Она стояла, оцепенев от страха, а ствол нацелился прямо на нее, и из дома раздался громкий голос: "Стой на месте, лазутчик! Не шевелись или пеняй на себя!"
Но Никки не стала ждать, когда ее пристрелят. Она стремглав метнулась в тень деревьев, со страхом думая, что сейчас раздастся выстрел и пуля вонзится ей между лопатками. Внезапно она обо что–то споткнулась и упала. Лежа на земле и дрожа всем телом, она посмотрела на дом. Винтовка по–прежнему была нацелена на нее, но никто не кричал и не выбегал из дома. Никки поднялась, к ее ногам вернулась сила, и она побежала.
Зная, что Кристал еще не приехала, Никки направилась к дому миссис Бисон и едва дыша, не в силах перевести дух подскочила к двери и нажала на кнопку звонка. Когда миссис Бисон открыла дверь, девочка не могла произнести ни слова.
- Миссис Бисон! - наконец выдохнула она. - Этот Маккой пытался меня застрелить.
Миссис Бисон вытаращила глаза:
- Что? Застрелить тебя?
Никки все рассказала.
- Ох! - Миссис Бисон схватила девочку за руку и завела в дом. - Это даже хуже, чем я думала. Я должна немедленно вызвать полицию. - Она устремилась в гостиную, оставив трясущуюся Никки у двери, и стала с кем–то говорить по телефону: - Воронья дорога. Да, Маккой. Будьте осторожны, он вооружен. Встретимся там.
Надев куртку, миссис Бисон вернулась к Никки.
- Мы отправим его в тюрьму. Не волнуйся. Бедная, храбрая малышка! - Она обняла девочку, обдав ее сладким запахом духов. - Мне следовало знать… Я же чувствовала. Почему я раньше?.. - Она сцепила руки и глубоко вздохнула. - Притормози, Бренда! - сказала она себе. - Успокойся.
Но Никки так переволновалась, что не могла успокоиться.
- Это еще не все! Мальчик со змеями… он кормит их живыми мышатами! И он видел террориста в лесу! И еще он сказал мне, что Хойт Маккой раскалывает небо и посылает сигналы врагу!
Миссис Бисон схватила сумочку со стола.
- Мне нужно туда ехать. Ты отправляйся домой и никуда не уходи. Кто знает, быть может, он… Мы упрячем его в тюрьму, не волнуйся. Я вернусь, когда все закончится, и мы поговорим.
Никки пошла к "Зеленой гавани". Ей хотелось скорее рассказать все Кристал. Но Кристал еще не приехала, а на столике у телефона девочку ждала записка:
"Никки!
Звонила твоя мама. Голос у нее очень усталый и встревоженный. Она получила еще одну открытку от твоего отца с таким текстом:
"Дорогие Никки и Ракель!
Все здесь идет хорошо. Мы много работаем и быстро продвигаемся к намеченной цели. Я надеюсь, что и у вас полный порядок.
С любовью, папа.
P.S. Вчера не спал до полуночи, читал Шекспира!"
Я и не знала, что твой отец читает Шекспира.
Вернусь к обеду".
"Я тоже этого не знала, - подумала Никки. - Странные какие–то эти открытки". Она чувствовала, что должна над этим подумать. Он наверняка хотел что–то сообщить ей. Отцу всегда нравились зашифрованные послания. Он рассказывал о них Никки, и они часто вместе работали над ними. Может, в этих открытках что–то зашифровано?
Девочка поднялась в детскую и разложила все тексты на диване. Перечитывая их, она не нашла никакого шифра. Чтобы поднять себе настроение, она пошла с Отисом на прогулку. Радость в душе Никки рождалась от одного только взгляда на него: этот влажный черный нос, ушки на макушке и мягкие подушечки на лапах… Она играла с Отисом, думая о странных посланиях отца, и совсем забыла о Хойте Маккое.
ГЛАВА 18
Что увидел Гровер?
В доме Хойта Маккоя что–то произошло. Перед обедом Гровер пошел забирать почту и увидел два автомобиля, один из которых был патрульный, проследовавших по Триллиумной улице, и, когда они повернули на Воронью дорогу, он побежал следом, чтобы посмотреть, куда они направились. Автомобили свернули к дому Хойта Маккоя. Похоже, это был не дружеский визит: они ехали так быстро, что из–под колес во все стороны летел гравий.
