– Знаменитые Благоградские рисовые поля. Единственное место во всех тридцати мирах, где растет рис сырец. – рассказывал архивариус. – Его используют для приготовления…
– Точно, и я использую его на все сто! – радостно подтвердил Оливье.
– Тихо! – рыкнул круглолицый.
На некоторое время снова повисла тишина.
Я наклонился к окну, рассматривая чудесный город. Большинство платформ занимали здания, но некоторые пустовали. По свободным террасам, среди фонтанов и статуй, прогуливались горожане. В центре Благограда возвышался гигантский перрон, опирающийся на бессчетное количество колонн. Из него, доставая до закатного неба, вырастал купол, окаймленный изящными остроконечными башнями. На крыше купола, переливаясь в лучах заходящего солнца, бурлил еще один огромный фонтан. Вода струями сбегала с полусферы и, водопадами, срывалась с платформы вниз.
– Вечером начинается прилив. – прошептал архивариус. – Вода из подземных источников заливает долину до верхнего края колонн. А утром, вода уходит.
Повозка переехала наклонный мост и поднялась на платформу, защищенную треугольными воротами. Проскочила в пирамидальный проем и повернула налево. Промчавшись по узкой улочке и мосту, перебралась на другую террасу и вскарабкалась по спиралевидной дороге.
Я отвернулся от окна. От промелькивающей перед глазами пропасти, закружилась голова.
– Прошу прощения, не изволят ли, доблестные гвардейцы короля, сообщить нам, куда нас везут? – поинтересовался голем.
– В тайную канцелярию. – скривив губы, проговорил круглолицый.
Выражение его лица не предвещало нам ничего хорошего.
– Мы имеем право знать в чем нас обвиняют? – затребовал Евлампий.
За окнами потемнело. Мы въехали в здание, венчающее верх серпантинной дороги.
Гвардеец ядовито улыбнулся:
– Сыч расскажет.
К повозке прикрепили толстые цепи и стукнули по крыше. В ответ, наша деревянная коробка дернулась. Судя по тянущимся вверх каменным стенам, нас опускали в колодец.
– Кто такой Сыч? – прошептал я на ухо архивариусу.
Мровкуб пожал плечами. Зато гвардеец зло посмотрел в мою сторону и прижал палец к губам.
Я замолчал.
Спуск длился пару минут. Повозка коснулась земли и борт отъехал в сторону. Подгоняемые гвардейцами, мы вылезли наружу. Перед нами начинался темный, узкий коридор.
– По одному! – скомандовал круглолицый.
Первым пошел Оливье. Мы потянулись следом. Коридор вывел нас в прямоугольное помещение, освещенное десятком факелов.
Я не смог подавить испуганный крик. Всегда боялся попасть в комнату пыток. А то, что это она, сомнений не было. На стенах висели пилы, ножи и топоры. Несколько багряных столов обвивали ржавые цепи. Рядом стояли стулья с шипами и шестеренчатые механизмы. С потолка свисали крючья и петли.
Сглотнув, мы попятились, но дверь за нашими спинами уже закрыли. Снаружи раздался скрежет задвигаемого засова.
– Добро пожаловать, уважаемые гости! Как я понимаю, вы у нас недавно, а многие из вас, и вовсе, впервые оказались в Благодатных землях!
У противоположной стены стоял письменный стол, заваленный бумагами. За ним сидел человек с седыми, коротко остриженными волосами. Проговорив свою приветственную фразу, он склонился над столешницей и передвинул, разложенные игральные карты.
– Спасибо на добром слове и вам зелий от хвори в достатке! – ответил Оливье.
Человек распрямился, уставившись на нас немигающими желтыми глазами. В его взгляде читалась скука.
– Вы выбрали не лучшее время для визита! Сейчас крайне трудно разобраться, где наследники, где предатели! Кто прав, кто виноват. Кругом враги и шпионы.
Его взгляд остановился на мне.
– Давно не видел оборотня. – проговорил он, обращаясь скорее к себе. – Для столь редких гостей, видимо должен представиться.
