- Развитие, эволюция зависит от выживания особей, наилучшим образом приспособившихся к жизни в изменившихся условиях. Столетия войн с людьми доказали, что лучше всего приспособлены те, кто избегал этой борьбы. Результаты налицо. Уже два с половиной столетия между кзинами и людьми царит мир.
- Война не имела бы смысла! У нас нет шанса выиграть!
- Но это не останавливало ваших предков.
Говорящий-со-Зверями поперхнулся огромным глотком бурбона. Его хвост, голый и розовый, как у крысы, нервно бил по полу.
- Из вас выжил только каждый десятый, - говорил дальше кукольник. - Все живущие сейчас кзины - это потомки тех, кто не участвовал в войнах. Некоторые мои соотечественники считают, что кзины обладают достаточно высоким разумом, выдержкой и осторожностью, чтобы жить в мире с другими расами.
- И поэтому ты рискуешь своей жизнью, чтобы отправиться в экспедицию в товариществе кзина?
- Именно, - согласился Несс и вздрогнул. - Но у меня есть еще одна веская причина. Если все закончится благополучно и экспедиция принесет пользу моим соплеменникам, мне, может быть, разрешат иметь потомство.
- Не думаю, что это веская причина для участия кзина в экспедиции, - заметил Луи.
- Есть еще одна причина для участия кзина. Мы окажемся на чужой территории, среди неизвестных опасностей. Кто же меня защитит? Кто сможет сделать это лучше кзина?
- Защищать кукольника?
- А что в этом удивительного?
- Все, - ответил Говорящий-со-Зверями.
- А кроме того, это вызывает во мне чувство юмора. Ну, а Луи By?
- Для нас сотрудничество с людьми очень полезно. Вот почему мы решили, что один из участников должен быть человеком. Луи Гридли By со своим беззаботным образом жизни выделяется, вместе с тем, необыкновенной способностью к выживанию.
- Это точно, что беззаботный. И слишком оригинальный! Вызвать меня на поединок…
- А ты принял бы вызов на поединок, если бы не вмешательство Хоррта? Напал бы на него?
- Чтобы меня немедленно отправили домой за нарушение дипломатического протокола? Но ведь ты не об этом спрашиваешь?
- Может быть, и об этом. Луи живой, а ты убедился в том, что не можешь влиять на него, играя на страхе. Ты понимаешь, что из этого следует?
Луи скромно молчал. Если кукольник хочет представить его как расчетливого, хитроумного игрока, то он не возражает.
- Ну что ж, - проговорил Говорящий-со-Зверями. - Свои мотивы ты высказал. Поговорим сейчас о моих. Что ты можешь мне предложить? Что я получу за согласие участвовать в экспедиции?
Начался торг…
Для кукольника самым ценным в мире была гиперпространственная П-тяга. Благодаря ей космический корабль мог преодолеть расстояние одного светового года за минуту и пятнадцать секунд. Обычный корабль тратил на это три дня. Правда, он мог брать с собой какой-то груз.
- Мы установили двигатель в корпусе Дженерал Продактс номер 4, самом большом из тех, что выпускается сейчас. Когда работа стала приближаться к концу, оказалось, что почти все пространство внутри корпуса занято приборами и машиной. Потому нам, к сожалению, будет несколько тесновато.
- Экспериментальный экземпляр, - пробормотал кзин. - Как тщательно он был испытан?
- Корабль летал к Ядру Галактики.
И это был его единственный полет. Кукольники были слишком заняты своей миграцией. По этой же причине они не нашли никого, кто бы занялся кораблем. Сам корабль не нес на себе никакого груза, хотя длина его достигала почти мили. Кроме того, каждое уменьшение скорости сразу же возвращало корабль в нормальное космическое пространство.
- Корабль нам уже не нужен, - продолжал Несс, - в отличие от вас. Мы передадим корабль экипажу вместе со всеми чертежами. Без сомнения, вы сможете внести в него множество усовершенствований.
- За корабль мне наверняка дадут имя, - заметил кзин. - Собственное имя. Я должен увидеть этот корабль в деле.
- Можешь на нем и полететь.
- Сам Патриарх дал бы мне имя. Наверняка. Какое имя он бы выбрал для меня? Может… - И кзин прорычал что-то ужасно громко.
Кукольник ответил ему на том же языке.
Луи нетерпеливо обернулся. Он не мог участвовать в разговоре, который велся на языке Богатырей. Он уже хотел оставить их наедине, как вдруг вспомнил, что в кармане у него находится таинственная голограмма. Он вытащил ее и кинул кзину.
Говорящий-со-Зверями схватил голограмму, осторожно взял ее пальцами и посмотрел на свет.
- Выглядит как звезда, окруженная каким-то кольцом, - заметил он через минуту. - А что это на самом деле?
