* * *
После просмотра фильмов мне сразу захотелось позвонить Инне еще раз и поблагодарить ее, выразить свое восхищение тем, как она держалась. Но это было все равно что приглашать полковника Мизерного в свое новое жилье. Подожду немного.
Вместо этого я набил на клавиатуре блока управления компьютером послание доброжелателю, оставившему мне деньги и идентификатор. Дал ему адрес своего почтового ящика. Приказал компьютеру делать все отправления только через этот ящик. И погрузился в исследование так называемой ГигаТЭЦ на Печоре.
Большинство сведений об электростанции оказались засекреченными, но материалов все равно было столько, что просмотреть их за одну ночь не представлялось возможным.
Принесли пиццу, сгрузили в приемный блок квартиры, просигналив специальным колокольчиком. У Инны на ящике колокольчика не было. Или, скорее всего, она его отключила.
Я заказал еще одну пиццу, сырую, чтобы приготовить ее в имевшейся на кухне микроволновке, когда будет нужно, и банку хорошего кофе. А также сахара и шоколада. И пачку чая с бергамотом. Работать – так с комфортом!
После этого я погрузился в чтение статей, просмотр передач, выдержек из информационных блоков новостей и рекламных роликов о крупнейшей термоядерной станции.
Строительство Печорской ГигаТЭЦ началось около двадцати лет назад и продолжалось пять лет. Основным элементом станции являлись коллайдеры, {Буквально – "сталкиватели". Коллайдер – устройство, в котором сталкиваются встречные пучки каких-либо частиц, разогнанных в магнитном поле), разгонявшие протоны до релятивистских скоростей. Скорости были тщательно выверены, и на выходе протоны превращались в альфа-частицы, ядра гелия. Они не просто сталкивались – провоцировалась реакция на кварковом уровне. И кварковый генератор, являвшийся сердцем ГигаТЭЦ, выделял огромную энергию.
В центре ГигаТЭЦ словно бы постоянно пылал огромный ядерный костер. Часть энергии снималась с помощью генераторов на турбинах, часть непосредственно преобразовывалась в электрическую за счет деионизации ядер гелия.
Стоит ли говорить, что функционирование станции было довольно-таки опасным? Рассинхронизация механизмов коллайдеров могла привести к спонтанному неконтролируемому выделению энергии и взрыву. Взрыву, сопоставимому с взрывом водородной бомбы средней мощности. Спонтанное усиление реакции, разрушение котлов было еще более опасным.
Да и останавливать ГигаТЭЦ лишний раз не стоило. Процесс выработки энергии являлся непрерывным, протоны в коллайдерах разгонялись за счет энергии, которую вырабатывала сама станция. Каждая остановка и последующее отлаживание кваркового процесса требовали огромных затрат, и на профилактику блоки станции останавливались редко.
Власти и строители утверждали, что рассинхронизация коллайдеров невозможна в принципе. Что существует двадцать защитных систем, отключающих теватроны при малейшей опасности. Что котлы сработаны из лучших композитных материалов и рассчитаны по меньшей мере на сто лет непрерывной работы. Что кварковые генераторы совсем не опасны. Но общественность волновалась. И не совсем безосновательно.
Обратившись к сайтам экологических организаций, я выяснил, что станция давала небольшой, но устойчивый радиационный фон. Синтез – не распад. Некоторые элементарные частицы высоких энергий, выделяющиеся при кварковой реакции, даже теоретически нельзя было остановить. Некоторые диффундировали через якобы непроницаемые стенки котлов. Вылетали наружу согласно законам квантовых вероятностей. Защита стояла, но она не всегда действовала эффективно.
К тому же станция тривиально нагревала все вокруг. Коэффициент полезного действия электрогенераторов не достигал ста процентов. Энергия, не переработанная в электрическую, естественно, выделялась как тепловая. Котлы охлаждались водой из Печоры, и на выходе из станции она чуть ли не кипела. А приличную температуру сохраняла на протяжении многих километров по течению реки.
