Но если возникла новая, неучтенная ранее плантация с нидитом, и ее первыми обнаружили нечистые на руку люди…
- "Эйджнес" не упустила бы такой шанс, - сказал Паррол. - Два или три сезонных сбора окупят все затраты на планете плюс дадут колоссальную прибыль!
- Именно так и обстоит дело! - подытожила Найл. На один миг она уставилась на Паррола, покусывая верхнюю губу. - Как же вывести негодяев на чистую воду, а, Дан?
- Приближается пик уборочной кампании, верно? - молвил как бы в пространство Паррол.
- Точно! - подхватила Найл. - Как раз в эти самые часы они должны находиться именно на плантации и собирать урожай! Кому мы можем доверить это дело? Фиаве и полицейским? Службе по Борьбе с Наркотиками? Нет, постой…
- Да-да, - согласился Паррол. - Я тоже так думаю.
- Они могут собирать нидит тайком. Для вящей безопасности не погнушаются и убийством непрошеных свидетелей. Но им ни за что не вывезти урожай с Нэнди-Клайна, если нет подкупленных заранее людей как в службе по Борьбе с Наркотиками, так и в полиции на континенте. К тому же коррупционеры, небось, получают часть прибыли. Дело определенно организовано так, что и концов не найдешь! Если мы ударим в набат прямо сейчас, а там, на нидитовой плантации, никого не окажется, нам никогда больше не удастся прижать "Эйджнес" к ногтю. До того, как сделать следующий шаг, мы должны знать наверняка, что их задержали с поличным.
* * *
По всей видимости, Найл с Парролом нарушили уединение Илиума Велдроу. Когда, по возвращении на станцию, они вызвали его в кабинет Паррола, он посмотрел на парочку с нескрываемым неодобрением. По сравнению с помощником управляющего, облаченного в безукоризненный деловой костюм, сам управляющий и его спутница выглядели самыми натуральными пляжными бродягами, которые не брезговали и уголовщиной. У обоих на плечах висели гарпунные ружья. Паррол даже не удосужился снять панталоны для подводного плавания и натянул брюки прямо на них. У Найл поверх вызывающего купальника была накинута только короткая куртка - и все. Но расстроило Велдроу не одно лишь отсутствие опрятного вида у коллег.
- Боюсь, я не совсем тебя понял, Дан, - сказал он, поморщившись. - Значит, я должен находиться в твоем кабинете и быть приклеенным, как ты выразился, к твоему личному переговорному устройству. В то же время, после вашего ухода станция должна быть погружена в темноту и оставаться запертой на замок. Зачем нужно запираться и выключать свет?
- Потому что, если в течение последующих нескольких часов ты выдашь свое местонахождение, то кто-нибудь может снести твою маленькую глупенькую головку с плеч, - бесцеремонно объяснила Найл.
В глазах Велдроу появилась тревога.
- А что такое? Происходит что-то ужасное, да?
- Если не будешь знать, что происходит, то тебя это не коснется, - сказал Паррол. - И если будешь выполнять то, что тебе велят, и не станешь высовывать со станции свой нос до нашего возвращения, то останешься в целости и сохранности. Давай-ка, для верности повтори еще раз все то, что ты должен делать.
Нельзя сказать, что с охотой, но помощник управляющего подчинился. Итак, он должен дожидаться звонка от капитана Мейса с посыльного судна-жнейки "Атрис". Звонок должен поступить в течение ближайших трех-шести часов и содержать в себе невинную просьбу переслать на судно кое-какие запчасти. Это послужит Велдроу сигналом, что пора набрать два номера аварийного вызова на переговорном устройстве Паррола. Один звонок соединит его с шефом полиции Фиавой, другой - с одним человеком из Федеральной Службы по Борьбе с Наркотиками, с которым Парролу в свое время доводилось работать вместе. После того, как адресаты ответят на звонки, Велдроу должен был нажать передаточную кнопку на телетайпе переговорного устройства. В нем содержалась определенная шифрованная информация, которую Паррол ввел туда загодя. После этого Велдроу было приказано выключить аппарат.
Паррол решил, что его помощник запомнил более или менее все пункты руководства к действию. Даже если он что-то и напутает, это просто задержит начало операции на несколько часов, только и всего.
* * *
Над течением Мерал ночное небо было ясным и освещенным взошедшим Дьюзом.
- Ты уверен, что впереди нас - "Атрис"? - спросила Найл Этланд.
- Ага, - отозвался Паррол. - Мейс находится примерно в сорока километрах от своего КПП, но это точно "Атрис". Уж я-то эту посудину знаю.