Может, у Хойта случился сердечный приступ или он прострелил себе ногу из своей винтовки? А может, он выстрелил в кого–то и его должны арестовать? Что бы ни было, Гроверу хотелось все увидеть собственными глазами.
Он забежал на участок Хойта Маккоя вслед за автомобилями и скрылся под деревьями. Машины остановились на площадке перед домом, и из них выпрыгнули полицейские Йонвуда и миссис Бренда Бисон. Полицейские нацелили пистолеты на входную дверь, и Гарни прокричал: "Хойт Маккой! Выходите с поднятыми руками! Дом окружен!"
Дом, конечно, не был окружен, но, едва Гарни произнес эти слова, двое полицейских двинулись с места, чтобы обойти дом сзади. Миссис Бисон стояла, сжав кулаки и раздувая ноздри, и не отрывала испепеляющего взгляда от двери.
Спустя мгновение дверь открылась, и на пороге появился высокий, сутуловатый Хойт Маккой в мешковатом оливково–зеленом свитере и черных брюках. Волосы у него торчали во все стороны, словно он не причесывался несколько недель.
- Руки вверх! Руки вверх! - крикнул Гарни, который, как решил Гровер, заимствовал эту фразу из сериалов о полицейских.
Но Хойт не поднял руки. Он смотрел на толпу, собравшуюся на его подъездной дорожке, с таким выражением лица, будто видит кошмарный сон, а потом, указав на Гарни, прокричал:
- Вон с моего участка! Что вы себе позволяете?
- Вы арестованы! - прокричал в ответ Гарни, но ни на шаг не приблизился к Хойту. - По обвинению в покушении на убийство.
И тут Хойт опустил руку и улыбнулся. Гровер даже подошел ближе, чтобы убедиться, что Хойт улыбался, хотя улыбка на его длинном лице больше напоминала гримасу. Он спустился с крыльца и направился к Гарни, не боясь, что его пристрелят, а Гарни держал пистолет обеими руками, словно на него надвигался танк или разъяренный носорог.
- Шеф, произошла ошибка, - ровным голосом заговорил Хойт, - и я вижу, что причина этой ошибки стоит у вас за спиной. - Он указал на миссис Бисон. - По какой–то только ей ведомой причине эта дама выслеживает меня, посылает на мой участок лазутчиков, а теперь обвиняет в убийстве, и нелепость этого обвинения вызывает у меня улыбку.
Миссис Бисон шагнула вперед. Гровер приблизился, чтобы все слышать, не тревожась, что его увидят: никто не обращал на него внимания.
- Да, вы обвиняетесь в покушении на убийство. - Голос миссис Бисон дрожал от ярости. - Я всегда знала, что вы плохой человек, а теперь выясняется, что от вас можно ждать…
- Убийство кого, мадам? - прервал ее Хойт.
- Ребенка! Маленькой девочки, которая случайно забрела на ваш участок и смотрела на ваш ужасный…
- Один момент, дорогая моя! - Улыбка с лица Хойта исчезла, и его глаза потемнели от гнева. - Это уже чересчур. В последнее время на моем участке постоянно кто–то появляется, то мальчик, то девочка, наверняка и еще кто–нибудь, кого я не заметил.
Гровер знал, о каком мальчике идет речь. Но девочка! Он не мог и представить себе, чтобы какая–нибудь девочка решилась зайти на участок Хойта Маккоя.
- Почему, хотелось бы мне знать? Почему? - продолжал Хойт. - Я сейчас занят важными исследованиями, которые могут изменить мир… и вашу жизнь, мадам, тоже. А вы посылаете лазутчиков, чтобы они досаждали мне! Но, когда я призываю их к порядку, требую, имея на это полное право, чтобы они покинули принадлежащую мне территорию, меня обвиняют в покушении на убийство. Это переходит все границы!
Полицейские стояли, пригнувшись, как бегуны на старте, готовые в любую секунду прыгнуть на Хойта Маккоя и повалить его на землю. Но Маккоя это, похоже, не волновало, он сверлил взглядом миссис Бисон.
