Я узнал это место. Мы были рядом с круглой поляной, где я видел следы ног. Теперь поляна была заполнена людьми, каждый из которых держал свечу.
- Собрание еще не началось, - прошептала Джин. - Мы успели вовремя.
- Какое собрание, - вновь спросил я и вновь не получил ответа.
- Пошли за мной. Мой дом вон за теми деревьями. Я знаю, где мой отец хранит балахоны.
Балахоны? Свечи и балахоны?
- Стоп, - сказал я. - Больше не сделаю ни шага, пока ты не объяснишь, что происходит.
Она взяла меня за руку. Несмотря на холод, ее ладонь была горячей:
Марк, пожалуйста! Ты ведь хочешь, чтобы твои родители вернулись!
Глава 23
Я буквально ощущала пульсацию зла вокруг нас. И, наверно, это вернуло мне силы. Когда мы бежали через лес, мне казалось, что я вот‑вот упаду, настолько я чувствовала себя истощенной и напуганной. Но, увидев между деревьев огоньки, увидев бесформенные фигуры со свечами, я позабыла про усталость.
Мы не решились подобраться поближе. Но между деревьями можно было различить, что по поляне беспорядочно бродят несколько десятков человек. Они были одеты в темные балахоны наподобие монашеской рясы. На головы накинуты капюшоны, и лица разглядеть невозможно. Каждый держал в руке длинную черную свечу.
Неужели мои родители среди них?
Джин жестом вновь приказала нам вести себя тихо. Пригнувшись, мы вслед за ней обошли поляну. Покрывший землю снег скрывал наши шаги. Я слышала негромкую музыку, похоже, флейта. Наверно, играл магнитофон.
- Когда прекратится музыка, начнется собрание, - прошептала Джин.
Мы осторожно проскользнули к ее дому.
- Балахоны в подвале, - по‑прежнему шепотом сказала Джин. - Но мы сглупили, что оставили пистолет того мужика.
Держась в тени, мы обошли дом и спустились в подвал. Сверху раздавались голоса и смех. И еще едва слышно доносилась музыка с поляны.
Подвал был оборудован основательно и состоял из одной большой комнаты и нескольких поменьше. Одна из небольших комнат была чуть ли не вся заставлена ружьями. Джин провела нас к чулану. Мы забрались туда и прикрыли дверь, прежде чем включить свет. Чулан был почти пуст. Если не считать стопки коричневых балахонов.
Лицо Джин покрылось бледностью. Она порывисто схватила Марка за руку. В ее глазах были боль и страх.
- Я и раньше знала, что отец состоит в Братстве. Но я не знала, что они убивают людей!
Братство? Убивают людей?
- Когда я узнала, что затевает Братство, отец приказал мне позвонить и порвать с тобой, - сказала Джин Марку. - А затем заставил уехать из города к родственникам. Не хотел, чтобы я вмешивалась. Он против убийства. Но слишком запуган, чтобы помешать этому.
- Но я не понимаю, - прошептала я. - При чем здесь мои родители? Они…
- Тише. Надо выбираться отсюда.
Мы услышали шаги. Кто‑то спускался в подвал. Джин схватила три балахона.
- Быстро надевайте.
Балахон оказался тяжелым, от него пахло нафталином и потом.
- Поднимите капюшоны так, чтобы не было видно ваших лиц, - приказала Джин, надевая на голову свой и подвязывая балахон веревкой. - И делайте то, что будут делать все.
- А твое ружье… - начала я.
- Мне не удастся его пронести незаметно, - ответила Джин, пряча его в чулане под балахонами. - Они бы заметили его, и все для нас было бы кончено. Нужно придумать что‑то другое. Пошли.
Что же теперь? Зачем нам нужно проникнуть на это собрание? Что мы там будем делать?
Мы едва успели выйти из чулана, как в подвал спустились двое мужчин. Я старалась, чтобы мое лицо было в тени.
- Добрый вечер, - добродушно приветствовал нас один из них.
