- Дайте Хасану уничтожить его.
- Нет.
- Почему нет!? Что он для вас?
- Собственно, ничто. Фактически он мне очень даже не нравится. Но что он для вас?
- Наша гибель.
- Тогда растолкуйте мне почему, и каким образом, и, возможно, я дам вам лучший ответ.
- Не могу.
- Почему?
- Потому, что не знаю.
- Тогда спокойной ночи. У меня все.
- Подождите! Я действительно не знаю, но приказ пришел с Тейлера, от местной агентуры Радпола: он должен умереть.
Его книга - вовсе не книга, а сам он - вовсе не сам он, а многие. Я не понимаю, что это значит, но наши агенты никогда раньше не лгали. Вы жили на Тейлере, жили на Бакабе и на дюжине других миров. Вы - Карагиозис. Вам известно, что наши агенты не лгут, потому что вы - Карагиозис и сами создавали эту агентурную сеть. А теперь вы слышите слова своих собственных агентов и не внимаете им. Говорю вам, что, по их словам, он должен умереть. Он представляет собой конец всего, за что мы боролись. Они говорят, что он наблюдатель, которому нельзя разрешить наблюдать. Вы знаете код. Деньги против Земли. Увеличение веганской эксплуатации. Конкретней они сказать ничего не смогли.
- Сожалею, я поклялся защищать его. Дайте мне более вескую причину, и, может быть, я дам вам более весомый ответ… А Хасан пытался меня убить.
- Ему было велено только остановить вас, вывести вас из строя, чтобы мы могли уничтожить веганца без помех.
- Недостаточно веско; нет, недостаточно. Я ничего не признаю. Идите своей дорогой. Я забуду наш разговор.
- Нет, вы должны нам помочь. Что для Карагиозиса жизнь одного веганца?
- Я не разрешу уничтожить его без оправданной и конкретной причины. До сих пор вы не показали мне ничего даже приблизительно похожего на нее.
- Это все, что у меня есть.
- Тогда спокойной ночи.
- Нет. У вас два профиля. С правой стороны вы полубог, а с левой - вы демон. Одна из них нам поможет, должна помочь. Меня не волнует, какая именно.
- Не пытайтесь причинить вред веганцу. Я буду защищать его.
Некоторое время мы сидели молча. Она взяла одну из моих сигарет, и мы сидели покуривая.
- …Ненавидеть вас… - нарушила, наконец, она молчание. - Это должно бы быть легко, но у меня не получается.
Я ничего не ответил.
- Я много раз видела вас - щеголяющим своим Черным Мундиром, хлещущим ром, как воду, уверенным в чем-то, чем вы никогда ни с кем не делились, надменным в своей силе. Вы бы подрались со всем, что двигается и не превосходит вас в весе, не так ли?
- Только не с рыжими муравьями и осами.
- У вас есть какой-то генеральный план, о котором нам ничего не известно? Скажите нам, и мы поможем вам выполнить его.
- Это вы думаете, будто я Карагиозис. Я объяснил, почему Хасан назвал меня этим именем. Фил знал Карагиозиса, а вы знаете Фила. Он когда-нибудь говорил что-то вроде этого?
- Вы же знаете, что нет. Он ваш друг и не обманет вашего доверия.
- Есть какие-нибудь другие указания на наше тождество, помимо случайно брошенного Хасаном оскорбления?
- В анналах не найдено никакого описания Карагиозиса. Вы действовали очень тщательно.
- Вот и отлично. Ступайте себе и не беспокойте меня.
- Пожалуйста, подождите.
- Хасан пытался меня убить.
- Да. Должно быть, он подумал, что легче будет убить вас, чем пытаться остановить. В конце концов, он ведь знает о вас больше, чем мы.
- Тогда почему же он пытался спасти меня сегодня от боадила, заодно с Миштиго?
- Я предпочла бы не говорить.
- Тогда забудьте про наш разговор.
- Хорошо, я скажу вам. Ассегай оказался единственным подвернувшимся под руку оружием. Он еще не очень искусно им владеет. Он просто хотел убить веганца, а потом сказать, что хотел спасти вас обоих единственным подручным средством и что произошел ужасный несчастный случай. К сожалению, никакого несчастного случая не произошло. Он не попал в цель.
- Почему же он просто не дал боадилу убить его?
- Потому что вы уже вцепились в зверя обеими руками. Он побоялся, что вы еще сможете спасти его. Он боится ваших рук.
- Приятно знать об этом. Продолжит ли он свои попытки, даже если я откажу вам в сотрудничестве?
- Боюсь, что да.
- Вот это-то и достойно большого сожаления, моя дорогая, потому что я этого не допущу.
- Вы его не остановите. И мы не станем отзывать его. Хоть вы и Карагиозис, и понесли тяжелую утрату, и мое сочувствие к вам простирается за горизонты, ни вам, ни мне уже не остановить Хасана. Он ведь убийца. И никогда не подводил.
- Так же как и я.
- Нет, о вас этого не скажешь. Вы только что подвели Радпол и Землю, и все, что хоть что-нибудь значит для людей.
- Я привык жить своим умом, женщина. Ступай своей дорогой.
- Не могу.
- Это почему же?
- Если вы этого не знаете, то Карагиозис и впрямь дурак, фигляр, персонаж театра теней.
- Некогда один человек по имени Томас Карлайль писал о героях и о преклонении перед героями. Он тоже был дурак, ибо считал, что такие создания и впрямь существуют на свете. Героизм - всего лишь вопрос обстоятельств и целесообразности.
- Иной раз в игру вступают и идеалы.
- А что такое идеал? Призрак призрака, вот и все.
- Не говорите мне, пожалуйста, таких вещей.
- Должен - ведь это правда.
- Лжете, Карагиозис.
- Нет, не лгу - или, если и лгу, то ради вашей пользы, девочка.
- Я достаточно стара, чтобы быть бабушкой кому угодно, кроме вас, так что не называйте меня девочкой. Вам известно, что мои волосы - парик?
- Да.
- А известно вам, что я когда-то заразилась веганской болезнью и что именно поэтому и должна носить парик?
- Нет. Мне очень жаль. Я не знал.
- Когда я была молода, давным-давно, то работала на веганском курорте. Девушкой радости. Мне никогда не забыть ни противного пыхтения их легких у моего тела, ни прикосновения их трупного цвета плоти. Я ненавижу их, Карагиозис, так, как может понять только такой, как вы, - тот, кто ненавидел Великой Ненавистью.
- Мне жаль, Диана. Мне действительно очень жаль, что вам до сих пор больно. Но я еще не готов сделать хода. Не подталкивайте меня.
- Вы-таки Карагиозис?
- Да.
- Тогда я удовлетворена - в какой-то мере.
- Но веганец будет жить.
- Посмотрим.
- Да, посмотрим. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Конрад.
И я поднялся и оставил ее там, в ночи, и вернулся в свою палатку. Позже, той же ночью, она пришла ко мне. Раздался шорох полога палатки и одеяла, и она очутилась рядом. И даже тогда, когда я забуду про все остальное в ней - рыжий цвет ее парика и маленькое "л" между глаз; желваки на скулах и отрывистую речь; все мелкие характерные жесты и теплое, как сердце звезды, тело; ее странный обвинительный акт человеку, которым я некогда мог быть, - я буду помнить вот это - что она пришла ко мне, когда я нуждался в ней, что она была теплой, мягкой. То, что она пришла…
* * *
На следующее утро я собирался отыскать Миштиго, но тот нашел меня первым. Я вел переговоры у реки с людьми, которые должны были взять на себя заботу о фелюге.
- Конрад, - тихо обратился он ко мне. - Можно мне поговорить с вами?
Я кивнул и показал на небольшую ложбинку дальше по берегу.
- Давайте прогуляемся туда. Здесь у меня все.
Что мы и сделали.
После минутного молчания он сказал:
- Вам известно, что на моей планете есть несколько систем психических дисциплин, вызывающих иногда экстрасенсорные способности…
- Именно так я и слышал, - подтвердил я.
- Им обучались в то или иное время большинство веганцев. У некоторых есть способности в этом направлении. А у многих - нет. Однако почти все мы обладаем чувствительностью к экстрасенсорному, чувствуем его действие.
- Да ну?
- Сам я не телепат, но сознаю, что вы обладаете такой способностью, потому что прошлой ночью вы применили ее ко мне. Я почувствовал это. Среди вашего народа это настолько необычно, что я этого не предвидел вообще и поэтому не принял никаких мер предосторожности. К тому же, вы напали на меня в идеальный момент. В результате мой мозг был для вас открыт. Я должен выяснить, много ли вы узнали.
Значит, с этими наложениями видений на зримое было-таки связано что-то сверхчувственное. Содержали они обычно лишь то, что казалось зрительным восприятием субъекта, плюс заглядывание в мысли и чувства, выражаемые непосредственно через его речь, - и иногда я интерпретировал их неверно.
Вопрос Миштиго указывал на то, что он не знал, насколько далеко в действительности простирались мои способности, а я слышал, что некоторые веганские профессионалы-душеведы умели пробиваться даже в подсознание. Поэтому я решил блефовать.
- Я разобрал, что вы пишете не простую книгу о путешествии, - сказал я.
Он ничего не ответил.
- К несчастью, об этом знаю не только я, что ставит вас в несколько опасное положение.
- Почему? - внезапно спросил он.
- Наверное, они неправильно что-то поняли, - рискнул я сделать предположение.
Он покачал головой:
- Кто - они?
- Извините.
- Но мне надо знать.
- Опять-таки извините. Если вы хотите отказаться от путешествия, то могу сегодня же доставить вас обратно в Порт.
- Нет, этого я сделать не могу. Я должен продолжать его. Что же мне делать?
- Расскажите мне еще немного о вашем труде, и я смогу предложить хоть что-нибудь.