- Вы направили винтовку на маленькую девочку, - отчеканила миссис Бисон, не сводя с него глаз. - Она видела, как вы целились в нее. И слышала, что вы угрожали ей. - Тут у нее перехватило дыхание, и ее лицо стало таким же красным, как ее бейсболка.
Гарни шагнул вперед:
- Вы арестованы.
Но Хойт Маккой вновь улыбнулся.
- А–а, - произнес он, проигнорировав слова полицейского, - теперь я понимаю, в чем дело. Посмотрите наверх, дамы и господа, вот оно, ваше смертоносное оружие.
На третьем этаже в открытом окне торчал, как показалось Гроверу, ствол винтовки. Хотя, думал он, размеры побольше, чем у винтовки отца, да и форма не такая. Может, это помповое ружье? Тогда понятно, почему ствол нацелен в небо. Хойт мог стрелять по птицам, когда на участке никого не было.
- Это не винтовка, - усмехнулся Хойт. - Это телескоп, с помощью которого я изучаю небо. - Он повернулся к миссис Бисон. - А также выискиваю нарушителей на моем участке! Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Почему человек не имеет права побыть один?
Гровер затаил дыхание, ожидая, что ответят Хойту Маккою. Собственно, ждали все. Миссис Бисон, возможно, рассчитывала получить подсказку от Бога. Гровер заметил, как напряглось ее лицо. "Странно, - думал мальчик, - ей бы сейчас успокоиться. Сказать: "Все понятно, никакого преступления не было и в помине. Это моя ошибка! Извините!"
Но вместо этого она велела полицейским подняться наверх, чтобы убедиться, что Хойт Маккой говорит правду.
- И внимательно все осмотри, - добавила она. - На случай… ты знаешь…
- Конечно, - сказал Гарни.
- Что?! - вскричал Хойт. - Вы думаете, что можете ворваться в мой дом без ордера на обыск?
- Это вопрос национальной безопасности, - ответил ему Гарни. - В нынешние времена ради этого приходится менять установленные правила.
- Безобразие! - вскричал Хойт. - Но я не буду вам препятствовать - в моем доме вы не найдете ничего противозаконного.
Он ушел в дом в сопровождении полицейских, и они находились там долгих пятнадцать минут, невероятно скучных для Гровера, который не уходил, чтобы не привлекать к себе внимания, несмотря на то что у него замерзли ноги. Миссис Бисон ждала в своем автомобиле, раздраженная и сердитая, словно арестовали ее. Гровер даже подумал, что все это выглядит довольно забавно. Ни та ни другая конфликтующая сторона не вызывала у него теплых чувств. Он не мог забыть, как Хойт Маккой напугал его, но и миссис Бисон он не жаловал: в последнее время, куда бы она ни посмотрела, везде видела только дурное.
Полицейские вышли из дома. Хойт стоял на крыльце, сложив руки на груди, и торжествующе наблюдал, как они усаживаются в патрульный автомобиль.
- Вы очень удачно выбрали время для визита, - сказал он. - Если б приехали завтра, то не застали бы меня, потому что я собираюсь уехать на несколько дней по важному делу. Вы и представить себе не можете, какое это важное дело. Помешав моему отъезду, вы приняли бы крайне неудачное решение. Но теперь, раз уж с этим недоразумением покончено, я надеюсь, что больше не увижу вас на моем участке.
Полицейские не слушали его.
- Никогда не видел более странного дома, - произнес Гарни, усаживаясь в машину. - И такой там бардак! Этот парень - чокнутый.
Полицейские уехали, а Хойт, не сдвинувшись с места, провожал взглядом их автомобили. Гровер ждал, когда он тоже уйдет, но Хойт продолжал стоять на крыльце, и тогда мальчик наконец понял, что тот смотрит на него.
- Я вижу, нарушитель вернулся. - В голосе Хойта не слышалось злости.
- Я ухожу, - ответил Гровер. - Просто хотел посмотреть, что происходит.
- Раз уж ты здесь, позволь тебе кое–что сказать.
"Ну вот, - обреченно подумал Гровер. - Теперь будет на меня кричать", - но остался на месте: по крайней мере, стрелять в него никто не собирался.
