Вскоре появился доктор. Это был самый старый космонит из всех виденных Бейли - то есть, по оценке инспектора, доктору, должно быть, перевалило за триста. На руках у него выступили вены, а коротко остриженные волосы совсем побелели. У доктора была привычка постукивать ногтем по краю передних зубов, которая раздражала Бейли. Звали его Алтим Тул.
- К счастью, больного вырвало, - сообщил доктор, - и он освободился от солидной порции яда. Но его жизнь всё ещё под вопросом. Какая трагедия. - Он тяжело вздохнул.
- Какой это яд, доктор? - спросил Бейли.
- Боюсь, что не знаю. - (Тук-тук-тук.)
- Что? Как же вы его лечите?
- Стимулирую нервно-мышечную систему, чтобы избежать паралича, а в остальном полагаюсь на природу. - На желтом, точно из выделанной кожи высшего качества лице доктора застыло беспомощное, умоляющее выражение. - У нас очень мало опыта в подобных делах. Не припомню, чтобы такое случалось за все двести лет моей практики.
Бейли смерил его взглядом.
- Но о том, что существуют яды, вы, надеюсь, слыхали?
- О да. - (Тук-тук.) - Это общеизвестно.
- У вас есть справочные книгофильмы, к которым можно обратиться.
- Это займет много дней. Минеральные яды весьма многочисленны. На Солярии применяются инсектициды, возможно получить и бактериальные токсины. Даже с помощью книгофильмов сборка оборудования и подбор метода анализа затянутся надолго.
- Если никто на Солярии в этом не разбирается, - оборвал его Бейли, - предлагаю вам связаться с другими мирами. А пока что проверьте кран резервуара в имении Грюера. Отправляйтесь туда лично, если нужно, и сделайте это.
Бейли помыкал почтенным космонитом, как роботом, нисколько не заботясь о том, допустимо ли такое поведение - впрочем, и космонит воспринимал подобное обращение с собой как должное.
- Но как можно отравить кран? - засомневался доктор. - Я уверен, что это невозможно.
- Скорей всего да, - согласился Бейли, - но всё же проверьте, чтобы убедиться полностью.
Кран резервуара действительно вряд ли следовало принимать в расчёт. Как объяснил Бейли робот, резервуар был типичным для Солярии устройством. Вода поступала в него из ближайшего источника и соответствующим образом очищалась от микроорганизмов и органических веществ. Потом вода подвергалась аэрации и обработке ионами по вкусу хозяина. Маловероятно, чтобы яд прошёл незамеченным, не отразившись на показаниях приборов.
Но если удастся исключить резервуар, определится время преступления. Значит, вода могла быть отравлена только в течение того часа, когда кувшин, во исполнение причуды Грюера, отстаивался на кухне (на воздухе, с содроганием подумал Бейли).
Доктор Тул озабоченно спрашивал:
- А как мне проверить кран?
- Иосафат! Возьмите какое-нибудь животное и введите ему в вену воду из-под крана - или заставьте выпить. Соображать надо. То же самое проделайте с водой из кувшина и, если она отравлена, а скорее всего так и есть, сделайте пару анализов по книгофильмам - хотя бы самые простые. Делайте хоть что-нибудь!
- Погодите, погодите. О каком кувшине вы говорите?
- О том, в котором отстаивалась вода. Из которого робот налил Грюеру отравленную воду.
- Милый вы мой, да эту воду, наверное, давно вылили. Разве слуги допустят такой беспорядок, как неубранный кувшин?
Бейли застонал. Ясно, что не допустят. Попробуй сохрани улики, если роботы так и норовят уничтожить их ради порядка в доме. Надо было приказать им сохранить воду, но этот мир ему чужд, и он всё время совершает ошибки.
Иосафат!
Вскоре поступило сообщение, что имение Грюера проверено и никаких следов постороннего присутствия в нём не обнаружено.
- Тайна сгущается, партнер Элайдж, - сказал Дэниел. - У нас не осталось никого на роль отравителя.
Бейли, погруженный в свои мысли, слушал его краем уха.