Экран монитора транслировал картинку с места жатвы. В центре экрана виднелось увеличенное изображение посыльного судна, которое располагалось тремя километрами ниже по течению. Две стаи машин по сбору морепродуктов, которые располагались неподалеку, медленно покачивались на волнах в слабом отблеске морской зыби. Жнейки при полной луне бездействовали, и самолет-погонщик кружил позади более отдаленной стаи, направляя нескольких беглянок обратно к месту работы.
- Тогда чего мы ждем? - нетерпеливо воскликнула Найл.
Паррол посмотрел на нее вопросительно.
- Ты сверилась со штурманской картой?
- Спрашиваешь! Корабль бросил якорь выше северной трети Разлома Таскасон. А-а, понимаю: ты считаешь, что ему будет угрожать опасность, если кто-то "засечет" мой "Пан", рыскающий по дну?
- Может, и так. Во всяком случае, корабль находится слишком близко от того места, откуда мы собираемся действовать. Если негодяи там, внизу, заняты погрузкой нидита в трюмы, то они сильно нервничают, поскольку прекрасно знают, что корабль такого типа "засечь" их не в состоянии. Но само наличие стоящего на якоре в этих местах посыльного судна может заставить их выбросить вещественное доказательство за борт и удрать при малейшем подозрении на шухер.
- Ну и что ты намерен предпринять?
- Взойти на борт, сказать Мейсу, чтобы он убрал свои жнейки на пятьдесят километров западнее и поджидал нас там. Так будет спокойнее для всех. Морской волк догадывается, что готовится что-то необычное, но вопросов никогда не задает. Подай им визуальный сигнал.
Найл шевельнула рукой, и под днищем "Пан-элементала" вспыхнули опознавательные огни "Джиард": синий… синий… красный. С интервалом в десять секунд сигнал повторился. Вовсю затрезвонило переговорное устройство.
- Нельзя, - пробормотала Найл под нос. Она взяла сигнальную коробку. Под пальцами появилось пурпурное свечение. Когда оно погасло, переговорное устройство перестало звонить, а на посыльном судне замигал сине-сине-красный позывной "Джиард".
- Он понял, что переговариваться открытым текстом нельзя, - промолвила Найл. Она послала сигнал запроса на сближение. Через несколько секунд на "Атрисе" загорелся яркий зеленый свет.
Найл отключила сигнальную коробку.
- Наконец-то! Ну - айда к ним!
Она резко набрала скорость. Нос машины задрался кверху. Паррол отключил на экране панораму жатвы. Залитое лунным светом море убегало под капот. Потом резко накренилось вправо, метнулось назад и снова выровнялось под ними. Машина легко резала морскую гладь. Вода под "Пан-элементалом" покорно шипела. Впереди показалась корма посыльного судна. Отдельные детали четко вырисовывались в свете Дьюза. На палубе собралось несколько человек. Двое из них…
- НАЙЛ ПОВОРА…
Паррол не успел закончить фразу, предупреждающую об опасности. На палубе "Атриса" была опущена защита. За ней возвышалась кургузая пушка, целившаяся прямо в них. Найл заметила западню в тот же миг, что и Паррол, и отреагировала моментально. "Пан" нырнул вниз, к воде.
Экран заполнила яркая вспышка. Словно гигантский кулак подбросил машину вверх. Найл швырнуло на Паррола, потом прочь от него. Паррол изо всех сил старался дотянуться до пульта управления, машину тем временем несло по воздуху, двигатель ревел как безумный. Он мельком заметил на экране, как удаляется от них нос "Атриса", и как пронесся мимо самолет-погонщик посыльного судна. На один миг послышался скрежет стали, отдираемой от "Пан-элементала". Потом мотор заглох намертво. Парролу удалось частично совладать с управлением машины, но только ненадолго. Правда, этого оказалось достаточно, чтобы выпрямить ее перед тем, как она рухнула в море.
* * *
Вода вокруг была черной, как деготь. "Пан-элементал", погрузившись в воду кормой, с развороченным и затопленным моторным отсеком, тяжело опустился на какое-то податливое препятствие. Осев еще на несколько метров вниз, он опять остановился. Машина медленно покачнулась и приняла положение, близкое к горизонтальному. Потом накренилась и замерла среди переплетенных между собой цепких побегов водорослей, гонимых течением Мерал чуть ниже поверхности воды.
