Свен, которому три минуты назад следящая сбросила несколько фотографий прилегающий территории, чуть усмехнулся. Недоверчивый стрелок пришел на встречу один. ТС знала о нем почти все: Крастал верой и правдой служил в Морском арсенале гильдии. В привычных землянам терминах его можно было назвать глубоко законспирированным агентом. Откуда бы у него взялись "свои" люди здесь, в самом центре гильдейской столицы?
– Хорошо, – он пожал плечами. – Стреляйте, если найдете в кого. А пока, может, перейдем к делу?
– Сначала, давайте выясним одну вещь. Кто вы такой?
– Мое имя вам ничего не скажет.
– Пусть так, но должен же я как-то вас называть.
– Кин Саргамо.
Собеседник фыркнул.
– Что-то я не видел такой фамилии в родовых книгах Ложи.
– Это важно?
– Нет, но я предпочел бы разговаривать с человеком, а не с призраком.
– Вы меня видите, я вас – нет. Кто же из нас призрак?
– Но в отличие от меня, вы знаете гораздо больше. Я же – ничего, кроме выдуманного имени.
– Слушайте, Крастал! Вы то слишком беспечны, то чересчур подозрительны. Если видите во всем ловушку, зачем согласились встретиться?
– Вы воспользовались способом связи, который знал только я и еще один человек. Сегодня утром я проверил: он жив, хорошо себя чувствует и абсолютно уверен в отсутствии слежки. Вряд ли он согласился работать на вас, чтобы вывести на меня. Но даже если и так – все равно гвардейцам подобное поведение не свойственно. Значит, вы преследуете собственные интересы. Потому я и спросил, кто вы такой.
– Кто я такой – не важно, Крастал. Важно, кого я представляю. Мой господин – один из мастеров Ложи.
– Да? И кто же?
– Вы думаете, я назову вам имя? Ошибаетесь. Скажу только, что он хочет сотрудничать с вами в виду общих интересов. Вы работаете против Соцветия…
Человек в тени шевельнулся.
– Осторожнее с самострелом. Так вот, он тоже не слишком любит желтых. Его симпатии на вашей стороне, потому что его капиталы пострадают, если в Ложе победят сторонники торгового союза с Чжаньдоу. Мастер Партэно, которого пророчат в кандидаты на Высшее посвящение – противник моего господина. Если совместными усилиями нам удастся доказать его связь с Соцветием, польза будет обоюдной: вы получите массу полезной информации, а мой господин – прекрасную возможность свалить Партэно. Как видите, я откровенен с вами.
– Если, конечно, говорите правду. Пока я не слишком склонен вам верить.
– Мы на это и не надеялись. Поэтому мой господин решил сделать первый шаг. Мы передадим вам кое-какую информацию, весьма полезную для вас. Безвозмездно. Вы проверите ее, сделаете все, что необходимо, и, если результат вас удовлетворит, мы встретимся снова. Согласны?
– Сначала я послушаю вашу информацию.
– О! Это не займет много времени. Через два дня с побережья уходит торговая галера в Чжандоу. На борту корабля кроме всех прочих будет один ничем не примечательный моряк. Собственно, сам по себе он нас не интересует – просто курьер. Но при нем будет находиться очень примечательный документ. Срочное послание чжаньского агента своему начальству. Не знаю уж, где вы найдете это тайное письмо – в двойном ли дне заплечного мешка или зашитым в одежду курьера. Но найдете обязательно.
– И что в письме?
– Точно не знаю. Мы и так копнули слишком глубоко. Вроде бы речь идет о каком-то новом котле в императорских кузнях Чжандоу.
И вот тут Крастал себя выдал. Конечно, его учили владеть собой, и если бы Свен мог разглядеть лицо, то увидел бы, что на нем не дрогнул ни один мускул. Но напряжение оказалось слишком сильным, тело солмаонца слегка покачнулось, и он немного подался вперед.