- Это связано с нашей экспедицией, - ответил кукольник. - Пока больше не могу вам ничего сообщить.
- Какая таинственность! Когда мы вылетаем?
- Думаю, что через несколько дней. Мои агенты ищут кандидата на место четвертого члена нашей экспедиции.
- Значит, нам остается только ждать. Луи, нельзя ли присоединиться к твоим гостям?
Луи встал и потянулся.
- Разумеется. Пусть и гости развлекутся. Говорящий, прежде чем мы уйдем, хотел бы тебе кое-что предложить. Только не сочти это за оскорбление твоего достоинства.
В это время присутствующие разбились на несколько групп. Одни смотрели стереовизор, другие играли в бридж и покер, некоторые занимались сексом. Кое-кто рассказывал анекдоты и забавные истории. Некоторые пали жертвами разнообразной выпивки. На траве в свете встающего солнца можно было увидеть группу этих последних и нескольких ксенофилов. С ними и были Несс, Говорящий-со-Зверями, Луи By, Тила Браун и работающий изо всех сил самодвижущийся бар.
Газон в парке был выкошен по старому британскому способу. Трава была зеленая, блестящая, по-настоящему естественная. Никто не рылся в ее генах, отыскивая сомнительные примеси. У подножия травянистого склона находился теннисный корт, на котором маленькие фигурки бегали туда-сюда, с энтузиазмом махая ракетками.
- Спорт великолепен, - лениво заметил Луи. - Я мог бы вот так сидеть и смотреть целый день.
Смех Тилы Браун его удивил. Он подумал о миллионах шуток, которые она никогда не слышала и не услышит, потому что их уже никто не рассказывает. Из тех миллионов, которые знал Луи, 90 % уже устарело. Прошлое и настоящее не слишком хорошо соединялись между собой.
Луи лежал на траве, его голова покоилась на коленях у Тилы. Небольшой Бар наклонился над ним, чтобы было удобно манипулировать клавиатурой. Луи заказал две порции мокса и вручил один стакан Тиле.
- Ты напоминаешь мне девушку, которую я когда-то знал, - проговорил он. - Ты никогда не слышала о Пауле Черенков?
- Это художница? Из Бостона?
- Да. Сейчас она уже не работает.
- Это моя прапрапрабабка. Когда-то я даже у нее была в гостях.
- Давным-давно она была причиной моего страшного сердцебиения. Ты могла бы быть ее сестрой.
- Обещаю тебе, что с моей стороны ничего подобного тебе не грозит. При условии, если ты мне объяснишь, что это такое.
Луи задумался. Это было им изобретенное выражение для описания его тогдашнего состояния. Он не слишком часто его употреблял, но никогда ему не приходилось объяснять, что это такое. Собеседник всегда понимал, что означает это выражение.
Спокойное, ласковое утро. Чувствовалась легкая усталость. Ему было хорошо и удобно лежать на коленях у Тилы.
Половину гостей Луи составляли женщины, большинство из них были когда-то его любовницами или женами.
Все говорило о том, что он уже вряд ли испытает это сердцебиение. Двести лет оставили довольно много шрамов в его душе. А сейчас он удобно лежал, и его голову поддерживала женщина, похожая на Паулу Черенков.
- Я очень любил ее, - проговорил он. - Мы были знакомы много лет. Однажды мы о чем-то говорили, и я понял, что влюблен. Мне показалось, что и она любит меня. В ту ночь мы были вместе. Я спросил, не выйдет ли она за меня замуж. Она ответила, что нет. Ей хотелось сделать карьеру, и у нее не было времени на такие вещи, как замужество. Несмотря на это, мы запланировали совместный отдых в Амазонском Народном Парке, своеобразную замену медового месяца.
В следующую неделю мое настроение металось от розового до самого черного. Я купил билет и зарезервировал номера в отеле… Не случалось ли тебе любить кого-нибудь, кого ты считала выше себя?
- Нет.
- Я был тогда очень молод. Два дня я уговаривал себя, что я ровня Пауле, и наконец мне это удалось. И именно тогда она заявила, что не поедет. Не помню уже, почему; во всяком случае, повод был.
Мы еще несколько раз вместе бывали на обедах. Я перестал уговаривать ее, но это стоило мне громадных усилий. Наверно, она поняла, чего мне все это стоило. А потом все прояснилось. Она сказала, что чувствует ко мне симпатию, что нам было хорошо вдвоем и мы должны остаться добрыми друзьями.
Я был не в ее вкусе. Но я любил ее. Может, и она так о себе считала, по крайней мере, какую-то неделю. Она не была жестокой, просто не понимала, что происходит…
- Но что же с этим страшным сердцебиением?
Луи посмотрел на Тилу. Серебряные глаза отвечали ему зеркальным отображением, и Луи понял, что она все прослушала.
