- Внимание, Странники! Говорит капитан! Мы уходим отсюда на гравитации. Машинное отделение, вы слышите? Полный вперед на гравидвигателях на север от эклиптики. Готовность к гипердрайву, на всякий случай, - тут голос немного смягчился. - За нами пока не гонятся, но лучше не рисковать. Мы раздобыли информацию, которая может стоить многих жизней, и уходим в безопасный район.
Тревильен почувствовал, как завибрировала палуба. В гравитационном поле ускорение действовало на все объекты равномерно, и он не ощущал никакого давления, но кажется, они удирали от планеты на добрых пятидесяти "же".
Голос капитана снова неприятно ударил по ушам.
- Тревильен Мика, вам следует немедленно явиться на мостик. Мне может потребоваться ваша помощь.
- Что это может быть, - подняла глаза Никки.
- Сейчас узнаю, - ответил Тревильен.
- Я с тобой.
Йоахим стоял возле астронавигационного компьютера, передав управление Ференци. Тут же был Шон, тонкие черты лица искажены напряжением. Но внимание Тревильена приковала к себе Илалоа. Она скорчилась в кресле астронавигатора, уронив голову на пульт, ее согнутое тело буквально трясло от напряжения.
- Что случилось?
- Еще не знаю толком, - ответил Йоахим и глянул на Никки, стоявшую над Илалоа, положив ей руку на затылок. - А ты что тут делаешь?
- Вы против? - Никки топнула ногой.
- Да нет, не возражаю. Может быть, ты сможешь ее успокоить. Бедной девочке пришлось поволноваться.
Капитан коротко пересказал, что он выяснил на Эрулане: люди со странными повадками, тайно покупающие космические корабли, и мысль, подслушанная Илалоа, мысль, которой не может вынести мозг.
- Они вломились ко мне, Шон с Илалоа, когда я уже и сам собирался улетать. Это решило дело. Лo - славная девушка. Упала в обморок, только когда мы оказались в безопасности.
Тревильен посмотрел на женщин. Теперь Илалоа всхлипывала, уткнувшись в грудь Никки.
- Мысль настоящего чужака? - недоверчиво переспросил землянин. - Но если она не может читать наших мыслей, как она смогла услышать эту?
- Формы сигналов различны, - хрипло ответил Шон. - Эта мысль оказалась больше похожей на ее мысли, чем на наши. Но содержание было… чужим.
- Ну, Мика, что ты об этом думаешь, - спросил Йоахим.
- Что ж, если это была не ошибка, и не… ммм, - Тревильен потер подбородок. - В одном случае люди, в другом - чужаки. А они не могут действовать независимо, может быть, даже не зная друг о друге?
- Думаю, могут, - с сомнением ответил капитан, - но верится в это с трудом.
- Может быть, и так. Я думаю, что… - тут Тревильен заметил, что Илалоа пришла в себя.
Ее все еще трясло, но слезы утихли. Интересно, заметил он, рыдания не портили ее лицо, как это бывает у людей.
- Полегче с ней, - негромко напомнила Никки.
- Постараюсь, - Тревильен подошел к Илалоа и уселся на край стола, свесив ноги.
Фиолетовые глаза безнадежно глядели на него.
- Илалоа, ты хочешь говорить об этом?
- Нет. Но я буду. Это необходимо.
- Вот умница! - Тревильен усмехнулся.
Насколько это наиграно, подумала Никки, глядя на его лицо, излучающее тепло и сочувствие.
- Расскажи мне, какой была та мысль в Кавкасу. Как ты ее чувствовала?
- Если вы не чувствовали мысли, то у меня нет слов для этого.
- Я чувствовал. Накатывается все сразу, так? Основная нить и всевозможные оттенки, обертоны, тени, шепот, отражения. И она никогда не застывает, все время меняется. Так, правильно?
- Насколько можно выразить словами, да, - кивнула она.
- Вот и хорошо, Илалоа. Теперь расскажи мне как можно точнее, какой была эта мысль, которую ты почувствовала?
Она уставилась перед собой, вцепившись в подлокотники кресла так, что пальцы побелели.