Сначала из темноты показался самострел – снаряженный болт смотрел в землю, но рука на спусковом рычаге явно не дремала. Потом и сам Крастал вышел на свет, оказавшись невзрачным лысеющим дядькой с обычным, слегка унылым лицом и несимметричной щеточкой усов над верхней губой. Типичный клерк, тихий и неприметный, а потому – вне подозрений.
Свен приветствовал его легким полупоклоном.
– Я вижу, вас заинтересовала моя информация?
– Предположим. Но мне нужны более точные сведения.
– Название корабля, имя и внешность курьера? Без проблем. Если, конечно, мы договоримся о сотрудничестве.
Собственно, в помощи солмаонской разведки земная ТС не нуждалась, главное – сдать чжаньского курьера, остальное не так важно. Но чтобы не вызвать подозрений, Свен готов был спорить и торговаться хоть до утра. Иначе у излишне недоверчивого Крастала моментально возникли бы подозрения: с чего это вы такие добрые, господа?
Вопреки, ожиданиям Хеглунда торг не затянулся. Сказать точнее – он даже и не начинался. Дальнейший разговор все больше касался гарантий и способов связи. По молчаливому согласию Крастала Свен понял, что крючок попал по назначению – его заглотнули вместе с половиной лески.
Высокие договаривающиеся стороны… договорились.
– Корабль называется "Рассекающий", принадлежит купцу Ахравану, торговцу древесиной и шелком. Курьер нанялся матросом, внешность самая заурядная: средний рост, невыразительное лицо, черные волосы. Отличительные приметы – небольшой шрам на шее, родинка на правой голени. Зовут Лиантаром. Настоящее имя неизвестно.
"Лиантаром он представился Рибауну, а на корабле его наверняка зовут по-другому. Наш пропахший кожами друг подсуетился быстро, но все равно не успел. К тому моменту мы уже два дня знали, где и с кем поедет послание. Спасибо следящей".
В самом конце беседы Крастал равнодушно спросил:
– Почему вы выбрали для встречи именно это место? Здесь безопаснее?
– Мусорный квартал? – Свен улыбнулся. – Совмещаю приятное с полезным. На Веселой улице самые умелые девочки.
"Все-таки хочет выяснить, кто я такой. Ну-ну. Даже если он начнет выспрашивать, кто меня здесь видел, ничего определенного не узнает. Толстая Бреда скажет, что я прихожу развлекаться с девочками. Иногда один, иногда с друзьями… Перекупить ее будет сложно – мое серебро ей по вкусу. Да и не станет она ради нескольких монет терять постоянный заработок на дорогом госте, кине Саргамо. Может, и предупредит еще – вы знаете, благородный господин, а вас тут искали, да-да, такой невысокий, лысоватый, с усиками…"
Они расстались довольные друг другом. Крастал – уверенный, что обязательно узнает настоящее имя этого Саргамо вместе с его покровителем и в случае чего сдаст обоих гвардейцам Ложи. А Хеглунд скинул на ретранслятор краткое сообщение: "операция завершена".
"Командир оказался прав: этот Крастал – слишком подозрительный парень. Что неудивительно при такой нервной работе. Если бы я просто передал ему послание, он не поверил бы ни единой букве. А так он непременно задействует свои каналы, информация пойдет наверх, и Лиантар до Соцветия не доедет. Его возьмут, тихо и аккуратно. Конечно, в "послании", которое вез Стоквелл, мы изрядно преувеличили мощь и военную ценность паровой машины… – здесь Свен усмехнулся, вспомнив содержание письма, – …но благодаря усилиям Ли и сегодняшней акции информация дублирует друг друга, да вдобавок еще и подана так, что усомниться в ней почти невозможно".
– Ну, представь, – объяснял Квашнин три дня назад, во время обсуждения операции, – твоя страна разрабатывает новое оружие. Чрезвычайно мощное и чрезвычайно секретное. И вдруг ты перехватываешь вражеское сообщение, в котором довольно подробно описывается внешний вид ноу-хау, параметры, краткое описание, включая историю изготовления и испытаний. Короче, все то, что даже сами работники не знают до конца, не говоря уже о тебе. Что ты подумаешь?
