Бедный Бильбо Баггинс! Для него настало ужасное, нескончаемо долгое время, когда он жил здесь совсем один, постоянно прячась, никогда не смея снять кольцо, едва осмеливаясь уснуть и забиваясь для этого в самые темные, дальние закоулки, какие только мог найти. Чтобы заняться чем-нибудь, он начал блуждать по дворцу Лесного короля. Ворота были закрыты чарами, но иногда ему удавалось выходить, если он был достаточно проворным. Время от времени отряды Эльфов, иногда с королем во главе, выходили из дворца, что бы поохотиться в лесу или на восточных землях. Тогда, если Бильбо был бы достаточно ловким, он мог выскользнуть вслед за ними, хотя это и было опасно. Не однажды он чуть не застревал в воротах, когда они захлопывались за последним из Эльфов; но он не смел идти среди них, боясь, что они увидят его тень (хотя и слабую и неверную в свете факелов) или наткнутся на него самого. А если он и выходил с ними - что бывало нечасто, - от этого не было никакой пользы. Он не хотел покидать Карликов, да и не мог придумать, куда бы мог пойти без них. Он не мог держаться вместе с Эльфами, когда они охотились, так что не мог узнать пути, чтобы выйти из леса; ему оставалось только одиноко бродить по лесу, боясь заблудиться, пока не представится случай вернуться во дворец. В лесу он оставался голодным, так как не умел охотиться; но во дворце ему удавалось поддерживать силы, воруя пищу из кладовых или со столов, когда никого поблизости не было.
"Я - как вор, который не может уйти и должен обкрадывать тот же дом снова и снова, - думал он. - Это самая неприятная и скучная часть во всем этом ужасном, утомительном, неприятном приключении! Хотелось бы мне вернуться в мою собственную норку, к моему собственному теплому очагу и светлой лампе!" Часто хотелось ему также послать весточку кудеснику, с просьбой о помощи, но это было невозможно; и вскоре он понял, что если и нужно что-нибудь сделать, то сделать это должен только Бильбо Баггинс, один и без всякой помощи.
Наконец, после одной или двух недель такой потайной жизни, слежки за стражами и всяческого риска, ему удалось узнать, где находится каждый из Карликов. Он разыскал все двенадцать камер в различных частях дворца и через некоторое время научился быстро находить их. С изумлением он подслушал однажды разговор стражей и узнал, что здесь в плену находится еще один Карлик, посаженный в самую темную и глубокую камеру. Он сразу догадался, что это должен быть Торин, и вскоре увидел, что догадался правильно, в конце концов, после многих трудностей, ему удалось найти эту камеру, когда никого вокруг не было, и поговорить с вождем Карликов.
Торин чувствовал себя слишком подавленным, чтобы сердиться на свои неудачи, и начал даже подумывать о том, чтобы рассказать Лесному королю о своих сокровищах и своих замыслах (это показывает, насколько он упал духом), когда услышал тихий голос Бильбо у замочной скважины. Он едва поверил своим ушам, но вскоре понял, что не ошибается, и долго шептался с Хоббитом через дверь.
Таким образом Бильбо смог передать послание Торина каждому из пленных Карликов и сообщить им, что Торин, их вождь, тоже находится в темнице, недалеко от них, и что никто не должен говорить королю о цели их странствований, пока Торин не разрешит этого. Ибо Торин ободрился, услышав, как Хоббит спас его спутников от пауков, и снова решил не обещать королю доли в своем сокровище как выкупа за себя, пока не исчезнет всякая надежда на спасение каким-либо иным путем, - в сущности, пока Невидимка Баггинс (о котором он возымел теперь самое высокое мнение) не откажется придумать что-нибудь умное.
Остальные Карлики вполне с ним согласились. Все они думали, что их доли в сокровище (которое они уже считали своим, несмотря на свои теперешние затруднения и на неубитого еще Дракона) сильно пострадают, если Лесные Эльфы потребуют часть его, и все они верили в Бильбо. Все шло, как видите, именно так, как предсказывал Гандальф. Возможно, что это и было одной из причин, почему он ушел и покинул их.