Но главный аргумент противников ГигаТЭЦ был не экологический, а экономический. Уже на сайте антиглобалистов я выяснил, что большая часть акций Печорской ГигаТЭЦ принадлежала иностранным компаниям, промышленным монстрам. Управление осуществлял некий консорциум "Sun Ladder", большинство акционеров которого проживало в Америке. И работала ГигаТЭЦ прежде всего на нужды жителей американского континента.
Суперпроектом века стало даже не строительство самой электростанции, а прокладка высоковольтной линии электропередач – ЛЭП – через полюс и Северный Ледовитый океан, через снежные просторы Арктики и Канады. Часть опор плавала в океане, часть вообще держалась в воздухе – на сверхпроводящих катушках в магнитном поле.
Менее десяти процентов энергии станции шло на нужды России, примерно столько же продавалось в Европу по коммерческому тарифу. А энергия ГигаТЭЦ почти ничего не стоила. Ведь затрат требовали лишь содержание сравнительно немногочисленного персонала да профилактические работы.
В остальном станция работала по принципу "вечного двигателя". За счет своей энергии расщепляла воду, из которой извлекались протоны. За счет собственных энергетических ресурсов поддерживала в рабочем состоянии коллайдеры, инициировала процессы кваркового распада и слияния.
Да, требовалось возместить инвесторам большие вложения при строительстве ГигаТЭЦ. Но эти вложения окупились за пять лет. И теперь почти вся прибыль уходила в руки иностранцев.
Угрозу станция представляла прежде всего для России. Отравляла воздух и почву. Подогревала вечную мерзлоту и изменяла климат. Провоцировала штормы, шквальные ветры и туманы, оледенения и гололеды в радиусе тысячи километров вокруг, на большой протяженности берега Северного Ледовитого океана.
Многие радикальные группировки требовали национализации станции. Либо же ее безоговорочного закрытия. У ворот ГигаТЭЦ постоянно тусовались какие-нибудь пикетчики, требовавшие чего-то своего.
Одни хотели выплаты постоянных стипендий и компенсаций жителям северных областей, расположенных неподалеку от станции. Другие – поставок всей вырабатываемой энергии в Россию, что должно было привести к экономическому скачку. Или в Европу, что позволило бы россиянам ничего не делать, получать дивиденды и плевать в потолок. Третьи требовали увеличения квот выделения энергии либо запуска новых энергоблоков и создания вокруг станции энергоемких производств.
Между собой они договориться никогда не могли. Более того, случались даже стычки и драки. А правительство манипулировало настроениями радикально настроенной части общества, чтобы в очередной раз поднять тариф на электроэнергию. Или добиться от владельцев ГигаТЭЦ увеличения квот поставки энергии на какие-то доли процента. Либо понизить тариф потребляемой энергии для нужд государства.
Сырье не было сейчас в цене – хорошие материалы, продукты питания благодаря достижениям науки можно было получить практически из земли, из грязи под ногами. Но для этого требовалась энергия. Очень много энергии.
В определенный момент наше правительство даже попыталось отменить рубли и ввести вместо них новую денежную единицу – киловатт-час. Предполагалось, что новая единица будет гораздо тверже, вытеснит с рынка более твердую, чем рубль, иностранную валюту и даст возможность экономике развиваться успешнее. Но эксперимент не вполне удался. Разные киловатт-часы стоили по-разному. Ночной киловатт-час – практически вполовину дешевле дневного. А вечерний – на десять процентов дороже дневного и на пять процентов ниже утреннего. Зимой энергии требовалось больше, летом – меньше. Поэтому при фьючерсных сделках нужно было учитывать и это.
Помучившись полгода, эксперимент отменили. Даже само слово "киловатт-час" попало на некоторое время в немилость как неблагонадежное. Хотя эксперты полагали, что стоило лишь ввести параллельно киловатт-часовым расчетам рублевые, обстановка стабилизировалась бы. Но мощное лобби западных держав, желающих по-прежнему кредитоваться за счет России, продавая ее гражданам свою валюту, подкупило нескольких высоких чиновников. И "эры" – электрические рубли, равные тысяче киловатт-часов, переименовали в обычные рубли и отпустили в свободное плавание – без привязки к стоимости энергии. Что конечно же негативно сказалось на их устойчивости.