– И думать нечего. Утечка. Надо срочно искать стукача.
– Именно. Получив от нашего трехлучевого друга копию доноса солмаонского агента, гильдейская президентура Чжандоу встала на уши. Как?! Где?! Откуда?! Ясное дело, они тут же настрочили свое послание, где изложили полные ТТХ машины и намекнули самым прямым текстом: ребята, у вас утечка, ищите, кто это там такой сверхинформированный. А мы в свою очередь, сдадим это послание вместе с чжаньским курьером солмаонской контрразведке. Хотя "контрразведка" – это слишком громкое слово, им здесь до нее еще расти и расти, сам знаешь, самый перспективный метод по раскалыванию агентов у них – это Доска Правды и Говорушник. Но интерпретировать факты они более-менее научились. В Чжандоу курьера так и не дождутся, а в Солмараване появится еще один кирпичик в легенду о сверхмощном движителе для гигантских и непобедимых кораблей.
– Командир, это Дюваль. У нас тут одна проблемка.
– Что случилось, Жан-Поль?
– Географ хочет с тобой встретиться. Он уже несколько раз интересовался, когда же, мол, прибудет кин Кориал. Настойчивый…
Квашнин хмыкнул.
– Неужели? Иррабан недоволен нашей помощью?
– Да как тебе сказать… – изображение на дисплее трансивера дернулось – видимо, Дюваль пожал плечами. – Вообще-то нет. Не упускает случая поблагодарить: где бы я сейчас был, и все такое. Но, по-моему, обстановочка начинает его тяготить.
– Ну, он все-таки аристократ. Не привык к деревенскому быту.
– Не в этом дело. Мне иногда кажется, что он на нас косо поглядывает. Как арестант на охрану, перед тем, как слинять.
– Ну и хорошо.
Ответ командира заставил Дюваля удивленно вскинуть брови:
– В смысле?
– Пусть бегает. Обратно в гильдию он точно не вернется, побоится. Значит, решит двинуть в Солмараван или в Соцветие. Первое вероятнее, потому что он там многих знает, в Академии учился, переписку вел с тамошними умниками. Значит, постарается добраться до кого-нибудь из них, спрятаться там, переждать, обстановку изучить. Если посчитает, что коллега достоин доверия, откроет тайну, попросит поработать посредником. Ну, или сам предложит свои услуги. "Непобедимый император, вверяю себя Вашему милосердию и справедливости, которые известны даже за пределами Земли Тысячи Побед…" Дальше в таком же духе. Сам можешь представить.
– А нам что делать?
– Наблюдать спокойно. Если Иррабан попытается бежать, не препятствуй. Главное – не упусти его из виду. Я как-то объяснял Свену и Ли, что Иррабан – наш джокер в колоде. Похоже, пришло время вбросить его в игру. Конечно, лучше было бы самим предложить его, обменять на какую-нибудь ценную информацию. Но сейчас уже не до того, в Чжандоу слишком круто все завертелось.
– Хорошо, понял.
– Связь по расписанию, будет что срочное – в любое время. Вдруг наш географ захочет поиграть в "казаки-разбойники"…
– Во что?
– Неважно. В "нас не догонят". Можешь ему помочь даже. Про пожар я, помнишь, что говорил?
– Да. Считаешь, стоит его пугнуть?
– Если через три-четыре дня сам не слиняет – валяй. Чтоб пострашнее было: огонь, дым, враги под окнами зубами скрипят, ножи точат. Вы, значит, мужественно отбиваетесь от превосходящих сил противника, а он под покровом темноты…
– Понял, понял.
– Дай ему уйти и – по коням.
– Ты этих рогатых кошмариков лошадьми называешь?
– А как их еще называть? Баранами, что ли?
Дюваль рассмеялся.
– Ладно, специально для тебя, Жан-Поль, – по баранам. Главное, трансивер включите на постоянную передачу, чтоб мы в любой момент знали, где вы. Зарядок хватит?
– Не знаю, командир. Может и не хватить. Не проще будет географу в багаж маячок подбросить? Если надо, следящая его в пять секунд запеленгует!