Встав, он оперся о стол и, наклонившись к нам, с достоинством проговорил:
– Глава тайной канцелярии, Сыч!
– Очень приятно! – отвесив шутливый поклон, пропел дядя.
Я тоже хотел сказать, как меня зовут, но не смог выговорить. Странные желтые глаза гипнотизировали, а окружающая обстановка не располагала к пустой болтовне.
– Что же, пока можете не называть ваших имен. – добавил Сыч, садясь на свое место. – Я и так знаю, что оборотня зовут Люсьен Носовский, широко известный ученик знаменитого мастера Оливье. О вас много пишут! – усмехнулся глава тайной канцелярии. – Но, против вас ничего нет. Так что вас, я скоро отпущу. – произнес он, вытаскивая из ящика стола объемную красную папку и кидая ее поверх карт. – К моей печали, великий мастер Оливье не столь безгрешен!
Подняв глаза, он с отвращением посмотрел на дядю и склонился к папке.
– Временное правительство Изумрудного острова пока не подало официальное прошение о вашем аресте и экстрадиции, но я задерживаю вас за нарушение введенного советом магов военного положения!
– Да? – беспечно протянул дядя.
– Конечно. – любезно ответил Сыч. – Вы выбрали неудачное время для шалостей, задержанный! Миры на грани войны, нас ждет раскол, анархия и прочие ужасы. А вы верхом на радуге, врываетесь в закрытый для посетителей мир! Может, вы специально открыли этот путь? Возможно, вы поддерживаете Константина?
– Кого? – скривившись, уточнил Оливье.
– Какая неосведомленность, а может быть хитрость? Вы действительно не знаете брата нашего достославного покойного короля? Право, неосторожно!
– Начинаю терять терпение. – пробормотал дядя.
– Зря. – высокопарно заметил глава тайной канцелярии. – Совет магов считает, что преступная защитница и наш неудавшийся король Константин, союзники!
– Что?
– Изменники! – холодно сказал Сыч.
– Хорош тролля валять! – не выдержал Оливье.
– Ведите себя культурно!
– Что! – взревел дядя. – Ты решил отвертеться от спора?
– От чего? – удивился Сыч. – Не понимаю вас, задержанный.
– Я так и знал! – закричал Оливье, наступая на главу тайной канцелярии. – Недавно, я готовил тебе Семисветское жаркое под лимонно-чесночным соусом. Ты сказал, что новый король хоть и безумен, но ты сам бы поставил мешок риса сырца тому, кто откроет хотя бы один луч, питающий радужный мост. Было?
– Ну. – вяло согласился Сыч. – Политическое положение было совсем другим…
– Я сказал, что ловлю тебя на слове. – перебил дядя. – Мы произнесли магическую спорную формулу и ударили по рукам! Так? – не отставал он, приближаясь к столу.
– Да.
– Ага! – взревел дядя и протянул руку.
Сыч моргнул и нехотя подал свою. На их ладонях вспыхнуло синее свечение, превратившееся в веревку, связавшую руки у запястий.
– То-то же. – сказал Оливье. – Где мой мешок?
Глава тайной канцелярии отдернул руку и в сердцах сплюнул на пол.
– Поглотитель тебя подери, Оливье. Ты прекрасно знаешь, что у меня нет мешка сырца!
– Спор есть спор. – пожал плечами дядя, присаживаясь к письменному столу.
– Короли приходят, и уходят... – опустив глаза, начал Сыч.
– А сырец растет в цене! – гаркнул Оливье.
– Что же, говори, что тебе надо! – нахохлившись, сказал Сыч.
– Моя честно заслуженная награда. Мешок сырца.
Справившись с эмоциями, глава тайной канцелярии надел маску невозмутимости и погрозил дяде пальцем.
– Прибыв в Благодатные земли, ты послал знак синей звезды. Поэтому, ты здесь. Ты прекрасно знал, что мешка сырца у меня нет. Деньги ты, скорее всего, не возьмешь. Значит! У тебя есть предложение, на которое, я скрипя сердцем, соглашусь.
– Как скучно. – ответил Оливье.