Рубли обесценивались, но время от времени правительство проводило деноминации, дабы поднять рубль на заоблачные высоты. Последняя деноминация прошла как раз год назад. И рубль, курсовая стоимость которого была задрана "впрок", сейчас стоил дороже почти всех мировых валют.
Взглянув на часы, я обнаружил, что время давно перевалило за полночь. Собственно, близилось утро. Мне не нужно было вставать на работу, но режим дня все же лучше соблюдать. Я выключил компьютер и отправился спать.
Ворочаясь в постели, я думал о современной жизни, о своих странных занятиях. Сейчас я по неведомо чьему заказу изучаю Печорскую ГигаТЭЦ. Достиг в этом определенных успехов, но не понял самого главного – зачем я это делаю? Любопытно, конечно, только мало ли любопытного произошло за последние пятьдесят лет?
Деньги у меня пока есть, но человек все равно должен работать. А где я устроюсь на работу в современном обществе? Что я умею, что знаю? Может быть, разумнее принять предложение официальных властей? Ведь, в конце концов, ничего плохого они мне не сделали… Да и общество нынешнее не назовешь полностью тоталитарным. Инне все ее демарши сошли с рук, да и меня пока еще не вычислили. При более жестком государственном устройстве нам, как я полагаю, не поздоровилось бы…
Но что-то говорило мне, что сдаваться не надо. Собственно, сдаться я всегда успею. А сейчас можно поиграть в свою игру. Без оглядок на доброжелателей и недоброжелателей.
* * *
Проснувшись, я первым делом включил новости. Североамериканский Альянс наводил порядок в очередном уголке земли. Кажется, сейчас ему не угодила Индонезия. Страна эта поддерживала некоторые мусульманские организации, которые в большинстве стран были запрещены, и сыр-бор разгорелся именно из-за этого. Напасть на саму Индонезию американцы не решались – не мелкая страна, да еще и находилась в данный момент в союзе с Китаем. Но они блокировали мощью нескольких флотских группировок какой-то спорный остров. Правительство Австралии это начинание поддерживало. Граждане Австралии протестовали. Все как всегда.
В углу экрана телевизора постоянно мигал конвертик. Сначала я решил, что это лейбл программы новостей. Но потом сообразил, что мне пришла почта. Выходит, мой здешний компьютер время от времени связывался с почтовым ящиком – как иначе можно было объяснить появление сообщений? Ведь адрес этой машины и этой квартиры я никому не давал.
"Автоматизация нас погубит, – подумал я. – Машины решают, получать ли им почту, давать ли им твой адрес по входящему запросу. Как бы меня не вычислили…"
Но дверь еще не ломали. Глупо было бы присылать предупреждение по почте! А что происходит во дворе?
Я выглянул на улицу. На углу дома стоял армейский грузовик. Ребята в камуфляже и касках оцепили дом напротив.
Как это ни смешно, они ловили меня! Заспавшись, я пропустил такой увлекательный момент штурма здания! Похоже, солдаты уже отчаялись кого-то найти. Они расслабились, опустили оружие. Некоторые брели обратно к грузовику.
Поискать рядом ребята из спецслужб не догадывались – собственно, на это я и рассчитывал.
Дело в том, что аванс за квартиру я внес с безличной карточки, но с компьютера Инны. Естественно, спецслужбы отследили этот платеж, вычислили адрес и явились по мою душу. Но, уже приехав в Мишкино, я понял, что занимать зарезервированную квартиру будет непредусмотрительно и глупо. Тем более что вокруг сколько угодно пустующего жилья. А сто рублей в моем нынешнем положении – не такая большая потеря.