- Это было все сразу, - прошептала она. - Оно пришло, накатилось, как будто что-то вынырнуло из-под воды, пошевелилось и скрылось обратно.
Ее передернуло. Шон кинулся вперед, но капитан остановил его.
- Это была власть, презрение огромное, - снова заговорила она. - Лапа, стиснувшая вселенную, точно стальная. Что-то медленное, терпеливое, внимательное. И еще там было сияние на черном небе. Светящееся пятно и звезды вокруг. Звезды в форме серпа, срезающего это поле. Одна звезда’ была ярче других, высокая и холодная, и еще там была сияющая спираль, так далеко, что я чуть не закричала и… - она снова затрясла головой. - Не могу. Не могу больше, - закончила она срывающимся голосом.
- Понятно, - Тревильен наклонился вперед, упершись локтями в колени, потирая руки. - Как ты думаешь, ты сможешь нарисовать эти звезды?
- Нарисовать? Зачем?..
- Я хотел бы загипнотизировать тебя, Илалоа, - продолжал он. - Это просто сон. Я хочу, чтобы ты вспомнила все. Ты даже не почувствуешь этого. И я смогу убрать твой страх.
Илалоа опустила глаза, губы задрожали.
- Да, - наконец ответила она. - Делайте. Я хочу помочь вам.
Гипноз не занял много времени. Илалоа быстро вошла в транс. Шона передернуло, когда она снова стала вспоминать мысль, но наступившая затем умиротворенность стоила того. Тревильен дал ей карандаш, и она быстро и уверенно нарисовала это звездное скопление, добавив несколько туманностей и часть Млечного Пути. Координатор забрал рисунок и вывел девушку из транса. Она сонно улыбнулась, поднялась и попала прямо в объятия Шона.
- Кажется, все должно быть в порядке, - кивнул Тревильен. - По-моему, мне удалось снять ассоциативный страх. Дело было не в личном отвращении, а в полной, совершенно незнакомой, чужой картине.
Он задумался, посмотрев в сторону.
- Так что же мы имеем? - поинтересовался Йоахим.
- Ну, вероятно, эти существа X думают на различных частотах и различными формами сигнала. Илалоа уловила только ту часть, которая была ближе всего к формам ее расы. Это может кое-что о них подсказать, хотя я не очень уверен в этом. Гораздо более важен рисунок. Здесь изображен район космоса, который, вероятно, является домом этих X.
- Да, это очевидный вывод, - Йоахим посмотрел на листок. - Это отличная подсказка. Ну-ка, посмотрим. Это сияние, несомненно, яркая газообразная туманность, эта спираль, вероятно, туманность Андромеды. Если мы находимся в районе Креста, то эта большая яркая звезда может быть только Канопусом, а вот и зубец Млечного Пути, который тоже виден отсюда, - он махнул рукой на иллюминатор над головой, на призрачный мост во тьме.
- Короче говоря, - подытожил Тревильен с ноткой торжества в голосе, - мы достаточно точно знаем, где живет наш враг.
- Вот-вот. Я думаю, что с помощью вот этой штуки мы узнаем еще точнее. Эй, Мануэль!
Молодой астронавигатор поднял голову. Йоахим свернул из рисунка бумажный самолетик и запустил в его сторону.
- Найди мне этот район, и как можно точнее. Используй все наши таблицы и компьютеры, но дай мне его координаты с точностью до сантиметра.
Глава 12
Время исчезло.
На корабле всегда горит свет, холодный свет ламп заполняет коридоры и залы, по которым кто-то торопится по делу, кто-то сидит и терпеливо ждет чего-то. Темнота наступает, только когда повернешь выключатель в своей каюте.
А снаружи - звездная ночь, вечная и безграничная.
Времени не было. Стрелки часов устало отмеряли бессмысленные часы и минуты, а люди, не глядя на них, спали и бодрствовали, ели, работали, бездельничали, ждали. Старики вспоминали о том, что было, молодые мечтали о том, что будет. Настоящее было вечностью.
