Хвост павлина - Кривин Феликс Давидович 6 стр.


- Он занимался этими женщинами, а я был у него ученым котом. Бывало, захандрит, спрашивает: "Слушай, кот, почему это так: сколько я жен любил без памяти, а кого любил - не помню?" - "Такова, - говорю, - жизнь". Вздохнет он: "Умный ты, кот, ученый. А вот скажи, почему это так: берешь жену молодую, а бросаешь - старую?" - "Такова, - говорю, - жизнь". Тут он погладит синюю бороду: "И все-то ты знаешь, кот, на все у тебя ответы". Правда, о старости жен он только так говорил. И не бросал он их вовсе, а убивал, и все - молодыми.

Кот говорил спокойно, как будто речь шла о самых обычных вещах. Видно было, что его давно не волнует эта история.

- У Синей Бороды был замок - большой, уж не помню, на сколько комнат. И была там одна комната, в которую он запрещал входить; может, у него там был кабинет, может, личная библиотека. Но жены - глупые женщины, они решили, что он прячет от них Синюю птицу. Ту, которая должна приносить счастье, а на самом деле приносит одни неприятности. И только подумать: все у них было, что можно желать на земле. Чего еще надо? Ходить по воде? Плавать по воздуху? Но жизнь - это жизнь…

Солнце село на верхушку дуба, поболталось на ней, как фонарь, и стало спускаться, переползая с ветки на ветку. Оно краснело за свою осторожность и все же двигалось медленно, и было видно, что солнце, всегда такое высокое, тоже боится высоты.

Жизнь - это жизнь, как хорошо сказано! Простые слова, а ведь в них все. В них и конек-горбунок, и братья-разбойники, и царь Горох со своими шутами. В них все сказки, в которых мы побывали с бычком, а может, и та, в которой мы так и не побывали.

- Мы тут искали одну сказку. Такую, которая не имеет конца… Вы случайно не знаете?

Кот встал и прислонился к дереву.

- Я знаю все сказки, - сказал он, и солнце, сползавшее по ветвям, наделось ему на голову. Так стоял он, сложив на груди ученые лапы, смотрел куда-то далеко-далеко и говорил:

- На море, на океане, на острове Буяне стоит бык печеный, во рту чеснок толченый… Летела сова, веселая голова.

Вот она летела, летела и села, да хвостиком повертела, да по сторонам посмотрела… Друг мой, вы видите эту цепь? Каждое ее звено - это сказка. Поверьте, я старый ученый кот, я имел когда-то жилетку, а в жилетке карман, а в кармане часы на цепочке. Я смотрел на эти часы, и мне казалось - время идет вперед, а оно уходило в обратную сторону. И пока я смотрел на часы, лучшее время ушло, и вот все, что от него осталось… Друг мой, сравните звенья этой цепи, и вы поймете, что все сказки похожи одна на другую. И что значит - сказка не имеет конца?

Кот встал и пошел вокруг дуба. По мере того, как он шел, цепь его наматывалась на дуб и все укорачивалась, укорачивалась…

- Вот я иду. Иду, иду, иду… Что? Дальше идти некуда? Вы скажете, что это конец сказки? А я скажу - нет. Я просто поворачиваюсь и иду в обратную сторону. Иду, иду, иду… Опять идти некуда? Я опять поверну обратно. Тут главное идти, а туда или назад - это уже непринципиально.

- Но ведь повторение - это все равно что конец?

Кот посмотрел на меня с улыбкой, в которой был заключен ответ. Да, говорилось в этой улыбке, некоторые считают именно так. Но со временем они поймут, жизнь их научит.

- Повторение, - сказал кот, - мать учения.

Солнце село и, прикоснувшись к земле, сразу почувствовало себя уверенней. Небо - это небо, а земля - это земля. И как высоко ни летай, дома все-таки - лучше.

Пора и мне возвращаться домой. У меня там тоже есть дерево, вокруг которого я протопчу тропинку и буду ходить по кругу, как кот. Буду идти туда, потом обратно, и снова все повторять, потому что повторение - мать учения.

