Была тут тема до катастрофы и мутации. Придумали искусственный интеллект. Сначала выкачивают на протяжении пяти лет всё содержимое мозга, помещают в машину и после смерти воссоздают живого человека. Но это опять-таки иллюзия. Для родственников. Чтобы не было больно переживать утрату. Пока ещё не придумали, как продлевать жизнь. Дано сто лет, и всё тут. Да, можно немного продлить, максимум на пятьдесят лет, но не молодость. Человек-то живёт дольше, но уже будучи стариком. Какое удовольствие от такой жизни? Как дуб многовековой стоит себе, ни красоты, ни эмоций. Зато сколько мудрости, будь она неладна. И зачем? Просто потому, что не хочется уходить из жизни. Давно уже придумали жизнь после смерти. Душа вечна и пребудет в благости, если проживешь праведную жизнь. Это придумали для успокоения и чтобы смягчить страх смерти. Но ведь это не доказано. Может, да, а может, нет…
Оливер выходит из задумчивости и обнаруживает, что сидит у стола, тупо уставившись в стену. Люди молча суетятся, моют, убирают, идут мыться сами. Очередь доходит и до него. И вот он стоит под тёплой струёй воды. Смываются страхи, тревоги, и хочется так стоять всегда. Блаженство.
В комнате ещё стоит приторно-сладкий запах, но он понемногу рассеивается, унося с собой последние воспоминания о женщине Динаре. А ведь она так и не рассказала свою историю. Что там у неё? Судя по её стремлению к самоуничтожению, у неё есть много всего за плечами. Но теперь это уже неважно и несущественно. Впереди главное сражение, и чтобы победить в нём, необходимы сила воли, дисциплина и интеллект. И способность управлять эмоциями – это, конечно, главное. Оливер это может в совершенстве, как он уверенно полагает. Всё-таки курс психотерапии перед эмиграцией на Микзу сильно изменил его мировоззрение и вообще его жизнь.
Глава 13
Ангелина вторые сутки пытается достучаться до Оливера, но все её попытки тщетны. Она уже понимает, что-то случилось. Последний раз они общались, когда он собирался посетить дом, где, по его предположению, находится София. Ангелина идёт к океану, катается на сёрфе, посещает институт, работает, но мысли о том, что Оливер в опасности, никак не отпускают. Она плохо спит. Четыре часа и всё, больше не хочет, просыпается, и хоть глаз выколи. Ощущение тревоги, спирания в животе. Как ей это знакомо, и как давно она уже не чувствовала подобного. С тех пор как она поселилась на Микзе, она иногда ощущает тревогу, но обычно это непродолжительно и быстро заканчивается. Максимум час. Как только она осознаёт возможную причину, тревожность тут же уходит. Главное – осознать свои страхи, она это знает, а также что они не будут вечны, и их надо пережить. Но сейчас уже второй день не отпускает, хотя первый раз кольнуло, как только Оливер улетел. Но тогда это была слабая и едва зарождающаяся тревожность. Сейчас же её колбасит не по-детски уже два дня подряд.
За дни после отъезда Оливера Ангелина познакомилась с мужчиной на океане. Они виделись и раньше пару раз, но в последнюю встречу ей кажется, что невидимая нить протянулась между ними. Они подолгу разговаривают, и ей это нравится. Ей кажется, что он читает её мысли. Задаёт интересные вопросы. Она наблюдает за его движениями, позами, и язык его тела говорит ей о многом. Она думает, интересно, знаком ли он с языком тела, специально ли он это делает или бессознательно? Гладит свою коленку, поворачивает руку так, как будто берёт женскую грудь. О, боже, что за мысли? Но сколько секса в его движениях! Постоянно облизывает губы. И она заражается и облизывает свои. Ей очень комфортно с ним. Хотя и с Оливером она ощущает этот комфорт, но к нему её не влечёт с такой бешеной силой, вообще ни с какой силой не влечёт. Он просто хороший друг. А этого мужчину она хочет. И как только она осознаёт это, её накрывает страх отношений. Она тщательно прорабатывала все свои эмоции, но на тот момент она была не в отношениях, и поэтому этот страх был неактуален. И вот сейчас она, несчастная, измученная от того, что и поделиться не с кем, места себе не находит. Она понимает, что проецирует на незнакомого мужчину то, что не может почувствовать, когда её друг Оливер рядом, и то, что она тщательно подавляет.