В памяти Тревильена отпечаталось всего несколько событий. Некоторые беседы с номадами, прежде всего с Йоахимом, рассказы о странствиях в холодном великолепии Галактики. Вылазки с Никки по запутанному лабиринту корабельных коридоров. Случай с чернокожим парнем с печальными глазами.
Однажды этот юноша с печальными глазами, аббат Роберто, отыскал координатора и предупредил его: Илалоа - ведьма. Тревильен припомнил слова Шона о том, что Роберто случайно подслушал обрывок разговора о телепатии. За спиной Илалоа уже шушукались, в ее сторону неприязненно косились. Напряжение, нараставшее по мере того, как они все дальше углублялись в незнакомый район, могло вывести из равновесия и более стойкие умы.
Но по крайней мере, сейчас у "Странника" была определенная цель. Район пространства, в котором небо выглядело, как на рисунке Илалоа, находился всего в нескольких десятках световых лет. На полном ходу - шесть недель пути от Эрулана.
Прошел месяц. С таким же успехом это могли быть неделя или столетие. Но часы утверждали, что прошел месяц.
Они все вчетвером сидели в парке. Наконец-то, найдя подходящую компанию, Никки, скрестив ноги, сидела рядом с Тревильеном и держала его за руку. Шон с прижавшейся к нему Илалоа сидел напротив.
Парк считался самым большим отсеком корабля после грузовых трюмов и был самым впечатляющим после гипердвигателей. Он занимал почти девяносто градусов по окружности внешней палубы, а в длину - сто двадцать метров, начиная от носа. Но парк был необходим.
Во времена крупных городов человек был заперт, словно в клетке, в рукотворных пещерах из камня и стекла. Ничего удивительного, что это так часто приводило к безумию. А что же тогда говорить о людях, запертых в железных скорлупках в межзвездном пространстве? Они бы просто не выдержали этого, не будь у них какой-то разрядки, прохладной травы и мягкой земли под ногами, шороха листьев и журчания воды.
Парк был местом общественных собраний, когда капитан обращался к экипажу на широком зеленом лугу. Но сейчас здесь было почти пустынно, если не считать детей, игравших в мяч. Это был самый обыкновенный парк с деревьями, земными деревьями, с зарослями кустов, клумбами и фонтанами, с извилистыми дорожками и укромными местечками.
Тревильен и его компания сидели в одном таком уединенном местечке в укрытии из карликовых деревьев. Над ними простер свои ветви дуб, а ивы и розовые кусты превратили полянку в крошечный грот.
Здесь находился иллюминатор. Он располагался вертикально, как окно, его металлические края оплел плющ. В этом окне из мягких листьев космос расцветал еще страшнее, пространство было еще более пугающим, с алмазными точками звезд, проваливающихся вдаль, к самому краю вселенной. Рядом с иллюминатором сидел Шон, Илалоа пропустила его туда, стараясь не смотреть в сторону иллюминатора.
Они беседовали о цивилизациях. Никки заводила Тревильена, без конца расспрашивая его о Земле, и он с охотой откликался. Ему хотелось, чтобы номады поняли, что происходит.
- В некотором роде, - говорил он, - мы находимся сейчас в том же положении, в котором пребывали земные люди, скажем, с шестнадцатого по девятнадцатое столетие. Это было время, когда человек мог достичь любой части планеты, по те путешествия были долгими и тяжелыми, а связь значительно отставала. Передача информации - идей, открытий - как в колониях, так и в Европе, была медленной. Координация - практически невозможной. Нет, они конечно, оказывали влияние друг на друга, но только частично. Даже невозможно представить, насколько отчужденными становились колонии. Северная Америка - это не Англия, и этнос совершенно изменялся. Если бы у них тогда было радио, то даже с такими примитивными кораблями история Земли могла быть совершенной иной. Ну а что мы имеем сегодня? Дюжину, а то и больше высокоцивилизованных рас, разбросанных в этой части Галактики, связь между ними ограничена космическими кораблями, которым требуются недели, чтобы долететь до звезды назначения, и ничего больше. Нет даже экономических связей, которые на Земле все-таки объединяем колонии с метрополией, с Европой. Возникает такая несогласованность целей, которая рано или поздно приведет к стычке. И в нескольких случаях уже привела. А это означает уничтожения.
- Ммм… Да. - Шон взъерошил и без того лохматую голову. Другой рукой он обнимал Илалоа, глаза девушки были очень печальны, и она сидела в напряжении, словно ожидая чего-то.
Никки кивнула в ее сторону головой.
- Лo права. Ты чересчур много думаешь. Мика, ты слишком одинок.
Она указала на иллюминатор.
- Посмотри туда, Мика. Вот наша вселенная. Мы - часть ее. Забудь ты на время о своей чертовой науке. Потрогай Галактику собственными руками!
- Галактика велика, - покачал он головой.
- Ты думаешь, номады не знают этого? - воскликнула она. - По-твоему, это не мы проводим здесь целую жизнь и не мы видим все новые и новые миры, а за ними - все новые звезды? Звездам наплевать, что мы существуем, и когда мы все умрем, звезды все равно будут светить так же, как они светили всегда, словно нас и не было. И все-таки мы - часть вселенной, Мика! Пускай мы - всего один атом, но и это уже немало!
Она осеклась, на щеках выступил румянец.
- Что-то я разговорилась сегодня, - смущенно пробормотала она. - Это Ло виновата. Она так говорит… сама не замечаешь, как подхватываешь.
Мика молча усмехнулся.
- Я никогда бы не сказала такого, - шепотом возразила Илалоа.
- Вы - части разного. Мика чувствует себя частью порядка несуществующего, ненастоящего, вроде мыслей в его голове. А вы, живущие на корабле, думаете об огне, металле и об этой пустоте; для вас жизнь - просто букашка, копошащаяся в мертвой материи. Нет, нет! - она уткнулась в плечо Шона.
- А как думаешь ты? - спросил Тревильен, - Что для тебя реальнее всего?
Илалоа снова подняла глаза.
- Жизнь. Жизнь во всем - в пространстве и времени, в силах… нет… она есть, и она… - Девушка беспомощно замолкла. - У вас нет таких слов. Вы пытаетесь понять жизнь, как будто вы смотрите на нее извне. Но так вы ничего не поймете. Ее не нужно понимать, ее нужно ощутить, и вы больше не замкнуты в стенах вашего тела, вы станете частью жизни… как реки, станете волной, которая всплеснула и погасла, а река все течет и течет…
Шон погладил ее по волосам.
- Ты говоришь о странных вещах, радость моя, - пробормотал он, касаясь губами гладкой бледной щеки.
- Бергсон, - кивнул Тревильен.
- А? - вскинула брови Никки.
- Философ с Земли, древний философ. У него были идеи, очень похожие на то, о чем говорит Илалоа. Правда, сомневаюсь, что он следовал им - так, как об этом говорит Илалоа. Когда-нибудь я хотел бы поговорить о твоем народе, Илалоа, - добавил он задумчиво. - Я был так занят кораблем, что совсем позабыл про тебя. Думаю, ты сможешь меня кое-чему научить.
- Я попробую, - ее голос звучал почти неслышно.
- Мика, - неуверенно спросила Никки. - Неужели мы, номады, настолько отличаемся от Союза?
Он кивнул.
- Сильнее, чем вы можете себе представить.
- Я хочу сказать… да, мы живем по-разному, но мы все-таки люди, что на Соле, что на краю Галактики. Неужели мы действительно так по-разному думаем?
- Да, мы все люди из плоти и крови… А к чему ты клонишь?
- Раньше ты говорил так… словно мы - какие-то огнедышащие чудовища. Я просто подумала, как ты и я… ваш и наш народ сможем ужиться вместе?
- В соперничестве нет смысла, - ответил он тусклым голосом. - Но пока существуют две культуры, две разные культуры, не будет никакого реального объединения. Мы стремимся к чересчур противоположным целям. Вспомни, что случалось с теми, кого вы принимали на борт. Или с номадами, которые хотели осесть в колониях.
- Я так и думала, что ты это скажешь, - Никки медленно отодвинула свою руку.
Тревильен не пошевелился.
Шон задвигал затекшими ногами.
- Я хочу прогуляться по парку. Пойдем, Ло?
Они поднялись, когда импульс вибрации, неожиданный, тошнотворный, скручивающий, пронизал людские тела.
- Какого черта!.. - Никки вскочила на ноги.
- Генераторы гравиполя… - не успел договорить Шон.
Их потряс еще один импульс. В глазах помутилось, чудовищный вздох зашелестел в листве. Послышались чьи-то крики, кто-то выругался.
- Икс! - выдохнул Шон. - Они атакуют!
Тревильен вскочил, придерживая Никки за плечи.
- Нет! Корабль в гипердрайве невозможно атаковать! Это…
И тут Илалоа завизжала.
Взглянув в ее сторону, Тревильен увидел, как изображение на экране задрожало. Вспыхнула искра, и экран погас. Потянуло едким дымом.
Еще одна волна и еще, их бросило на пол. Заскрежетал металл. Тревильен увидел, как ветка дуба отломилась и пронеслась через содрогающийся парк. Он снова, шатаясь, попытался встать на ноги. Никки повалилась на него, и он подхватил и прижал ее к себе.
Вспыхнула молния, бело-голубое адское пламя электрического разряда протянулось от стены к стене. Вслед за этим ударил гром, грохочущий, словно удар чудовищного гонга, раскаты эхом зазвенели в стенах. Почва под ногами заходила ходуном. Свет погас, и полную темноту разрывали только вспышки электрической дуги. Корабль трясло.
Сквозь общий грохот усиленный голос из громкоговорителя показался Тревильену далеким криком:
- Мика! Тревильен Мика, вы слышите меня? Это Йоахим! Немедленно на мостик! Нам нужна ваша помощь!
Темноту пронзила еще одна молния, и голос затих. Завыла аварийная сирена, безумно и в общем-то уже бесполезно. Кто-то налетел на Тревильена, сбив его с ног.
- Вихрь! - раздался испуганный вопль. - Мы попали в возмущенный вихрь!
Глава 13
Возмущенный вихрь - большое дрейфующее силовое поле неопределенной природы и происхождения, проявляющееся как гравитационная турбулентность, сопровождающаяся гидромагнитными и электрическими побочными эффектами. Название связано с тем фактом, что дифференциальные уравнения, описывающие условия на границах В В, сходны с уравнениями вихря в гидродинамике, а также из-за распространенной аналогии со смерчем. С этими вихрями связывают большое число феноменов, включая возмущения в движении планет и других небесных тел. Флюктуирующее силовое воздействие сил, оказываемое ВВ на космические корабли, а также вносимые им возмущения полей гипердрайва приводят к страшным последствиям; так, корабли часто разрушаются или бывают отброшены далеко в сторону на значительное расстояние. Несомненно, вину за большинство без вести пропавших кораблей следует возложить именно на ВВ. Наилучшая теория возмущенных вихрей выдвинута Рамачандрой. Согласно этой теории, локальные концентрации образующейся массы…
Энциклопедические определения! Случалось ли их составителю самому побывать в такой буре?
Молния прорезала темноту, громыхал гром. В отсвете вспышки Шон заметил, как на него валится вырванное с корнем дерево, и еле успел откатиться в сторону. Ветры хлестнули по рубашке.
- Илалоа! - закричал он. - Илалоа!
Она прижалась к нему, и он прикрыл ее своим телом. Корпус корабля вибрировал, и эта вибрация пронизывала все: кожу, кости, мозг. При свете очередной вспышки он заметил Тревильена, продирающегося через парк, волоча за собой Никки. Раздался женский вопль. А потом грохот металла заглушил все человеческие голоса.
Индуктивные токи… Он почувствовал, как нагревается под ним земля. Запахло горелой травой. Нельзя здесь оставаться! Земля снова дернулась, качнулась в сторону, а затем поднялась вверх, сокрушительно ударив его по ребрам. Это изменения гравитации.
- Поднимайся, Ло, поднимайся, - прохрипел он.