Я вновь обратился к менеджеру "Гостинично-наймового комплекса Мишкино", ведавшего жильем. В реальном времени, зайдя в контору, а не вызвав его по Интернету, чем его слегка удивил. Впрочем, встречаются самые разные клиенты. Некоторые предпочитают осмотреть поселок на месте, не довольствуясь рекламным роликом на экране.
Естественно, я и словом не обмолвился о том, что делал заказ прежде. И выбрал дом напротив того, который заказывал от Инны.
Ребята из спецслужб проверят полученный из компьютера Инны адрес. Догадаются, что я просчитан их планы. Но искать меня в соседнем доме не станут – очень уж глупо там прятаться. А почему? Особенно если все так думают?
Из "моего" подъезда тем временем вышел знакомый мне по фильму Инны полковник Мизерный. В руках он держал белую бумажку. Скорее всего, мою записку. Ее я оставил прямо на двери своего несостоявшегося жилья – чтобы у офицеров спецслужб не осталось никаких сомнений.
Лицо у полковника было, как ни странно, не злое, а мечтательное. Будто бы я написал ему что-то приятное. А записка гласила:
"Уважаемый гражданин Мизерный!
Я уезжаю далеко и надолго. Не ищите меня. Все равно не найдете. Да и зачем я вам нужен? Пишите письма на ящик относительно предлагаемой вами работы, тогда подумаем.
С горячим приветом Воронов".
Конечно, существовала маленькая вероятность того, что Мизерный раздобудет мою фотографию (это совсем несложно), опросит всех менеджеров по сдаче квартир (их наверняка не меньше полусотни) и выяснит, что я снял еще одну квартиру. Но мне казалось, что нынешние полицейские привыкли работать не с лицами, а с файлами на идентификаторах.
Совершать вторую ошибку, взламывая еще одну пустую квартиру, даже если он ее найдет, полковнику не позволит гордость. И боязнь потерять лицо перед подчиненными. Что ни говори, полковник полиции или службы безопасности должен быть своего рода "гладиатором"…
* * *
Проводив взглядом машины с полицией, я вернулся к компьютеру. Письмо, которое я обнаружил в памяти, было единственным и очень коротким.
"Иду на штурм ГигаТЭЦ. Буду там через несколько дней. Найди себя и поддержи меня".
Было ясно, что писал тот самый человек, который оставил мне тридцать тысяч. Он хотел, чтобы я ему помог. Но зачем ему понадобилась именно моя помощь? С какой стати он решил штурмовать ГигаТЭЦ? И почему он намеревается так долго добираться? Нужно было срочно собирать информацию.
Я вновь ввел в компьютер запрос по Печорской термоядерной электростанции. С ремаркой "конфликты".
Документов оказалось столько, что ознакомиться с ними даже за неделю не представлялось возможным. Похоже, люди только и делали, что конфликтовали между собой. И не только люди. Европейские государства ставили друг другу ультиматумы. Пытались что-то делить. Но раздавался грозный окрик из-за океана, и начиналось строительство трансполярной линии электропередач.
Манифестации, забастовки, митинги протеста не прекращались ни на минуту. И не только вокруг самой ГигаТЭЦ. Представители крупнейших гидроэлектростанций Сибири, напротив, требовали ограничить поставки в страну электроэнергии зарубежных производителей. А Печорская ГигаТЭЦ, что ни говори, принадлежала зарубежной компании. Даже статус ее территории и порядок налогообложения были особыми.
Проведя несколько часов за чтением документов параллельно с просмотром подборки видеосюжетов, которую сделал сам компьютер, я уже не понимал, что нужно делать: остановить ГигаТЭЦ, повысить ее мощность до двухсот процентов, пускать всю энергию за океан или, напротив, оставлять у себя. Или, вообще, взорвать ее, расстрелять из гаубиц, спалить лазерами с орбиты… Чтобы и повода для конфликтов не осталось.