– Выкладывайте, задержанный. – строго сказал Сыч.
– Как скажите, господин глава тайной канцелярии. – проговорил дядя. – Из мешка риса сырца, я бы мог приготовить, что угодно, даже Пир на весь мир.
Глава тайной канцелярии вздохнул.
– Покороче, задержанный, я вполне осознаю стоимость мешка сырца.
– Хорошо. – Оливье тоже вздохнул. – Первое, ты оформишь мой арест. Все тридцать миров должны знать, что я здесь. Потом, ты выпустишь меня под залог. Размер вознаграждения установишь и оплатишь сам.
Сыч кивнул.
– Во-вторых, после вечернего отлива мой корабль должен стоять у причала большой арены.
Глава тайной канцелярии еще раз вздохнул и повторно кивнул.
– В-третьих, мне нужны два…– Оливье оглянулся на нас. – Три билета в большую арену на завтрашний виктатлон.
– Все? – натужно спросил Сыч.
– Почти. – растягивая буквы ответил дядя.
Глава тайной канцелярии поджал губы, выжидательно глядя на Оливье. Дядя потянул время, наслаждаясь нервным напряжением Сыча, и добавил:
– Мне нужен почетный караул, пусть твои мальчики подбросят нас к банку.
На непроницаемом лице Сыча проступило облегчение.
– Что же, договорились.
Он протянул руку и Оливье пожал ее. Появившаяся из синего блеска веревочка развязалась и исчезла. Несмотря на это, дядя продолжал трясти руку главы тайной канцелярии.
– Приятно иметь с вами дело. Обожаю Благодатные земли. Буду рад посетить вас снова.
– Свободны, подозреваемые. – с нажимом проговорил Сыч, высвобождая руку.
Поморщившись, он убрал красную папку и, не глядя на нас, вернулся к картам.
– Спасибо, ваша любезность не знает границ. – продолжал тараторить Оливье, выходя из пыточной комнаты. – Я никогда не сомневался, что вы человек чести. Ваше слово непоколебимо. Благородство безмерно. Слава о нем разошлась далеко за пределы Благограда. Да что там Благоград, за пределы Благодатных земель…
Преодолев темный коридор, мы влезли обратно в повозку. Следом за нами запрыгнул круглолицый и второй гвардеец.
– В банк! – бросил дядя и развалился на скамейке, облокотившись на меня.
– Мы попадем на арену? – с детской непосредственностью спросил архивариус.
В его словах скрывались и надежда, и страх, и радость. Оливье великодушно кивнул.
Круглолицый постучал по крыше повозки и нас подняли наверх.
– Потрясающе! Еще недавно я и представить не мог, что увижу такое. Немыслимо! Лучшие достопримечательности тридцати миров. Явления и магия, которую не видели уже сотни лет. Я самый везучий из всех живущих!
– Заткнись! – беззлобно сказал дядя.
C поднятой повозки сняли цепи, и мы понеслись по серпантину в обратном направлении. Спустившись, переехали мост и остановились на балконе ближайшей платформы.
– Банк. – с трудом выталкивая слова, проговорил круглолицый.
Оливье выглянул в окошко.
– Подъезжайте ближе. – сказал он. – Перед лестницей грязно.
Королевский гвардеец, скрипя зубами, постучал в потолок. Повозка двинулась, проплыла три шага и остановилась. Борт отъехал в сторону. Дядя встал, по-отечески похлопал круглолицего по плечу, и вышел. Мы спрыгнули следом.
Повозка со скрипом сдвинулась и умчалась прочь. Борт закрывался на ходу.
Оливье улыбаясь, вальяжно потянулся и зашагал по ступенькам.
Массивное сооружение всемирного банка занимало всю платформу. Его сложили из крупных каменных плит и окружили колоннами. Вход украшал барельеф, изображающий источник магии. Вокруг него крутились четыре кольца с надетыми на них шарами. Они, то врезались в поверхность стены, то отплывали от нее. Загорались огнем. Шипели водяными бичами. Свистели рассерженным ветром и грохотали смертоносным камнепадом. Под барельефом сверкали золоченные ворота с надписью "Для волшебных персон". Рядом с ними примостились небольшие белые двери без таблички.