- Что? Вовсе нет. Вовсе нет. Дело, наоборот, проясняется. - Он не стал объяснять дальше, зная, что Дэниел его не поймет и не поверит в то, что Бейли считал истиной. А Дэниел не просил объяснений - такое вторжение в человеческие мысли роботу не подобает.
Бейли нервничал, сознавая со страхом, что вскоре пора будет ложиться спать, а значит, усилится боязнь открытого пространства и возрастёт тоска по Земле. Его обуревало почти лихорадочное желание действовать, сделать что-нибудь ещё.
- Пожалуй, поговорю с госпожой Дельмар, - сказал он Дэниелу. - Скажите роботам, пусть соединят нас.
Они перешли в переговорную, и Бейли стал смотреть, как ловко орудует робот своими железными пальцами. В голове у инспектора толклось множество мыслей, и вдруг все они пропали: половину комнаты занял стол, изысканно накрытый к обеду.
- Здравствуйте, - сказал голос Глэдии, которая тут же появилась в кадре и села. - Не удивляйтесь, Элайдж. Просто сейчас время обеда, и я соответственно переоделась. Видите?
Так и есть. Она была в светло-голубом платье до щиколоток, с длинными рукавами. Шею облегал желтый рюш, чуть светлее её волос, теперь тщательно уложенных.
- Я не хотел вам мешать, - сказал Бейли.
- Я ещё не начинала. Может быть, отобедаете со мной?
- Как так? - насторожился Бейли.
- Какие вы, земляне, смешные, - засмеялась она. - Не собственной персоной, конечно. Как это было бы возможно? Просто идите в свою столовую, и там вы и тот, другой, сможете пообедать со мной.
- Но если я уйду…
- Ваш робот будет поддерживать связь.
Дэниел утвердительно кивнул, и Бейли, всё ещё нерешительно, направился к двери. Глэдия вместе с накрытым столом двинулась вслед за ним.
- Видите? - ободряюще улыбнулась она. - Ваш связист держит контакт.
Бейли и Дэниел поднялись по движущемуся полотну - Бейли не помнил, что пользовался им раньше. Видимо, в этом немыслимом жилище между комнатами были разные ходы и выходы; Бейли, в отличие, разумеется, от Дэниела, знал о существовании лишь некоторых из них.
Глэдия за столом продолжала плыть вслед за ними - то сквозь стены, то под полом, то над полом. Бейли остановился и пробормотал:
- К этому надо привыкнуть.
- У вас кружится голова? - сейчас же спросила Глэдия.
- Немного.
- Тогда вот что: скажите своему связисту, чтобы оставил меня здесь, а когда придёте в столовую и всё будет готово, он нас соединит.
- Я распоряжусь, партнер Элайдж, - сказал Дэниел.
Их стол тоже был накрыт. В тарелках дымился коричневый суп, в котором плавали кубики мяса, а в середине стола ждала, когда её разрежут, большая жареная курица. Дэниел быстро отдал указание роботу-официанту, и оба прибора мигом сдвинули на один конец стола.
Как по сигналу, стена напротив пропала, стол как будто вытянулся в длину, и на противоположном его конце появилась Глэдия. Комната соединилась с комнатой и стол со столом до того аккуратно, что, если бы не разный рисунок на стенах и на полу и не различие в сервировке, легко было бы поверить, что они действительно обедают вместе.
- Ну вот, - удовлетворенно сказала Глэдия, - правда, удобно?
- Очень, - сказал Бейли. Он осторожно попробовал суп, нашёл его превосходным и подлил себе ещё. - Вы слышали, что случилось с агентом Грюером?
На лицо Глэдии легла тень, и она отложила ложку.
- Ужасно, правда? Бедный Хеннис.
- Вы называете его по имени - вы его знаете?
- Я знаю почти всех выдающихся людей на Солярии. Мы, соляриане, почти все знакомы друг с другом - это естественно.
В самом деле, естественно, подумал Бейли. Много ли их, в конце концов?
- Тогда вы, может быть, знаете и доктора Алтима Тула. Он лечит Грюера.
