- Наши предки думали, что это рай, черт бы их побрал, - сказал Грегори. - Я уверен, что для них эта земля на самом деле показалась раем со всей этой растительностью. - Он фыркнул. - Шесть дюймов плодородного слоя и камни. Должно быть, сотни лет потребовалось, чтобы все эти дубы и магнолии могли вырасти. Но как только сюда пришли люди, настал конец этому изобилию.
- Теперь земли используются для выпаса коз, - добавил Пакард. - Через несколько поколений, это уничтожит их окончательно.
- Таким образом, мы решили, - резюмировал Чарли, когда они вернулись к столу, - отдать страну Фортескью.
Последовало долгое, многозначительное молчание, если не считать того, что смысл его не был ясен для Чарли. Он смотрел на своих дядьев, а они смотрели на него. Наконец он произнес:
- Ладно, проехали. Вы мне тут говорили о проблемах, так расскажите о них.
- Фортескью не хочет присоединять Дамаск к Ноилю. - сказал Пакард. - Да, я только что сказал, что он хочет этого, но он хочет обойтись без войны.
- Здравомыслящий человек, - сказал Чарли. - Это не возможно.
- Но им придется воевать в любом случае, - сказал Грегори. - Дворяне захотят сохранить за собой земли и звания до последнего, и народ останется верен своему монарху. Это все патриотическое воспитание, заложенное со школьной скамьи. Очень трудно потом пересматривать приоритеты, даже после того как станешь взрослым.
- И Фортескью не может просто так напасть на нас. Ему нужна причина. В противном случае это может повредить отношениям Ноиля с другими королевствами.
- Да, это действительно проблема, - сказал Чарли. Он опять сел, откинулся на спинку кресла и зевнул. - Извините.
- За исключением случая, когда законный король свергнут, - сказал Паккард. - Тогда последует революция. Выступления граждан и все такое.
- Верно, - сказал Грегори. - Все будут счастливы, когда придет Фортескью и восстановит порядок.
- Что? - Чарли резко подался вперед, так что стул угрожающе затрещал. Он сосредоточенно хмурился, глядя на дядьев, пока кусочки головоломки складывались вместе в его голове. Затем он стал смеяться, громко и долго.
- Я понял. Я понял! Вы уже заключили сделку! Фортескью платит вам за то, чтобы вы подготовили почву для него.
- Я возмущен подобным обвинением, - начал было Грегори. - Мы…
- Хорошо, да! - прервал его Пакард. - Мы все продали. Это беспокоит тебя, Чарли? Ты сам говорил, что Дамаску будет лучше под руководством Ноиля. И, кроме того, ты никогда особо не переживал за судьбы страны.
- Я и сейчас не переживаю. И не поймите меня неправильно. У меня нет с этим проблем. Черт, я восхищаюсь вами за то, что вы это провернули. Я рад, что кто-то, наконец, получит хоть какую-то выгоду в этой убогой стране.
Паккард расслабился.
- Ладно. Нам нужен плохой король. Который поднимет налоги, будет злоупотреблять властью, вызовет гнев дворянства, станет угнетать простолюдинов, и даст обоим классам повод для восстания. Тогда Фортескью придет под предлогом восстановления порядка, арестует короля, сошлет его в ссылку в какое-нибудь приятное местечко, посадит свою марионетку на престол, и заплатит нам.
- Похоже, вы уже разработали целый план. Не то, чтобы меня все это сильно волновало, но легкое любопытство заставляет задаться вопросом: какого бедолагу вы планируете посадить на трон? Кузена Ричарда? Жестокость и репрессии не кажутся его сильной стороной. А как зовут того малыша, которого так обожает тетя Лидия? Джеймс? Джейсон? Я думаю, у него будут небольшие проблемы с разжиганием восстания. Самое худшее из его злодеяний, что я могу себе представить, это забыть покормить свою золотую рыбку.
- Это не простое решение, - сказал Грегори. - Многие члены нашей семьи имеют высокую квалификацию и заслуживают того, чтобы править. Быть королем Дамаска это честь, которая…
- Мы надеялись, ты мог бы это сделать, - сказал Паккард.
