Врач-эндокринолог Одоевский, оказавшийся в одной пижаме, требовал одеть его в соответствии с приличиями. На приобретение необходимой одежды (брюки отеч. производства, рубашка произв. Италия, пуловер отеч. произв., носки отеч. произв., полуботинки произв. Беларусь) истрачено в общей сложности 4560 (четыре тыс. пятьсот шестьдесят) рублей 50 копеек.
Профессор Вайнштейн жалуется на повысившуюся вследствие грибкового заболевания потливость ног (что сущая правда и создает тягостную атмосферу в его спальне), а также на перхоть в голове. В связи с этим из тех же наличных средств куплено:
- противогрибковая мазь на сумму 86 руб. 00 коп.;
- противоперхотный отеч. шампунь на сумму 165 руб. 00 коп.;
- по требованию того же Вайнштейна выпуск газеты "Московские новости" (8 руб. 00 коп.).
Итого расходы на проф. Вайнштейна составили сумму 159 (сто пятьдесят девять) рублей 00 копеек.
Таким образом, в целом расход наличных средств за одни сутки составил 4888 руб. 30 коп., что на 288 руб. 30 коп. превосходит сметную норму.
Во избежание повторения в дальнейшем подобных перерасходов прошу Вас указать бригаде, производящей эвакуацию, дабы впредь эвакуированные доставлялись на базу по возможности трезвыми, одетыми и здоровыми.
Особого рода беспокойство вызывает внезапная пропажа Кукуева и всей его команды. Не кажется ли Вам, что он набрел на какую-то силу, противоборствующую "Ковчегу". Уж не на Вольного ли Охотника ему каким-то образом удалось выйти? Очень похоже на то! Возможно, в том и причина его исчезновения. Во всяком случае, прошу тех, кто ведет его поиски, постоянно держать меня в курсе дела.
Что касается эвакуированной, находящейся у нас под псевдонимом Кассандра, то она по-прежнему тоскует по мужу и в минуты просветления просится назад. Никакие уговоры и внушения психологов не помогают. В связи с этим приходится постоянно увеличивать ей дозу психотропных средств, так что она почти все время находится в помутненном состоянии рассудка.
Поскольку нервная система Кассандры представляет собой совершенно неизученный феномен, то наши специалисты не могут с уверенностью ответить на вопрос, не отразится ли это пагубно на ее предикативных способностях.
Пока ее вещание больше напоминает бред. Иногда она переходит на стихи, ритмикой, как говорят специалисты, напоминающие "Сказание о Гильгамеше". Возможно, среди этих стихов звучат и те, что оказались на двенадцати недостающих табличках, во всяком случае, имя Утнапишти [Утнапишти - персонаж древневавилонской поэмы о Гильгамеше, литературный прообраз библейского Ноя] неоднократно ею упоминалось. Все, что она вещает, мы, со своей стороны, постоянно записываем на магнитофон.
Возможно, чтобы разобраться в записях, Вы сочтете нужным прислать сюда бригаду филологов высокого класса. В любом случае в отношении Кассандры жду Ваших указаний.
Нач. эвакоцентра "Фиалка"
ген.-майор Чужак
* * *
…Нет, Эсагила не отдаст меня!.. Я Ина-Эсагиларамат, я любимая в Его храме…
…Но почему они все тут называют меня именем Кассандра? Бедная Кассандра, бедная троянка, откровениям которой никто не верил - такова была кара жестокого и завистливого Аполлона, кара за то, что она превзошла его в искусстве прорицания.
Бедная, бедная Кассандра!..
…Но почему Ты, Эсагила, все время требуешь сказать Тебе, что начертано на каких-то двенадцати глиняных табличках? Неужели Тебе самому, всесильному богу, эти записи почему-то неведомы? Разве не подвластна Тебе мертвая глина, если подвластны Тебе и живые тела?
Простительно было старцу Утнапишти не распознать Тебя, всемогущего бога. Помнишь, как он вопрошал при виде Твоего гнева:
Почему это идолы на ладье разбиты,
И плывет на ней не ее хозяин?