У Бильбо, впрочем, совсем не было таких надежд, как у них. Ему совсем не нравилось, что они так полагаются на него, и хотелось, чтобы кудесник был рядом. Но желать этого было бесполезно: между ними и Гандальфом лежало, вероятно, все темное пространство Чернолеса. Бильбо сидел и думал и думал, пока голова не начинала раскалываться, но не мог придумать ничего удачного. Волшебное кольцо, конечно, хорошая вещь, но разделить его на всех невозможно. В конце концов, однако, ему удалось спасти своих друзей. Вот как это произошло.
Однажды, бродя и исследуя, Бильбо открыл нечто очень интересное: большие ворота не были единственным входом в пещеру. Под самым нижним ярусом дворца протекал в одном месте ручей; он впадал в Лесную реку дальше на восток, за тем крутым склоном, где находился главный вход. Там, где этот подземный поток выходил из склона, каменная кровля нависала низко над его поверхностью, и с нее прямо в русло можно было спустить решетку, чтобы преградить путь всякому, кто захотел бы войти или выйти здесь. Но решетка часто бывала поднята, ибо здесь всегда шло большое движение в ту или другую сторону. Войдя этим путем, можно было очутиться в тесном проходе, идущем глубоко в недра холма; но в одном месте, где проход шел под погребами, в его кровле был прорез, закрытый большими дубовыми дверцами. Дверцы открывались вверх, в королевские подвалы. Там стояли ряды за рядами бочонков и бочек, так как Лесные Эльфы, и особенно их король, очень любили вино, хотя виноград не рос в этих краях. Вино и другие припасы привозились издалека, - от их родичей на юге или из виноградников Людей в дальних странах.
Прячась за одной из самых больших бочек, Бильбо обнаружил дверцы и их назначение; притаившись там, прислушиваясь к разговорам королевских слуг, он узнал, что вино и другие припасы прибывают по суше или вверх по реке на Длинное озеро. Там, по-видимому, еще стоял город Людей, построенный на помосте далеко от берега в защиту от всяких врагов, особенно же от Дракона на Горе. Из города на Озере бочонки доставлялись вверх по Лесной реке. Нередко, они связывались вместе в большие плоты и шли по реке с помощью шестов или весел, а иногда их грузили на плоскодонные лодки.
Некоторое время Бильбо сидел и раздумывал об этих водяных воротах и о том, сможет ли он использовать их для бегства своих друзей; и в конце концов у него начал возникать один отчаянный план.
Пленникам принесли ужин. Стражи с топотом уходили по всем коридорам, забирая с собою факелы и оставляя все в темноте. Потом Бильбо услышал голос дворцового управителя: он окликал начальника стражи.
- Приходи ко мне, - добавил он, - отведать нового вина, которое только что привезли. Мне придется много поработать нынче ночью, чтобы освободить подвалы от пустых бочек; так что давай сначала выпьем, тогда и работать будет легче.
- Ладно! - засмеялся начальник стражи. - Я отведаю его с тобой и посмотрю, годится ли оно для королевского стола: Наверху нынче будет пир, и не годится посылать им туда что-нибудь второсортное.
Услышав это, Бильбо весь затрепетал, так как увидел, что удача не покинула его и что у него будет случай выполнить свой план немедленно. Он последовал за обоими Эльфами; а они вошли в небольшую каморку и сели за стол, на котором стояли две больших кружки. Они стали пить, а потом весело смеяться. Бильбо увидел, что ему необычайно везет. Нужно крепкое вино, чтобы затуманить голову Лесному Эльфу; но это вино было, по-видимому, лучшим даром знаменитых виноградников Дорвиниона, предназначенным не для воинов и слуг, а только для самого короля, и пить его надлежало из маленьких кубков, а не из таких больших кружек.