- А вы говорите - Синяя птица… - сказал мне на прощание кот. - Когда поживешь да поразмыслишь, начинаешь понимать, что Ходящий По Морю - это всего-навсего мореход, а Плывущий По Воздуху - это всего-навсего воздухоплаватель… А Синяя птица - это просто синица, которая у нас в руках вернее журавля в небе…

10. СКАЗКА ПРО БЕЛОГО БЫЧКА

У попа была собака. Он ее любил. Она съела кусок мяса. Он ее убил. Старая история.

Золушка бы сказала:

- Так бывает, когда все сводится к куску мяса.

- Поп убил собаку? - удивилась бы Царевна Лягушка. - Что вы, этого не может быть! Ведь он же ее любил, правда? И кусок мяса они поделили поровну - так бывает всегда, когда любят…

- Сначала любил, а потом убил? - рассмеялся бы царь Горох. - Это ничего, остроумно.

А кот, старый ученый кот рассудил бы совсем иначе:

- Такова жизнь. В ней можно быть либо попом, либо собакой, либо мясом, которое едят с обеих сторон. Когда мне предлагают одно из трех, я выбираю четвертое.

Так сказал бы кот, и я с ним вполне согласен. Довольно с меня этих сказок, у меня есть своя, с лужайкой и деревом, вокруг которого я протаптываю тропинку. И пусть эта тропинка никуда не ведет, зато она никуда не уводит.

Рассказать вам сказку про белого бычка? Бычка, правда, нет, но сказка о нем осталась. Я иду по этой сказке, и мне видно, что делается вокруг.

Золушка по-прежнему продает волшебные палочки. Она радуется, что люди тянутся к чудесам, но на ее палочки такой спрос не потому, что они волшебные, а потому, что бесплатные. Идет зима, надо запасаться дровами.

Я узнаю соседа Горыныча. Он стоит в очереди в самом конце, а рядом с ним… Кто это рядом с ним? Да ведь это же Мальчик-с-пальчик и Царевна Лягушка!

Сорока-ворона кашку варила, деток кормила… Как летит время! Еще недавно они были маленькие - и вот уже такие большие. А сосед Горыныч, напротив, как-то поменьше стал. Одни в гору идут, другие под гору. Жизнь это жизнь.

В очереди волнение: кто-то обнаружил старушку, которая норовила шмыгнуть без очереди. Сосед Горыныч качает головой, видно, стыдит. Остальные широко раскрывают рты - видно, ругаются.

- Да пропустите же ее! - слышу я. - Уважайте старость!

Все начинают уважать старость и старуху пропускают без очереди. Она что-то долго возится у прилавка - и вдруг исчезает. Вместо нее выволакивается вязанка палочек, которая тут же рассыпается по земле, обнаруживая за собой старушку - Бабу Ягу.

Вот какая старушка хозяйственная: живет в лесу, а ходит сюда за дровами. Сейчас она рассыпала свою вязанку и принимается считать, складывая палочку к палочке.

Раз, два, три, четыре, пять… Вышел зайчик погулять. Вдруг охотник выбегает. Прямо в зайчика стреляет. Охотник стреляет. Зайчик умирает. Я протаптываю свою тропинку: раз, два, три, четыре, пять…

Подходит очередь соседа Горыныча. Он берет две палочки и тут же вручает их Мальчику-с-пальчику и Царевне Лягушке. Эти двое целуют Горыныча, потом целуют друг друга и обмениваются палочками.

Так вот оно что! Значит, Мальчик-с-пальчик все-таки женился на Царевне Лягушке… Выходит, он не зря послал ей тогда стрелу. Нет, конечно, тогда он еще ничего не думал, но - жизнь есть жизнь, вырастают дети и смотрят на все другими глазами.

Дождалась Лягушка своего царевича. Думала, он из-за моря придет, а он тут же сидел, на соседней парте. Интересно, как они там решили свою задачу:

1 волк + 7 козлят =

Сколько они тогда спорили из-за этой задачи, а теперь не спорят, значит, все же решили, нашли верный ответ.

Баба Яга сосчитала палочки, связала их и тут же исчезла за этой вязанкой. Вязанка двинулась, но, кажется, не в ту сторону: вместо того, чтоб удаляться, она стала приближаться ко мне.

Терем-теремок, кто в тереме живет? Я здесь живу. Заходите, гостями будете.

- Ты гляди, - удивляется Баба Яга. - Никак я заблудилась?