Чарли уставился на него.
По сравнению с большинством других молодых людей, Чарли был немного известен. Он путешествовал по всему Дамаску и Ноилю, и наносил визиты главам окружающих королевств. Он устраивал там пирушки и занимался в местных библиотеках. Он даже был в море в течение короткого времени. Он учился в Битбургене, который, как и любой другой престижный университет, был также специалистом в области убеждения своих студентов в том, что они узнали больше, чем на самом деле. Все это позволило Чарли утвердится в мысли, что он достаточно осведомлен о мире в целом, и что никто в Дамаске не мог сказать или сделать что-либо, что бы его удивило.
Но сейчас он был вынужден признать, что поражен. Он снова и снова переводил взгляд с одного дяди на другого, и, наконец, спросил: "Почему я?"
- Это будет тяжелая работа, Чарли. Мы не собираемся это отрицать. Новому королю придется принять чрезвычайно много непопулярных решений. Все повернутся против него.
- У каждого короля найдутся критики. Но какое это имеет значение? Если я правильно понимаю ситуацию, вы собираетесь воплотить свой план в любом случае.
- Проблема в том, что мы должны остаться жить здесь после того, как все закончится, Чарли, - сказал Грегори. - Так же как и другие члены нашей семьи. Так же, как и все дворянство. Мы не можем отдать страну соседнему королю, а затем спокойно остаться здесь. Даже если нам придется переехать обратно в Ноиль, не будет никакой разницы. Мы все имеем здесь родственников, связи и инвестиции.
- Нам нужен кто-то, кто может собраться и уехать потом, Чарли. Тебе здесь никогда не нравилось. Мы знаем, ты не планировал возвращаться. Фортескью сместит тебя, устроит небольшой показательный судебный процесс, и сошлет под страхом смертной казни. Ты вернешься в Битбурген как раз к началу осеннего семестра. Бьюсь об заклад, ты мог бы даже получить потребительский кредит на учебу.
- Там надо заполнить столько форм, - рассеянно ответил Чарли. - Хотя я действительно не вижу себя…
- Мы возьмем тебя в долю, конечно. В накладе не останешься. У нас с Паки есть недостатки, но мы не жадные. Знай, мы дадим тебе справедливую долю.
- Это не проблема. Моя матушка оставила мне хорошее наследство.
- Каждый может иметь немного больше.
- В том числе Ричард или Джейсон, я полагаю.
- С Ричардом наш план не сработает. Этот парень чертовски дружелюбен. Ты понимаешь, что я имею в виду, Чарли. Эти большие голубые глаза, широкая улыбка, заразительный смех. Все его любят. Человек практически сочится харизмой. Люди ни за что не станут бунтовать против него. И даже если бы они пошли на это, его сердце будет разбито.
- А что касается Джейсона. Дело не в том, что он толстый. Он скорее…
- Пухлый, - подсказал Чарли.
- Милый - более подходящее слово, - ответил Пакард. - Я сам слышал, как девушки называли его милым. Как мягкая игрушка, говорили они. Не все толстые люди очаровательные. Я знаю много толстых королей с железной хваткой. Но вы не можете быть милым и злым одновременно.
- И вы думаете, что я злой?
- Нет! - почти в унисон сказали Паккард и Грегори. - Совсем нет, Чарли.
- Но ты подходишь, - продолжил Грегори. - У тебя уже есть имидж. Ты - Плохой Принц Чарли.
- Ой, да ладно. Вы же знаете, как я получил это прозвище.
- Большинство людей не помнят. Ты выглядишь жестоким, у тебя есть жизненная позиция, ты всегда одет в черное…
- Что? Я не всегда ношу черное.
- Серьезно? - Грегори был удивлен.
- Ты сейчас весь в черном, - сказал Пакард.
- Я только что вернулся с похорон. Мы все были одеты в черное. Вы тоже одеты в черное.
- Да, но ты выглядишь как парень, который всегда одевается в черное. Мне так кажется. У тебя есть имидж. У тебя есть репутация. Ты пугаешь людей. Эти задумчивые темные глаза, покрытое шрамами лицо…
- У меня нет шрамов!
- Есть. Вот там, на подбородке.