Очень скоро начальник стражи начал клевать носом, потом положил голову на стол и крепко уснул. Управитель еще продолжал некоторое время бормотать что-то и смеяться, не замечая ничего, но потом голова у него тоже склонилась на стол, он уснул и захрапел рядом со своим другом. Тогда Хоббит подкрался к нему. Очень скоро начальник стражи лишился своих ключей, а Бильбо со всех ног мчался по проходам. Большая связка казалась ему очень тяжелой, и сердце у него часто замирало, несмотря на кольцо, так как ключи у него время от времени звякали.
Прежде всего он открыл дверь Балина и тотчас же запер ее снова, как только Карлик вышел. Балин был чрезвычайно изумлен, как вы сами понимаете: но как бы он ни был рад выйти из своей тесной каменной кельи, ему захотелось остановить Бильбо и расспросить о том, что он собирается делать дальше.
- Некогда! - сказал Хоббит. - Идите за мной. Мы должны держаться все вместе и не разбиваться. Мы должны уйти все или никто, и это наша последняя возможность. Если нас обнаружат, то неизвестно, куда вас тогда отправит король, сковав по рукам и ногам. Будьте же умницей, не спорьте!
Затем он пошел от двери к двери, пока в его свите не оказались все двенадцать Карликов; но никто из них не был слишком резвым, - кто от темноты, кто от долгого заключения. Сердце у Бильбо падало всякий раз, когда они сталкивались между собою или начинали ворчать и шептаться в темноте, и про себя бранил их за неуклюжесть. Но все шло благополучно, и они никого не встретили. Дело в том, что во дворце наверху шел большой осенний пир, и почти весь народ Лесного короля веселился.
Наконец, они пришли к темнице Торина, глубоко внизу и, к счастью, недалеко от погребов.
- Клянусь честью! - произнес Торин, когда Бильбо шепнул ему, что он может выйти и присоединиться к друзьям. - Гандальф был прав, как всегда! Кажется, вы сможете стать замечательным вором, когда придет время. Я уверен, что мы навсегда останемся вашими слугами, что бы ни случилось теперь. Но каковы ваши дальнейшие планы?
Бильбо увидел, что настал момент объяснить свой план, насколько это возможно; однако, он не был уверен в том, как отнесутся к нему Карлики. И его страхи оправдались, так как им этот план ничуть не понравился, и они громко запротестовали, несмотря на опасность.
- Мы все будем в синяках и разбиты вдребезги, и утонем наверняка! - говорили они. - Мы думали - у вас есть какая-нибудь разумная мысль, раз уж вы сумели завладеть ключами. Но ваша идея - безумие!
- Хорошо! - произнес Бильбо, очень обескураженный, но и начиная сердиться. - Ступайте тогда обратно в свои славные маленькие камеры, и я опять запру вас, и вы сможете уютно сидеть там, пока не придумаете чего-нибудь получше; но мне едва ли удастся снова раздобыть ключи, даже если бы захотелось попытаться.
Этого было для них слишком много, и они притихли. В конце концов им пришлось согласиться на то, что предложил им Бильбо, так как явно невозможно было найти выход в верхние залы или пробиться в ворота, запертые чарами; и, конечно, не стоило мешкать в проходах, пока их не поймают снова. Поэтому они спустились вслед за Хоббитом в самый нижний подвал и прошли мимо двери, в которую были видны блаженно храпящие и улыбающиеся во сне дворцовый управитель и начальник стражи. Вино из Дорвиниона дает глубокий сон и приятные видения. На следующий день на этих лицах должно появиться совсем другое выражение, несмотря даже на то, что Бильбо снова подкрался к спящим и, по своей доброте, снова привесил ключи к поясу, с которого взял их.
- Это отчасти спасет его от будущих неприятностей, - сказал себе Хоббит. - Он был неплохой малый и не обижал узников. Но это же и озадачит их всех! Они подумают, что у нас было какое-то могучее волшебство, если мы смогли пройти сквозь все эти запертые двери и исчезнуть. Исчезнуть! Мы должны поторопиться, если хотим, чтобы так и было.