- Это бывает, - говорю я. - Я и сам заблудился, полсвета обблудил, пока домой попал.

- В жизни оно - знаете как, - вздыхает Баба Яга, усаживаясь на вязанку.

- В жизни как в жизни, - согласно киваю я.

Шаг. Остановка. Еще шаг. Остановка. Я протаптываю свою тропинку и разговариваю с Бабой Ягой.

- Ходишь?

- Хожу.

- Ты бы ко мне зашел, если ходишь. Я тут рядом, в лесу.

Я объясняю, что мне некогда, что мне надо ходить по кругу. Туда идти, потом обратно, потом опять туда. Потому что повторение - это мать учения.

- Я и сама мать, я понимаю, - вздыхает Баба Яга. - Только трудное наше дело, материнское. Дети-то нынче знаешь какие пошли?

Баба Яга рассказывает о своих детях. Уехали они от нее и даже писем не пишут.

- Ничего, я еще до них доберусь, - говорит Баба Яга. - Я с них шкуру спущу, с окаянных. Пусть знают, что мать - это мать…

Мать - это мать. Действительно, лучше не скажешь.

- Мне-то самой много ли надо? Все ведь для них, иродов, чтоб им свету божьего не видать, чтоб им подавиться собственными костями!

Ладушки, ладушки, где были? У бабушки…

Пусть поговорит старушка, пусть поговорит. Видно, не с кем ей горем своим поделиться.

- Ты бы все же ко мне зашел, а? Посидели б, попили чайку. Я б тебе все как есть рассказала…

- Да нет, я уж лучше здесь, у себя дома. Все-таки у себя - это у себя.

- Что правда, то правда.

Она встает и скрывается за своей вязанкой.

- Ну ладно, пойду и я к себе. У меня еще изба не метена, ступа не чищена…

Я протаптываю свою тропинку. Я иду по своим следам - в одну сторону, потом в другую, и этому не видно конца.

Шаг. Остановка. Еще шаг. Остановка.

Жили-были три солдата. Вот и сказочка начата. Жили-были три павлина. Вот и сказки половина. Жили-были три гуся. Вот и сказочка вам… вся? Как бы не так: я поворачиваюсь и иду в обратную сторону.

Рассказать вам сказку про белого бычка?

ПАН ПРАТХАВЕЦ, РЫЦАРЬ НА БЕЛОМ КОНЕ

ЧУДЕСНЫЙ КАМЕНЬ

Маленький жучок Солдатик возвращался на родину.

Служба его кончилась, и теперь он спешил домой, к своей Солдатке. Это очень веселое дело - возвращаться домой, поэтому настроение у Солдатика было великолепное. Он шел строевым шагом, которому его обучили во время службы, и сам себе командовал:

- Раз, два, три, четыре, пять, шесть! Левой передней, правой передней! Левой задней, правой задней! Левой средней!.. - словом, ни одна нога не была забыта.

Красная спинка с черными пятнышками то пропадала в высокой траве, то снова появлялась на дороге. Она привыкла и к знойным лучам, и к холодным дождям, она много испытала, много вынесла, эта натруженная солдатская спинка.

- Раз, два, три, четыре, пять, шесть…

Следуя таким бодрым шагом, Солдатик прошел к вечеру около семидесяти метров и стал устраиваться на ночлег. Солдатская служба научила его спать в любых условиях, поэтому он расположился прямо на земле, подложив под голову камень, и сразу уснул.

И приснилось Солдатику, что он дома, со своей Солдаткой. Сидят они у порога, смотрят на звезды и мирно беседуют. Солдатик рассказывает о своих ратных делах, о премудростях воинской службы, а Солдатка почтительно поддакивает да удивляется. Все-то ей в диковину, все в новость.

Потом они вместе бродят по полям, отдыхают под стволами пшеничных колосьев, и Солдатка рассказывает, как она ждала Солдатика, как без него тосковала.

Проснулся Солдатик и еще пуще домой заторопился. Но, отойдя несколько шагов, вернулся назад и взял камень, который ночью клал под голову. На вид это был обыкновенный серый камень, но Солдатик сразу понял, что он вовсе не так прост, как кажется. "Не на каждом камне такой сон приснится, подумал Солдатик. - Видать, это - счастливый камень. Отнесу-ка я его домой, своей Солдатке в подарок".