Глэдия тихо засмеялась. Робот нарезал ей мясо и положил на тарелку мелкие подрумяненные картофелины и морковь соломкой.
- Конечно, знаю. Он и меня лечил.
- Когда он лечил вас?
- Как раз после того… несчастья. С моим мужем.
- Он что, единственный доктор на планете? - изумился Бейли.
- О нет. - Глэдия зашевелила губами, будто подсчитывая. - Их по крайней мере десять. И ещё один молодой человек изучает медицину. Но доктор Тул - из лучших. У него самый большой опыт. Бедный доктор Тул.
- Почему бедный?
- Ну, вы же знаете - у доктора такая скверная работа. Приходится посещать людей, а иногда даже и трогать их руками. Но доктор Тул очень ответственно относится к своему делу и посещает больного, когда считает это необходимым. Он лечил меня с самого детства и всегда был такой добрый и милый, что я, честно говоря, почти не возражала бы против его визита. Например, он был у меня в тот последний раз.
- Вы хотите сказать - когда погиб ваш муж?
- Да. Можете себе представить, что почувствовал доктор, когда увидел, как я лежу рядом с мертвым мужем.
- Мне сказали, что тело он осматривал по видеофону.
- Тело - да. Но со мной было по-другому. Убедившись, что я жива и серьёзной опасности нет, он велел роботам подложить мне под голову подушку, сделать мне укол и оставить одну. А сам прилетел самолётом - да, самолётом! Это заняло у него меньше получаса. Потом он занялся мной, и всё стало хорошо. Я была в таком тумане, когда пришла в себя, что думала - передо мной его изображение, пока он не коснулся меня. Тогда я поняла, что это он сам, и закричала. Бедный доктор Тул ужасно смутился, но я знаю - он хотел сделать как лучше.
Бейли кивнул.
- Наверное, у докторов на Солярии не так уж много работы?
- Надеюсь, что да.
- Я знаю, что об инфекционных болезнях и говорить не стоит. Но нарушения обмена веществ? Атеросклероз? Диабет и тому подобное?
- Такое случается - и это всегда ужасно неприятно. Доктора могут, конечно, физически облегчить жизнь таким больным, но и только.
- Вот как?
- Конечно. Если человек заболел - значит, его генетический анализ был неточным. Не думаете же вы, что мы сознательно допускаем такие вещи, как диабет? Все, у кого находят подобные заболевания, подвергаются тщательному повторному анализу. Супружеское назначение отменяется, и это ужасно неудобно для второго супруга. А ещё нельзя, чтобы у них были, - она понизила голос, - дети.
- Нельзя иметь детей? - обыкновенным голосом переспросил Бейли.
Глэдия вспыхнула.
- Какие ужасные вещи мы говорим! Что за слова! Д-дети!
- Со временем привыкаешь, - сухо заметил Бейли.
- Да, но если это превратится у меня в привычку, я когда-нибудь скажу такое при солярианине и просто сгорю со стыда… А если у такой пары уже были дети (видите, вот опять), этих детей надо тоже разыскать и обследовать - кстати, одна из обязанностей Рикэна, - в общем, хлопот не оберешься.
Тула можно выбросить из головы, подумал Бейли. Некомпетентность доктора - следствие солярианского образа жизни, и ничего преступного в ней нет. Скорее всего нет. Поставим на нём крест, но не слишком жирный.
Он посмотрел, как ест Глэдия - аккуратно и грациозно, с хорошим аппетитом. Курица, которую ел он сам, была великолепна. От чего можно избаловаться во Внешних Мирах, так это от еды.
- Что вы думаете об этом отравлении, Глэдия? - спросил он.
- Стараюсь не думать. - Она подняла голову. - Что за ужасные вещи у нас происходят! Может быть, это не отравление?
- Оно самое.
- Но там же никого не было!
- Откуда вы знаете?
- А разве неясно? У него сейчас нет жены, поскольку он исчерпал свой лимит на д… Ну, вы понимаете. Так что подсыпать ему яд было некому. Как же его могли отравить?
- И всё же он отравлен. Это факт, с которым надо считаться.
