через некоторое время Магда ушла на кухню - "Пособлю ему, что ли, хоть картошку почищу, да, леди Виржиния?". От усталости чувство голода несколько притупилось; теперь, в одиночестве душного кабинета я и вовсе не была уверена, что сумею проглотить хоть кусочек. Пожалуй, следовало ограничиться чашкой ромашкового настоя на ночь, выспаться хорошенько, а завтра на свежую голову проверить отчеты.
Или - просто погулять по окрестностям. Для разнообразия.
Бромли, подобно всем большим городам, давил на человеческое сознание. Слишком впечатляющий, слишком быстрый, уродливый в своем кричащем великолепии и великолепный в своем изысканном уродстве. Заводская гарь Смоки Халлоу - и благоухание садов; грохот экипажей, рев автомобилей на дорогах днем - и ошеломляющее безмолвие ночных площадей; роскошь высшего света, шляпки и перья, золото и шелка - и нищета, едва прикрытая лохмотьями… Город, слишком яркий и разный, чтобы в нем можно было по-настоящему отдохнуть.
А здесь, в звенящей тишине поместья Валтер, клубком свернувшегося на берегу Тайни Грин, время словно остановилось. Все, связанное с бромлинскими хлопотами, уже казалось мне несущественным. Самоубийство Патрика Мореля, намеки мистера Юстина, загадочная "невеста" - неужели это так важно? К чему тревожить прах умерших? Ведь можно просто наслаждаться каждым днем своей жизни; застыть, прикрыв глаза, и чувствовать, как закатное солнце ласкает веки последними лучами, ловить губами жасминовый ветер и пить спокойствие, будто воду…
Наверное, я все же задремала. Сказалась наконец усталость от долгой дороги и множества дел. Снилось мне что-то томительно прекрасное; жасминовый ветер сменился ощущением тепла, а потом и жара. Я инстинктивно облизнула губы - резко очнулась.
Лайзо стоял совсем близко, склонившись надо мною. Выражение его лица было озадаченным и восхищенным одновременно.
- Простите, Ви… Леди.
- Вам есть за что извиняться? - я выпрямила спину. После сна в кресле, пусть и короткого, ее ломило, как у старухи.
Лайзо отвел глаза.
- За ваш прерванный сон, леди. Но ужин уже готов, а Магда накрывает на стол. Или вы передумали? Время позднее.
- Конечно, не передумала, - ответила я, стараясь хранить невозмутимость. - Чужой труд следует уважать, а кроме того, у меня с самого утра маковой росинки во рту не было… почему вы так улыбаетесь?
- Вместо подушки вам досталась эта пухлая кипа писем, и на щеке у вас чернила, - с уморительной серьезностью откликнулся он. Я охнула:
- Святые небеса! Пожалуй, мне сначала нужно привести себя в порядок, а только затем спускаться к ужину.
- Я провожу вас к умывальнику. Правда, его используют сейчас рабочие, но…
- Это неважно. Главное, чтобы вода была чистой, - оборвала я его, чувствуя, что скулы у меня алеют. Хорошо еще, что солнце почти село, и в комнате царил красноватый полумрак.
И все же, что такое мне померещилось во сне?
Как бы то ни было, но Лайзо не лукавил. На щеке у меня и вправду обнаружилось несколько маленьких пятнышек, и оттирать их пришлось мокрым полотенцем. Так что в комнату я вошла неприлично разрумянившейся от ледяной воды и досады. Впрочем, никому до этого уже не было дела. Марта робела из-за того, что ей пришлось ужинать "как леди", помощник управляющего уже откровенно задремывал, а Лайзо вел себя галантно, по-джентльменски не замечая моего состояния.
- Прекрасное жаркое по-аксонски, мистер Маноле. Вы не пожалели для него розмарина и тимьяна.
- Рад, что вам моя стряпня пришлась по вкусу, леди Виржиния. Это блюдо научила меня готовить мать.
- Мое почтение миссис… - я вспомнила о том, какая странная у Зельды семья - два мужа, подумать только! - и растерялась. Интересно, чью фамилию она носит? - Э-э… вашей глубокоуважаемой матушке. Она прекрасно воспитала своего сына.
- Передам ей всенепременно.
Диалог наш отдавал абсурдом. Магда молчала; от волнения она умудрилась расправиться с ужином всего за четверть часа. Мистер Оуэн, помощник, деликатно зевал, прикрыв рот узкой ладонью.
Заканчивался первый день в поместье Валтер.
Следующий же прошел в праздности. Почти - утром я все же обсудила с мистером Оуэном ход ремонтных работ. Юноша приятно удивил меня своей экономностью: под его руководством расходы удалось сократить едва ли не в полтора раза в сравнении с запланированными. Я дала себе слово поговорить с управляющим о повышении жалования для талантливого помощника, а затем с чистой совестью отправилась на прогулку.
С месторасположением особняку Валтер повезло. Неподалеку нежно шумела листвою ясеневая роща - редкость близ Бромли, если задуматься. Зато обыкновенных для Аксонии болот не найти было и в дне пути на автомобиле. Река Тайни Грин, неглубокая, но чистая, весело катила воды к Эйвону; вчера она показалась мне ленивой и густой, как расплавленное золото, но днем ее брызги напоминали хрусталь или колотый лед.
Я бродила почти до самого полудня, не чувствуя усталости. Магда восторженно щебетала что-то у меня над ухом, внося долю домашнего уюта в одичалую прелесть окружающего пейзажа. Где-то в поместье Лайзо трудился над обедом из четырех блюд.
Идиллия.