И справа гляжу я, и слева гляжу я,
Я гляжу на него - и узнать не могу я,
Я гляжу на него - и понять не могу я,
Я гляжу на него - и не ведаю, кто он…
На тех двенадцати табличках ответ, и уж Ты не можешь не знать его. Я без труда прочла бы Тебе то, что на них, если Ты забыл, но духи Твои, заполнившие собою здешний смрадный воздух, не дают сосредоточить сознание, вздыхают, хихикают, вещают разными голосами - то звонкими, то басистыми, то печальными, то насмешливыми, и нигде, нигде не укрыться от них:
"…Эсагила не отдаст ее!.."
"…Нет, Эсагила не отдаст ее!.."
"…Она принадлежит Ему!.."
"…Ему одному!.."
"…Ему - и никому более!.."
"…Любимая в Его храме…"
…Да, я любимая в храме Эсагилы. Я Ина-Эсагиларамат, я бедная Ина-Эсагиларамат…
IV
Среди исчезнувших. Ловушка для леопардов
В доме, откуда вошедший
никогда не выходит…
Из древневавилонской поэмы "О все видевшем" со слов Син-леке-уннинни, заклинателя (Таблица VII)
"…Эсагила не отдаст ее!.."
"…Нет, Эсагила не отдаст ее!.."
"…Она принадлежит ему!.."
"…Ему одному!.."
"…Ему - и никому более!.."
"…Любимая в Его храме…"
"…Любимая в храме Эсагилы. Я Ина-Эсагиларамат, я бедная Ина-Эсагиларамат…"
Нина Кшистова… Зачем, зачем она это сделала с ним?..
Кажется, его куда-то волокли под насмешливое щебетание духов. Он был беспомощен и незряч.
Кажется, потом его куда-то везли - может через час, а может, через год. Может быть, сам он уже давно исчез, и все это проделывали с каким-то его бестелесным остатком…
…Тело внезапно вернулось, словно откуда-то сверху обрушилось на его бесплотный дух, и своим возвращением вызвало нестерпимую муку. Такая мука могла быть лишь принадлежностью жизни, и только тут он подумал: "Значит, я все-таки жив…"
Изо всех сил придерживая в себе обозначившуюся жизнь, для начала подвигнулся на то, что решился открыть глаза. К голове сразу волной прихлынула боль, такая, что, когда она чуть отступила, был даже удивлен, что голова осталась цела, не взорвалась.
- Ну вот, оклемались, - вслед за тем услышал он знакомый голос сыщика. - И при учете вашего давешнего поведения не могу сказать, чтобы я был от этого в неописуемом восторге.
Сейчас Еремеев видел только носки ботинок и манжеты брюк детектива. Наконец сориентировался и понял, что лежит на полу. Небрат, возвышаясь над ним, принялся ему выговаривать, как школьнику:
- Вы хотя бы представляете себе, Дмитрий Вадимович, что вы давеча натворили? Нина Кшистова была уже по сути у меня в руках! Если бы вы обманным путем не выставили меня за дверь, если бы не ушли с ней в подвал, где у нее, оказывается, понатыканы всяческие ловушки, на сей раз она не смогла бы опять исчезнуть и мне не пришлось бы начинать всю работу сызнова. Рад хотя бы, что в ее ловушку попался не я один! Уж не знаю, какой она там газ пустила, но на вас - видимо, по причине изрядного содержания алкоголя в крови - эта газовая атака подействовала куда губительнее, чем на меня, так что, как говорится, поделом вору и мука.
Сил, чтобы подняться, у Еремеева пока не было, так что, все еще распростертый на полу, он произнес:
- И долго я так пролежал?
- Да уж третьи сутки отдыхать изволите, - съязвил Небрат.
- А как мы выбрались оттуда, из подвала?
- Вот этого не скажу, - смутился наконец и детектив. - Очнулся на скамеечке, вы рядом, в полной, простите, бессознательности. Пришлось за собственный счет отвезти вас на такси к себе, а то боялся концы отдадите, больно уж были плохи. Надеюсь, вы не в обиде, что уложил вас на полу? Бока небось болят? Но право же, своим давешним поведением вы это вполне заслужили. Кроме того, ложе тут у меня всего одно и, пардон, делить его с вами я вовсе не намеревался… Ума не приложу, - добавил он, - каким образом девчонка в одиночку выволокла нас двоих из подвала… Впрочем, когда сталкиваешься с существом такого интеллекта, все вопросы становятся бессмысленными.
