- В меня, милый Каррас, в меня! - В глазах Риган заплясали насмешливо-злобные огоньки. - Ох уж эта пагубная страсть к доказательствам, к знамениям небесным!
- Мне подошло бы что-нибудь попроще, - сказал иезуит. - Ведь дьявол знает все, не так ли?
- Почти все, но только почти. Вот видишь, в вину мне ставят непомерную гордыню - и напрасно! А что же ты еще задумал, а, лисица? - Желтоватые, налившиеся кровью глазки взглянули на Карраса с хитрецой.
- Неплохо было бы проверить широту твоих познаний.
- О да! Крупнейшее озеро в Южной Америке - Титикака в Перу! - рявкнула Риган. - Этого достаточно? - Глаза ее задорно заблестели.
- Конечно, нет. Я буду спрашивать лишь то, что может быть известно только самому дьяволу. Например, где Риган? Это ты знаешь?
- Здесь.
- Где "здесь"?
- В свинке.
- Покажи мне ее.
- Зачем?
- Я должен убедиться в том, что ты не лжешь.
- Ты захотел ее? Развяжи ремни, и она доставит тебе массу удовольствий!
- Дай мне только увидеть ее.
- Внутри она у нас сочненькая. - Риган плотоядно усмехнулась и слизала белесым языком слюну с потрескавшихся губ. - Но в роли собеседницы малоинтересна. И я бы тебе, друг мой, очень не рекомендовал со мною расставаться.
- Итак, похоже, ты не знаешь, где она, - пожал плечами Каррас, - а значит, никакой ты не дьявол.
В ту же секунду Риган с искаженным от ярости лицом стремительно рванулась вперед.
- Я дьявол! - Стены комнаты, казалось, затряслись от оглушительного баса. - Я дьявол!
- Дай мне увидеть Риган, - повторил Каррас, - только тогда я тебе поверю.
- Я докажу тебе! Я прочту твои мысли! - Существо всем телом извивалось на кровати. - Задумай любое число между единицей и десятью!
- Это не убедит меня. Мне нужно видеть Риган.
- И ты умрешь неубежденным, Каррас! Это замечательно! Великолепно! - Она захохотала вдруг, откинувшись к спинке кровати. - Впрочем, пока что наша задача - развлекать тебя по мере сил. Уж очень не хотелось бы нам тебя потерять.
- Кому это "нам"? - быстро переспросил Каррас; в тоне его прозвучала тревога.
- Той милой компании, что собралась в нашей свинке. - Существо кивнуло. - О да, у нас тут такой симпатичный ансамбль! Чуть позже, быть может, мне удастся всех представить по очереди. А пока что я изнываю от невыносимого зуда в таком месте, до которого, ну никак не дотянуться. Слушай, Каррас, развяжи хотя бы ремешок на секундочку!
- Лучше скажи, где почесать.
- Ах, хитрец, каков хитрец!
- Давай ты мне покажешь Риган, а я развяжу один ремешок, только если ты…
Он замер, не договорив: глаза девочки наполнились вдруг невыразимым ужасом, рот широко раскрылся в немом вопле. В ту же секунду лицо снова пришло в движение и черты его мгновенно сложились в незнакомую маску.
- Может быть, все-таки расстегнешь эти ремни? - заискивающе проблеяла Риган; не успел Каррас удивиться необычайно чистому британскому произношению, как на смену этой физиономии явилась бесовская личина.
- Помоги, святой отец, рабу божьему, - затянула она скрипуче; тут же расхохоталась и откинулась на подушку.
Внезапно Каррас ощутил прикосновение на затылке: словно ледяные пальцы обручем сжали шею. Существо умолкло и теперь глядело на него с насмешкой.
- Кстати, твоя мамаша, Каррас, тут же, с нами. Ничего не желаешь ей сказать? Передам слово в слово, об этом можешь не беспокоиться!