Мы молча прошли мимо, поднялись наверх, быстро пересекли двор и вышли через лес к поляне. Снегопад прекратился. Было ясно и холодно. Кругом ни огонька, кроме маленьких светящихся точек от свечей. Я старалась держаться поближе к Марку, чтобы не потеряться, поскольку все казались одинаковыми. Люди бродили, переговариваясь между собой. Однако расслышать, о чем они говорят, мне не удалось.
Мне было страшно. Ноги едва слушались меня. Но я заставила себя прохаживаться, держась поближе к краю поляны. Внезапно Джин сунула мне в руку тонкую черную свечу. Я старалась держать ее твердо, но рука тряслась. Я молила Господа, чтобы никто этого не заметил.
Вдруг музыка стихла. Я так и не заметила, откуда она раздавалась. Все разговоры смолкли, и фигуры в балахонах в полной тишине направились в лес.
Как давно Братство проводит свои собрания в этом лесу? Наверно, это его приверженцы придумали все эти ужасные истории, чтобы отпугнуть отсюда посторонних? И что произойдет здесь этой ночью?
Я постаралась перестать мучить себя этими вопросами, но это было выше моих сил.
Порыв ветра сбросил с моего лица капюшон, и я поспешно натянула его обратно.
- Делайте, как все, - шепнула Джин.
Я схватила Марка за руку, боясь его потерять. Его рука была холодна как лед. Между тем фигуры в балахонах выстроились в две линии, после чего развернулись и двинулись, образуя круг. Все это происходило в полной тишине в свете трепещущих огоньков свеч.
Две фигуры вышли в центр круга. Они держали свечи близко у своих лиц, и я чуть не вскрикнула, когда увидела, что на них были маски.
Белые обезьяньи маски, оскалившиеся в зловещей ухмылке. Они были совсем как та маленькая голова обезьяны, которую мы с Марком нашли в спальне родителей.
Вперед выступила еще одна фигура, ее лицо было скрыто в тени капюшона.
Все молчали. Даже ветер стих.
Третий приблизился к двум фигурам в масках и вдруг резким движением сорвал с них обе маски.
В колеблющемся свете свечей я сразу узнала папу и маму! Взглянула на Марка. Он тоже их узнал. И по его взгляду я поняла - он думает то же, что и я.
Наши родители возглавляют Братство!
Глава 24
Наверно, зто лишь сон, ночной кошмар. Ночь. Заснеженный лес. Люди в темных балахонах. Лида скрыты капюшонами. Круг слабо трепещущих огоньков свечей. Белые обезьяньи маски. И отец с матерью в центре круга.
Я взглянул на Кэру. Ее лицо словно застыло. Сознание отказывалось все это воспринять. Все слишком странно, невероятно, нереально.
Так из‑за этого родители бросили нас? Чтобы уйти в этот лес и возглавить эту дьявольскую секту? Значит, когда они говорили, что по четвергам вечером отправляются в клуб, они шли сюда, надевали свои балахоны и маски, а потом… Что потом? Что они делали? Занимались колдовством или чем‑то еще?
Я подумал о том, как часто мы переезжали с места на место. Почти каждый год - новый город, новый дом. Наверно, это нужно им, чтобы вербовать все новых приверженцев своей секты. Родители не были специалистами по компьютерам. Это - лишь прикрытие. На самом деле они - вожди секты.
Мне казалось, что я схожу с ума. Вся наша жизнь была сплошной ложью. Наши родители все время нам лгали. И, в конце концов, оставили, не сказав ни слова. Бросили ради своего Братства!
Я вновь взглянул на Кэру. Она смотрела прямо перед собой, ее глаза были полны ужаса.
Что будет с нами? Зачем Джин привела нас сюда? И что мы должны делать?
Люди сдвинулись ближе к центру круга, и мы приблизились вместе с ними. Теперь я заметил в центре большой гладкий пень. Человек в балахоне, который сорвал маски с родителей, подвел их к этому пню. Налетевший порыв ветра сорвал с него капюшон. Я увидел короткие темные волосы, очки в массивной оправе и сразу узнал его. Это был тот самый начальник из Крэнфорда, мистер Маркус.
Так вот почему он врал нам, подумал я. Видимо, так приказали ему отец с матерью. Они больше не хотели нас видеть. Они решили целиком посвятить себя служению этому сатанинскому культу.