Игорь вздохнул. "Сколько можно! Объясняй – не объясняй, все бестолку".
– Угу, – с нарочитой иронией сказал он, – следящая, она такая. А еще есть веселые парни из имперской стражи, которые вполне могут Иррабана изловить и обыскать. И случайно обнаружить в его вещах нечто занимательное. В те же пять секунд. Или сам географ, например, полезет в переметные сумы и с удивлением обнаружит нечто, чего туда не клал. А он человек любознательный, очень заинтересуется неожиданной находкой.
– Не подкалывай, командир, я все понял.
– Хорошо. До связи.
* * *
Кин Иррабан с тоской посмотрел в окно. Все тот же скучный пейзаж: размытый осенними дождями деревенский тракт, унылая серая равнина до горизонта, покосившаяся ограда запущенного дома.
Он, блестящий выпускник императорской Академии Солмаона и известный географ, вот уже полтора оборота безвылазно торчит в этой глуши. Кин Кориал, спасший его от ареста в ту памятную ночь, куда-то запропастился, так же, как и его напарник – кин Саргамо. Иррабан подозревал, что благородные господа сейчас ведут отчаянный торг с Солмараваном и Соцветием за его голову.
А кин Риндгайл, вежливо, но твердо пресекавший любые попытки географа снестись с внешним миром, все больше напоминал ему тюремщика. С недавних пор его даже из дома перестали выпускать, мотивируя запрет тем, что вокруг шныряет слишком много местных, могут и углядеть беглого ученого. И стоило тогда спасаться от гвардейцев Ложи, чтобы сменить один каменный мешок на другой, пусть и более просторный?
Солнце уже закатилось, окрасив розовым тяжелую пелену облаков на западе. Небесный Диск едва царапал горизонт.
Иррабан вздохнул, присел на край разобранной постели. Он хотел еще немного поработать этим вечером, поправить ошибки и неточности своего труда, но веки потяжелели, в голове шумело, как после молодецкой ночной попойки с академическими друзьями.
Мысль, ворвавшаяся в тягучую пелену полудремы, словно взорвалась внутри, от чего Иррабан пришел в себя, как по волшебству.
"Меня опоили! Усыпили, чтобы без помех передать покупателям!"
Он вскочил, схватил со стола полупустой кувшин с вином, принюхался.
Сонным отваром не пахло и в помине.
– Похоже, я начинаю видеть заговор там, где его нет, – пробормотал он вслух. – Действительно, надо поспать. Эта комната и неизменная картинка за окном вгоняют в сон в сто раз надежнее любых снадобий.
Иррабан закутался в покрывало и незаметно для себя заснул.
В полудреме ему казалось, что он снова путешествует по северным землям, нанося на карту береговую линию Промерзлых морей. С безбрежного белого поля задувает ледяной бриз, но слуга уже разжег костер, укрывшись от ветра за холмом. Потянуло дымом, вроде бы даже затрещали горящие поленья.
"Хорошо!"
Кто-то потряс его за плечо. Наверное, пришли сказать, что ужин готов и благородного господина просят отведать.
– Кин Иррабан! Кин Иррабан, просыпайтесь!
Географ открыл глаза, не сразу сообразив, где он и что происходит. В первое мгновение он даже испугался и едва не запачкал покрывало – над ним склонился человек с палашом в руках. Бесформенный в темноте и оттого просто огромный.
– Кин Иррабан!
Только теперь он узнал его по голосу: Риндгайл, негласный тюремщик.
"Но почему он с оружием? Что?! Нападение?"
Географ широко раскрыл глаза, заворочался, пытаясь выпутаться из покрывала. Вдохнул полной грудью и понял, что огонь ему отнюдь не приснился. Пахло гарью, в полуоткрытую дверь прокрался сизый дымок, который стелился по полу, в окне разливалось красное зарево. На улице что-то кричали.
– Быстрее, кин Иррабан! На нас напали. Чжаньцы. Бегите на задний двор, седлайте скакуна – и ходу! А мы постараемся их удержать. Скорее же, если вам дорога жизнь!