- Нет, вы и так уже слишком много знаете… Так вот в чем, должно быть, заключается настоящая причина присутствия здесь Дос Сантоса, - быстро добавил он. - Он умеренный. Наверное, экстремистское крыло Радпола что-то об этом узнало и, как вы говорите, неправильно поняло. Может быть, мне следует обратиться к нему…
- Нет-нет, - поспешил возразить я. - Думаю, этого делать не следует. Это действительно ничего не изменит. И вообще, что вы ему скажете-то?
Молчание. Затем:
- Понимаю, что вы имеете в виду, - сказал он. - Мне также пришла в голову мысль, что, возможно, он не такой умеренный, как я считал… И если так, то…
- Именно, - сказал я. - Хотите вернуться?
- Не могу.
- Ладно, мой баклажанчик, тогда придется вам довериться мне. Можете начать с более обстоятельного рассказа об этой вашей разведке местности…
- Нет! Я не знаю, сколько вы знаете, а сколько не знаете. Вы явно пытаетесь извлечь побольше информации, и поэтому я думаю, что знаете вы не очень много. То, чем я занимаюсь, по-прежнему носит конфиденциальный характер.
- Я пытаюсь вас защитить, - напомнил я. - И поэтому хочу получить как можно больше информации.
- Тогда защищайте мое тело, а о моих мотивах и мыслях предоставьте беспокоиться мне. В будущем мой мозг будет для вас закрыт, так что вам незачем зря терять время на новые попытки прощупать его.
Я вручил ему автоматический пистолет:
- Предлагаю вам на протяжении всего оставшегося маршрута носить оружие при себе - для защиты своих мотивов.
- Отлично.
Пистолет исчез под его развевающейся рубашкой.
Пых-пых-пых - выдохи веганца.
Черт-черт-черт - цепочки моих мыслей.
- Идите приготовьтесь, - предложил я. - Мы скоро отправляемся.
* * *
На обратном пути к лагерю я воспользовался другой дорогой и проанализировал свои собственные мотивы. Сама по себе книга не могла ни укрепить, ни поколебать ни Землю, ни Радпол, ни Движение за Возвращение. Этого, в общем-то, не удалось добиться даже "Зову Земли" Фила. Но дело с Миштиго заключалось не только в книге. Разведка? Если да, то чего именно? Если толчок, то в каком направлении? Этого я не знал, а мне требовалось точное знание. Ибо если это может уничтожить нас, то Миштиго нельзя оставить в живых. И все же я не мог хладнокровно разрешить уничтожить его, если его дело сможет хоть чем-то помочь. А оно могло.
Следовательно, кому-то требовалось взять тайм-аут до тех пор, пока у нас не появится уверенность.
Потянули за поводок. Я откликнулся. Ну что ж, посмотрим, что на том конце.
- Диана, - сказал я, когда мы стояли в тени ее скиммера. - Вы говорите, что я для вас что-то значу, лично я, как Карагиозис.
- Это, кажется, логично вытекает из того, что я говорила.
- Тогда выслушайте меня. Я считаю, что вы могли ошибиться насчет веганца. Уверенности у меня нет, но если все-таки вы неправы, то его убийство будет очень большой ошибкой. Поэтому я не могу этого разрешить. Погодите с выполнением того, что вы там запланировали, до тех пор, пока мы не доберемся до Афин. А потом потребуйте разъяснить то послание от Радпола.
Она пристально посмотрела в оба мои глаза, а затем согласилась:
- Ладно.
- Тогда как насчет Хасана?
- Он ждет.
- Он сам выбирает время и место, не так ли? И если ждет, то лишь подходящего случая для удара.
- Да.
- Тогда ему надо дать приказ притормозить, пока мы не будем знать все наверняка.
- Отлично.
- Вы ему скажете?
- Ему скажут.
- Ну что ж, и это хорошо.
Я повернулся, чтобы уйти.
- А когда сообщение придет вновь, - спросила она вдогонку, - и если оно будет гласить то же самое, что и раньше, - что тогда?
- Там видно будет, - ответил я не оборачиваясь.
Я оставил ее рядом с ее скиммером и вернулся к своему.
* * *
Когда пришел ответ, содержащий в точности то, что именно я и думал в нем услышать, я понял, что хлопот у меня прибавится, потому что решение я уже принял.
Далеко к юго-востоку от нас кое-какие части Мадагаскара все еще продолжали терзать счетчики Гейгера радиоактивными криками боли, отдавая дань умению одного из нас.
Хасан, я чувствовал уверенность, по-прежнему мог выйти навстречу любому препятствию не моргнув своими выгоревшими на солнце, привыкшими к смерти желтыми глазами…
Остановить его, вероятно, будет нелегко.
* * *
Вот оно. Внизу.
Смерть, жар, грязевые полосы в струях воды, новые очертания берегов…
Вулканическая деятельность на Хиосе, Самосе, Икарии, Наксосе…
Галикарнас оторван от материка…
Западный конец Коса снова виден, но что с того?
…Смерть, жар, грязевые полосы в струях воды. Новые очертания берегов…