Каррас как ужаленный вскочил со стула, но не успел уклониться от бурной и мощной рвотной струи. Риган залилась противным смехом. Несколько секунд священник стоял с белым, как мел, лицом, не замечая, что вязкая жидкость стекает с его пальцев на ковер.
- Если это так, - проговорил он безжизненным голосом, - то ты должен знать имя моей матери. Назови его.
Существо зашипело вдруг, сверкнув диким, безумным взглядом, выгнуло по-змеиному шею и плавно, как кобра, задвигало головой.
- Скажи мне, как ее зовут.
В ответ раздался оглушительный вой, и Каррас услышал, как за ставнями задребезжали стекла. Глаза у девочки закатились. Он постоял немного, затем взглянул на свои липкие пальцы, повернулся и вышел из комнаты.
Крис оттолкнулась от стены; бросила быстрый взгляд на перепачканный свитер.
- Что случилось? Ее вырвало?
- Есть у вас какое-нибудь полотенце?
- Вон там у нас ванная. - Крис поспешно указала на дверь, затем бросила через плечо: - Карл, ты пока присмотри за ней! - и повела Карраса по коридору.
- Простите вы меня ради Бога! - Она распахнула дверь и нервным движением сорвала с вешалки полотенце. Священник подошел к раковине.
- Вы держите ее на транквилизаторах?
- Да, вводим либриум. - Крис открыла краны. - Снимите свитер и вымойте руки.
- Какую дозу? - Он потянул за край чистой левой рукой.
- Давайте, я помогу вам. - Крис потянула свитер вверх. - Сегодня, святой отец, мы ввели ей четыреста миллиграммов.
- Четыреста?!
- Иначе не удалось бы надеть на нее эти ремни. Так что пришлось всем нам, вчетвером…
- Вы хотите сказать, что ввели дочери четыреста миллиграммов либриума единовременно?
- Поднимите-ка руки, святой отец. - Мягким движением она потянула свитер и сняла его через голову. - Да в ней столько силы, что… вы не поверите. Я попрошу Уилли, и она его выстирает. Еще раз прошу прощения, святой отец.
- Да ничего страшного. - Он расстегнул пуговицу и закатал накрахмаленный рукав, обнажив тонкую поросль на мускулистом предплечье.
- Мне очень жаль, - повторила она тихо и совсем уж без сил присела на край ванной.
- Она получает хоть какое-нибудь питание? - Каррас подставил ладонь под струю теплой воды. Крис судорожно мяла полотенце; голубым по розовому на нем было вышито: "Риган".
- Нет, святой отец, только сустаген во время сна. Но сегодня она выдернула трубку.
- Выдернула? - Священник намылил руки и снова подставил их под кран. Вид у него был обеспокоенный. - Следовало бы ее, пожалуй, госпитализировать.
- Именно этого сделать я и не могу.
- Почему?
- Не могу, и все, - повторила Крис слабым, дрожащим голосом. - Нельзя, чтобы кто-то еще узнал об этом… - Она уронила голову; набрала воздуху в легкие и шумно выдохнула. - Святой отец, она… совершила нечто ужасное. Никто не должен знать об этом. Ни медсестра, ни врач. - Крис подняла взгляд. - Я не могу позволить себе так рисковать.
Каррас закрутил краны и, опустив голову, хмуро уставился в раковину. "Что если кто-нибудь, скажем, преступник…"
- Кто вводит ей сустаген, либриум и прочее?
- Мы сами. Нас врачи научили.
- Но вам будут нужны рецепты.
- Я думаю, в этом хотя бы вы нам поможете, святой отец?
Каррас повернулся к ней, держа руки над раковиной, как хирург, только что закончивший операцию. На секунду глаза их встретились; во взгляде ее он прочел ужас. Крис сидела в оцепенении, глядя прямо перед собой на что-то темное и страшное, видимое ей одной.
- Полотенце, будьте добры, - мягко напомнил ей священник.
- О, простите. - Она протянула его поспешно, но так и осталась сидеть с выражением напряженного ожидания на лице. - И все-таки, на что это похоже, святой отец? На одержимость, как вы считаете?