Балину велели следить за управителем и начальником стражи и дать знать, если они зашевелятся. Остальные вошли в соседнее отделение подвала, где были дверцы. Медлить было нельзя. Бильбо знал, что вскоре должны прийти слуги, чтобы помочь управителю сбросить пустые бочонки в поток. Действительно, бочонки уже стояли здесь рядами, ожидая, чтобы их сбросили. Некоторые были винными, и от них было мало пользы, так как у них трудно было бы вынуть днища без шума, трудно и запечатать снова. Но было также немало таких, в которых доставлялись другие припасы, - масло, яблоки и все прочее, предназначенное для королевского стола.
Они быстро отыскали тринадцать таких, в каждом из которых могло бы поместиться по Карлику. Некоторые были даже слишком просторными, и, забравшись в них, Карлики с тревогой думали о будущей тряске и толчках, хотя Бильбо постарался, сколько мог, и раздобыл соломы и других материалов, чтобы упаковать их получше. Торин причинил много хлопот, возился и вертелся в своем бочонке, и ворчал, словно большой пес в маленькой конуре; а Балин, пришедший последним, расшумелся из-за отверстий для воздуха и уверял, что задыхается, хотя еще не был закрыт крышкой. Бильбо поспешил заткнуть все щели в стенках, закрепить получше все крышки на бочонках, и остался теперь один, перебегая от одного бочонка к другому, чтобы окончательно подготовить их, отчаянно надеясь, что его план удастся.
Все было сделано как раз вовремя. Через пару минут после того, как была закрыта последняя крышка, он услышал голоса и увидел свет факелов. Толпою вошли Эльфы, смеясь, болтая и распевая обрывки песен. Они покинули веселую пирушку в одном из залов наверху и стремились поскорее вернуться к ней.
- Где старик Талион, управитель? - спросил один из них. - Я не видел его за столом нынче вечером. Он должен был бы быть здесь и указать нам, что делать.
- Досадно будет, если старый увалень опоздает, - сказал другой. - Мне совсем не хочется терять время здесь, пока наверху так весело.
- Ха-ха-ха! - засмеялся третий. - Вот он, злодей, утонул в кружке! У него была своя собственная пирушка, вместе с приятелем-капитаном!
- Трясите его! Будите его! - закричали нетерпеливо остальные.
Талиону совсем не понравилось, что его трясут и будят, а еще меньше - что над ним смеются. - Все вы опоздали, - проворчал он. - Я все ждал пока вы пили и веселились и забывали о своих делах. Неудивительно, что я уснул от усталости.
- Неудивительно, - возразили они, смеясь, - потому что объяснение совсем близко, в этой кружке. Ну-ка, дай нам отведать твоего сонного напитка, пока мы здесь!
Твоего друга будить не нужно: он, кажется, уже получил свою долю.
Тут они выпили вкруговую и сразу же очень развеселились. Но все же вино не вполне затуманило им головы. - Помоги нам, Талион! - крикнули некоторые. - Ты начал пировать раньше нас и немножко свихнулся. Если судить по весу, то ты приготовил здесь полные бочонки вместо пустых!
- Принимайтесь за работу! - ворчливо ответил управитель. - Не рукам ленивого гуляки определять тяжесть. Сбросить нужно вот эти бочонки и никакие другие. Делайте, как я сказал!
- Ладно, ладно! - сказали они и покатили бочонки к люкам. - Ты сам ответишь, если полные бочонки масла и лучшее вино уплывут по реке, чтобы Озерные Люди устроили себе даровой пир.
И они с песней стали подкатывать один бочонок за другим к темному люку и сбрасывать их в холодную воду, в нескольких футах под ним. Некоторые бочонки были действительно пустые, в других - аккуратно упаковано по Карлику; но все они падали с шумом и плеском, ударяясь о стенки туннеля, сталкивались между собой и уплывали, колыхаясь, вниз по течению.