Что ж, против природы не попрёшь. Она и радуется внезапно охватившей её страсти, и ненавидит себя за эту слабость. Если он своим телом демонстрирует ей своё желание, значит, и он её хочет, и неважно, бессознательно он это делает или осознанно пытается её соблазнить и влюбить в себя. Он её хочет. А если это её проекции, значит, она его хочет и проецирует на него свои желания, видит то, что хочет видеть, и слышит то, что хочет слышать, не замечая ничего вокруг.
И вот теперь вопрос, отчего ей так неспокойно? То ли это беспокойство об Оливере, то ли это влечение к незнакомому мужчине. Подкрадывается мысль, что она не имеет права на новые отношения. Это просто страсть, которая не имеет отношения к любви. Она даже осуждает себя. Но вскоре отбрасывает эти бесполезные мысли и чувства, вновь и вновь погружаясь в нирвану влечения и возбуждения. А может, это всё же любовь? Если она наконец-то дошла до самого высшего духовного уровня, научилась любить всех и способна своей любовью разжечь пламя любви, в ком хочет? На Микзу отправляют, даже если пока нет этой способности. Предполагается, что способность любить заразительна, и люди передают её друг другу, если человек открыт.
В реальность её возвращает пиликанье ручной сети. Ангелина нажимает энтер. Перед ней в пространстве открывается окно сообщений с письмом от некоего Гамермана.
Кому: miguel@arh.mz, angelina@arh.mz
От кого: gamerman@fds.zem
Тема: Поиск продолжается
Ангелина, добрый день!
Обнаружили Ваш адрес в пересылаемом сообщении от Оливера. Мы уже сутки не можем с ним связаться. Может, Вы что-то знаете? Нам известно, что он собирался пойти по адресу, где, предположительно, находится пропавшая девушка София. И пропал. С его сетью такая же история, что и с сетью Софии. Есть сигнал, но нет ответа. Мы попытались взломать и выйти в пространство, где находится сеть, но там темно. Видимо лежит в тёмном месте. Первый раз нам удалось через экран сети Софии осмотреть окружающее пространство. Но это получилось лишь один раз, а потом, скорее всего, нас обнаружили и ограничили доступ. У нас есть новая информация о людях, которые живут в этом доме, и мы обещали Оливеру сразу передать её. У нас получилось взломать сеть Макса. Это хозяин дома. В его файлах обнаружили много литературы по психологии, по мутации склеивания и другие научные труды. На первый взгляд он кажется очень увлекающимся человеком. Но когда мы зашли в его фотографии, мы были шокированы. Взять хотя бы фотографию на его рабочем столе, которая изображает мужчину в позе ребёнка, сосущего грудь матери. Приглядевшись, мы увидели, что это именно он, а женщина в возрасте – его мать. Её мы узнали по семейным фотографиям, где Макс, ещё в детстве, снят с матерью и отцом. Потом пошли фото без отца, только матери и сына, и эти фотографии говорят о том, что они были любовниками. Можно только предполагать, какая серьёзная психологическая травма у этого Макса. И непонятно, жива ли мать.
Ждём Вашего ответа, с уважением, Гамерман
Отправлено: 10.08.2100 13:18.
Ангелина вдохновляется, что она не одна в поиске, и сразу пишет ответ.
Кому: gamerman@fds.zem
От кого: angelina@arh.mz
Тема: Поиск продолжается
Добрый день, господин Гамерман.
