Гарри позволил подвести себя к соседнему домику и заплатил двери. Она приветствовала их и впустила внутрь. Комната ничем не отличалась от номера тринадцать. Когда дверь начала закрываться, Марна сунула кусок пластика между фрамугой и краем двери, потом выжидательно посмотрела на Гарри.
Пожав плечами, он снял рубаху и набросил ее на лампу; тени, вползавшие в комнату, придали ей зловещий вид. Марна нагнулась, свернула дорожку, а затем сняла с кровати покрывало. Потом она подошла к висящему на стене телефону, легонько потянула, и плоский экран отошел на шарнирах. Девушка сунула руку внутрь, схватила что-то и вытащила наружу. Это выглядело как намотанные на катушку сотни витков медного провода.
Марна вошла за перегородку с душем, разматывая по дороге провод. Став перед кабиной, она привязала один его конец к крану с горячей водой, протянула провод по периметру комнаты, оторвала и закрепила второй конец на канализационной трубе в полу, под душем. Затем так же точно протянула еще один провод - радом с первым, но так, чтобы они не касались. Старательно избегая контакта с проводами, она сунула руку в кабинку душа и открыла кран с горячей водой. В кране что-то забулькало, но вода не пошла. Осторожно выбравшись из проводов, девушка подняла свернутый коврик и бросила его на кровать.
- Ну что ж, спокойной ночи, - сказала она, жестами показывая Гарри, чтобы он шел к двери, не касаясь провода. Когда он без осложнений добрался до выхода, она погасила лампу и сняла с нее рубаху. Захлопнув дверь, вздохнула с облегчением.
- Ну и накрутила ты там! - яростно прошептал Гарри. - Я не могу принять душ и вынужден спать на полу.
- Душа ты не принял бы так или иначе, - ответила Марна. - Это был бы твой последний душ в жизни. Там все под напряжением. Если хочешь, можешь спать на постели, но лично я советую лечь вместе с нами на полу.
Гарри никак не мог заснуть, ему мешала мрачная и тихая комната и дыхания - тяжелое Пирса, более легкие Кристофера и Марны. Он не привык спать в одной комнате с другими людьми.
Потом у него зачесалось запястье, правда не сильно, но вполне достаточно, чтобы не давать заснуть. Встав с кровати, он подполз к месту, где лежала Марна. Она тоже не спала, и Гарри жестами попытался убедить ее лечь рядом с ним на кровати, заверяя, что не тронет ее. Ему вовсе не хотелось ее трогать, а если бы и пришло в голову, он же давал обет воздержания. Ему хотелось только, чтобы зуд стал менее докучливым и можно было наконец заснуть.
Она показала, что он может спать рядом с ней на полу, но он отрицательно покачал головой, и наконец она согласилась лечь возле кровати. Лежа на животе с опущенной рукой, Гарри настолько ослабил зуд, что сумел погрузиться в беспокойный сон. Ему снилось, что он проводит долгую и трудную резекцию легкого. Микрохирургические манипуляторы скользили в его потных руках, скальпель перерезал аорты. Пациентка вскочила с операционного стола, кровь хлестала из ее сердца - это была Марна. Она начала преследовать его по длинным коридорам больницы. Лампы над головой становились все реже, и в конце концов Гарри бежал в полной темноте, разбрызгивая теплую, липкую кровь, которая поднималась все выше, пока не закрыла его полностью.
Проснулся он пол у задушенный, борясь с чем-то, полностью закутавшим его. Рядом слышалась возня, потом что-то затрещало и кто-то выругался.
Гарри боролся изо всех сил, но напрасно. Наконец что-то с треском разорвалось, потом еще раз, Гарри заметил пятно более светлой темноты, передвинулся в ту сторону и выбрался сквозь большую дыру в подвернутом со всех сторон под край кровати сильно натянутом одеяле.
- Быстрее! - воскликнул Кристофер, складывая нож. Он направился к двери, у которой терпеливо стоял Пирс.