Хойт спустился с крыльца и подошел к Гроверу. Мальчик заметил пятна машинного масла на его свитере.
- Бренда Бисон не знает, что действует на основе ложной информации. Небо - вот моя территория. Я знаю, что там происходит. Я знаю, что приготовила нам вселенная.
Гровера поразило то, что на него не кричат, и он спокойно спросил Хойта, словно они вели обычный разговор:
- И что приготовила нам вселенная?
- Бесконечные чудеса и безграничное удивление, но только для тех, кто хочет все это увидеть.
- Я видел трещину в небе над вашим домом, - сказал Гровер.
- Понятно. - Хойт пристально посмотрел на мальчика. - Не обращай внимания.
- Почему? Это секрет?
Хойт Маккой проигнорировал вопрос.
- Если бы ты просто позвонил в дверь, как положено цивилизованному человеку, вместо того чтобы шнырять по моему участку, я бы кое–что тебе показал, если б, конечно, тебя это заинтересовало.
- Может, в другой раз? А сейчас мне пора, - сказал Гровер, удовлетворивший свое любопытство.
- И вот еще что, - громко произнес Хойт. - Ты можешь передать это, если захочешь, миссис Бисон, которая любит, чтобы все было аккуратным, чистеньким и нормальным. Меня не назовешь ни аккуратным, ни чистеньким. И я не тот, кого большинство посчитало бы нормальным, но я ничуть не хуже других.
"А вот это уже полный бред", - подумал Гровер и, пробормотав несколько вежливых слов и испытав огромное облегчение, пошел по усыпанной гравием дорожке.
В ту ночь Гровер не мог заснуть. Мысли не давали ему покоя, поэтому он поднялся, осторожно, чтобы не разбудить малышей, оделся и вышел из дома. Обычно, когда он долго не мог заснуть, ему помогала короткая прогулка. И он решил прогуляться быстрым шагом до Главной улицы.
Ему было не страшно гулять по ночному Йонвуду. Да и чего ему бояться? Может быть, только террориста, который вновь забрел бы в город? Но, если бы и забрел, Гровер увидел бы его первым, затаился, вызнал, что тот задумал, и сдал бы полиции. Эта мысль лишь укрепила его намерение прогуляться. Гровер шел быстро, вдыхая холодный ночной воздух, глядя на звезды и жалея, что не делает это чаще. Один в ночи, он ощущал себя абсолютно свободным.
Он поднялся по Триллиумной улице, обогнул ресторан "Уютный уголок", спустился вниз по Главной, где ни один фонарь не горел, как, впрочем, и во всем городе, и не увидел ни ночного сторожа, ни бездомного кота, ни даже паука. И только проходя мимо темных окон бакалейной лавки, он случайно заметил на Скворцовой улице человека. Незнакомец вел себя так, будто заблудился, какая–то неуверенность была в каждом его движении.
"Может, это лунатик?" - подумал Гровер. Он остановился, стал присматриваться и внезапно понял, что знает, кто это. Но почему она не дома? И что на ней надето? Ночная рубашка? Он уже направился к женщине, но не прошел и десятка шагов, как на дороге появилась худенькая девушка, которая подбежала к заблудившейся, схватила ее за руку и увела в дом.
Гровер вернулся на Главную улицу и пошел домой. "Бедная пророчица, - с грустью подумал он. - Должно быть, это ужасно, когда Бог говорит с тобой и превращает твой разум в пепел".
ГЛАВА 19
Синие конверты
Во вторник утром Никки проснулась от стука дождя по крыше. Дождь лил как из ведра, порывы ветра налетали с разных сторон. В такие дни лучше всего остаться дома, сидеть у камина с чашкой горячего шоколада. Но Никки отказалась от горячего шоколада, поэтому она пила мятный чай и за это считала себя очень волевой, потому что такое решение далось ей нелегко. Она тренировала силу воли, как мышцы, правда не испытывая от этого радости. Ей недоставало горячего шоколада, но зато она чувствовала себя сильной. Значит, она смогла бы ощутить большую силу, если бы отказалась еще от чего–то?
Кристал уехала рано, чтобы обсудить с Леном вопросы, связанные с показом дома потенциальным покупателям.