- Итак, мы готовы! - воскликнул Маркус, не заботясь о том, чтобы натянуть капюшон обратно. - Мы, служители Белой обезьяны, готовы вернуть себе Америку, которая по праву принадлежит нам. Слишком долго мы стояли в стороне, пока другие распоряжались судьбой нашей страны. Довольно! Скоро мы выступим и силой вернем себе то, что должно быть нашим.
Он воздел руки к небу:
- Правительство отдало страну в руки преступников, но мы все изменим! Отмщение будет неотвратимым, и в стране воцарится порядок Братства. Наша армия силой искоренит преступность в обществе и в стране.
Раздались крики всеобщего одобрения. Лишь отец с матерью хранили молчание.
- Долой коррумпированные суды! Долой беспомощную полицию! Да здравствует Братство! - закричал Маркус, и лес огласился новыми одобрительными возгласами.
Когда вновь наступила тишина, Маркус опустил руки, и взгляд его остановился на наших родителях.
- А эти, которые предали нас, - они первыми ощутят на себе наше возмездие!
Предали? Что это значит?
Маркус вновь воздел руки. Теперь я увидел в одной из них нож с длинным лезвием.
- Братство Белой обезьяны всегда беспощадно к изменникам, и возмездие свершается быстро! - воскликнул он, и толпа вновь одобрительно зашумела.
Налетевший порыв ветра чуть не сорвал с меня капюшон, и я придержал его руками. Между тем на поляну выступил еще один человек, лицо которого скрывал капюшон, и заставил отца стать на колени. Голову его он прижал к пню.
- Надо что‑то делать, - прошептала мне Кэра. - Еще немного, и будет поздно.
Маркус поднес нож к горлу отца:
- Жертва будет принесена! Вот так мы будем исполнять правосудие!
У меня вырвался едва слышный всхлип. Я чувствовал, как в голове бешено пульсирует кровь. Холодок ужаса пробежал по позвоночнику.
Ну почему я сразу не понял, что мои родители вовсе не вожди Братства! Наоборот, они его жертвы! И они не могут бежать или драться - человек в капюшоне направил на них пистолет.
Маркус взмахнул ножом.
- Признаешься ли ты, что предал Белую обезьяну? - проревел он.
- Признавайся! - потребовала толпа.
Кзра сжала мою руку.
- Марк, - прошептала она, - что же делать?
- Он не хочет признаваться, - завопил Маркус. - Так пусть познает нашу месть.
Он вновь приставил нож к горлу отца.
- Нет! Не надо! - раздался отчаянный крик мамы.
Она кинулась к Маркусу и попыталась схватить его руку с ножом. Он отшвырнул маму, а другой человек крепко ее обхватил, удерживая на месте. Маркус вновь повернулся к отцу.
- Час мести пробил! - провозгласил он.
Я знал, что больше медлить нельзя. Но что же делать? У меня нет никакого оружия. Если я попытаюсь броситься на Маркуса, меня либо схватят, либо застрелят.
- Марк… - простонала Кэра.
По ее лицу текли слезы. Она тесно прижалась ко мне, и я почувствовал, как что‑то в кармане джинсов надавило мне на ногу. Я быстро сунул руку в карман и вытащил голову обезьяны. Ту самую, что я подобрал в комнате Джин. Она была холодной и тяжелой.
Как раз в этот момент Маркус повернулся ко мне. Его капюшон по‑прежнему был откинут. Лицо открыто. Отлично!
Я не раздумывал. Я с размаху, не целясь, со всей силы швырнул обезьянью голову в Маркуса. Если бы я попал ему между глаз, то мог бы его оглоушить, и родители получили бы шанс бежать.
Фигурка, просвистев в воздухе, попала Маркусу в плечо. Я промахнулся всего на несколько дюймов!
- Кто это сделал?! - прорычал он, глядя прямо на меня.
Глава 25
Я видела, как Маркус повернулся, и брат что‑то бросил в него. Видела, как мужчина направился к нам. Очевидно, Марк промахнулся.
- Кто кинул в меня?! - закричал Маркус.