Марна схватила металлическую ножку, которую открутила от стола, Кристофер отодвинул стул, которым с вечера подпер ручку, и тихо открыл дверь. Он вывел наружу Пирса, затем вышла Марна; ошеломленный Гарри последовал их примеру. В доме номер четырнадцать кто-то дико заорал, сверкнула голубая вспышка и запахло горелым мясом. Марна побежала к воротам, уперла ножку стола одним концом в землю и опустила ее на ограждение. Забор плюнул голубым огнем, который, потрескивая, пробежал вдоль металлического прута. Ножка раскалилась докрасна и прогнулась. А потом погас свет.
- Помоги! - крикнула Марна, тяжело дыша.
Она попыталась поднять ворота. Гарри сунул руки под нижний край и дернул его вверх. Ворота поднялись на фут и замерли.
В глубине аллеи послышался нечеловеческий крик, и Гарри изо всех сил рванул ворота вверх. Поддавшись наконец, они бесшумно поднялись. Он держал их, пока Марна, Пирс и мальчик выбирались наружу, затем выскользнул сам и позволил воротам опуститься. Мгновением позже электричество включилось снова, ножка стола расплавилась и упала.
Гарри оглянулся назад. В их направлении катилось самоходное инвалидное кресло, в котором сидело нечто массивное и ужасное, грозящее чудовищной опасностью. Вскоре Гарри увидел отчетливо: плетенка, а в ней то, что осталось от человека после четырехкратной ампутации. Закрепленная сзади аппаратура легкие-сердце казалась второй головой. За креслом бежало существо, похожее на пугало, одетое в женское платье.
Гарри стоял, как загипнотизированный. Кресло резко остановилось возле пулеметного гнезда, из спинки выдвинулись похожие на волосы Медузы манипуляторы и соединились с управляющим механизмом. Пулемет затарахтел, и что-то рвануло рукав Гарри.
Чары рассыпались, Гарри повернулся и побежал в темноту.
Через полчаса он понял, что заблудился. Марна, Пирс и мальчик исчезли. Он чувствовал дикую усталость, рука горела, а запястье болело сильнее, чем когда-либо. Гарри коснулся руки, - рукав был мокрым. Он поднял пальцы к лицу - кровь. Пуля задела его.
В густой как сажа темноте он тяжело сел на бордюр и посмотрел на светящийся циферблат часов. Двадцать минут четвертого. Два часа до рассвета. Вздохнув, он попытался ослабить боль в запястье, растирая кожу вокруг браслета. Кажется, это помогло. Через несколько минут он испытывал уже простой зуд.
- Доктор Эллиот, - мягко сказал кто-то.
Гарри повернулся, чувствуя облегчение и что-то похожее на радость. На фоне бледных звезд он увидел Кристофера, Пирса и Марну.
- Ну что ж, - буркнул Гарри. - Я рад, что вы не попробовали удрать.
- Мы не сделали бы этого, доктор Эллиот, - сказал Кристофер.
- Как вы меня нашли? - спросил Гарри.
Марна молча подняла руку.
Ну конечно, браслет. Я слишком высоко оценил их, горько подумал Гарри. Марна искала его, потому что не могла сама справиться с ним, а Кристоферу нужна помощь, ведь иначе он остался бы один со стариком, требующим ухода. Однако с другой стороны, он был вынужден признать, что в мотеле именно ему нужна была помощь, а не Кристоферу или Пирсу. Если бы они ему поверили, их головы уже лежали бы в сушилке, ожидая минуты, когда за них выплатят награду. Или их еще живые тела везли бы в какой-нибудь банк органов.
- Кристофер, - произнес Гарри, обращаясь к Пирсу, - видимо, прошел практику у человека, специализирующегося на избегании сборщиков безнадежных долгов.
Пирс воспринял эту фразу именно так, как и хотел Гарри - как комплимент и извинение.
- Избегание ловушек налоговых органов и ускользание от инспекторов здоровья, - прошептал он, - ведет к тому, что воспитание в городе дает хорошую подготовку к жизни… Ты ранен.
Гарри вздрогнул - откуда старик узнал об этом? Даже если бы он мог видеть, было настолько темно, что различались только силуэты. Наверное, это инстинкт, подумал Гарри и успокоился. Он слышал, что у диагностов с большой практикой появляется нечто подобное. Они чувствуют болезнь, прежде чем пациент окажется на лежанке. Данные индикаторов только подтверждают диагноз.
Нежданно мягкие пальцы старика коснулись его руки, но Гарри отвел их.
- Это просто царапина.
Пальцы Пирса легли на его руку.
- Она кровоточит. Кристофер, найди немного сухой травы.
Пирс оторвал рукав блузы.
- Вот трава, дедушка, - сказал Кристофер.
Каким образом этот парень нашел в темноте сухую траву?
- Надеюсь, ты не собираешься приложить это к ране? - резко спросил Гарри.
- Это остановит кровотечение, - прошептал Пирс.
- Но микробы…
- Микробы не причинят тебе вреда, разве что ты сам этого захочешь. - Он положил траву на руку и обернул ее рукавом.
- Скоро будет хорошо.
Гарри подумал, что надо бы снять это, когда они пойдут дальше. Но потом решил, что раз уж зло совершилось, пусть все останется как есть.
Когда они отправились дальше. Гарри оказался рядом с Марной.
- Ты тоже получила воспитание, удирая от инспекторов здоровья, а? - сухо спросил он.
Она покачала головой.
- Не от инспекторов, хотя, сколько себя помню, я всегда пыталась удрать. Однажды мне удалось, и я была свободна. - В голосе прозвучало забытое счастье. - Двадцать четыре часа я была свободна, а потом меня нашли.
- А я думал… - начал Гарри. - Но кто ты?
- Я? Дочь губернатора.
Гарри резко отпрянул. Его потрясло не само заявление, а горечь, с которой она это произнесла.
Рассвет застал их на автостраде. Они миновали последний разрушенный мотель, и теперь по обе стороны дороги тянулись волнистые, покрытые травой холмы и заросшие деревьями долины.
День был жаркий. Небо голубело над их головами, и лишь на западе плыли небольшие облачка. Временами дорогу перед ними пробегали кролики, исчезая в кустах по другую сторону. Однажды они увидели серну, стоявшую, подняв голову, у протекающей поблизости речки и удивленно смотревшую на них.
Гарри проводил ее голодным взглядом.
- Доктор Элллиот, - сказал Кристофер.
Гарри повернулся к нему. На грязной ладони мальчика лежал бесформенный кусок коричневого сахара, облепленный обрывками ниток и еще чем-то непонятным. Для Гарри сейчас это был предел мечтаний. Слюна заполнила его рог, и он с трудом проглотил ее.
- Дай это Пирсу и девушке. Им нужно сохранить силы. И тебе тоже.
- Все в порядке, - ответил Кристофер. - У меня есть еще. - В другой руке он держал еще три куска, один из которых он подал Пирсу, а другой Марне. Старик впился в сахар остатками зубов. Гарри отковырял самые крупные посторонние частицы, но не мог уже больше сдерживаться. Это был необычайно сытный завтрак. Они шли не очень быстро, но равномерно, Пирс не жаловался, ковыляя впереди на своих кривых ногах, и Гарри перестал его подгонять.
На далеком холме они заметили пригородную виллу, но рядом с ней никого не было видно. Внезапно Кристофер крикнул:
- В канаву! Падай!
На сей раз Гарри среагировал молниеносно, без вопросов. Он помог Пирсу спуститься по склону - старик был очень легким - и упал на дно канавы рядом с Марной. Через несколько секунд мимо промчались мотоциклисты. Когда они проехали, Гарри отважился выглянуть из-за края рва. Группа мотоциклистов удалялась по дороге к городу.
- Что это было? - спросил он.
- Волчья стая! - ответила Марна голосом, полным отвращения и ненависти.
- Но они выглядели, как полицейские, - сказал Гарри.
- Когда вырастут, станут полицейскими, - отрезала Марна.
- Я думал, что волчьи стаи состоят из беглых граждан, - сказал Гарри.
Марна презрительно посмотрела на него.
- Так тебе говорили?
- Гражданин, - прошептал Пирс, - может сохранить жизнь, если будет один. Группа не протянет и недели.
Они вернулись на дорогу и пошли дальше. Кристофер, ведя Пирса, то и дело нервно поглядывал по сторонам и назад. Постепенно его беспокойство передалось и Гарри.
- Падай! - крикнул вдруг мальчик.
Раздался свист, и сразу затем, когда Гарри падал на мостовую, что-то сильно ударило его по спине и швырнуло на землю. Марна пронзительно закричала.
Гарри несколько раз перевернулся, гадая, не сломан ли у него позвоночник. Кристофер и Пирс лежали рядом, но Марна исчезла. В воздухе над ними взревел ракетный двигатель, потом еще один.
Гарри посмотрел вверх: в небо свечой поднимался ракетоплан, а под ним извивалась и дергалась Марна, пытаясь освободиться. Со второго ракетоплана свисали пустые захваты, едва не поймавшие Гарри - такие же крюки с прокладками, которые мгновенье назад похитили Марну.
Гарри сел, сжимая запястье. Рука его болела все сильнее, и только ярость, черной волной захлестнувшая его, не дала ему упасть на землю корчась в муках. Он погрозил кулаком накренившимся на вираже ракетопланам. Из их двигателей тянулись полосы дыма.
- Доктор Эллиот! - позвал Кристофер.
Гарри взглянул туда, откуда доносился голос. Кристофер лежал в канаве, старик тоже.
- Они вернутся, - сказал Кристофер. - Вам лучше лечь.
- Но ведь они схватили Марну, - ответил Гарри.
- Вы ничем не поможете ей, если дадите себя убить.
Один ракетоплан спикировал, как сокол на мышь, второй, уносящий Марну, продолжал спирально подниматься вверх. Гарри прыгнул в канаву, а секундой позже пулеметная очередь прошла по тому месту, где он только что стоял.
- Я думал, они хотят нас захватить, - выдавил он.
- Они охотятся и за головами, - ответил Кристофер.
- И все, чтобы пощекотать нервы, - шепнул Пирс.
- Я никогда не делал ничего такого, - пробормотал Гарри. - Я не знаю никого, кто бы этим занимался.
- Ты был занят, - ответил Пирс.
Это было правдой. С тех пор, как ему исполнилось четыре года, он все время был в школе, только иногда появлялся дома на один короткий день: он уже почти забыл своих родителей. Что мог он знать о развлечениях молодых благородных? Но это… Эта волчья стая… Такое оподление жизни наполняло его страхом.
Первый ракетоплан был уже лишь маленьким крестиком, а висящая под ним Марна - точкой. Ракетоплан выровнялся и с выключенным двигателем начал планировать к городу. Второй следовал за ним.
Внезапно Гарри заколотил болящей рукой по земле.
- Ну почему же я увернулся! Нужно было, чтобы и меня схватили. Она же погибнет.
- Она сильная, - прошептал Пирс. - Сильнее тебя или Кристофера, сильнее многих других. Но сила порой становится чем-то ужасным. Иди за ней и освободи ее.
Гарри взглянул на браслет, от которого боль расходилась по руке и всему телу. Да, он может идти по ее следам. Пока он может двигаться, он будет ее искать. Но до чего же шаги медлительны по сравнению с ракетопланом!
- Мотоциклы скоро вернутся, - сказал Кристофер. - Им сообщили с ракетопланов.
- Но как мы добудем мотоцикл? - спросил Гарри. Боль не позволяла ему четко мыслить.
Кристофер тем временем уже стянул тенниску; вокруг пояса у него была обмотана нейлоновая веревка.
- Мы иногда ловим рыбу, - сообщил он.
Он пересек веревкой обе полосы автострады, замаскировав ее растущей в трещине травой. Потом сделал знак Гарри, чтобы тот лег на землю по другую сторону.