Ученый соскочил с постели, суетливо принялся собирать разложенные на столе записи. Темнота мешала ему, он нащупал кресало, светильник и попытался высечь огонь. Сноп искр на короткий миг осветил комнату, фитилек затлел алым глазком.
– Вы что?! – крикнул Риндгайл. – Гасите немедленно!
В тот же миг в оконную раму что-то глухо бухнуло два раза подряд. Третий болт прорвал пленку рыбьего пузыря и с силой впечатался в противоположную стену.
От неожиданности географ уронил светильник, тот закатился под стол и погас.
– Нет времени, кин Иррабан! Уходите!
– Но мои записи…
– Уходите! Быстрее! – Риндгайл схватил ученого в охапку, сунул в руки плащ, переметные сумы с едой и деньгами. Последнюю географ так еще ни разу и не открыл.
Человек, которого Иррабан про себя звал тюремщиком, потащил его вниз по лестнице. Первый этаж оказался весь заполнен дымом. С улицы доносился звон оружия, короткие команды, крики. Окна зияли прорехами, тут и там в полу торчали самострельные болты. Обмотанные паклей головки горели чадным пламенем, роняя вокруг пылающие капли. Занавесь, разделявшая комнаты, превратилась в тлеющие рваные полосы.
Риндгайл толкнул ученого в сторону.
– Бегите, кин Иррабан! И будьте осторожны! Они бьют зажигательными стрелами!
И тут же скрылся в дыму. Скрипнула дверь, звуки битвы усилились. Новая порция болтов вгрызлась в стену дома короткой дробью. Кто-то застонал.
– Бей желтушников! – отчаянно закричал голос со скамиррским акцентом.
Географ колебался недолго: в тот момент, когда снаружи долбанули в дверь чем-то тяжелым, он рванул к противоположному выходу. В считанные мгновения оседлал своего скакуна – того самого, на котором уже бежал однажды из осажденного дома, – вскочил в седло и, дернув поводья, помчался на север, оставив за спиной пожар и звуки битвы. Вслед ему запоздало хлопнуло несколько самострелов, огненный росчерк пронесся совсем рядом, еще два болта ткнулись в землю чуть впереди.
Поздно. Птичка ускользнула.
Иррабан с раскаянием подумал о своих спасителях. Эти люди уже второй раз рискуют ради него жизнью, возможно сейчас – в последний. Неизвестно сколько там чжаньцев, может сотня. Людей Риндгайла перебьют ради того, чтобы он, Иррабан, снова остался на свободе.
– Он скачет на северо-запад, командир. Мы идем следом в трех километрах.
– Да, мы видим вас. Понятно теперь, куда он едет.
– Куда?
– В предместье Солмаравана, небольшой городок под названием Тихая заводь.
– Похоже на кладбище.
– С твоим юмором, Жан-Поль, надо в Хоуп-ИТВ выступать. Это не погост, а вполне респектабельное местечко, для не очень бедных. Точнее – для очень не бедных. В городке живут торговцы, имперские советники, бывшие фавориты.
– Гм… Его ж там повяжут в пять минут!
– Судя по всему, он направляется к своему старому однокашнику, естествоиспытателю кину Лиганова. Как мы и предполагали. Он у нас теперь и на Три Лианы в обиде, и на Чжандоу, думает, небось, что вас всех перебили. Деваться ему некуда, вот и решил предложить свои услуги Солмаону. Проследи его, и возвращайтесь на побережье. Корвет вас заберет.
– А кто будет за географом приглядывать?
– Оставь Рихтера. К утру прибудем мы с Мириком. Попробуем сдать Иррабана и тем, и другим. Солмараван и так его ждет не дождется, да и чжаньцам не мешало подкинуть подсказочку.
Трое суток Квашнин упорно старался стравить имперцев друг с другом, используя Иррабана, как приманку. Солмаон направил в Тихую заводь специального посланника с внушительным эскортом. Полномочия у него были самые широкие: от любезного приглашения географа ко двору до немедленного ареста, если вдруг заартачится.