И - опять зашагал по дороге.

Много дней шел Солдатик, пока добрался до своего дома.

- Эй, хозяйка, принимай гостя!

Подождал - никакого ответа.

Еще покричал - никто не отзывается.

Стали собираться соседи. Здоровались, поздравляли с благополучным возвращением и - почему-то прятали глаза.

Заметил это Солдатик, забеспокоился.

- Где моя Солдатка? Уж не случилось ли с ней чего?

Молчат соседи. Только жук Дровосек, старый друг Солдатика, сказал:

- Брось, солдат! Нечего тебе по ней печалиться.

- Да что ты говоришь! Спятил, что ли?

- Она здесь больше не живет, - сказал Дровосек, пропустив Солдатику грубое слово. - В амбар перебралась.

- В какой амбар?

- В зерновой. Ее Долгоносик, тамошний завхоз, взял к себе на содержание.

Постоял Солдатик, подумал.

- Долгоносик, говоришь? Ну что ж! Я и Долгоносика не испугаюсь. Мне наплевать, что он завхоз.

Пришел Солдатик в амбар.

- Здравствуй, жена. Вот я и вернулся. Собирайся - домой пойдем.

- Никуда я не пойду, - отвечает Солдатка. - Мало, что ли, я с тобой горя хлебнула? Ты вот к жене пришел после долгой разлуки, а что ты принес? Принес хоть какой-нибудь подарок?

- Принес! - обрадовался Солдатик и протянул ей свой камень.

- Ха-ха-ха! - рассмеялся Долгоносик. - Вот это подарок!

- Ты чего смеешься? - рассердился Солдатик. - Как ты можешь смеяться, если ты ничего не понимаешь?

- А тут и понимать нечего! Таких камней у нас во дворе сколько хочешь валяется!

Видит Солдатик, что Долгоносик и вправду ничего не понимает.

- Глупый ты, Долгоносик, разве это такие камни? Это камни похожие, но не такие. И какой ты завхоз, если в простых вещах разобраться не можешь?

Эти слова задели Долгоносика.

- Ты мою должность не обижай, - сказал он. - Должность у меня трудная и неблагодарная. Работаешь с утра до вечера, спины не разгибаешь, и никто даже спасибо не скажет.

Неловко стало Солдатику, что о Долгоносике плохо подумал.

- Извини, - говорит, - я к тебе ничего не имею. Ты, вижу, справедливый Долгоносик, и должность у тебя справедливая. Только мне за Солдатку обидно: как ни скажи, жена все-таки, тосковал я но ней, надеялся…

- Никакая я тебе не жена, - говорит Солдатка. - Поищи глупее себя и таскай ей камни хоть со всего света.

Понял Солдатик, что толку от этого разговора не будет.

Взвалил на плечи свой камень и пошел.

На опушке леса остановился, бросил последний взгляд на свой дом и побрел прочь - куда глаза глядят. Больше не командовал себе: "Левой передней! Правой передней!" - и камень, который он нес, показался ему значительно тяжелее.

К вечеру подошел к ручью.

Напился, отдохнул, а утром стал думать, как бы на другую сторону перебраться. Смотрит - невдалеке листок на воде качается, а на нем Комар, видать, перевозчик. Окликнул его Солдатик:

- Перебрось меня, друг, на ту сторону!

- Давай садись!

По только Солдатик стал забираться на листок, Комар закричал:

- Погоди, погоди! Ты куда - с камнем? Хочешь плот потопить?

- Это не простой камень, - объясняет Солдатик. - Это камень особенный.

- Вижу, какой он особенный. Обыкновенный камень.

- А может, ты сначала камень перевезешь, а потом меня? Так плоту легче будет, - предлагает Солдатик.

- Ты за кого меня принимаешь? Чтобы я камни возил, каких и на той стороне тринадцать на дюжину?

- Таких там нет, - говорит Солдатик. - Там совсем другие камни.

- Вот что, служивый! - разозлился Комар. - Хочешь ехать - садись, а нет - отчаливай. У меня и без тебя работы хватает.

- Ну, тогда прощай, - сказал Солдатик. - Я пойду погляжу, - может, как иначе переберусь на ту сторону.