- Мы пропустим их всех, кроме последнего, - сказал он. - Будем надеяться, что кто-нибудь отстанет достаточно далеко, чтобы остальные не заметили нас, когда мы встанем с земли. Оберните веревку вокруг пояса, а потом поднимите, чтобы она оказалась на уровне его груди.
Гарри лежал за бордюром, чувствуя, как его рука превращалась от боли в шар. Прошла целая вечность, прежде чем донесся звук моторов. Когда первые мотоциклы проехали мимо, Гарри осторожно приподнял голову. Да, был отставший. Он ехал от них футах в ста и теперь увеличивал скорость, чтобы догнать.
Мотоциклы проехали, и, когда последний приблизился на дюжину футов, Гарри вскочил, напрягая мышцы, и стал ждать рывка. Кристофер вскочил в ту же секунду. Молодой благородный успел только удивленно взглянуть на них и налетел на веревку, выдернувшую упирающегося каблуками Гарри на середину дороги. Кристофер привязал конец своей веревки к молодому дереву. Благородный рухнул на мостовую, мотоцикл затормозил и остановился.
Гарри выпутался из веревок и подбежал к благородному. Они были одногодки, одного роста и комплекции, но у благородного была заячья губа и усохшая нога. К тому же он был мертв - череп его раскололся от удара о мостовую. Гарри закрыл глаза. Он уже видел умирающего, но никогда не становился виновником чьей-то смерти. Это пахло нарушением клятвы Гиппократа.
- Такие должны умирать, - прошептал Пирс. - Лучше, когда злые умирают молодыми.
Гарри быстро переоделся в одежду благородного. Нацепив очки, он закрепил пистолет на бедре и повернулся в сторону Кристофера и Пирса.
- А что будет с вами?
- Мы не будем пытаться удрать, - ответил Пирс.
- Я не о том. Вы справитесь один?
Пирс приложил ладонь на руку мальчика.
- Кристофер мне поможет. Мы найдем тебя, когда ты освободишь Марну.
Уверенность, с которой Пирс произнес это, добавила Гарри сил. Не теряя времени, он сел на мотоцикл, крутанул ручку газа и стремительно умчался. Езда на мотоцикле требовала ловкости, но Гарри уже имел опыт управления подобными машинами, полученный в подземных артериях медицинского центра. Рука его болела, но теперь боль стала чем-то вроде системы наведения. Он заметил, что по мере езды боль уменьшается - это означало, что он приближается к Марне.
Прежде чем он нашел ее, опустилась ночь.
Асфальтовая дорога, вся в выбоинах, повернула на восток, и боль в руке Гарри заметно уменьшилась. Дорога оборвалась перед плотной стеной заросли, и Гарри затормозил в последний момент. Неподвижно сидя на сиденье, он задумался.
До сих пор он не думал о том, что будет делать, когда найдет Марну, просто бросился в погоню, ведомый частью болью от браслета, а частью рождающимся чувством привязанности к этой девушке.
- Ральф? - спросил кто-то из темноты, и отступление стало невозможно.
- Да, где остальные? - прошептал он.
- Там, где всегда, - под откосом.
Прихрамывая, Гарри двинулся в сторону, откуда доносился голос.
- Ничего не вижу.
- Я посвечу.
Что-то осветило дерево, и впереди Гарри появился черный силуэт. Гарри моргнул, украдкой огляделся и ребром ладони ударил благородного по четвертому шейному позвонку. Пока тот медленно опускался на землю, Гарри подхватил его фонарь и поддержал падающее тело. Положив человека на траву, он ощупал его шею. Она была сломана, но благородный еще дышал. Гарри выпрямил ему голову, чтобы уменьшить давление на нервную ткань, и посмотрел вверх.
Где-то впереди мерцал огонек, но не слышно было ни одного звука - наверняка, никто не заметил. Включив фонарь, Гарри увидел тропу и пошел через молодой лес.
Костер разложили под глиняным склоном, нависшим таким образом, что сверху ничего не было видно. На нем целиком жарилась молодая серна, которую крутил на вертеле один из благородных. Гарри определил наконец сверлящую его боль - это был голод.