Спасибо за письмо. Я, действительно, начала волноваться. Я уже два дня не могу пробиться к Оливеру. То, что Вы пишете об этом Максе, – невероятные вещи, они повергают меня в ещё большее волнение и даже шок. Что будем делать? Вылететь я пока не могу при всём своём желании. Даже если я сегодня подам заявку на вылет, пройдёт минимум три дня, пока её одобрят, и я сдам анализы, в общем, всё для полёта. У Вас есть возможность выехать туда? Могу ли я просить Вас об этом? Сообщать в полицию бессмысленно. У нас нет фактов и доказательств, лишь наши предположения. И потом, за взлом сети по головке не погладят. Придётся выжидать. Будем на связи.
Ангелина, перечитав письмо и внеся некоторые дополнения и корректировки, отправляет его в пучину вселенной.
Отправлено: 10.08.2100 13:31.
Она идёт готовить себе чай бордо с маковыми, розовыми и мятными листочками. Через десять минут приходит ответ, сеть сообщает о нём звуковым сигналом. Ангелина слегка встряхивает кистью и восстанавливает экран с окном письма. И уже сидя в столовой и попивая ароматный, освежающий чай, читает:
Кому: angelina@arh.mz
От кого: gamerman@fds.zem
Тема: Поиск продолжается
Уважаемая Ангелина!
У нас сейчас вовсю идёт работа, середина недели. Фондовый рынок и так практически умер, выползаем на идеях и научных открытиях. Акции, валюта и фьючерсы сейчас не ценятся и ничего не стоят. Остались единицы, кто поддерживает этот некогда мощный живой организм. Мы не можем бросить его в ближайшие два дня. В пятницу вечером или в ночь на субботу постараемся выехать, но опять-таки учитывая время в пути из Нью-Йорка в Москву, а потом в Питер, мы приедем только к обеду. Видимо, и Вы к этому времени прилетите.
Про взлом сети Вы правильно подметили. Сейчас нам огласка не нужна, мы можем потерять последнюю тоненькую нить, связывающую нас с тем домом. Мы периодически заходим в сеть, пытаясь пробиться. Но этот Макс, видимо, заметил наше присутствие и всё заблокировал, ограничил доступ.
Будем надеяться, что Оливер справится. Он ещё тот боец! Мы Вас уверяем! Не волнуйтесь, Ангелина!
Отправлено: 10.08.2100 13:59.
Ангелина ещё раз перечитывает письмо и размышляет о целесообразности своей поездки на Землю. "Действительно, какой толк и смысл в моём присутствии? Или это действие чая, который накрыл эйфорией? Чай бордо содержит малую толику опиатов, не приводящую ни к привыканию, ни, тем более, к ломкам. Получается, все употребляющие кофе, сахар, белый хлеб, варёную колбасу и многое другое – наркоманы, потому что это уж точно бесполезные и даже вредные продукты, к которым происходит привыкание вплоть до ломки, пусть даже в фигуральном смысле. А уж те, кто смотрит телевизор, – совсем больные и несчастные люди. К сожалению, таких на Земле 95 процентов. Поэтому произошло то, что должно было произойти уже давным-давно. Катаклизм и человеческие мутации".
За размышлениями Ангелина внутренне перемещается в уголок своего подсознания, зная, что скоро пространство станет трёхмерным, стимулируемое силой мысли, и что-то подарит ей. Краем глаза она наблюдает природу. За окном светит незаходящее солнце, и если не следить за временем по часам и учесть, что время – это иллюзия и является также бесполезным в жизни параметром, не понять, что сейчас, день или ночь. Да и какая разница, в свете того, что жизнь продолжается. Эту хронологию времени придумали для истории и летосчисления. А пространство времени – вот оно. Здесь и сейчас.
– Но по большому счёту, кому нужна эта история? – сквозь мысли Ангелины наконец-то прорывается внутренний голос, вливается в пространство и материализуется в виде её двойника.
– Чтобы помнить, что было в прошлом, – сама себе отвечает Ангелина, любуясь на своё красивое отражение, которое вальяжно располагается в кресле напротив.
– А как это влияет на жизнь в поколениях через сто, двести, триста лет?
– Видимо, как-то влияет. Может, учатся на ошибках, хотя это вряд ли, – Ангелина задумчиво смотрит на себя. – Возможно, контролируют процесс развития.