Луи часто имел дело с чужаками. И всегда он инстинктивно чувствовал, когда какой-то образ не может быть ими понят, как слишком чуждый. Здесь он имел дело с такой же, невозможной для преодоления, преградой.
Какая пропасть разделяла Луи By и эту молодую двадцатилетнюю девушку! Неужели он на самом деле так стар? А если это так, остается ли вообще он человеком?
Тила спокойно ожидала ответа.
- Проклятие! - облегчил Луи душу и вскочил на ноги. Несс рассказывал об этике. Он остановился на миг (прервал сам себя, к удовольствию зрителей и слушателей: одна голова прервала другую), чтобы ответить на вопрос Луи. Нет, он не получил еще никаких донесений о четвертом участнике экспедиции.
Говорящий-со-Зверями был окружен небольшой группой, которая с удовольствием глазела на эту оранжевую гору. Две женщины осторожно почесывали его за ушами. Его необычные уши привлекали всеобщее внимание: они могли раскрываться, как китайские зонтики, могли плотно прижиматься к голове, могли стоять торчком. Сейчас Луи мог рассмотреть вытатуированный на каждом ухе рисунок.
- Ну как? - обратился Луи к нему. - Хорошее занятие я тебе предложил?
- Превосходное, - ответил кзин, не изменяя положения.
Луи усмехнулся про себя. Кзин - грозное существо. Но кто будет бояться кзина, которому чешут за ушами? И гости Луи, и сам кзин чувствовали себя свободно. Да и каждое существо любит, когда его чешут за ушами.
- Они все время сменяются, - проворчал кзин сонно. - Подошел какой-то мужчина и сказал женщине, что ему это тоже понравилось бы, после чего они вдвоем исчезли. Вероятно, приятно принадлежать к расе, имеющей два разумных пола.
- Иногда это даже слишком приятно.
- На самом деле?
Девушка, которая занималась сейчас кзином (ее кожа напоминала черную бездну космоса с блестящими звездами и галактиками, а волосы - развевающийся хвост кометы), оторвалась от своего занятия.
- Тила, теперь твоя очередь, - весело сказала она. - Мне захотелось перекусить.
- Тила Браун, познакомься с Говорящим-со-Зверями. Желаю вам…
Рядом вдруг раздалась странная, прерывистая музыка.
- …жить долго и счастливо. Что это такое? А, это Несс. Что-нибудь случилось?
Источником музыки были два чудесных горла кукольника, который бесцеремонно протиснулся между девушкой и Луи и спросил:
- Ты Тила Ядрова Браун? Номер ССТУ…? Девушка казалась удивленной, но не испуганной.
- Действительно, это мое имя, а номер я не помню. А что такое?
- Уже неделю мои агенты ищут тебя по всей Земле! А я вдруг встречаюсь с тобой на приеме! Мои агенты не заслуживают одобрения.
- Нет, только не это… - тихо простонал Луи. Тила стояла в недоумении.
- Я совсем не пряталась ни от тебя, ни вообще от кого бы то ни было. Но что случилось?
- Подожди! - Луи встал между девушкой и кукольником. - Несс, Тила не может быть изыскателем. Выбери кого-нибудь другого!
- Но, Луи…
- Минуту, - отозвался кзин, усаживаясь. - Пусть кукольник сам выбирает членов нашего отряда.
- Но ты только посмотри на нее!
- Посмотри на себя! Меньше двух метров ростом, худой… Разве ты выглядишь изыскателем? А Несс?
- Что происходит? - спросила повышенным тоном Тила.
- Луи, пройдем в кабинет, - настойчиво сказал Несс. - Тила, у меня есть предложение. Ты можешь на него не согласиться, можешь даже не выслушивать его, но я ручаюсь, что оно может тебя заинтересовать.
Продолжение разговора последовало в кабинете Луи.
- Она отвечает моим требованиям, - настаивал Несс. - И поэтому мы должны рассмотреть ее кандидатуру.
- Невозможно, чтобы на Земле не нашлось других кандидатов для участия в экспедиции…
- Послушай, Луи. Конечно, есть. Но мы пока не смогли их найти.
- А почему я вам так нужна?
Кукольник начал объяснять. И тут выяснилось, что Тила Браун совершенно не интересуется космосом, никогда не оставляла Землю и даже не была на Луне. И вообще ей и в голову не приходила мысль забираться за границы исследованного космоса. Гиперпространственная П-квантовая тяга совершенно ее не интересовала.
Когда на лице Тилы появилось выражение смущения и тревоги, заговорил Луи:
- Несс, а какие требования ты предъявляешь к четвертому члену экспедиции?
- Мои агенты разыскивали потомков людей, которые выигрывали в Лотерее Жизни.
- Не понимаю. Ты на самом деле сумасшедший?