Только теперь Бильбо увидел вдруг просчет в своем плане. Вы, наверно, увидели его и раньше и посмеялись над ним; но вы едва ли смогли бы сделать хоть половину того, что сделал Хоббит, будь вы на его месте. Действительно, сам он остался без бочонка, и некому было упаковать его, даже если бы это было возможно! Похоже было, что ему придется-таки, на этот раз, потерять своих друзей (почти все они уже исчезли в темном люке) и окончательно остаться одному и навсегда сделаться вором, таящимся в Эльфовых подвалах. Ибо если бы даже ему удалось ускользнуть через большие ворота наверху, то едва ли удалось бы найти Карликов снова: ведь он не знал дороги по суше к тому месту, где бочонки будут собраны. Он подумал о том, что же станется с ними без него: у него не было времени рассказать Карликам обо всем, что он узнал или что собирается делать, когда они выйдут из леса.
Пока все эти мысли кружились у него в голове, Эльфы с веселой песней продолжали свое дело, и некоторые уже побежали к веревкам, с помощью которых поднималась решетка водяных ворот. Сейчас в люк упадет последний из бочонков! В полном отчаянии, не зная, что делать, бедный Бильбо вцепился за него и вместе с ним полетел в люк. С громким всплеском он шлепнулся в холодную, темную воду, а бочонок очутился сверху.
Он снова всплыл, отфыркиваясь и цепляясь за бочонок, как крыса, но никак не мог вскарабкаться на него верхом: бочонок был пустой и легкий, как пробка, и каждый раз переворачивался. Уши у Бильбо залило водой, но он еще слышал пение Эльфов в подвале над собой. Потом дверцы упали, стукнув, и заглушили пение. Хоббит очутился в темном туннеле и плыл в ледяной воде совсем один: друзья, упакованные по бочонкам, не считаются.
Очень скоро во тьме впереди появилось серое пятно. Он услышал скрип поднимающейся решетки и очутился посреди колышущихся, сталкивающихся между собой бочек и бочонков, теснящихся, чтобы пройти под сводом ворот и выйти на открытую воду. Ему пришлось напрягать все силы, чтобы не быть разбитым и раздавленным; но в конце концов сбившаяся масса начала редеть, по мере того, как бочонки, один за другим, проплывали под решеткой и уходили на свободу. Тут он увидел, что ему пришлось бы плохо, если бы удалось сесть на свой бочонок верхом: между бочонком и внезапно снизившейся в воротах кровлей почти не оставалось места.
Они проплыли под низко нависающими ветвями деревьев по обоим берегам. Бильбо раздумывал над тем, как чувствуют себя Карлики и много ли воды набралось в их бочонки. Некоторые из них, проплывая мимо него, сидели в воде довольно глубоко, и он догадывался, что это и есть бочонки с Карликами.
"Надеюсь, крышки у них достаточно плотные", - подумал он, но вскоре у него оказалось слишком много собственных хлопот, чтобы думать о Карликах. Ему удавалось держать голову над водой, но он весь дрожал от холода и не знал, останется ли жив, пока его судьба не изменится к лучшему, и долго ли еще он сможет продержаться, и не стоит ли ему бросить свой бочонок и плыть к берегу".
Однако, счастье повернулось к нему лицом, и довольно скоро: какой-то завиток течения отнес несколько бочонков близко к берегу, и там они на некоторое время застряли, зацепившись за торчащие корни. Тут Бильбо удалось выкарабкаться на свой бочонок и распластаться на нем, стараясь сохранить равновесие. Ветерок был холодный, но все же лучше, чем вода, и Хоббит надеялся только, что не будет сброшен снова, когда бочонки опять сдвинутся с места.
Вскоре они освободились и снова поплыли по течению. Держаться на бочонке действительно трудно; но каким-то образом это ему удавалось, хотя и ценой величайших неудобств. К счастью, он был легкий, а бочонок - довольно большой, да еще и набрал внутрь немного воды. Однако, это было похоже на езду верхом без седла и стремян на совершенно круглом пони, все время норовящем покататься по траве.