Он сделал еще несколько шагов в сторону Марка. Тот отступил назад. Все внимание было теперь приковано к этим двоим, и родителям этого оказалось достаточно.
Мать внезапно вырвалась из рук человека, который ее держал, пистолет упал на землю. Отец прыгнул на Маркуса сзади и сильно толкнул его в спину. Тот, вскрикнув от неожиданности, упал лицом в снег, выронив нож. Все остальные на мгновение застыли в неподвижности, явно ошеломленные происходящим. Потом некоторые вдруг начали разбегаться в стороны, но большинство так и продолжало стоять.
Отец быстро поднял с земли пистолет и приставил его к голове Маркуса:
- Всем стоять, или я вышибу ему мозги! ФБР! Вы все арестованы!
Не слушая его, приверженцы Братства разбегались в стороны, исчезая в лесу. Мы с Марком, откинув капюшоны, побежали к родителям. Мама первой увидела нас:
- Вы! Вы здесь!
Она кинулась навстречу нам и обняла нас обоих:
- Не может быть! Как вы здесь оказались? С вами все в порядке?
Иди в дом. Надо вызвать подкрепление. Их тут оказалось слишком много, - сказал отец маме, продолжая прижимать пистолет к голове Маркуса.
- Пап, все остальные уже разбежались, - крикнул я.
- Ничего. Я всех их знаю. Так что далеко не уйдут.
Мама подняла нож и поспешила к дому.
Папа повернулся к Марку.
- Мог бы кинуть и пометче, - сказал он.
- Извини, - смущенно ответил Марк, но лицо его прояснилось, когда на лице отца показалась улыбка.
- Ты спас нам жизнь, Марк.
- На самом деле это сделала Джин, - ответил брат, обнимая девушку за плечи.
К нам медленно направлялся крупный мужчина в балахоне. Он шел с поднятыми вверх руками. Это был доктор Ролингс, отец Джин.
- Я пытался остановить их, Грзг, - сказал он. - Я сделал, что мог. Но я боялся их. Боялся за Джин, да и за себя. Единственное, что мне удалось, это убедить их не трогать твоих детей.
- Я учту это, - сказал отец, сохраняя бесстрастное выражение лица. - Однако сейчас я должен вас арестовать. Как вы, Ролингс, вообще связались с этим Братством?
Тот тяжело вздохнул:
- Сначала я верил тому, что говорили Маркус и другие. Я считал, что надо что‑то делать, чтобы ликвидировать преступность, чтобы жизнь стала безопасной. Но я не знал, что они намерены накапливать запасы оружия, хотят взять закон в свои руки… убивать людей. Я хотел уйти от них, Грэг, но боялся, что они расправятся со мной.
- Ты трус, Ролингс, - промычал Маркус, сплевывая на снег. - За свою трусость ты умрешь. Месть Белой обезьяны будет быстрой.
Не обращая внимания на слова Маркуса, отец повернулся к Джин:
- Я должен извиниться перед тобой. За то, что пытался разлучить тебя с Марком.
Он подтолкнул Маркуса:
- Двигайся. Мне хочется побыстрее снять этот балахон. Всегда терпеть не мог носить халат.
Мы направились к дому.
- Простите нас с мамой, - сказал вдруг нам отец. - Вы наверняка все эти дни ужасно переживали.
- Было немножко, - скромно признала я.
Где‑то послышался вой полицейской сирены. Значит, мать вызвала подкрепление.
- Где Роджер? - спросил отец. - Он не с вами?
- Э‑э‑э… Роджер мертв, - ответила я.
Папа остановился как вкопанный. Нахмурился. Покачал головой.
- О Господи! Роджер был одним из наших лучших агентов. После того как Братство разоблачило нас, я опасался, что они возьмутся за вас с Роджером.
- И еще убит человек по фамилии Мердох, - добавила я.
Отец еще больше помрачнел:
- Мердох был нашим руководителем в этой операции. Значит, Братство убило и его.
- Это не Братство. Их обоих убил некий Фэррадэй.
- Кто?! Фэррадэй?
На его лице отразилось удивление. Он смотрел мимо меня, о чем‑то напряженно размышляя.