Лицо Глэдии омрачилось.
- А вы не думаете, что он сделал это сам?
- Сомневаюсь. Зачем? Да ещё публично?
- Тогда это просто невозможно, Элайдж. Невозможно, и всё.
- Напротив, Глэдия. Очень даже возможно. И я уверен, что точно знаю, как всё произошло.
Глава 8
КОСМОНИТ ГНЕВАЕТСЯ
Глэдия на миг затаила дыхание, и оно вырвалось из её сложенных губ почти со свистом.
- А я уверена, что понятия не имею. А кто это сделал, вы знаете?
Бейли кивнул.
- Тот же, кто убил вашего мужа.
- Как?
- А вот так! Убийство вашего мужа - первое в истории Солярии. Через месяц происходит другое убийство - или покушение на него. Может ли это быть совпадением? Два разных преступника убивают на протяжении месяца в мире, где нет преступности? Примите во внимание и то, что вторая жертва занималась расследованием первого преступления и тем самым представляла серьёзную опасность для убийцы.
- Что ж, - Глэдия принялась за десерт. - Если ваша точка зрения такова, тогда я невиновна.
- Это почему же, Глэдия?
- Ну как же, Элайдж! Я никогда в жизни даже не приближалась к имению Грюера - значит, и агента Грюера отравить не могла. А если я его не отравляла - значит, и мужа своего не убивала.
Видя, что Бейли сурово молчит, она как будто упала духом, и уголки её маленького рта опустились.
- Вам так не кажется, Элайдж?
- Не уверен. Я же сказал вам, что знаю способ, каким был отравлен Грюер. Способ изобретательный, и любой житель Солярии мог им воспользоваться, был он в имении Грюера или нет; бывал он там когда-либо или нет.
Глэдия стиснула кулаки.
- Вы хотите сказать, что я преступница?
- Ничего подобного я не утверждал.
- Но подразумевали. - Она была в ярости: губы плотно сжались, на скулах выступили пятна. - Вот почему вы хотели меня видеть? Чтобы задавать коварные вопросы? Чтобы поймать меня?
- Подождите же…
- Вы показались мне таким участливым. Таким понимающим. Ах вы… землянин! - На последних словах её голос сорвался.
Дэниел, обратив к ней безмятежный взор, сказал:
- Простите, госпожа Дельмар, вы слишком сильно сжимаете нож и можете порезаться. Пожалуйста, осторожнее.
Глэдия свирепо уставилась на маленький, тупой и, уж конечно, совершенно безобидный ножик у себя в руке и вдруг судорожно вскинула его наверх.
- Меня вам не достать, Глэдия, - сказал Бейли.
- Да кому вы нужны? Уф! - Она передёрнулась от преувеличенного отвращения и крикнула: - Прекратить сеанс!
Последние слова предназначались, очевидно, роботу за кадром. Глэдия и её стол тут же исчезли, и стена столовой вернулась на место.
- Если я правильно понял, - сказал Дэниел, - вы считаете эту женщину виновной?
- Нет, - безразлично ответил Бейли. - Ей, бедняжке, недостает очень многих качеств, которые необходимы убийце.
- Она вспыльчива.
- Ну и что? Большинство людей вспыльчиво. Не забудьте также, что она длительное время живёт под сильным напряжением. Если бы я был в таком состоянии и кто-нибудь нападал на меня так, как я, по её мнению, на неё, я бы не то что ножиком замахнулся.
- Я не сумел разгадать, подобно вам, каким образом можно отравить человека на расстоянии.
- Я знал, что не сумеете, - с удовольствием произнёс Бейли. - Именно эту загадку вы и не в состоянии разрешить.
Сказал он это как отрезал, а Дэниел воспринял его слова так же спокойно и серьёзно, как всегда.
- Дэниел, у меня для вас есть два задания.
- Какие, партнер Элайдж?
- Во-первых, свяжитесь с доктором Тулом и выясните, в каком состоянии была госпожа Дельмар после убийства мужа. Много ли с ней было хлопот и так далее.
- Вы хотите выяснить что-то определённое?
