- Почти, - усмехнулась я и собрала оставшиеся силы, сосредоточившись на злости, бьющейся внутри. Шаг и Эндж оказался за моей спиной, наклонившись вперед, почти к самому уху. Он рассчитывал, что уже выиграл, но мне совсем не хотелось признавать поражения.
Я выждала, а потом резко развернулась и со всей силы вонзила острый осколок в его ступню до самого конца. Мужчина замер и посмотрел на меня. В его глазах читалась лишь усмешка, а не растерянность. Для него это была всего лишь игра, а для меня реальная жизнь. Со злости я ударила его ногой в коленную чашечку, услышав резкий хруст - кость была сломана. Эндж наконец пошатнулся и повалился на землю, схватившись за место травмы. Это был мой шанс, вероятно, всего несколько секунд, но этого должно было хватить, чтобы добраться до двери.
Я попыталась подняться, но быстро поняла, что раны гораздо серьезнее, чем мне хотелось думать. Мир вокруг кружился, то расплываясь, то набирая четкость. В голове стоял гул, мешавший сосредоточиться на чем-либо. Тело совсем не слушалось, словно живя собственной жизнью и нам с ним было не по пути. Но самое страшное заключалось в том, что позабытая на время боль возвращалась вновь и теперь была сильна как никогда. Хотелось свернуться на полу, сжаться в клубок и отгородиться от всего. Но время играло против меня - мужчина уже приходил в себя.
Мне пришлось ползти, оставляя за собой кровавый след на девственно чистых матах. Я почти добралась, почти коснулась заветной двери, но за секунду до этого тяжелая мрачная тень преградила мне дорогу. Эндж. Теперь это действительно был финал. Увы, у меня изначально не было шансов на победу.
Он наклонился и, не раздумывая, коснулся указательным пальцем моего виска. Вспышка. Казалось, голова сейчас взорвется, а потом пришла спасительная темнота.
В моей комнате кто-то был. Чей-то силуэт скользил из одного угла в другой, но темнота не позволяла мне разглядеть лучше. Искра за искрой, как при цепной реакции, вокруг вспыхнули пять свечей, заполнив пространство мягким светом. Человек подошел к моей кровати, и я вздрогнула от нехорошего предчувствия. Рядом стоял мой наставник, раскладывая на тумбочке различные бутыльки и мешочки. Мне оставалось лишь грезить о смерти.
Глава 12
- Очнулась? - Мужчина держался совершенно спокойно, словно его особо не интересовало происходящее. - Постарайся не двигаться, пока я не приведу тебя в порядок.
Я еще сильнее вжалась в кровать, хватаясь за край одеяла и пытаясь натянуть его еще выше, до самого подбородка. Заметив мои действия, Эндж нахмурился, но ничего не сказал, полностью сосредоточившись на звоне своих склянок.
Мне хотелось закрыть глаза и притвориться, что рядом никого нет, но его присутствие в этой комнате было слишком явным. Даже закрыв уши, я наверняка бы слышала его размеренное дыхание. Наставник занимал все свободное пространство, буквально крадя драгоценный кислород.
- Придется потерпеть, будет немного больно.
Я с ужасом посмотрела на него, высчитывая каковы мои шансы добраться до двери целой и невредимой. Ноль. Если меня чему и научила тренировка, так это тому, что бежать от Энджа бесполезно.
- Я обработаю рану. - Его голос была даже... мягок?!
- Ты что? - мне не удалось удержаться от вопроса, потому что меньше всего я ожидала услышать именно это.
- Давай пока без сарказма, - тяжело вздохнул мужчина и посмотрел мне в глаза. - Я виноват, что ты в таком состояние, так что мне же это и исправлять.
- С каких пор ты такой заботливый? - Я надеялась, что общечеловеческий принцип - лежачего не бьют - знаком и бессмертным.
- Заботливый? Нет. Я просто научился прибирать за собой.
Мне не терпелось высказать ему все, что накопилось у меня внутри - боль, ярость, отчаяние - но говорить совсем не хотелось. Вместо этого на глазах выступили слезы. Я старалась не плакать, отчаянно надеясь вновь взять под контроль свои эмоции. Он не должен был видеть моей слабости. Но Энджу и не нужно было, он чувствовал меня и так, все эмоции, как бы я не пыталась похоронить их глубоко внутри.
- Возможно..., - мужчина замолчал, обернувшись и посмотрев на дверь, убедившись, что нас не подслушивают. - Вероятно... в общем, мне не стоило так обращаться с тобой. Я слегка вспылил. - Последнюю фразу он произнес почти шепотом, словно стыдясь собственных слов.
- Тогда зачем? - простонала я, в бессилии закрывая глаза. - Зачем все это? Чего ты хотел добиться?
- Ты так и не поняла? И как я должен объяснить тебе? Ты не слышишь меня, ведь даже не пытаешься, верно? - С каждым словом его тон становился все яростнее. В глазах пробивался медный блеск, и это не были блики мерцающих свечей. - Сколько раз я просил тебя быть осторожней? Что в этом непонятного? Нет, ты постоянно силишься сбежать, будто там, за этими стенами, тебя ждет нечто лучшее. Спешу разочаровать, малышка, лучше уже не будет. Тот громила, что чуть не прикончил тебя, только верхушка айсберга. Знаешь, сколько их бродит рядом, так и ждущих возможности заполучить бессмертную душу? Ты в безопасности только рядом со мной. Я могу тебя защитить, это моя работа.
- И поэтому пытался убить в спортивном зале? - Мой голос сорвался, и я закашляла.
- Черт возьми, ты меня вообще слушаешь? - закричал Эндж, стукнув кулаком по столу, отчего бутыльки зашатались и с грохотом попадали на пол. - Неужели в твоей головке нет ни грамма серого вещества.
Я замолчала, стараясь слиться с белыми простынями, в надежде, что наставник меня не заметить. Еще одного боя один на один мне пережить бы не удалось. Да, и, пожалуй, стоило держать свои мысли при себе, а не злить мужчину снова и снова, до тех пор, пока на мне не останется ни одного живого места.
- Так сложно понять, что теперь цениться только сила и умение выживать? Ничего не осталось от твоей примитивной реальности. Если у кого-то будет шанс всадить тебе нож в спину, он это сделает. Не задумываясь. Немного отличается от того, к чему ты привыкла, солнце? - Мне пришлось смиренно кивнуть. - Никто не станет делать тебе поблажек. Бессмертные успели позабыть о благородстве. Никто не станет тебя защищать.
- А ты?
- Я буду, - на губах мужчины заиграла улыбка, и в ней не было былого превосходства. - Я хочу, чтобы ты наконец начала бороться за свою жизнь, а не стояла в стороне, ожидая что кто-то сделает это за тебя.
- Но мне не нужна такая жизнь. - И это было чистой правдой. Я до сих пор сожалела, что не погибла вместе с родными, особенно когда каждое мое пробуждение сулило лишь новые неприятности.
- Никого это не интересует, - развел руками Эндж, возвращаясь к лекарствам. - Но не думай, что бессмертным проще. Нет, мы должны быть в несколько раз осторожнее. Ведь людей просто ждет смерть, а нас - вечные мучения. Существенная разница, не находишь? Твое тело может претерпеть изменения, но сердце будет все равно биться, а разум останется чист и ясен. Это может стать настоящей клеткой. Не хочешь, чтобы я о тебе заботился, так, по крайней мере, будь готова сама себе защитить. Кстати, сегодня ты мне многое доказала.
- Что именно? - Я никак не могла понять, куда он клонит.
- Ты воин, хоть и сама пока этого не осознаешь. Ты билась как львица, - мужчина повернулся ко мне, лениво вглядываясь в глаза, а затем опуская взгляд все ниже. - Я поражен. Столько страсти, огня. Ты хочешь жить, а значит, мы сдвинулись с мертвой точки. Так что хватит строить из себя недотрогу. Ты борешься за жизнь, а я собираюсь помочь тебе в этом и больше никаких игр. Идет?
- Да, - согласилась я, не видя иного варианта. - Но только можно завязать с попытками убить меня?
- Аналогично, малышка, - рассмеялся Эндж, подходя вплотную к моей кровати и резко откидывая в сторону одеяло, отчего меня тут же накрыло волной прохладного воздуха. - Хочешь нормально к себе отношения, веди себя разумно, хотя для тебя это, наверное, слишком. Просто постарайся не влипать в неприятности. Держись меня, а в остальном мы что-нибудь придумаем. А теперь самое приятное - лежи и не двигайся. Не хочу, чтобы на твоем тщедушном тельце оставались шрамы.
Мужчина взял со стола тонкий марлевый лоскут и смочил его какой-то бирюзовой жидкостью, а затем медленно поднес к моему лицу и легонько прикоснулся к виску. Я поморщилась от боли и закрыла глаза, но ничего не сказала. Жжение постепенно проходило, превращаясь лишь в еле заметную пульсацию. Эндж, похоже, всего лишь дезинфицировал мои раны.
Когда я разлепила веки, он, не отрываясь, смотрел на меня, наблюдая за моей реакцией. Черты его лица смягчились, и передо мной возник неизвестный ранее человек - без яростного блеска в глазах, без хищной усмешки, коснувшейся губ. Как бы мне хотелось, чтобы этот незнакомец оказался правдой, а не очередной уловкой, намеренной ослабить мою защиту. Увы, я все равно не могла верить своему наставнику, особенно после того, что он со мной сделал. И пусть бессмертный оправдывал себя тем, что действовал лишь в моих интересах, но его обещание защитить казалось пустым звуком. Я могла рассчитывать только на себя. Но наше перемирие играло на руку нам обоим, поэтому мне совсем не хотелось нарушать и так столь хрупкое равновесие.
Эндж, не спрашивая меня, коснулся моей футболки обеими руками, разрывая ее на две части и оставляя в светлом кружевном лифчике, который ранее был нежно-бежевым, а сейчас был испачкан багряными пятнами запекшейся крови. Слишком поздно я попыталась его остановить - плохая реакция. Краска залила мое лицо, а сердце ускорило привычный ритм. Он видел меня голой и не единожды, но каждый раз оказываясь с ним так близко, мне не удавалось справиться со своими эмоциями.
- Так значит, мой комплект тебе не приглянулся, - задумчиво протянул мужчина, касаясь пальцем кромки бюстгальтера, но я резко отбросила его руку. - Ладно, ладно. Будем играть по правилам. Пока...
Мне пришлось крепко стиснуть зубу, когда Эндж провел тканью по моему плечу, которое сильно пострадало в борьбе. Жар разлился по всей руке, а потом резко сменился холодом. Я вздрогнула, чего не мог не заметить мужчина.
- Больно?
- Нет, - соврала я, избегая его взгляда.
'Врешь', - раздалось в моей голове. - 'Хотя эти мученические нотки в твоем голосе весьма соблазнительны'.
- Мой разум не бесплатный вещательный канал. Прекратить влезать в ми мысли.
- Почему я должен это сделать?
- Потому что я прошу тебя об этом, - не нашлась я, что ему ответить.
После этого в комнате повисла тишина. Эндж, в абсолютном молчании, вновь смочил тряпку в растворе.
- Ну а теперь действительно будет больно.
Я не успела ничего сказать, как он приложил влажный лоскут к моей груди, где совсем недавно торчал осколок стекла. Вся пережитая до этого боль показалась мне пустяком, детскими игрушками. Раскаленную лаву вливали мне в грудную клетку, обжигая легкие, превращая сердце в пепел. Кричать было бесполезно. Я вцепилась в кровать, сжимая простыни в кулаках, и упершись пятками в матрас, но никак не могла уменьшить агонию. Спина сама собой выгнулась над постелью, но Эндж удерживал меня свободной рукой, снова возвращая на прежнее место.
Не знаю, сколько это продолжалось, время потеряло былое значение. Я корчилась, сминая под собой простыни, но так и не позволила сорваться ни единому звуку с моих губ.
- Тише, тише. - Что-то прохладное коснулось моего лба, а затем скользнуло по щеке. - Еще недолго, скоро все успокоиться.
Я замерла, но скорее от неожиданности. Мужчина пытался успокоить меня? Он знал слова утешения? В его невероятных глазах сейчас читалась только грусть, совершенно ему не свойственная и не подходящая этим суровым чертам лица. Словно застигнутый врасплох, Эндж вздрогнул и резко отвернулся, пряча лицо в густой тени комнаты. Но этот момент почему-то запал мне в душу. Я вновь и вновь проигрывала его в своей голове, силясь понять, кого видела на месте своего наставника и вернется ли он вновь.
- Я смажу рану мазью, а потом перевяжу.
- Там дыра сантиметров в десять, может все-таки стоит придумать что-нибудь посерьезнее? - Он бы мне еще горчичники и клизму предложил. Наученная горьким опытом я не озвучила свои мысли.
- Ты мне не веришь, крошка? - изобразил обиду в голосе Эндж. - А я так о тебе забочусь. Это почти оскорбительно.
Мне не хотелось продолжать этот спор, учитывая, что мужчина все рано останется в выигрыше. Я молча наблюдала, как он осторожно смазывает края раны прохладной мазью, которая как клей стягивала их воедино. Его движения успокаивали, и мне с трудом удавалось скрыть насколько это приятно. Электричество, возникшее между нами при первой встрече, не исчезло и до сих пор, хотя я прикладывала все силы, чтобы избавиться от этой слабости.
Эндж взял марлевую повязку и с помощью пары тонких клейких лент закрепил ее на моей груди, словно белую заплатку. Закончив с этим, он начал методично собирать принесенные лекарства, большая часть из которых так и не понадобилась.
- Самое время сказать 'спасибо', - усмехнулся мужчина, повернувшись ко мне и скрестив руки на груди. - Ну же, это не сложно. Каких-то семь букв. Попробуй.
- Спасибо что обработал мои раны, предварительно нанеся их мне. Может длиннее, но зато достоверней, - зло сказала я, прикрываясь одеялом.
- Детка, полегче. Мы же все обсудили. Я вспылил, но и ты не божий одуванчик. Мне пришлось вправлять сломанную кость. И да, ты убила мои любимые ботинки. В отличие от меня, их кожа не срастается. Но я же не жалуюсь, так как это делаешь ты. Поэтому давай без нытья. Мы уже взрослые люди. Взрослые и мертвые. А теперь отдыхай. Завтра все обсудим.
Мужчина внимательно посмотрел на меня, но так ничего и не добавив, шагнул в сторону двери. Взявшись за ручку, он обернулся, и в комнате неожиданно погасли все свечи.
- Не хочешь, чтобы я побыл с тобой, оберегая от кошмаров? - раздался в темноте заговорщицкий полушепот.
- Ты мой самый страшный кошмар, так что нет. - Я даже сама заметила, как предательски дрогнул мой голос.
- Ты мне льстишь. - За этой фразой последовал звук закрываемой двери. Я наконец-то осталась одна.
Сон не шел, хотя от усталости мне даже не удавалось сдвинуться с места, чтобы устроиться поудобнее. Разум никак не могу успокоиться, воспроизводя события прошедших дней. Это напоминало просмотренный на ночь фильм, вот только мне пришлось испытать каждую сцену на себе. Я действительно старалась, чтобы принять действительности как она есть, но что-то противилось, отвергая очевидное. Мир в зазеркалье и наши зловещие отражения казались безумием. Но мертвая женщина доказывала обратное - мои дела обстояли многим хуже, чем мне хотелось думать. Но в тот день случило что-то хорошее, нечто ускользнувшее от моей памяти. Дима. Я видела его перед нападением. Но радовало не это, а то, что и он успел заметить меня. Хорошо это или плохо? В других бы обстоятельствах я бы прокляла этого парня, особенно после того как он предал меня, бросил в День Всех Влюбленных, но теперь, после смерти родителей, Дима стал самой явной ниточкой, связывающей меня с прошлой жизнью. Мне оставалось только надеяться, что он до сих пор помнил, скорбел, сожалел о случившемся. Я хотела видеть его раскаяние, слышать просьбы о прощении, чувствовать свое превосходство. Тем более это был отличный способ насолить Энджу, доказать что он не прав и прошлая жизнь не окончена. Я жаждала вернуться туда, чего бы мне это не стоило.
Стук в дверь отвлек меня от размышлений. Не дожидаясь моего ответа, незваный гость приоткрыл дверь и юркой тенью проскользнул в комнату.
- Кто здесь? - произнесла я в темноту, слегка приподнимаясь на локтях, но тут же падая обратно на простыни, почувствовав, как тело начинает неметь.
- Некромант, - раздалось в ответ над самым ухом. - Надеялся, что ты не спишь.
- Зажги свечи, темнота меня пугает.
Послышался шорох, и меньше чем через минуту вспыхнули слабые огоньки, лишь слегка разгоняя мрак. Парень стоял рядом с моей кроватью, низко опустив голову, так, что черные волосы полностью скрывали его лицо. Не знай я его, такого визитера стоило бы испугаться. Выглядел он словно сама смерть.
- Хотел убедиться, что ты в порядке, - сказал он ровным голосом, даже не сдвинувшись с места.
- Может, стоило сделать это раньше? - Мне нужно было на кого-то злиться. Увы, Некромант попался мне первым.
- Я все равно ничего бы не смог сделать.
- Ты боишься его?
- Нет, просто мы пытаемся сосуществовать на одной территории. Он не лезет в мои дела, я - в его. Иначе мы бы уже давно разнесли это место, не оставив камня на камне. К тому же ты его подопечная, а значит...
- Собственность? - перебила его я.
- Думай, как хочешь. Ладно, все может выглядит так, что Эндж полоумный придурок, черт, вообще-то так оно есть, но степень его безумия слегка преувеличена.
- И что это значит?
- Порой он бывает вменяемее, чем пытается казаться.
- Он всадил мне стекло в грудь! - почти закричала я, не в силах больше сдерживаться. - Этого недостаточно? Что этот псих еще должен сделать со мной, чтобы хоть кто-то поставил его на место?
- Тут нечто большее, Ди. Он - псих, тема закрыта. Но это слишком просто. Так не бывает. Все мы безумны, но у каждого из нас свои на то причины. Знаешь, Эндж как с цепи сорвался, как ты здесь появилась.
- Ну конечно, - расхохоталась я в голос, наблюдая за немой мрачной фигурой, - вини во всем меня. Гениальная идея.
- Ди, вы друг друга стоите, - как-то сурово произнес Некромант, слегка подняв подбородок и взглянув на меня. - Думаешь, я не слышал, какие ты ему закатывала сцены? Про твой побег, шоу, когда он привез тебя в твой прежний дом, даже про подсвечник. Уверен, с ним еще никто не был так... резок. Так что в чем-то виновата и ты сама.
- Так что мне сделать, чтобы избавить себя от будущих ошибок? - Голос прозвучал скептически. Теперь я сомневалась во всем.
- Аксинья всегда была с ним шелковой, так что Эндж быстро потерял к ней интерес. Покладистость не его фишка.
- Потерял интерес? Ну-ну. - Теперь мне уже точно не приходилось скрывать свой скептицизм. - Видела я недавно, как он охладел к ней. До сих пор от этой сцены подташнивает.
- О, прекрати, - наконец сдвинулся с места парень, - это не в счет. Он - мужчина, какой-никакой, а ты попробуй отыскать в этой глуши женщину. Для него с этой Златовлаской как вымыть руки - привычная процедура.
- И откуда такие познания?
- Я хоть и мертвее вас, зато наблюдательный. Жить в одном доме сущее проклятье. Пойми Ди, нас очень мало. В этом городе каждый бессмертный знает друг друга. Да и вечность не помогает хранить тайны. Я довольно долго знаю Энджа, случай с тобой нетипичен. Калипсо чуть ли не в ногах у него валялась, хотя нет, валялась, - рассмеялся Некромант, будто вспомнив что-то действительно смешное. - Она полная идиотка и до сих пор боготворит его. Поэтому ему интересно с тобой.
- Не считаешь, что ломать меня, а потом склеивать не лучшая идея? - Общаться с ним было легко, словно с родным братом, которого у меня никогда не было. После стольких испытаний даже не верилось, что я могу говорить то, что думаю, не боясь за это получить очередной удар в грудь.