- Встретимся в "Уютном уголке" в шесть вечера, - сказала она, уходя из дома. - Пообедаем вместе, и ты расскажешь мне о своих приключениях.
Прогулка с Отисом в это утро не затянулась. Он застыл на пороге, с сомнением поглядывая на дождь, и Никки пришлось вытолкнуть его во двор.
Детская в то утро показалась Никки особенно уютной: темное небо, дождь за окнами, золотистый свет ламп. Она устроила Отиса на диване под окнами и дала ему пожевать косточку. Подложив под спину подушки, Никки стала раздумывать, что бы почитать. Ее взгляд упал на четыре книги, оставленные Амандой. Почему бы не заглянуть в них? Никки взяла верхнюю, с черноволосой красоткой на обложке, и открыла страницу наугад:
"В свете свечей глаза Блейна блестели, как драгоценные камни. Кларисса затаила дыхание, когда он наклонился к ней. Какой великолепный мужчина! Массивная челюсть, густые черные волосы, широкие плечи… Ее сердце учащенно забилось. А когда он протянул руку и погладил ее по щеке, по телу пробежала дрожь.
- Блейн, - прошептала она. - Ты не должен меня покидать. Я хочу всегда быть с тобой".
Никки взглянула на залитое дождем окно и попыталась почувствовать то же самое. Сначала она представила себе наклоняющегося к ней Мартина, его красновато–карие глаза и рыжие волосы. Нет, она не находила его великолепным. Он, конечно, милый и определенно на стороне добра, но не заставлял учащенно биться ее сердце. Она представила себе Гровера. Умный парень, интересный, с чувством юмора, если кому–то нравится такой юмор, но при этом какой–то странный. Никки не знала, на какой он стороне - добра или зла, и не считала его великолепным. Стало бы сильнее биться ее сердце, если бы он погладил ее по щеке? Нет, скорее бы отпрянула, вспомнив, что этой же рукой он держал змею. Хотела бы она быть с ним всегда? Нет и еще раз нет. Да и вообще это же кошмар, если кто–то всегда будет рядом с тобой. Иногда хочется побыть одной или в какой–нибудь компании.
Никки перевернула еще несколько страниц и прочитала:
"Кларисса сбежала по каменным ступеням на продуваемый ветром берег. Ее волосы цвета воронова крыла развевались за спиной. Она оглядывала пустынные дюны, и, когда увидела, что Блейна нет, с ее губ сорвался крик душевной боли. Она не могла жить без него! Лучше умереть!"
Никки закрыла книгу. Сомнений не оставалось: она не была влюблена ни в Мартина, ни в Гровера, потому что прекрасно могла прожить и без одного, и без другого.
Дождь на улице не унимался. Никки заметила прохожего в широкополой непромокаемой розовой шляпе и с парусиновой сумкой на плече. Девочка узнала миссис Бисон. Как здорово! Если быстренько спуститься вниз, то можно узнать у нее, что произошло в доме Хойта Маккоя.
Никки набросила куртку и выскочила под дождь, даже не взяв с собой зонтик. Вода бурными потоками неслась по канавам. Голые ветки деревьев терлись о стены домов. Никки побежала навстречу миссис Бисон, и та, увидев девочку, улыбнулась.
- Здравствуйте! - крикнула Никки. - Я увидела вас из окна и решила…
- А я как раз думала о тебе, - перебила ее миссис Бисон. Она выглядела уставшей. Помада на губах размазалась, волосы под шляпой растрепались. - Ты мне так помогла. Если хочешь, пойдем со мной. Я разношу уведомления.
- Какие уведомления? - спросила Никки.
- Срочные. Я начинаю терять терпение. Мы получили чудесный шанс спастись, а несколько человек могут лишить всех этого шанса. Проявляют чудовищный эгоизм! Я должна заставить их понять ситуацию. В лесу бродит террорист! Кризис нарастает! Через три дня может начаться война! - Миссис Бисон покачала головой, удивляясь человеческой глупости. - Я подумала, что пора приступать к решительным действиям, поэтому разношу уведомления. Вот осталось только одно. - Она притянула Никки к себе, под зонт, окутав сладковатым ароматом духов.
- А о чем уведомления? - спросила девочка.
Но миссис Бисон уже говорила о другом: