Лиса-оборотень села на траве перед домом. Грациозно повернула морду, демонстрируя себя в тусклом лунном свете и в фас, и в профиль. Красивая, опасная, внушающая уважение. Катрин подыскивала слова, дабы выразить свое восхищение, но тут ошеломленный Цуцик, наконец, поверил своим собачьим глазам и рванулся. Засмотревшаяся Катрин ошейник не удержала. Пес молча скакнул к хвостатому чуду. Лиса была крупнее Цуцика и наверняка умела кусаться. Заорать Катрин не успела. Лиса-Теа, толкнувшись сразу всеми четырьмя лапами, подпрыгнула строго вверх, издала неопределенный насмешливый звук и метнулась к лесу. Цуцик темно-серым приведением устремился за дразнящим вымпелом хвоста.
Катрин прошептала проклятие. Вокруг стояла осенняя безветренная тишина. Только из дома доносилось тихое бормотание телевизора, да где-то далеко в лесу уныло ухала сова. Черт, - ни лая, ни тявканья, ни звуков бурной грызни. Вообще-то Цуцик, как все истинные хаски, был не дурак подраться, но обычно трезво оценивал свои шансы. Катрин машинально пощупала рукоять ножа за поясом на спине и быстрым шагом отправилась к опушке. Луна снова ушла за облака, кроссовки моментально вымокли в высокой траве, но всё это было привычно и внимание не отвлекало. Проходя под старым кленом, Катрин услышала в глубине леса треск. Ага, кто-то энергично вломился в кусты. С перекушенной глоткой ветвями трещать не будешь. Уже хорошо. Снова наступила тишина.
Она увидела две тени, несущиеся по поляне к дому. Цуцик изо всех сил летел за дразнящим хвостом. Почти догнал, но лиса внезапно сменила курс. Пес пролетел мимо, перекувырнулся через голову. Вскочив, оглянулся. Лиса угрожающе подпрыгнула. Цуцик мгновенно дал деру. Низкая длинная тень его быстро настигала. Хаски рванулся вправо, влево. Несколько маневров удались, потом лиса в длинном прыжке перелетела прямо над головой отчаянно удирающего пса. Цуцик тут же попытался отомстить, но пируэты, петли и финты лисы-оборотня предсказать было невозможно. Победно мелькал пышнейший вымпел-хвост...
Лиса в последний раз подскочила над измятой травой и остановилась в трех шагах от Катрин. Пес подлетел на мгновение позже, плюхнулся на задницу и вывалил язык. Выглядел Цуцик донельзя счастливым.
- Вы бы хоть показали, что собираетесь развлечься, - неуверенно пробурчала Катрин.
- Быстрый пес, - одобрительно сказала Теа. - Интересный.
Голос у лисы оказался хриплым и вибрирующим, но Катрин без труда разобрала каждое слово.
- Что же вы меня оставили как идиотку? - Если развлекаетесь, то можно и предупредить. Раз уж четвероногость не лишает дара речи .
- Мы не сразу знали, что будет развлечение. Да? - крупный зверь обратился к дымчатому товарищу.
Цуцик с готовностью подтвердил, что при любом знакомстве поспешность несолидна. Нечего раньше времени суетиться, хвостом вилять.
Катрин хмыкнула:
- Надеюсь, не все окрестные ежики поседели за время ваших скачек.
- Лес странный, - прохрипела Теа. - Людей бывало много. Добычи мало.
- Истощенные у нас угодья, - кивнула Катрин. - Хотя кроликов и белок еще хватает.
- Это хорошо, - лиса царственным движением обернула хвост вокруг ног. - Катрин, мы можем вернуться в дом? Ква будет беспокоиться.
- Там, наверное, уже все беспокоятся. Одевайся и пойдем. С джинсами разобралась?
Дом, наконец, стих. Жо уступил гостям чердак, и сам уже тихо посапывал в старом спальном мешке под кухонным столом. Спала Мышка, спали близнецы, дрых, свернувшись калачиком на любимом месте под вешалкой, Цуцик.
- Нет, я не боюсь, - шептала Флоранс. - Просто я не могу окончательно поверить. Она выглядит человеком, она говорит как человек. Я не видела клыков, пылающих как угли глаз и прочих кровожадных признаков. Не понимаю, как Жо и Мышка могли так сразу поверить. Нет, умом я понимаю, но.... Она обычная девица, грубоватая, не слишком коммуникабельная, по-своему честная. Диковатая, что вполне объяснимо. Но неужели она превращается в нечто на четырех лапах? Ничего не могу с собой поделать - не верю.
- Это "нечто" - довольно крупное и удивительно изящное существо. Когда движется, глаз оторвать невозможно. Когда она в обличии гомо сапиенс, это не так заметно. Но ты на ее глаза посмотри - такого оттенка я и не видела. Она жутко смущается, и от этого задирает нос. Дикарка, но бесспорно прирожденная леди. Не удивительно, что Квазимодо втюрился по уши. Интересно, насколько она лисичка в постели?
< >
* * *
Квазимодо еще раз обошел машину - повидавший виды полноприводный вездеход с индейским именем.
- Все-таки пахнут эти механизмы ужасно.
- Ну, некоторым людям эта вонь нравится. Просто жить без нее не могут, - заметила Катрин. - Ты сам по телевизору видел.
- Да, теле-визор вещь полезная. Там, в лекарне, тоже много автомобилей?
- Много. Но госпиталь здание большое, в нем относительно тихо и воняет иными гадостями.
- Переживу, - пробормотал Квазимодо. - Вы меня, леди, знаете. Только десять дней - это очень долго, - парень глянул на молчащую жену. - Теа будет волноваться. Мы совсем отвыкли быть друг без друга.
- Я вашу тревогу вполне понимаю, - сказала Катрин. - Но, во-первых, десять дней - это минимум. Возможно, тебе придется там и задержаться. Лечение - вещь сложная. Сам понимаешь. Но не век же тебе с такой покореженной полумордой ходить. Лечись. В качестве утешения могу сказать, что Теа к тебе будет приезжать. Мышка назначена связной, ей все равно придется торчать в соседнем офтальмологическом отделении. Сегодня поедем в госпиталь все вместе, сдашь анализы, осмотришься. Ну, насчет анализов Найни вам уже сто раз объяснила. Болтать лишнее не будешь - ты парень опытный. Не позорь Найни - ты все-таки ее родственник, троюродный кузен из-под Львова. Родной язык у тебя - карпатский. Насколько я знаю, в госпитале знатоков сего редкого наречия не имеется. Вообще-то, в тех европейских карпато-галицийских местах народ дикий. Сплошные мазеповцы. Гостеприимные, коварные и злопамятные. Ну, ты всю "легенду" помнишь.
- А? - Квазимодо придурковато приоткрыл кривой рот.
Мышка засмеялась. Теа тоже натянуто улыбнулась. Катрин посмотрела в ее карие, с золотистыми отблесками, глаза и сказала:
- В крайнем случае, Теа может остаться в госпитале. В качестве сестры одноглазого дебила. Это будет против правил, но если Ква изобразит слюнявую истерику, то может проскочить. Найни, мы сможем такое устроить?
- Сможем. В отделении пластической хирургии порядки демократические. Там почти все пациенты психически нестабильны. Но это привлечет внимание. Документы у Квазимодо не слишком надежные.
- Лучше мы по правилам будем лечиться, - решительно сказал одноглазый парень. - Теа только глянет, что меня на кусочки не разрезали, и успокоится.
- Тебя, наверное, так забинтуют, что и не разглядишь, - прошептала рыжая девушка. - Или когда кожу пересаживают, не бинтуют? Я не понимаю, как это вообще может быть.
- Я тебе еще раз покажу на фото-картинках, - пообещала Катрин. - Поехали, пока не передумали. Или уже передумали?
- Нет, я, считайте, всю жизнь хотел себя подправить, - сказал Квазимодо. - К тому же, Найни обещала нас еще раз угостить той водой, что газированная. Ух, вот это вещь!
Стоило открыть дверь автомобиля, как Цуцик немедленно забрался на переднее сиденье.
- Вот ты один у нас такой фанат автомобильный, - ворчала Катрин, выдворяя пса из джипа. - Сейчас хвост прищемлю, урбанист лохматый.
* * *
Мышка и Квазимодо неделю маялись в госпитале. Девушке благополучно скорректировали зрение, убрав врожденную близорукость. Теперь Найни вполне могла обходиться без очков. Собственно, эта операция сложностей не представляла, ее вполне и раньше можно было сделать. Зато с Квазимодо возилось все отделение пластической хирургии и целая группа практикантов с медицинского курса Нью-Бриджского университета. В качестве практического материала и хрестоматийного примера одноглазый "карпатец" оказался сущим кладом. Квазимодо отлично вжился в роль и развлекал эскулапов своим странноватым английским и весьма правдоподобными баснями о нравах малочисленного горного народа, затерянного в дебрях непроходимых гор Европы. Потом парню пришлось приумолкнуть - ему сделали подряд две пластические операции и всерьез занялись зубами.
Катрин проведывала его через день. Дальняя поездка в компании Теа особого удовольствия не доставляла. Девушка-кицунэ в автомобиле разговорчивостью не отличалась. В основном оттого, что плохо переносила поездки - ее непрестанно подташнивало, невзирая на полностью открытые окна. Теа жадно пила воду и слушала радио. Катрин переключала музыкальные станции одну за другой - молодой оборотнихе одинаково интересен был и джаз, и рок, и классическая симфоническая музыка. Жо как-то с удивлением заметил, что такой заядлой меломанки, как гостья, он не встречал. Каждый день Теа нерешительно расспрашивала о музыкальных инструментах, что участвуют в той или иной композиции. Мальчик как мог объяснял, показывая фотографии в Интернете, и находя отдельные звуковые дорожки партий фаготов или контрабасов, столь заинтересовавших гостью. Играет ли сама Теа на чем-то музыкальном, оставалось загадкой. Расспрашивать лису было почему-то трудно, хотя у Жо и девушки установились вполне товарищеские отношения. Катрин слышала, как Теа с удовольствием рассказывает о своем мире. О разумных и полуразумных обитателях леса, о снегах выше человеческого роста, безлюдных горах и великом океане, где идет вечная борьба между людьми на утлых кораблях и хищными змеями. Теа не возражала, когда к этим рассказам прислушивались и Катрин с Флоранс. Но с обеими старшими женщинами кицунэ сохраняла вежливые настороженные отношения. По-видимому, Жо считался равным, а обе леди казались выше по статусу. А людей выше себя рыжая оборотниха переносила с большим трудом. Катрин знала, что авторитет у подобных созданий (не важно снабдила их природа возможностью отращивать хвост или нет) можно завоевать, лишь по-настоящему показав себя в деле. Никакие рассказы о былых подвигах на дикую лису не подействуют. Ничего, до наглядных уроков дело дойдет уже Там. А пока Катрин ничего никому доказывать не обязана. Пусть рыжая кицунэ считает хозяйку "Двух лап" просто красивой высокомерной бабой. Как боец оборотниха явно не из худших, способностями проводника, очевидно, обладает - стоит ли пенять на некоторую нелюдимость лисы? Тем более, с Цуциком девица нашла общий язык - оба с таким удовольствием гоняют по лесу, что даже удивительно. Катрин с некоторой ревностью осознала, что пес понимает Теа ничуть не хуже, чем собственную хозяйку. Ну, да - небось, хозяйка так ловко зайцев гонять не умеет. Да и кушать их предпочитает в ободранном и приготовленном на огне виде.
Ладно, жаловаться не на что. Теа, несмотря на свою гордыню, никогда в спину ножом не ткнет. Медвежью долину девица искренне считает своим новым домом, и не прочь туда поскорее вернуться. Чего еще желать от проводника?
Когда явились посетители, Квазимодо и Мышка сидели в палате и сосредоточенно читали журналы. Голова парня была забинтована, как у натуральной египетской мумии, лишь сверкал единственный глаз. Бывший вор внимательнейшим образом штудировал "Экономическое обозрение".
- Интересно? - Катрин неодобрительно плюхнула на стул пакет, набитый разнообразными соками. Госпитальный заключенный по понятным причинам мог дегустировать лишь жидкие безалкогольные продукты. Впрочем, как выяснилось, от местного неестественного пива ни Ква, ни его подруга, в восторг не пришли. Да и более крепкие напитки гостям пробовать было некогда.
Одноглазый больной энергично потряс журналом.
- Он в восторге, - пожаловалась Мышка. - Совершенно меня измучил, требуя пояснений. Особенно о системе потребительского кредитования. Ох, и пытливые умы у некоторых молодых людей из Карпат.
- Насколько я понимаю, ему запрещено говорить, а тебе, Найни, необходимо щадить глаза. И с какой это стати я наблюдаю здесь ускоренные курсы экономики?
- Ква вполне жестикуляцией обходится. А я вообще не читаю, только рассказываю и про гламурные фото объясняю. Простите, Госпожа.
- Какие гламурные фото в "Экономике"? - насторожилась Катрин.
Мышка показала свой журнал, - женское издание с огромными глянцевыми иллюстрациями - и ехидно пояснила:
- Ква интересуется, как в таком длинном и облегающем платье можно двигаться.
Парень смущенно покосился на жену. Кажется, и Теа смутилась.
- Глаза не напрягать. Зубы новые не расшатывать, кожу на физиономии не растягивать, - распорядилась Катрин. - Ква, если ты удумаешь внедрить в "Двух лапах" разные ростовщические идеи типа долговременных кредитов, облигаций и прочей гнуси, то знай - я буду категорически возражать.
Парень энергично замахал руками, тыча куда-то в стену и хлопая себя по груди.
- Свежие идеи для деловых кругов Глора? - догадалась Катрин. - Думаешь, тамошние жители будут тебе благодарны? Не обольщайся.