Паррол, скинув брюки и ботинки, затянул вокруг талии пояс ныряльщика и пошарил вокруг в поисках оставшегося снаряжения для подводного плавания, которое теперь валялось, разбросанное по всей кабине. Он отчаянно клял темноту, предательство экипажа "Атриса" и свою собственную непредусмотрительность. Имея в своем распоряжении заросли нелегального наркотика, который мог сделать миллионерами тысячу человек, "Эйджнес" не составляло большого труда набрать сообщников в каких угодно структурах. Теперь у них с Найл оставался слабый шанс пережить свой промах. Надо было спешно выбираться из покореженной машины и отплыть как можно дальше в море. Это надо было сделать до того, как "Атрис" пошлет сюда ныряльщиков, чтобы удостовериться, что с нежелательными очевидцами покончено.
Найл лежала, перегнувшись через покосившийся приборный щиток. Времени на то, чтобы узнать, насколько серьезно она пострадала, совсем не оставалось. Она определенно была без сознания. В воде он как-нибудь с ней управится.
Пошарив рукой за сиденьем, Паррол обнаружил два комплекта ласт. Только успел натянуть на себя один, как в окружающей черноте заметил сверкающие огоньки. Он испуганно огляделся и увидел почти рядом нечто, похожее на стайку летающих светлячков. Он тут же сообразил, в чем дело… Экран внешнего обзора показывал ему группу ныряльщиков с "Атриса", которые быстро приближались к ним, оснащенные реактивными движками.
Итак, на то, чтобы убраться отсюда, оставалось всего секунд тридцать, а то и меньше…
Изрыгая жуткие проклятия, Паррол пристегнул второй набор ласт к своему поясу. Потом, извиваясь, как червяк, обогнул переднее сиденье, подхватил Найл и прижал к себе. Свободной рукой нащупал ручку управления откидным верхом. Вначале Паррол потянул рычаг, убирающий заднюю часть, потом сразу же ухватился за второй рычаг и дернул на себя.
Раздался свирепый рев кратковременного гидродинамического удара, который выдавил весь воздух из его легких. Поток холодной воды закружил мужчину и вынес из машины.
Паррол перекатился через "Пан" в воде, не выпуская Найл из рук. Тут же наткнулся на ствол гигантского дрейфующего растения, который на ощупь был словно резиновый. Отсюда "светляки" казались более крупными и яркими. Они поворачивали по направлению к воздушному фонтану, который бил из "Пан-элементала", и подбирались все ближе и ближе к нему сквозь набухшую от воды массу водорослей. Вода постепенно светлела от их огней. Паррол укрылся за корпусом утопленной машины. И тут он заметил под собой пятно зияющей черноты. Он перенес Найл на левую руку, ухватился за нижнюю часть машины, опустил вниз ноги и сжал бедрами два толстых стебля, отходящих от ствола растения. Зацепившись таким образом за растение, он рванул машину вниз на себя. Она тяжело покачнулась, стала переворачиваться и вдруг заскользила мимо него. Спустя всего один миг, она выпросталась из зарослей и исчезла внизу.
Паррол перевернулся вниз головой и, крепко удерживая Найл, стал методично грести, погружаясь все глубже и глубже в холодную темень Разлома Таскасон.
4
Оно было ужасно голодно и ослаблено; а теперь получило пищу. Его сознание и память были почти полностью поглощены процессом. Существовали какие-то смутные впечатления: свет, темнота, цвет, указывающие на свойства вещей из внешнего мира, который, однако, Его совсем не интересовал. Оттуда доносились гул, свист, чириканье. Эти звуки Оно тоже игнорировало.
Вкус и осязание, напротив, представляли интерес. Процесс поглощения пищи был прост. В рот что-нибудь вкладывали, и Оно проглатывало это, и как только глотало, в рот снова что-то вкладывали, и Оно глотало опять. Временами случался перерыв перед тем, как положить Ему в рот новую еду, и тогда Оно ощущало тревогу. Но эти перерывы были всегда непродолжительны.
Что бы ни попадало Ему в рот, Оно различало это осязательно и на вкус. Некоторое время Его кормили чем-то одним, потом другим. Пища различалась запахом, соленостью, скользкостью, твердостью, но она неизменно была очень хорошей.
"Наверное, я чуть не умерло с голода!" - вдруг подумало Оно и тут же задало себе вопрос, а что такое "Я". Впрочем, почти сразу же Оно забыло этот вопрос.
Спустя некоторое время у Него зародилась еще одна мысль. Оно решило, что больше не хочет есть, во всяком случае, сейчас, сию минуту. Что-то запихивалось Ему в рот, но Оно выплюнуло и крепко сжало зубы. После этого никаких попыток что-то делать с Ним больше не возобновлялось. Оно оставалось строго на своем месте, довольное неподвижным положением.
С этого момента стали включаться и другие чувства. Оно обнаружило, что перестало видеть только голубой фон, и в его поле зрения появилась цветистая аллея, полная отдельных предметов. Некоторые из них двигались, но большей частью они все же были неподвижны. Оно стало распознавать звуки, и некоторое время безуспешно пыталось увязать их с предметами, которые видело. Потом пришло осознание какой-то легкости, почти невесомости. В ту же секунду Оно уже знало, что это значит!