- Я поранился, когда брился. Он исчезнет через несколько дней.
- Ну, ты выглядишь как парень, который должен иметь покрытое шрамами лицо.
- Я передам это моему парикмахеру. Уверен, он обрадуется.
- Кроме того, - Грегори снова начал говорить, но остановился и бросил на Паккарда нерешительный взгляд. Тот кивнул. - Не хочу тебя ранить. Пожалуйста, прости меня, если я это сделаю, Чарли. Но существует проблема из-за того, что ты незаконнорожденный.
- Ты не ранишь меня, - легко ответил Чарли. - Я уже не переживаю по этому поводу.
- Ну, раньше ты сильно переживал. Я помню на вечеринке по поводу твоего одиннадцатилетия ты запустил в глаз юному Кантинфлоу свиной отбивной.
- Свиной отбивной? - переспросил Паккард.
- Это была двойная отбивная, что готовят в Алмондине.
- О, да. Очень вкусно. Жаль, повара здесь, в замке, так и не научились делать что-либо подобное. Обязательно либо недожарят, либо пережарят.
Последовало короткое отступление на тему где и как готовят жареную свинину, прежде чем Грегори вернулся к основному вопросу.
- Обязательно найдутся люди, всегда поддерживающие короля, не зависимо от того, каким подлецом он является. Как я уже говорил, это все последствия школьного образования, мы учим их следовать закону и быть хорошими гражданами. Но, когда преемник незаконный, его легче свергнуть.
- Конечно, множество королей пришли к власти незаконно, - встрял Паккард. - Это вообще не проблема, пока кто-нибудь не начнет задавать вопросы. Нам, по всей видимости, это не грозит. Просто у нас будет дополнительный козырь в случае нужды.
- Я не знаю, в курсе ли ты, Чарли, но после того, как все закончится, Совет Лордов мог бы признать тебя законнорожденным. На самом деле, мы с Паки думаем, это нужно было сделать еще несколько лет назад, но король не захотел.
Чарли махнул рукой.
- Еще раз повторяю, не беспокойтесь об этом.
- Что ж, предложение остается в силе, если решишь к нам присоединиться. Я надеюсь, однажды у тебя появятся собственные дети, подумай об их судьбе.
- Я боюсь, им придется сгореть от стыда. - Чарли оттолкнулся ногой от ножки стола, так что его кресло отъехало назад. Он встал и наклонился вперед, опираясь руками на столешницу. - Мои дорогие дяди, я восхищаюсь вами. Продать свою страну за чечевичную похлебку, обмануть закадычных друзей, предать доверие людей - эти закулисные интриги заставляют меня гордиться тем, что я являюсь частью вашей семьи, пусть и не законнорожденной частью. Ибо не могу себе представить другую страну, которая бы так нуждалась в том, чтобы ее продали, или других дворян, заслуживающих предательства более, чем здесь, в Дамаске. Мои поздравления.
Он несколько раз хлопнул в ладоши, изображая аплодисменты, а затем повернулся спиной к старикам и направился к двери.
- Тем не менее, можете вычеркнуть меня из игры. Возможно, я на самом деле так плох, как вы обо мне думаете, но закулисные интриги не мой конек. Теперь, если вы меня извините, я вернусь к учебе, чтобы провалить несколько предметов в этом семестре и не прочесть много умных книг.
- Я понимаю, Чарли, - сказал Грегори. - Спасибо, что выслушал нас. Мы поищем кого-нибудь еще. Я надеюсь, мы можем рассчитывать на твое молчание?
- Конечно.
- Думаю, Кэтрин будет разочарована, сказал Паккард. - Уверен, она надеялась, что ты станешь королем.
Уже коснувшись дверной ручки, Чарли остановился:
- Кэтрин?
- Леди Кэтрин Дурэйс.
- Леди Кэтрин Дурэйс? - Чарли немного задумался. - Около двадцати лет, ростом мне до подбородка, безукоризненный вкус, мелодичный голос, стройные ноги, узкая талия, густые волосы, рыжие, как летний закат, нежные длинные ресницы, мягкие розовые губы недовольно дуются, безупречная светлая кожа с едва заметным намеком на веснушки около носа, а зеленые глаза сверкают словно изумруды в свете костра, когда она сердится, и искрятся как всплески волн утром на пляже, когда она улыбается? Эта Кэтрин Дурэйс?