Это что же, он, получается, больше двух суток здесь пролежал? Никаким остаточным воздействием коньяка нельзя было объяснить, что его подкосило настолько сильнее, чем сыщика. Слабо начал припоминать: кажется, ему делали укол в руку перед полным провалом в небытие. Кто, Нина? Почему тогда Небрату ничего не вколола?..
С большим трудом ему удалось подняться. Правда, он тут же обрушился в кресло и голову снова прострелило болью, но зато теперь он чувствовал себя не так унизительно, как только что, распростертый перед сыщиком на полу.
- Значит, розыском Нины Кшистовой тоже занимается ваше агентство? - спросил он.
- А вы думали, только на вашем деле свет сошелся клином? - сердито отозвался Небрат. - Представьте себе, есть у нас и другие дела!.. И как мы были уже близки к завершению этого дела! Если бы вы все в последний момент не испортили!
- Хватит меня отчитывать! - осерчал наконец и Еремеев. - Вы решили использовать меня в темную - так это, по-моему, у вас называется - вот теперь и пожинаете плоды! Между прочим, я в тот день не искал вашего общества, вы сами насильно увязались за мной.
- Что поделаешь, - пробурчал Небрат, - если Нина Кшистова почему-то вышла на связь не со мной, а именно с вами.
- Однако, - теперь уже наседал на сыщика Еремеев, - я в вашу контору не нанимался и у вас в подчинении не состою.
- Но… все-таки я рассчитывал на некоторое сотрудничество с вашей стороны… - оправдывающимся тоном произнес детектив. - Согласитесь - поскольку нас все же связывает общее дело…
Еремеев перебил его:
- И вы это называете сотрудничеством! Вы даже не потрудились меня предупредить, что таксист, - между прочим, весьма уголовного вида, - что он с вами заодно! Могло ли хотя бы это одно не вызвать подозрение к вам?.. А коль уж вы заговорили насчет общего дела, которое связывает нас, по вашим словам - то как раз мое дело за это время ничуть не продвинулось! Нет, вместо него вы решили заниматься другим, используя меня как приманку!
- Вы не правы, клянусь вам, не правы! - вмешался Небрат. - О, если бы вы знали, насколько все это связано в том числе и с вашим делом! Не забывайте, что Нина Кшистова тоже загадочным образом исчезла, так же, как, между прочим, и ваша супруга. Неужели вы сами не чувствуете, что все это кончики одного клубка? Что же касается таксиста… Да, он наш сотрудник, причем один из лучших - между прочим, бывший капитан МУРа, превосходный оперативник. Видимо, я вправду должен был вас предупредить, но вы вспомните ваше тогдашнее состояние! Вспомните, как вы артачились - даже меня не желали брать с собой. И не было времени вам объяснять, в какое поистине звериное логово мы отправляемся.
- Звериное логово? - удивился Еремеев. - О чем вы? Божий одуванчик старик-антиквар и девчушка пятнадцати-шестнадцати лет!
- Ну, что это за девчушка, вы, надеюсь, уже получили возможность понять, - сказал Небрат. - А насчет, как вы изволили выразиться, божьего одуванчика… Да будет вам известно, что таксист, он же капитан милиции в отставке Владимир Варенцов, мастер по самбо, между прочим, и обладатель черного пояса по каратэ, так и не довез его до больницы. Вот так-то, господин защитник одуванчиков!
- И что же случилось? - не понял Еремеев.
- А то, что по дороге пропал Варенцов. Наше агентство уже наводило справки - ни в одну больницу они со стариком не заезжали. Ладно бы один старик пропал - но Варенцов!.. Да его умыкнуть - взвода спецназа не хватит! Однако оба словно растворились в воздухе. И вы при сем изволите говорить - божий одуванчик!
На какое-то время Еремеев примолк, потрясенный. Потом спросил:
- А в лавку к старику не наведывались?