- Нет. Просто пытаюсь собрать данные. У них здесь это нелегко. Во-вторых, узнайте, кто замещает Грюера в Службе Безопасности, и завтра прямо с утра устройте мне с ним сеанс. Ну а я, - безрадостно добавил Бейли, - пойду спать и, будем надеяться, усну. Как вы думаете, можно здесь достать приличный книгофильм? - почти капризно спросил он.
- Я посоветовал бы вам обратиться к роботу-библиотекарю, - ответил Дэниел.
Бейли раздражало, что придётся иметь дело с роботом - он предпочел бы сам порыться всласть в библиотеке.
- Нет, - говорил он, - классики мне не надо. Обычную беллетристику из жизни современной Солярии. С полдюжины штук.
Робот повиновался - куда ему было деться. Но всё время, пока нажимал нужные клавиши, чтобы извлечь заказанные книгофильмы с полок и доставить их к щели выдачи, и пока вручал их Бейли, он не переставал почтительно бубнить, знакомя инспектора с богатствами своей библиотеки.
Не желает ли хозяин приключенческий роман о временах заселения планеты? Или прекрасное пособие по химии, с движущимися моделями атомов? Или фантастику? Или учебник галактографии? Перечню не было конца.
Разозленный Бейли дождался своей полудюжины книг, сказал "хватит", сам (сам!) схватил проектор и пошёл прочь. Робот потащился за ним, спрашивая:
- Помочь вам с настройкой, хозяин?
Бейли повернулся и рявкнул:
- Нет! Стой где стоишь.
Робот поклонился и остался на месте.
Улегшись в постель со светом у изголовья, Бейли почти пожалел о своем решении. Проектор был не той модели, с которой ему раньше доводилось иметь дело, и Бейли попросту не представлял, как вставлять пленку. Но он не сдался - разобрал аппарат и кое-как сообразил, что нужно делать. Фильм он зарядил, и, хотя изображение было несколько нечётким, краткая независимость от роботов стоила того.
В следующие полтора часа Бейли просмотрел четыре из шести книгофильмов - и разочаровался.
У него родилась было теория, что лучший способ ознакомиться с солярианским образом жизни - почитать их романы. Ведь без знакомства с Солярией и её нравами вести следствие с умом было невозможно.
Теперь теория провалилась. Он просмотрел эти романы - там люди со смехотворными проблемами вели себя как дураки и совершали загадочные действия. Почему женщина бросает свою работу, узнав, что её отпрыск избрал ту же профессию, и отказывается объяснить причину своего поступка, пока всё не запутывается самым смешным и невыносимым образом? Почему доктор и художница чувствуют себя униженными, когда их назначают друг другу, и что такого благородного в намерении доктора заняться роботехникой?
Бейли заправил в проектор пятый фильм и отрегулировал изображение. Устал он как собака.
Так устал, что впоследствии никак не мог вспомнить, о чём был пятый роман, обещавший быть остросюжетным. Помнил только начало, где новый хозяин вступает во владение поместьем и просматривает счётофильмы, предоставленные ему почтительным роботом.
Он, должно быть, так и уснул - с проектором на голове и при полном свете. Потом, наверное, тихонько вошёл робот, осторожно снял с Бейли проектор и выключил свет.
Во всяком случае, Элайдж спал, и ему снилась Джесси. Всё было как прежде. Он никуда не улетал с Земли, и они собирались в столовую, а потом на субэфирное шоу с друзьями. Поедут на экспрессе, там будет много народу, всё хорошо, никаких забот. Элайдж был счастлив.
И Джесси была такой красивой. Она как-то ухитрилась похудеть. Почему она такая стройная и красивая?
И ещё одна странность. Почему-то на них светило солнце. Элайдж смотрел вверх - там было только сводчатое перекрытие верхнего горизонта, и всё же солнце светило, ярко озаряя всё вокруг, и никто не боялся.
Бейли проснулся в тревоге и сел завтракать, не обращая внимания на роботов, прислуживающих за столом. Он не разговаривал с Дэниелом, не задавал вопросов и поглощал превосходный кофе, не разбирая вкуса.