- Фэррадэй… Он здесь? Видимо, вышел из тюрьмы. Что он здесь делает?
- Пап, кто он? - спросила я.
- Когда‑то он был полицейским. Плохим полицейским. Мы с Люси посадили его за рэкет. Значит, это он убил Роджера и Мердоха…
- Мы думали, он настоящий полицейский. У него в машине рация…
- Любой может достать рацию и настроиться на полицейскую волну, - объяснил папа.
- Фэррадэй искал вас с мамой, - сказал я. - Мы заперли его в гараже.
Мне показалось или в его глазах действительно стояли слезы? Никогда прежде я не видела папу таким.
- Я очень виноват перед вами, - сказал он. - Все бы отдал, чтобы вы не были втянуты в это дело.
- Теперь уже все закончилось.
Я надеялась, что это так.
Мы вошли в дом доктора Ролингса, испытывая чувство облегчения и в то же время несколько смущенные.
Глава 26
Постарайтесь понять, что мы были в очень сложном положении, - объясняла нам с Марком мама. - Конечно же, мы не хотели вам лгать, но и не хотели вовлекать вас в наши дела. Мы боялись, что вы будете очень волноваться за нас, если узнаете, что мы агенты ФБР.
Наконец‑то мы были у себя дома, вчетвером. Полиция забрала Фэррадэя из гаража и унесла тела Роджера и Мер‑ доха. Мы остались одни. Папа приготовил горячий шоколад. Мы сидели на кухне и говорили.
- Так вы никогда не были специалистами по компьютерам? - поинтересовалась Кэра.
Вид у нее все еще был растерянный.
- Да нет же, - ответил папа. - Мы действительно разбираемся в компьютерах. Но еще лучше мы разбираемся в преступниках.
Мама вздохнула:
- Это не самая приятная работа. Вы сами могли убедиться в этом сегодня ночью.
- Так именно из‑за вашей работы мы так часто переезжали с места на место? - догадался я.
- Увы, - кивнула мама. - Мы старались, чтобы у вас было нормальное детство. Поэтому скрывали от вас правду.
- До сих пор нам это удавалось, - добавил папа.
- Зато сегодня нам удалось остаться в живых, - заметила мама.
- Да, но это первый случай, когда нас раскрыли. Эти чертовы "белые обезьяны" действительно собирались нас прикончить.
- Но почему все эти люди так слушались Маркуса?
- Это человек с очень сильной волей, настоящий лидер, который умеет подчинять себе людей, - ответил папа. - К тому же он говорил то, что им хотелось услышать. Он смог убедить их, что действительно ведет их к лучшей жизни.
- Где же вы были все это время? - поинтересовался я.
- Маркус три дня держал нас в подвале крэнфордско‑ го офиса, - ответила мама. - Он дожидался их очередного сборища, чтобы публично казнить нас.
- А вы действительно работали в Крэнфорде?
- Да. Именно там мы смогли внедриться в Братство. Маркус и его шайка намеревались полностью захватить Крэнфорд. Тогда бы они получили доступ к закрытой правительственной информации, в том числе по секретному оружию.
- Они бы применили это оружие, получи они такую возможность, - добавил папа.
- Спасение пришло от семьи Баррафсов, - рассмеялась мама, и мы присоединились к ней.
- Теперь, Марк, понимаешь, почему мы не хотели, чтобы ты встречался с Джин, - сказал папа, накрыв мою руку своей. - Мы собирали доказательства, чтобы арестовать членов Братства, и мы знали, что ее отец - один из них. Я пытался предостеречь тебя, но, конечно, не мог объяснить подлинную причину.
- По‑моему, Джин удивила всех, - заметил я.
- Интересно, что она сейчас делает?
- Она очень храбрая девушка, - признал папа.
- А Роджер? Он нам никакой не родственник? Он работал на вас? - спросила Кэра.
- Да, он был одним из наших агентов.
- Он вел себя так странно после того, как вы пропали. Мы не знали, что и думать.
- Наверняка они с Мэрдохом делали все возможное, чтобы найти нас, - заметил папа, а мама заметно погрустнела.