- А вы?
- Я не знаю. Мне казалось, вы специалист в этом деле.
- Что вам известно об одержимости?
- Совсем немного: о чем-то сама прочла, кое-что врачи рассказали.
- Какие врачи?
- Из Барринджера.
Он тщательно расправил полотенце на вешалке.
- Вы католичка?
- Нет.
- А ваша дочь?
- Нет.
- Вы верующая?
- Нет, но я…
- Почему тогда вы обратились ко мне? Кто вам посоветовал?
- Мне никто ничего не советовал! - выпалила Крис. - Я пришла, потому что мне некуда больше идти!
Священник стоял к ней спиной, теребя пальцами мягкую бахрому.
- Только что вы говорили, будто бы какие-то психиатры направили вас ко мне.
- Не знаю уже, что я вам наговорила. Я давно перестала соображать…
- Послушайте, сами по себе мотивы вашего решения интересуют меня меньше всего, - заговорил Каррас со сдержанной настороженностью. - Здоровье вашей дочери - вот то единственное, что в данный момент имеет значение. Но должен предупредить вас сразу: если вам посоветовали прибегнуть к экзорсизму как к своего рода шоковой терапии самовнушением, мисс Мак-Нил, лучше вызывайте без промедления "Сентрал Кастинг": церковь на это не пойдет, и вы лишь зря потратите драгоценное время.
Он стоял, вцепившись в стойку, пытаясь унять дрожь в руках. "Что со мной? Что случилось?"
- Я, к вашему сведению, миссис Мак-Нил, - сухо заметила Крис.
- Послушайте. - Каррас опустил голову и смягчил тон. - Бесовская одержимость ли это, или психическое заболевание, я сделаю все, что только в моих силах. Но мне нужно знать всю правду. Это важно для Риган. Пока что я блуждаю в потемках; впрочем, не привыкать. Давайте-ка выйдем наконец из ванной и поговорим обо всем внизу, обстоятельно и спокойно. - Он повернулся к ней с бледной улыбкой и ободряюще протянул руку. - Я бы не отказался от чашечки кофе.
- А я - от чего-нибудь покрепче…
Внизу никого не было: Карл и Шэрон сидели у Риган. Они вошли в кабинет: Каррас сел в кресло у камина, а Крис расположилась на диване и тут же начала рассказывать обо всем по порядку, стараясь опускать все, что касалось так или иначе странного происшествия с Дэннингсом. Священник, в основном, слушал, сам говорил очень мало: лишь изредка задавал вопрос или отвечал кивком. Крис призналась в том, что сначала действительно рассчитывала на экзорсизм как на вариант шоковой терапии.
- Но теперь уже я не знаю. - Она покачала головой. - Ничего не знаю… - Она подняла взгляд на иезуита; веснушчатые пальцы ее, стиснутые на коленях, мелко дрожали. - Что вы обо всем этом думаете, святой отец?
- Компульсия на почве чувства вины; возможно, в сочетании с раздвоением личности.
- Слушайте, я этим сыта по горло! Как можете вы говорить такое после всего, что увидели?
- Походили бы вы по психиатрическим палатам, еще не то бы увидели. Ну хорошо, предположим даже, бесовская одержимость существует на самом деле. Но ведь девочка называет себя самим дьяволом - это все равно, что я объявил бы себя Наполеоном Бонапартом!
- Тогда как объяснить все эти стуки, передвижения?
- Я ничего такого не слышал.
- Но это происходило и в Барринджере, святой отец.
- Что ж, вполне вероятно. Но вряд ли есть необходимость призывать на помощь дьявола, чтобы найти всему этому объяснение.
- Тогда объясните мне это сами.
- Психокинез.
- Что?
- Вы слышали, наверное, о феномене полтергейста?
- Это духи, что ли, которые тарелки швыряют?
Каррас кивнул.
- Это явление, достаточно, кстати, распространенное, обычно наблюдается в доме, где живет подросток с неуравновешенной психикой. Похоже, некие запредельные напряжения высвобождают потоки неизвестной нам внутренней энергии - она-то и приводит предметы в движение. Считайте это победой разума над материей, если угодно.
- А я считаю это чертовщиной.
- Как бы то ни было, явления такого рода характерны отнюдь не только для одержимости.
- Боже мой, ну и картинка. Вот мы сидим тут: я, атеистка, и вы, священник…
- Независимо от того, какой феномен мы рассматриваем, - перебил ее Каррас, - истинным его объяснением всегда считается самое простое из тех, что учитывают все входящие данные…
- Может быть, я чего-то не понимаю, но когда вы начинаете рассказывать о том, что в башке у кого-то сидит нечто и метает блюдца, я это не воспринимаю как объяснение. Почему это происходит, можете вы мне сказать?
- Нет. При существующем…
- Что такое раздвоение личности, святой отец? Говорите, я слушаю. Неужели я такая дура? Способны вы, наконец, объяснить все так, чтобы до меня дошло? - Ее красные от слез глаза глядели с мольбой и отчаянием.
- В мире нет, наверное, человека, который бы взялся объяснить такое, - мягко заговорил священник. - Мы знаем одно: феномен существует, а все остальное - чистой воды спекуляция. Попробую объяснить вам все это на простенькой схеме. Итак, человеческий мозг состоит, предположим, из семнадцати миллиардов клеток. - Крис всем телом подалась вперед и слушала его теперь с напряженным вниманием. - Они принимают в среднем сто миллионов сигналов в секунду: таков примерно общий объем информации, непрерывно обрушивающейся на нас извне. Клетки мозга не просто принимают сигналы: они еще и эффективно их обрабатывают, действуя безошибочно и согласованно. Возможно ли такое без существования какой-то системы внутреннего общения? Вряд ли. Мозг наш в целом ведет себя так, будто каждая его клеточка - разумное существо. Теперь представьте себе, что в океане плывет гигантский лайнер: это - наше тело, и клетки мозга - его команда. Руководит ей с капитанского мостика клеточка-капитан. Что в точности происходит под палубой, он не знает: главное, корабль идет точно по курсу, а приказы выполняются точно и в срок. Капитан этот - ваше бодрствующее сознание. А теперь вообразите такую картину: некая клеточка из команды вдруг поднимается на мостик и объявляет капитаном себя. Мятеж? Да - иначе говоря, раздвоение личности. Ну как, понятнее стало?
Крис глядела на него немигающим взглядом.
- Картина, которую вы нарисовали, святой отец, настолько невероятна, что легче поверить в дьявола!
- Ну что ж…
- Слушайте, ничего я не смыслю в этих ваших теориях и схемах, - заговорила Крис напряженным полушепотом. - Зато я знаю другое. Приведите мне сюда точную копию моей девочки, святой отец. Пусть у нее будут те же лицо, голос, запахи, почерк - все то же. Я сразу скажу вам: нет, это не она - пойму в ту же секунду, почую нутром! Так вот, поверьте мне: то, что лежит сейчас там, наверху - не моя дочь! Я знаю это, знаю! - Она откинулась в изнеможении на подушку дивана. - Ну а теперь говорите, что мне делать. Итак, вы абсолютно убеждены: у моей дочери все нормально, - так, клеточка какая-то взбунтовалась в мозгу! - экзорсизм ей не нужен и ничего, кроме вреда не принесет. Ну хорошо, и как мне дальше быть? Говорите же, говорите!
На несколько секунд воцарилось тягостное молчание.
- Нет в этом мире ничего, в чем бы я был убежден, - тихо произнес Каррас. Некоторое время он сидел в задумчивости, утонув в своем кресле, наконец спросил: - Голос у Риган раньше был такой же низкий?
- Я бы сказала, наоборот, высокий.
- Как вы считаете, ваша дочь опережала сверстников в развитии?
- Вовсе нет.
- IQ?