– Потрясающая архитектура! – воскликнул архивариус. – Классический стиль, а какое исполнение.
– Полностью с вами согласен, умели строить в эпоху великих волшебников. – согласился Евлампий.
Оглянувшись на них, Оливье скомандовал:
– Ждите здесь.
Глава 13.
Полно неожиданностей.
Мы остановились. Голем с архивариусом продолжили свои восторженные комплименты древним строителям, а я тоскливо посмотрел вслед Оливье. Что-то меня беспокоило. Дурное предчувствие, непонятное мне самому.
– Что приуныл? – спросил, обративший на меня внимание, Евлампий.
Я замотал головой.
– Выше нос, юноша. Нам несказанно повезло. Мы находимся в одном из прекраснейших городов всех миров! – воскликнул архивариус.
Я кивнул. Королевская столица Благодатных земель действительно потрясала.
– С минуты на минуты начнется прилив! – продолжил Мровкуб. – Позвольте предложить вам подойти к балюстраде и восхититься этим чудесным зрелищем.
– Конечно. – согласился Евлампий, дернув меня за цепочку.
Я бросил на голема уничтожающий взгляд, но все равно двинулся вниз по лестнице. Оглядевшись, аккуратно перешел дорогу и облокотился о мраморные перила балюстрады. Песчаная земля внизу темнела на глазах. Вскоре, ее уже покрывал слой воды.
– Как быстро. – удивился голем.
– Да, здешние подводные источники уникальны. – заметил архивариус.
Вода прибывала. Через несколько минут, земля пропала из виду. Между колонн, поддерживающих платформы, перекатывались темные волны. Долина уходила под воду.
– Жутко оказаться там. – сказал я, разглядывая образовывающиеся вблизи источников водовороты.
– У подножий колонн, поддерживающих террасы, есть кольца. К ним издревле приковывали государственных преступников. – сообщил архивариус.
Меня передернуло.
– Прилив смотрите? – спросил подошедший Оливье, вертя в руках бумагу с магической печатью. – Ну смотрите! – и добавил повернувшись ко мне. – Ученик, отойдем.
Мы прошли вдоль балюстрады.
– Последнее время столько всего произошло, – сообщил дядя. – Что я невольно задумался, как хрупка жизнь…
Голем демонстративно хмыкнул.
– Я стар. – проигнорировав его, продолжил Оливье. – Ты не представляешь насколько, мой мальчик.
Я вздохнул, напряженно глядя на дядю. Не нравится мне его излишняя доброта и вежливость. Невольно начинаешь ждать подвоха.
– Я понимаю, ты натерпелся и не доверяешь мне. – грустно проговорил дядя. – Я не могу винить тебя за это. Я порою жесток с тобой, но поверь, я желаю тебе только блага. Я хотел, чтобы ты стал крепче и сильнее.
– К чему вы клоните? – не выдержал Евлампий.
Дядя вздохнул, с упреком посмотрев на голема.
– Ты вытащил меня из междумирья. Я благодарен. Вот! – проговорил он, протягивая мне бумагу с магической печатью.
Недоверчиво взглянув на свиток, я принял его и прочитал.
Завещание:
Я, урожденный Оливье, удостоенный звания мастера, настоящим завещаю все имущество, которое будет у меня ко дню смерти передать моему ученику оборотню Люсьену Носовскому. Так же, завещаю ему мои звания и секретные рецепты.
Заверено в присутствие поручителей.
За текстом шли три неизвестных мне имени с вензелями и оттиск всемирного банка.
– Прикоснись к магической печати и завещание обретет силу. – сказал дядя.
– Вы сделали меня своим наследником? – поразился я, снова перечитывая документ.
– Надеюсь, ты не прикончишь меня ради моего состояния? – пошутил Оливье.
Я стоял, не зная, что сказать. Я ожидал чего угодно, но не этого.
– Не может быть. – проговорил Евлампий, тоже перечитывая бумагу.
– Что за сомнения валун, ты хочешь меня обидеть? – оскорблено проговорил дядя.