– Интересно, кто контролирует? – ехидно улыбается двойник. – Не думала?
– Думала-думала. Действительно, иногда кажется, что люди и жизнь придуманы кем-то очень великим, и он, этот кто-то, наблюдает и контролирует, – но тут же, спохватившись, Ангелина ставит себя на место. – Или всё это бред? Нет никакого великого, божественного существа. Просто так сложились пазлы.
– В этом вопросе сложно прийти к одному мнению, как всё устроено на самом деле. Неизвестно и неопределённо. А что, если это циклический процесс вселенной? – двойник подаётся вперёд, оторвавшись от спинки кресла.
– Но ведь он идёт по спирали вверх.
– Нет, не всегда. Есть ещё бесконечность, которая иногда повторяется. Только на другом витке.
– Ох, не знаю я. Сложно, сложно всё очень. Неизвестно и неопределённо, – повторяет слова своего двойника Ангелина и резко встаёт.
Пространство меняется на двухмерное, двойник исчезает, словно сон. Девушка смотрит на часы – пора в институт. Проблема с Оливером не решена и начинает напрягать. Возвращаясь в реальный мир, Ангелина остро чувствует, что проблема осталась. Каким бы образом человек ни пытался уйти от проблемы, она сама не решается. Хотя… Иногда, бывает, решается. Если подождать. Ангелина убеждает себя пока не предпринимать никаких действий, находясь в таком смятении, и подождать. Когда выжидаешь, приходит то, что надо. А пока она сходит на работу, потом поспит, и как проснётся, решит, что делать.
Идя по глухому прохладному коридору института, она прислушивается к своим шагам, считая их и медитируя при ходьбе, полностью концентрируясь на прикосновении ступней и пяток к полу. Кажется, звук шагов отдаётся во всём здании, нарушая мирную работу учёных. Ангелина встречает господина Франкла, учёного, психотерапевта, изучающего взаимное влияние мутации и психического состояния человека. Именно он предположил, что мутация – результат непрожитых эмоций. Хотя сто лет назад то же самое говорили и о раке, – что он также является результатом непрожитых эмоций. Пока учёные не знают ответ, им проще всё свалить на эмоции и на бессознательное. Конечно, в этом есть свой резон. Сначала страдает психический уровень, потом патология переходит в психосоматику и в последней стадии проявляются физические заболевания, органические изменения и мутации.
– Уважаемый господин Франкл! – радостно приветствует его Ангелина и протягивает ему руку. – Здравствуйте.
– Здравствуйте, милочка, здравствуйте, – так же радостно откликается Франкл.
Слегка склонив голову, он с невероятным обожанием по-отечески смотрит на Ангелину сквозь линзы очков. Очки для него этакий символ или фетиш, для красоты. Он давно сделал операцию по коррекции зрения, но привычка носить очки осталась.
– Как Ваши изыскания в области генетики? – он, конечно же, помнит и их последний разговор, и тему, которой интересуется коллега.
– О, я застряла, – делится Ангелина. – Партия нематод издохла, и сейчас я пытаюсь культивировать новых. Но здесь, на Микзе, чего-то не хватает, и они плохо размножаются. Я заказала, чтобы мне привезли с Земли новую партию. Жду.
– Интересно, интересно. Я правильно помню, что именно этих червей Вы используете для распознавания генома мутации и предрасположенностей?
– Да, правильно, – улыбнулась Ангелина. – Но почему они не культивируются на Микзе? Не понимаю.
– Возможно, потому что это не их среда обитания. Климат не подходит, сильный ультрафиолет… – Франкл о чём-то думает и изучающе смотрит на Ангелину. – А почему именно нематоды? Попробуйте другие виды.
– Да, я думала о медузах. Тем более, что у нас нашли склеенную пару. Их отправили на Землю, посмотреть, как они будут вести себя там. Это микзянские, и они отличаются от земных.