- Уж без вас бы никак не догадались! - отозвался Небрат. - Еще позавчера!.. Только нет уже там никакой антикварной лавки. Дверь нараспашку, все барахло антикварное исчезло, и в подвале пусто. Как вам нравится такая оперативность?
Еремеева только и хватило проговорить озадаченно:
- Да-а…
- Ладно, - махнул рукой сыщик, - мне вас еще на ноги подымать надо. Отравление газом, поверьте, не шутка. Вам нужно жидкости пить побольше, чтобы вся эта гадость из организма поскорей ушла. Я сейчас… - С этими словами удалился из комнаты, и было слышно, как он за дверью открывает погреб.
Лишь теперь Еремеев как следует пригляделся к обиталищу Небрата. Обстановка комнаты была самая что ни есть спартанская: кроме шаткого кресла, в котором он, Еремеев, сидел, и заправленной раскладушки - видимо, того единственного ложа, о коем сыщик упоминал - да развалюхи-шкафа, никакой другой мебели не было. Убогость жилища усугубляли серые стены, некрашеные дощатые полы, задернутые холщовые занавески и голая лампочка под потолком. Не за что было уцепиться взглядом, чтобы сделать вывод о каких-нибудь пристрастиях или привычках сыщика, кроме разве что его привычки к аскетической донельзя жизни.
Еремеев с трудом встал, раздернул занавески, чтобы определить, в каком районе столицы он находится… и не увидел за окном Москвы. Поляна, пруд и лесок за ним - вот и все, что он смог узреть. Господи, куда завез его этот Небрат? Еще более, чем тогда, в подвальной зале на Щитораспределительной улице, во время разговора с вундеркиндом Ниной, он почувствовал себя исчезнувшим из реальной жизни.
Детектив вернулся через минуту с литровой банкой холодного кваса в руках.
- Постарайтесь выпить все целиком, - сказал он, - должно полегчать.
Еремеев последовал его совету. После того, как осушил банку, - при этом сыщик приговаривал: "Вот так, молодцом! До дна, до дна! Увидите, как сейчас полегчает", - головная боль в самом деле начала понемногу отступать. Правда, голова теперь стала слегка покруживаться, и это кружение мешало ему ухватить то, что давно уже процарапывалось у него в сознании смутным беспокойством.
- Вы здесь живете? - спросил он.
- Да, с некоторых пор, - ответил Небрат. - Пришлось, знаете ли, не так давно уйти из семьи, бывают такие ситуации. Вот сюда и переселился. Моя, так сказать, фазенда. Место называется Неваляево, совсем, кстати, недалеко от Москвы.
- Неваляево?.. - проговорил Еремеев. - Что-то никогда не слыхал про такую станцию.
- А станции такой и нет, - сказал детектив. - Железнодорожная ветка отсюда километрах в пяти, а ежели знать дорогу вон через тот лесок, то и вовсе получится километра три, никак не больше. Я уж к этому неудобству привык, даже приятно утречком пройтись до электрички. Зато воздух, согласитесь, воздух какой!
- Да… - из вежливости согласился Еремеев, хотя как раз воздуха-то он и не ощущал. В комнате пахло пылью и затхлостью, а окно было наглухо закрыто да и вообще, кажется, не открывалось, поскольку не имело ни створок, ни форточки. Пейзаж с прудиком и лесом также не особенно радовал его: в Москве он чувствовал бы большую уверенность в себе и защищенность, чем в этом неведомом, оторванном от мира Неваляеве.
Однако все-таки что так неотвязно беспокоило его?..
- Ну как, лучше вам? - заботливо поинтересовался Небрат.
- Пожалуй, - кивнул Еремеев. И спросил: - Так по-вашему, исчезновение Нины Кшистовой и моей жены каким-то образом связаны?
- Во всяком случае, - ответил сыщик, - моя версия именно такова. И согласитесь, она отнюдь не беспочвенна. Во-первых, одинаковая загадочность обоих исчезновений, во-вторых, то обстоятельство, что из всей десятимиллионной Москвы Нина Кшистова отчего-то не с кем иным, как именно с вами, вышла на связь. Такие вещи - вы, надеюсь, не станете возражать - никак нельзя отнести к числу случайных совпадений.