- Ах, так ты ее знаешь?
Чарли отпустил дверную ручку.
- Я, думаю, возможно, я слышал о ней, - он вернулся обратно за стол переговоров, вытащил снова кресло и развернул его. Задумчиво уставился на него, как бы пытаясь решить, следует ли ему снова сесть. Затем сел. - Расскажите подробнее.
* * *
Конечно, после похорон состоялся государственный обед, мрачное мероприятие, как и подобает случаю, с тостами, речами и холодным мясом. Мужчины теребили пуговицы своих черных одеяний и филосовски рассуждали о собственной кончине. Женщины прятали свои лица под черными вуалями, вытирали глаза черными носовыми платочками и размышляли о стоимости чужих платьев. Все сошлись на том, что покойный монарх, несмотря на свое маленькое, прямо таки крошечное пристрастие к бутылке, был одним из лучших среди почивших мужчин, когда-либо правивших Дамаском. Кэтрин и Розалинд, как и полагалось всем женщинам, играли роли бледных и болезненных созданий, которые почти ничего не едят. Теперь они наверстывали упущенное за поздним ужином в столовой зале замка. Они сидели на одном конце длинного стола, все еще облаченные в траурные одежды, но с откинутыми назад вуалями. Компанию им составляли лишь два адвоката, в полголоса обсуждавшие некоторые технические вопросы права на другом конце стола. В камине потрескивали три горевших полена. Свечи освещали небольшое пространство вокруг девушек.
Кэтрин потянулась за буханкой черного хлеба и отломила от нее кусочек.
- Думаю, все прошло очень хорошо. Мне нравится, когда на похоронах идет дождь. Нет, не гроза, ты же понимаешь, а такая тоскливая мелкая изморось придает соответствующую атмосферу. Она все вокруг делает гораздо траурнее.
- О, я согласна, - ответила Розалинд. - Когда мир кажется серым и мрачным, ты можешь сказать себе, что жизнь полна страдания и отчаяния, и покойный правильно сделал, что умер. Тогда как в яркий солнечный день потеря от ранней смерти ощущается острее. А мое платье не растянулось на спине?
- Нет, оно сидело прекрасно.
- Я боялась, что оно слишком тесное. Не уверена, могу ли я доверять своей новой швее. Мужчины выглядели очень хорошо, ты не находишь? Особенно Плохой принц Чарли. Было что-то неистовое в том, как он прогнал тех бандитов в лесу. Ты так не думаешь? - Розалинд внимательно посмотрела на подругу. - Ты находишь его привлекательным?
Кэтрин подцепила ножом кусочек масла.
- Нахожу.
- Он смотрел на тебя.
- О, гляди, это же Ораторио. Должно быть, его смена закончилась. - Кэтрин махнула рукой с хлебом. - Ораторио, иди, посиди с нами.
Ораторио, одетый в военную форму, держа шлем под мышкой, низко поклонился с противоположного конца комнаты. Он немного задержался, чтобы погреться у камина, а затем уселся рядом с Розалинд.
- Добрый вечер, дамы. Ах, еще три месяца и моя королевская служба закончится. С другой стороны, как приятно встретить вас после долгого дежурства. Вы уже поели?
- Мы только начали.
- Интересно, могла бы я получить омлет, - поинтересовалась Розалинд.
- Нет, - ответила Кэтрин. - Только не в Дамаске.
- Если только вы не хотите получить яичный порошок, - сказал Ораторио. - Вряд ли у вас есть такое желание.
- Ах, да, я и забыла, что в Дамаске нет яиц. Какое-то проклятие, не так ли?
- Не проклятие, - возразила Кэтрин. - Больше похоже на заклинание, чтобы все пошло наперекосяк.
- И в самом деле, мы можем производить яйца. Есть утиные или гусиные яйца, если пожелаете. А вот куры здесь не выживают.