- Вовсе нет. Такое требование я получил от Лучше Укрытого, который руководит всеми нами. Его решения всегда самые мудрые. Сейчас я вам все объясню.
Контроль рождаемости уже давно не был проблемой для человечества. На предплечье каждого пациента помещали небольшой кристаллик, который растворялся в течение года. И в течение всего этого времени человек не мог завести ребенка. В прошлом для этой же цели применяли более грубые и не столь действенные методы.
К середине двадцать первого века численность населения Земли составляла восемнадцать миллиардов и больше не возрастала, потому что Совет Народов разработал и провел в жизнь правила контроля рождаемости. С тех пор, уже примерно пятьсот лет, эти правила оставались неизменными: двое детей на семью, если Совет не распорядится иначе. Совет Народов решал, кто и сколько раз может обзаводиться ребенком. Он мог дать разрешение на третьего ребенка или отобрать это разрешение - все зависело от степени необходимости данного генотипа.
- Невероятно, - пробормотал кзин.
- А почему? Ведь это не шутка - восемнадцать миллиардов людей в капкане примитивной технологии.
- Если бы Патриарх задумал ввести такое право, его бы попросту растерзали.
- Но люди не кзины. Право действует почти пятьсот лет, и никто не возражал. Правда, около двухсот лет назад начались разговоры о непорядочности Совета. Скандал, последовавший за этим, принес изменения в правила о рождаемости.
Каждый человек, несмотря на свое здоровье и гены, имел право на одного ребенка. Право на другого ребенка он мог получить, если имел высокую степень интеллекта, был телепатом, обладал парапсихологическими способностями, происходил от долгожителей или, например, имел непортящиеся зубы.
Право на рождение ребенка можно было купить. За миллион. А почему бы и нет? Способность зарабатывать деньги также ценное качество. Кроме этого, исчезла всякая основа для взяточничества.
Если кто-нибудь еще не использовал своего Первого Права и желал рискнуть, он мог сразиться на арене. Выигравший получал сразу Второе и Третье Право. Побежденный терял Первое Право и свою жизнь. Счет оставался равным.
- Видел я эти битвы в ваших стереопрограммах, - заметил кзин. - Я думал, что это для развлечения.
- Нет. Это все всерьез, - ответил Луи. Тила рассмеялась.
- А Лотерея при чем?
- Сейчас скажу и об этом. Несмотря на все увеличивающийся процент долгожителей, каждый год умирало больше детей, чем рождалось.
И вот каждый год Совет Народов суммировал, с одной стороны, количество смертей и число эмигрировавших, с другой - число новорожденных и приехавших на Землю. Получавшаяся разница и становилась главным выигрышем Лотереи Жизни.
В Лотерее мог участвовать каждый. При удаче можно было рожать десять или двенадцать детей - конечно, если это можно назвать счастьем. В Лотерее мог принять участие даже преступник, находящийся в заключении.
- У меня было четыре ребенка, - сказал Луи By. - Из них один по Лотерее. Вы могли бы увидеть трех моих детей, если бы появились пораньше.
- Все это странно и очень сложно, - проговорил кзин. - Когда наше население станет слишком большим…
- …вы нападете на ближайшую планету, населенную людьми.
- Вот уж нет, Луи. Мы сражаемся между собой. Чем теснее у нас становится, тем чаще вспыхивают ссоры, и проблема решается сама собой. Поэтому у нас никогда не будет так тесно, как на этой планете.
- Кажется, я начинаю понимать, - отозвалась Тила Браун. - Мои родители - результат выигрыша в Лотерее Жизни. - Она нервно рассмеялась. - Если бы не это, я никогда бы не родилась. Когда я начинаю вспоминать, то мне кажется, что мой дедушка…
- Все твои предки, Тила, на протяжении шести поколений рождались исключительно благодаря выигрышу в Лотерее.
- В самом деле?! Я об этом не знала…
- В этом нет ни малейшего сомнения, - уверил ее Несс.
- Но ты не ответил на мой вопрос, - напомнил Луи. - Какое отношение это имеет к нашей экспедиции?
- Те-Которые-Правят в нашем флоте установили, что счастье передается по наследству.
- Что?!!
Тила Браун от удивления чуть не выскочила из кресла. Без сомнения, она впервые в жизни видела сумасшедшего кукольника.
- Подумай о Лотерее, Луи. Подумай об эволюции. Семьсот лет люди рождались согласно простой арифметике: двое детей на семью. Некоторые могли добыть Третье Право или потерять Первое. Но большинство, абсолютное большинство людей, имели двоих детей.
А потом право изменилось. Уже двести лет десять процентов людей появляются на свет благодаря выигрышам в Лотерее Жизни. Что же решает, кто выиграет и будет иметь потомство? Исключительно счастливый случай.
Таким образом, Тила Браун - потомок шести поколений счастливчиков…