Ходил, ходил, нашел самое узкое место. Попробовал - глубоко. Что делать?

И вдруг, пока он примерялся да раздумывал, выскользнул у него камень и упал как раз на середину ручья.

Стал его Солдатик вытаскивать. Взобрался на камень, смотрит - а с него до другого берега рукой подать. Перебрался через ручей и думает: "Вот так камень! Без него бы мне никак не переправиться!"

Вытащил камень из воды, взвалил на себя и пошагал дальше.

И даже как будто веселей ему стало. Идет, бубнит себе под нос какую-то солдатскую песенку и вдруг слышит:

- Здравствуйте, извините, пожалуйста, что нарушаю течение ваших мыслей…

Оглянулся Солдатик - никого не видно.

А голос продолжает:

- Осмелюсь спросить, как далеко вы направляетесь с такой тяжкой ношей?

Еще раз осмотрелся Солдатик и только тогда увидел маленького беленького червячка, который сидел под кустом и копался в каком-то клочке бумаги.

- Кто вы такой? - спросил Солдатик.

- О, простите, что не представился! - поспешно заизвинялся червячок. Я - Книжный Червь. Работаю в городе, в публичной библиотеке, а здесь гощу у родственников.

- Понятно, - сказал Солдатик и хотел двинуться дальше, но Книжный Червь его остановил:

- Извините, пожалуйста. Очевидно, по рассеянности вы забыли ответить на мой вопрос. Я позволил себе поинтересоваться, куда вы направляетесь с этой нелегкой ношей.

- Как вам сказать, - замялся Солдатик. - Я и сам не знаю, куда иду…

- Ах, вы путешествуете! - подхватил Книжный Червь. - Ну что ж! Это весьма интересно. Необходимый отдых душе и телу, познание жизни во всех ее проявлениях… А что вы несете с собой, разрешите полюбопытствовать.

- Это камень…

- Драгоценный камень? - оживился Червь. - Какой же, позвольте узнать? Изумруд, опал, сапфир или, может быть, аметист? Или…

- Да нет, это вовсе не драгоценный камень, - перебил Червя Солдатик. Но для меня он дороже самого драгоценного. Понимаете - как бы вам это объяснить? Словом, это - счастливый камень.

- Простите, пожалуйста, - сказал Книжный Червь, - дайте мне на минутку сосредоточиться.

Он задумался и долго сидел неподвижно. Солдатик терпеливо ждал. Наконец, когда он уже собрался уходить, Книжный Червь вышел из задумчивости.

- Вы знаете, - сказал он, - мне кое-что приходилось читать по этому вопросу. Счастье - это высшее удовлетворение, полное довольство.

- Тоже сказали! - возмутился Солдатик. - Полное довольство! Хуже этого ничего не придумаешь.

- Но ведь не я выдумал это определение, - несколько раздраженно, но не выходя из приличных рамок, заметил Червь. - Я вообще никогда ничего не выдумываю. Это определение я вычитал в словаре - очень солидном, авторитетном издании. А как вы сами понимаете счастье?

- Счастье, - сказал Солдатик, - это когда веришь в то, чего не имеешь, но очень хочешь иметь. Веришь и добиваешься.

- Я не стану с вами спорить, - снисходительно заметил Книжный Червь. У вас, очевидно, просто нет достаточной подготовки в данном вопросе. Но объясните мне - почему вы называете этот камень счастливым?

- Это мой единственный друг, - сказал Солдатик. - Он не раз меня выручал. Когда бывает трудно, он помогает мне верить в лучшее. Стоит положить его под голову, и приснятся такие сны…

- Ну, я вижу, происхождение снов и сновидений вам также мало знакомо. Желаю вам восполнить этот пробел. Если вы заглянете ко мне в библиотеку…

Но Солдатик уже шел дальше, оставив Книжного Червя гостить у родственников и сосредоточиваться, сколько душе угодно.

Долго странствовал Солдатик. Всюду смеялись над ним и над его камнем, никто не хотел их приютить, и Солдатику приходилось ночевать под открытым небом. Его измучили дожди и ветры, он заболел гриппом, но зато…

Зато какие сны видел он по ночам! Такие сны ни на каком другом камне, конечно, не приснятся!

Назад Дальше