Квазимодо закрутил головой, заверяя, что обдумывает сугубо гипотетическую вероятность внедрения прогрессивных форм финансовых отношений.
Катрин хмыкнула:
- Ладно, ты бы больше внимания бухгалтерии уделял. Бухгалтеров лишь непосредственно окружающие их люди проклинают. Насчет модных тенденций, гламурных веяний и прочего утонченного и соблазнительного, - у леди Флоранс интересуйтесь. Лучше Фло никто таких вещей не объяснит. Найни у нас девочка тоже талантливая, но несколько однобоко красоту воспринимающая.
Мышка виновато моргнула. Без привычных очечков и контактных линз она помолодела на несколько лет. И опять стала удручающе серенькой.
- А как у тебя, пират, вообще самочувствие? - поинтересовалась Катрин у лечащегося парня. - Лицо не сильно болит? Челюсти как?
Насчет лица Квазимодо выразил полное удовлетворение. С болью парень всегда умел справляться. Вот с отношением к стоматологическим непонятным и оттого пугающим процедурам дело обстояло сложнее.
- Ну, ничего, - утешила Катрин. - Держись, чуть-чуть осталось. Мышка завтра домой отправится. Ты еще дней пять в одиночестве помучайся. Результат должен быть. Мышь, пойдем, пройдемся, пусть супруги в семейном кругу сок попьют.
* * *
По обеим сторонам шоссе мелькали сосны и клены. В радиоприемнике саксофон ныл-выводил блюз. Теа, расслабленно прикрыв глаза, откинулась на заднем сиденье. Вроде бы неплохо себя чувствует. Катрин посмотрела на пустынную дорогу и разозлилась. Сколько можно быть вежливой?
- Эй, лиса, не спишь?
- Нет, леди.
- Мы говорили: когда никого нет - просто Катрин. Хватит скромно-вежливых телок изображать. Мы обе не такие. "Лиса" - это для тебя оскорбительно?
- Нет. Кицунэ - оскорбительно. Нас так враги называли, - Теа говорила, не открывая глаз.
- Понятно. Не знала. Если оговорюсь, - извини. Блюз нравится?
- Это блюз? Очень... уводит далеко.
Катрин молчала, вела машину, поглядывая на неподвижную Теа. Как чутко, однако, девчонка внимает сложной полиритмии.
Блюз умер, началась скороговорка рекламы. Теа заговорила сама:
- Катрин, вы правильная леди. Так говорит Ква, в этом убеждена Блоод, - значит, так и есть. Если будет нужно, я буду воевать на вашей стороне. Не сомневайтесь. Я благодарна за то, что вы делаете для мужа. Благодарна за то, что вы нас приняли как старых знакомых. Но мягкой и подобострастной я быть не умею. И не научусь.
- На кой черт мне твое подобострастие? Кажется, мы это уже обсудили. Единственное, что мне нужно - это уверенность что я могу не беспокоиться за своих детей, если вы с Ква рядом с ними.
Теа выпрямилась и с явной обидой сказала:
- Я думала, здесь нечего обсуждать. Мы с мужем - воины "Двух лап". Разве нужно еще что-то говорить?
- Может, и не нужно, - проворчала Катрин. - Только откуда это напряжение? Что мы еще не договорили? Ты нормальная девушка. Драться умеешь, сердечная подруга моего старого товарища. То, что ты оборотень, для меня особого значения не имеет. Ты это наверняка чувствуешь, да и Блоод об этом говорила. И все равно, ты всё ожидаешь, что я тебя пну или, уж прости за прямоту, на хвост наступлю. Какого хрена? В чем сложность?
- В вас, Катрин, - неуверенно сказала Теа. - В вас и в Флоранс. Вы обе очень красивые. Я не верила, когда Ква рассказывал. Он, конечно, только про вас одну говорил. Но ваша Флоранс тоже очень красива. Я ничего не боюсь, кроме красивых женщин. Не из ревности боюсь. Ква мой муж навсегда, а других самцов мне не нужно. Но когда-то мне и ему повстречалась очень красивая женщина. Просто божественно красивая - как сказка. И гнилая, как разложившийся труп. Но она пахла, как тысяча роз. Я сломалась. Я перестала быть леди с Холмов, забыла, что должна ее убить. Стала хуже дрессированной собачки. Цирк называется в теле-визоре, да? Я была еще хуже. Как шлюха, искренняя шлюха. Пусть и всего одну ночь, но это был мой позор. А вот Ква удержался. Совокуплялся с ней как ошалевший кобель, но помнил себя. Он крепкий, мой Полумордый. И он тогда вытащил нас. Мы захватили синеглазую суку-искусительницу. Она скулила и тащила на горбу наши вещи. Как драный осел под палкой.