"Я нахожусь под водой…"
"…И конечно, это я!" - заключила Найл Этланд, почувствовав удовлетворение от такого резюме.
Выпрямив спину, она сидела в подводном иле. Правда, не совсем вертикально, откинувшись немного назад, ибо опиралась спиной о нечто твердое.
Что-то пошевелилось. Найл наклонила голову, чтобы посмотреть. Это была рука, отвратительная толстая рука, покрытая маслянистой кожей в складках, испещренная какими-то серыми оспинами. Она тянулась откуда-то сзади, огибая Найл сбоку, и ее кисть оканчивалась какими-то осклизлыми отростками, которые были сложены в щепоть, как бы для хватания чего-то, и приближались к ее лицу.
Она поняла, что нечто твердое, обо что она упиралась спиной, было чудовищем, которому принадлежала эта мерзкая ручища.
Найл судорожно дернулась вверх, чтобы избавиться от соседства с этой тварью. К ее удивлению, это ей удалось. Вслед за этим последовал мощный взмах обутых в ласты ног, поднявший тучу ила, и она понеслась прямолинейно над морским дном в направлении к кусту ослепительно-синих веерообразных "огненных" цветов.
"Огненных" цветов! А это где?..
Воспоминание вспыхнуло в мозгу. Кормовая палуба "Атриса", призрачно вырисовывающаяся в лунном свете, внезапное появление пушки… Их аэрокар подбили…
Найл перевернулась в воде, затормаживая инерцию, влекущую тело вперед, опустила ноги вниз и обернулась.
Серая тварь, которой, очевидно, был ни кто иной, как Данрич Паррол, стояла на ногах, но не предпринимала никаких попыток погнаться вдогонку. Найл устремила взгляд мимо этого неприятного существа на густые аллеи "огненного" леса, горящие холодным пламенем в вечной тьме на дне Разлома Таскасона.
Медленно - потрясенная, испуганная, и каким-то странным образом зачарованная - она поднесла руки к лицу. Потом завертелась, нагибаясь в разные стороны, чтобы как можно лучше осмотреть свое тело. Провела ладонями, твердыми как резина, по лицу и голове, тоже будто сделанными из резины. Ощущение шока прошло. С эстетической точки зрения она ничего не имела против новой внешности Паррола. Видоизменение произошло почти по одному и тому же образцу и, вероятно, у всех людей протекало бы одинаково. Механизм метаморфоза просто дремал до поры до времени, а сейчас получил возможность проявить себя в полную силу.
Данрич не трогался с места, возможно потому, что просто не хотел ее тревожить. Найл поплыла обратно, остановилась в нескольких метрах от него, на уровне его головы. На нее пялило зенки чужое, безобразное лицо, можно сказать, чудовищная харя. Мириады крошечных едоков шныряли между столбообразными ножищами, ползали по мягкому илу, кишели вокруг валяющихся повсюду обломков ракушек, пустых панцирей раков и крабов и других остатков трапезы, которую они оба, два монстра, вкушали еще недавно с неутолимым вожделением.
Она бегло рассмотрела Паррола, больше не испытывая неприязни к его внешнему виду. На глазных яблоках выросли прозрачные, немного выпуклые роговые оболочки. Значит, и у нее они тоже были. Из-за этих оболочек нельзя было сомкнуть веки, но неудобства от этого не ощущалось. Ушные раковины покрывали твердые, как кость, и толстые, изогнутые в форме колбасок, коросты. Неизвестно, из чего они состояли, но звук проводили отменно. Носы расширились, ноздри исчезли. Когда Найл попробовала вздохнуть полной грудью, а потом выдохнуть, ничего не получилось. В легких под водой исчезла всякая надобность. Очертания фигуры, если и не остались полностью человечьими, были все же человекоподобными. Туловища утолщились, огрубели, стали нелепыми, однако были отлично приспособлены, хотя бы временно, для жизни на глубине. Найл чувствовала в себе силу и бодрость, неуклюжее с виду тело отзывалось на ее намерения легко и свободно. Случившийся метаморфоз превосходил самым чудесным образом все мыслимые мечты!
Она подплыла к Парролу поближе, дотронулась рукой до его плеча. Лицо ихтиандра расплылось в довольно мерзкой ухмылке, потом он повернулся, тут же распугав микроскопических едоков, и присел на корточки рядом с шаром, который выступал из ила и фосфоресцировал кремовым светом. Найл плавно опустилась пониже: посмотреть, что он делает.