Одно было ясно – если кто-то в самом деле захватит ГигаТЭЦ, он сможет диктовать условия всему миру. Слишком многое было завязано на получаемое оттуда электричество. Отключи ГигаТЭЦ – и тысячи людей не смогут выйти из дома. Откажут лифты, замки, системы безопасности. Перестанет ходить транспорт – исключительно электрический. Мир погрузится в хаос! А доля ГигаТЭЦ в мировом производстве электроэнергии очень приличная…
Тот, кто сядет за пулы управления станции, сможет обеспечить выполнение практически любых своих требований. Что и делал сейчас совет директоров ГигаТЭЦ – к счастью, несколько разнородный.
Поэтому станция тщательно охранялась.
Я попытался дать запрос об охранных системах ГигаТЭЦ. Компьютер тут же возмущенно зажужжал: информация сугубо конфиденциальная. Но в уголке экрана появился небольшой баннер: "Хакерская компания "Отмычка". Если вы хотите получить определенную информацию, имеющуюся у нас, – заходите! Если вы хотите поручить нам добыть информацию – заходите! Если вы хотите нанять хакера – заходите к нам! Услуги высшего качества! Специалисты высочайшей квалификации!"
То, что хакеры столь нагло размещают свой баннер рядом с правительственными посланиями, не слишком опасаясь наказания, говорило в их пользу. Я ткнул курсором в хакерский баннер.
– Консультация обойдется вам в пять рублей, – сообщил компьютер.
– А это солидная контора? Или они просто берут деньги и ничего не обещают?
– Насколько можно судить по отзывам – солидная, – сообщил компьютер. – Офисы на трех тысячах серверов. Если бы выяснилось, что они присваивают деньги – а такое в Сети становится известно сразу, – они лишились бы всей клиентуры. Им невыгодно обманывать.
На экране появилась картинка соединения. Симпатичный молодой человек (компьютерная модуляция, разумеется) бодро заявил:
– Меня зовут Косолапый. Рад оказать вам любую посильную помощь.
– Хотел бы проконсультироваться относительно системы охраны ГигаТЭЦ, – сообщил я.
Компьютерный парень с медвежьим именем чуть не подавился смоделированной жевательной резинкой, которую он не переставал жевать, даже разговаривая.
– Такие вещи решаются не по прямому каналу, – сообщил он. – Мы решительно отказываемся от вашего предложения.
Экран на мгновение погас, снова вспыхнул. Картинка не изменилась, только маленький значок в углу сообщал, что связь не исходящая, а входящая.
– Извините, я вышел на вас сам. Это защищенная линия, – сообщил Косолапый. – Мой отказ, как вы понимаете, был притворным и предназначался для тех, кто мог нас слушать. Нам, в общем-то, плевать на власти. Но и раздражать их лишний раз не стоит. А о безопасности клиента мы заботимся прежде всего. Поэтому, если хотите поговорить о чем-то серьезном, просите при соединении защищенный канал. Это ничего не будет вам стоить, но существенно повысит безопасность.
– Я бы хотел узнать, как обойти охранные системы на ГигаТЭЦ, – повторил я. – Вы принимаете подобные заказы?
– Мы принимаем любые заказы. Хотите смастерить атомную бомбу? Получить формулу новейшего яда? Узнать, как в домашних условиях собрать установку для перепрограммирования кредитных карточек? Полететь в космос зайцем? Вопрос только в размерах платы за информацию… Вас интересует сервер ГигаТЭЦ? Или физический объект?
– Внешние охранные системы самой станции.
– Для вас мы предоставим сведения со значительной скидкой. Не в наших правилах обманывать клиента – предложение продать охранную систему поступало неоднократно. И над этим вопросом мы работали. Последний раз – неделю назад. Вы предпочтете получить сведения недельной давности или заплатите за новый взлом?
Паренек стал жевать медленнее, хитро поглядывая на меня прищуренными глазами.
– Насколько могли измениться защитные системы с того времени?
Косолапый сплюнул виртуальную жвачку, которая смачно плюхнулась на пол, достал шуршащий пакетик, вынул новую пластинку и задумчиво положил ее в рот.