- Где-то около среднего.
- Любимые книги?
- Нэнси Дрю, ну и комиксы, в основном.
- Нынешний стиль ее речи сильно отличается от прежнего?
- Просто ничего общего. Она раньше и половины таких слов не знала!
- Нет, меня интересует не столько содержание, сколько именно стиль, фразеология, культура речи.
- Боюсь, я вас не совсем понимаю.
- Не осталось ли у вас каких-то ее старых писем, сочинений? Может быть, где-то голос был случайно записан на пленку?
- Есть одна кассета: она наговаривала звуковое письмо для отца, да так его и не закончила. Хотите послушать?
- Да. Еще я хотел бы взглянуть на данные медицинских обследований, особенно тех, что проводились в Барринджере.
- Послушайте, святой отец, я ведь через все это уже прошла…
- Да-да, я понимаю, но мне все нужно увидеть своими глазами.
- Значит, вы все-таки против экзорсизма.
- Нет, я всего лишь против того, чтобы нанести вашей дочери ненужный вред.
- Но вы говорите это как психиатр.
- И как священник тоже. Прежде чем отправиться к администрации за разрешением на экзорсизм, мне придется заручиться всеми возможными доказательствами того, что девочка страдает не просто обычным психическим расстройством, и уж затем представить данные, свидетельствующие о том, что у нее наблюдаются все признаки одержимости.
- Какие, например?
- Я сам пока не знаю. Придется порыться в литературе.
- Да ну? Я-то думала, вы тут знаете все назубок.
- Боюсь, во всем, что касается одержимости, вы теперь любому священнику дадите фору. Кстати, когда вы смогли бы предоставить мне данные обследований из Барринджера?
- Если нужно, могу хоть сейчас вылететь к ним самолетом!
- А пленку?
- Пойду поищу. - Она поднялась.
- И еще, - вспомнил Каррас; Крис замерла над его креслом. - Вы упоминали о книге, в которой есть глава об одержимости. Постарайтесь припомнить, могла ли Риган прочесть ее до начала болезни?
Крис в задумчивости постучала ноготком по зубам.
- Кажется, за день до того, как все это началось, что-то она читала такое… Не могу сказать точно, что именно. Но, несомненно, книга побывала у нее в руках. В этом я более чем уверена.
- Неплохо бы взглянуть на нее. Можно?
- Ну разумеется, тем более, она из вашей библиотеки. - Крис пошла к двери. - А пленка, наверное, где-то в подвале. Сейчас вернусь, подождите секунду.
Каррас кивнул рассеянно и, опустив голову, стал изучать рисунок на коврике. Одна за другой потянулись бесконечные минуты. В какой-то момент он понял вдруг, что потерял счет времени; поднялся, вышел в прихожую и остановился, глядя в черное пространство без границ и ориентиров. Сверху доносилось хрюканье и тявканье, икание и шипение.
- Ах, вот вы где! А я искала вас в кабинете. - Каррас обернулся; Крис зажгла свет. - Уже уходите? - Она подошла к нему с книгой и кассетой в руках.
- Боюсь, мне пора. Нужно подготовиться еще к завтрашней лекции.
- Да? А где?
- В медицинском колледже. Постараюсь зайти к вам где-то после обеда, может быть, вечером. Но если что, звоните не раздумывая: я попрошу на коммутаторе, чтобы вас немедленно со мной соединили. - Она кивнула. Каррас открыл дверь. - Как у вас с лекарствами?
- Ничего пока. Все выписано на многоразовом рецепте.
- Своего врача больше вызывать не хотите?
Крис прикрыла глаза, качнула головой едва заметно.
- Нельзя мне… просто нельзя.
Каррас почувствовал вдруг, как глухо и мучительно - будто неутихающий шторм у далекого берега, бьется в ней тревога.
- Видите ли, рано или поздно я просто вынужден буду рассказать обо всем своему церковному начальству, тем более, что мне, возможно, придется бывать здесь и в ночные часы.