- Но Нина, насколько я понял, - проговорил Еремеев, - исчезла в некотором смысле добровольно. Неужели вы хотите сказать, что и моя жена?..
Лицо сыщика мигом нахмурилось.
- Стоп! - сказал он. - Стало быть, Нина Кшистова все-таки успела поведать вам кое о чем существенном. Давайте-ка извольте - все по порядку, не опуская ни одной детали. Что именно успела она вам сообщить о своем исчезновении?
Еремеев замялся. Почему-то не хотелось передавать этому все-таки весьма подозрительному Небрату то, что осталось в памяти из той беседы с умненькой и прелестной девушкой.
- Да в сущности… - промямлил он, - в сущности-то и не помню ничего… Нет, практически ничего, право же…
Небрат, сердито сверля его взглядом, сказал:
- А вот по-моему, дело обстоит как раз ровно наоборот. Вы отлично все помните, но отчего-то снова не желаете со мной сотрудничать. Извольте немедленно сообщить все, что вы знаете, не то…
Еремеев со школьных лет не любил, когда на него так беспардонно наседают. Он спросил:
- Не то - что?
- Не то, боюсь, мне придется по-иному с вами разговаривать.
Точь-в-точь так, помнится, разговаривал когда-то с ним, с Еремеевым, завуч.
- По-другому - это как? - спросил он. - Родителей вызовете или из школы исключите?
Неожиданно при этих его словах в глазах сыщика промелькнул некоторый испуг.
- Из школы?.. - пробормотал он. - При чем тут школа?.. Не понимаю, почему вы…
Вдруг Еремеев перестал слышать его бормотание. Лишь сейчас он понял, что при виде этого сыщика все время в подсознании постоянно беспокоило его.
Ну конечно! Вовсе это не детектив, и фамилия у него вовсе не эта нелепая - Небрат! Это же исчезнувший в туалете Сокольнического парка школьный учитель Сидорихин Владимир Ильич, чье лицо промелькнуло тогда, перед самым выстрелом, на сайте "Исчезновения". Только прическа другая и усы сбрил, а в остальном - безусловно, тот самый Сидорихин! И стало быть он, Еремеев, угодил в круговерть каких-то странных донельзя событий, где одни исчезнувшие почему-то охотились на других. Быть может, и это Неваляево, наподобие града Китежа, тоже давно исчезло с лица земли и лишь на короткое время вынырнуло наружу, чтобы захватить и его, Еремеева, в свое небытие? И тот укол, после которого он провалялся двое с лишним суток, действительно был, не примерещился, и сделал его именно этот субъект, сейчас он в том уже совершенно не сомневался.
Стало жутковато. И все же, приложив к тому немалые усилия, он постарался не подать виду, что вспомнил про укол, а тем более что узнал в Небрате учителя Сидорихина.
- Так что вы там говорили про школу?.. - все еще в растерянности снова спросил тот.
- Нет, я просто… - тусклым голосом произнес Еремеев. - Просто снова неважно что-то вдруг себя почувствовал…
Небрат-Сидорихин, похоже, не уловил никакого подвоха, к нему вернулась прежняя уверенность.
- Ничего, сейчас еще принесу кваску - авось опять полегчает, - сказал он. - Однако, поскольку все же вы явно не желаете сотрудничать, я - поверьте, для вашего же блага! - прежде должен вас, уж не сердитесь, хорошенько обыскать.
- Уму непостижимо, что вы себе позволяете! - все-таки взорвался Еремеев.
- Право, на то есть причины, - невозмутимо отозвался сыщик, или кем он там был в действительности. - Когда вы почивали, я обнаружил в вашем кармане записку девицы Кшистовой. Однако я ограничился тем, что осмотрел лишь боковые карманы ваших брюк, поскольку вы лежали на спине, и мне не хотелось нарушать ваш сон. Но у вас в брюках имеются еще и задние карманы.
- Никогда в них ничего не держу, - проговорил Еремеев. - Да и вообще не кажется ли вам, любезный, что это уж чересчур?