- Все из-за колдуна по имени Тессалониус, - сказала Кэтрин. - Он оказался довольно сильным магом. На самом деле, сейчас он Королевский Волшебник Дамаска. Но казус с курицами случился много лет назад, когда он только начинал свою карьеру.
- Он убил всех кур?
- Он изгнал их из страны. В действительности он пытался изгнать змей. Он слышал, что кто-то проделал такое в какой-то другой стране, и подумал, что это неплохая идея. Но он где-то ошибся, и вместо змей исчезли все куры.
- Ну, это была хорошая идея, - поежилась Розалинд. - Я не люблю змей. Ик.
- В конце концов, он выяснил, как прогнать змей, - заметил Ораторио. - Но был вынужден вернуть их обратно.
- Боже мой, почему?
- Крысы, - ответила Кэтрин. - Змеи едят крыс и мышей, паразиты размножились и заразили зернохранилища. Суслики тоже едят зерновые культуры, когда еще только всходят молодые побеги. Оказалось, нам нужны змеи. Таким образом, как это ни печально, но колдун мудро рассудил, что должен отменить свое великое заклинание и пустить их обратно. Без сомнения, это был урок для всех нас.
Розалинд развила мысль:
- Если он смог отменить заклинание, изгоняющее змей, почему он не может вернуть кур?
- Быстро соображаете, - похвалил Ораторио. - Мне нравится эта девушка.
Розалинд невольно слегка повела плечиком.
- Поскольку, - продолжал он, - Тессалониус не знает, в чем заключалась его ошибка, когда он прогнал кур, то и не может отменить заклинание.
- Следовательно, никаких омлетов, - закончила Кэтрин. - А заодно забудь о суфле, яичном салате и пирогах.
- И пирожных, - добавил Ораторио. - И о заварном креме. И что хуже всего, о гоголе-моголе. - Он попытался изобразить трагическое выражение лица. - Во время зимних праздников мы вынуждены пить бренди неразбавленным.
Розалинд похлопала его по руке:
- Для вас это чрезвычайно трудно.
- Да, это так. Но в гвардии служат мужественные парни. Мы привыкли к трудностям. Плюс, каждую осень проводится куриный фестиваль, на который из-за гор привозят целые возы холодных жареных кур и сваренных в крутую яиц. Тогда все население устраивает пикники в парках.
- Но тем не менее, в стране отсутствуют яйца, торты, заварной крем, рубленая печень и куриный суп. Я думаю, люди должны быть недовольны. Почему король не уволил этого колдуна?
- Он не только не уволил, а способствовал его продвижению. Никто не знает почему, но Тессалониус и король были весьма близки. А потом, когда король умер, колдун исчез.
- Неужели? - удивилась Кэтрин. - Я об этом не знала.
- Никто не видел его уже несколько недель. Паккард и Грегори дали нам приказ следить за ним, если он объявится.
- Возможно, он просто где-то переживает свое горе. Что скажете о Плохом Принце Чарли? Почему все его так называют? За этим прозвищем стоит какая-то история?
- Да, - ответила Кэтрин серьезно. - Это я дала такое прозвище. Он отнесся ко мне самым не галантным образом. Он предал мое доверие.
Розалинд смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Кэтрин с мрачным выражением лица нервно теребила салфетку. Блондинка перевела взгляд на Ораторио, который, стараясь не пропустить ни одной детали, наклонился вперед, затем опять посмотрела на Кэтрин. Для него это явно что-то новенькое. Розалинд подбодрила подругу:
- Не стесняйся. Расскажи нам.
- Он пригласил меня на ужин. Вы должны помнить, это случилось, когда я была молода и наивна.
- А сейчас вы не молоды и наивны? - спросил Ораторио.
- Увы, нет, - вздохнула Кэтрин. - Годы невзгод оставили свой след на моем измученном заботами челе.
- Он пригласил тебя на ужин…, - напомнила Розалинд.
- Да. Он прислал за мной экипаж. Ресторан оказался довольно милым. Мы обедали на террасе, наступил уже поздний вечер. Чарли налил охлажденное вино в мой бокал. Стоял теплый летний вечер, мне было немного жарко. Я быстро его выпила, возможно, слишком быстро.