– Знаете, Ангелина, я подумал, что как раз сейчас нам было бы неплохо побеседовать на тему психогенетики и посмотреть, как мы сможем объединить усилия в поиске причин возникновения мутации, – он берёт Ангелину под руку.
– Да, конечно, с удовольствием, – сияет Ангелина. – Тогда пойдёмте в центральную лабораторию. Или сначала ко мне? Я покажу, что произошло с нематодами. Я заморозила их на последнем этапе.
– Интересно… а что случилось?
– Когда нематоды выросли до 20–30 миллиметров в длину, они стали активно склеиваться, врастать друг в друга и в течение двадцати часов превратились в одного огромного червя. Вот это и пугает. Если предположить, что человечество идёт по тому же пути, страшно представить, что будет.
– У человека есть ограничения. Человек – не нематода. У хомо сапиенс – потому-то он и сапиенс – хотя бы есть психологическая составляющая, чего нет у червя.
– Мне в последнее время кажется, что и у человека нет ничего, кроме тела и эмоций. Ах да, ещё интеллект и самосознание, которое очень вредно для человека. Поэтому сложно сказать… Хотя, да, Вы правы, – у нематод нет эмоций и интеллекта. Но мои нематоды склеились не сами, а принудительно. В данной партии я двум особям ввела человеческий вирус, вызывающий мутацию. И эти два заразили всю группу. С невероятной скоростью.
– Это действительно пугает, – Франкл думает, потирая подбородок.
Они как раз приближаются к лаборатории, где работает Ангелина. Она открывает дверь, и они заходят внутрь. Здесь пахнет формальдегидом и ещё какой-то химией.
– Ой, забыла вчера включить дезстанцию, – оправдывается Ангелина и нажимает на кнопку дезинфекции. Воздух вмиг очищается, и запах в помещении меняется на приятный стерильный. – Вот он, замороженный.
Ангелина выдвигает из стены морозилку, где в пластиковом пакете лежит замороженный экземпляр. Открывает пакет и демонстрирует огромного червя метровой длины и диаметром с полметра. И он уже не похож на червя, какая-то биомасса.
– Я вижу места склейки, кое-где они видны очень явно, – Франкл показывает взятой линейкой на места посередине тела червя.
– Да, Вы правы. И что интересно, места склейки или спайки можно разглядеть лишь на ранних этапах, на более поздних особи так сильно врастают друг в друга, что их практически не отличить.
– То же самое происходит и с людьми на Земле.
– Вот именно, – у Ангелины горят глаза, как обычно, когда она занимается научными исследованиями, и она со страстью рассказывает о своих наблюдениях. – Дальше я планировала найти методы расклеивания. Но червь стал отмирать, сначала частями, а потом и вовсе издох. И я его заморозила.
– А Вы попробуйте его разморозить. В некоторых случаях глубокая заморозка останавливает процессы разложения, если таковые имели место быть, и организм начинает функционировать, как здоровый. Особенно у холоднокровных. Вы проверяли, он издох весь?
– Кажется, да, – Ангелина засомневалась. – Дело в том, что я посмотрела прибором в различных частях тела на предмет жизнедеятельности, и он показал отсутствие таковой. Хотя у меня были смутные подозрения, и сейчас меня не отпускает мысль, что внутри, куда не пробрался прибор, могла сохраниться жизнь.
– Вполне вероятно. Я бы попробовал разморозить, – Франкл ткнул линейкой в твёрдое замороженное тело червя и попробовал сковырнуть.
Ангелина перемещает червя в инкубатор и включает режим разморозки. Они наблюдают, как медленно оттаивает тело. Градусник показывает температуру внутри камеры. Плюс пять градусов. Разморозка идёт достаточно быстро, благодаря лазерным лучам, равномерно проникающим в ткани тела. Но червь остаётся неподвижным. Проходит пять минут, десять, пятнадцать. Температура достигает двадцати градусов.
– Ещё минут десять-пятнадцать, – нарушая тишину, говорит профессор Франкл.
– Да, – еле слышно отвечает Ангелина, как будто боясь своим голосом нарушить процесс.