– Я? Нет, что вы? – растерялся голем.
Оливье победоносно улыбнулся.
– Считали меня мерзавцем? – в его голосе прорезались сварливые нотки. – Ну, да. Вас теперь и не переубедишь. Я об одном и мечтаю!
О чем конкретно грезит, дядя так и не сказал. Сурово посмотрел на меня и пошел обратно к архивариусу.
Я разглядывал то завещание, то голема, то снова магическую бумагу.
– Что делать? – спросил я.
Сам не зная у кого, у голема или у себя.
– Ты же хотел стать поваром? – спросил Евлампий.
– Хотел. – подтвердил я.
– Так чего думаешь, коснись печати.
Я кивнул. Действительно, чего размышлять-то. Сам хотел. А тут богатство и кулинарные секреты сами сыплются на голову. Так чего медлю?
Что-то мешало. Я никак не мог решиться. Протягивал руку и сразу же отдергивал ее обратно.
– Что с тобой? – не выдержал голем.
– А как же символ свободы и поглотители? – растерянно спросил я.
– Так по завещанию, все имущество Оливье, в том числе артефакт, твое! – веско заметил Евлампий.
– После его смерти. – резонно заметил я.
– Перестань. – оборвал меня голем. – Если он решил сделать тебя своим наследником, ты сможешь убедить его отдать символ свободы.
– Ты думаешь? – все еще не верил я.
– Да что с тобой такое? – удивился Евлампий.
Действительно, чего я боюсь? Сам ведь не знаю. Богатство само идет в руки, а я неуверенно стою и решаю брать его или нет.
– Больно не будет? – на всякий случай спросил я.
– От чего? – не понял Евлампий. – От магической печати?
Я кивнул.
– Магическая печать подтверждает твое согласие с наследованием. Отмечает на документе специальный магический знак, связывает тебя с завещанием и поручителями, чтобы потом никто не мог оспорить твои права на наследство.
Я кивнул. Зажмурился и приложил руку к документу. В пальцах кольнуло и больше я ничего не почувствовал. Открыв глаза, я с интересом посмотрел на руку. Никаких изменений. Те же тонкие пальцы. Та же бледная кожа с прожилками синих вен. Даже пальцев, все еще пять. Я пошевелил рукой. Двигается и то, как обычно.
– Странный у тебя знак. – задумчиво проговорил голем. – Где-то я такой уже видел.
Я посмотрел на завещание. Рядом с банковским оттиском и вензелями поручителей появилось новое изображение, подозрительно напоминающее оскаленные зубы. Я не сразу понял, что это переплетенные буквы моего имени и фамилии.
– Я оборотень. – неуверенно проговорил я.
– Наверное. – неопределенно согласился Евлампий.
Оливье умиротворенно слушал архивариуса и смотрел на поднимающуюся воду. Приняв завещание, он быстро глянул на вензель и, улыбаясь, убрал документ.
– Поначалу, маги хотели остановить отливы и вывести воду в другую долину, но в данных условиях рис сырец…– рассказывал Мровкуб.
– Предлагаю прогуляться к большой арене. – перебил его дядя.
Я заглянул за балюстраду. Вода поднялась так высоко, что достигла середины огромных колонн, поддерживающих платформы, и продолжала прибывать.
Мы двинулись вдоль перил. Прошли по резному пешеходному мостику и направились к центру города. За спиной остался всемирный банк и похожее на пирамиду сооружение в котором нас принимал Сыч.
Строения на платформах походили одно на другое. Либо обычные прямоугольные здания с узкими проулками между ними. Либо открытые террасы с фонтанами и памятниками. Но, встречались и необычные сооружения.
– Арену построили сравнительно недавно, всего за пятьдесят лет до мировой войны. Известный в Благодатных землях архитектор…– архивариус практически не умолкал.
Его повествование могло бы быть интересным, если бы не огромное количество неизвестных названий и труднопроизносимых имен. А так, словесная мешанина, только добавляла путаницы. Я старался не обращать внимание на его болтовню и смотрел вокруг.