- Всё нормально. Ты прав. Как всегда…
- Авдей, заниматься нужно своим делом, понимаешь, только своим. На чужом ты…
- И чем же я делать его буду? Вот этим?!
Дверь предбанника резко распахнулась, в кухню выскочил Авдей.
Бриайд посмотрел на его искорёженную руку. Авдей ответил колючим взглядом.
- Я не подслушивал, - торопливо ответил Бриайд. - Это случайно получилось.
Авдей только плечом дёрнул.
- Баня готова, заходите. Отец объяснит, что там и как.
Бриайд осторожно вошёл в предбанник.
- Я слышал ваш разговор с сыном. Так получилось. Простите, что вмешиваюсь, но вы не правы. Стать калекой и для взрослого тяжелейшее потрясение, а ваш сын ещё пацан, ему это вдвойне труднее. Центристские дела дали бы возможность отвлечься, придти в себя.
Михаил вздохнул, глянул на Бриайда. В точности как сын дёрнул плечом.
- Это в Плимейре девятнадцатилетний парень ещё пацан. Да и то в зажиточных кварталах. А нищета, поселковая в особенности, взрослеет рано. Тем более, если посёлок в Гирреане. Так что Авдей давно уже взрослый мужик и прекрасно всё понимает.
- А вы?
- Что я?! - зло спросил Михаил.
- Вы понимаете, что с ним сейчас творится?
Михаил посмотрел на него, усмехнулся невесело.
- У тебя дети есть?
- Нет. На императорской службе женатых не приветствуют. Семья работать мешает.
- Императорская служба в Алмазном Городе. А в прокураторе закону служат. И людям. Скажешь, не так?
- В идеале, - хмуро ответил Бриайд. - А реальность от идеалов далека.
- Реальность без идеалов мертва.
Бриайд отвернулся.
- Мы говорили об Авдее.
Михаил подошёл, взял за плечо. Бриайд смотрел на него с опаской.
- Иногда бывает, - сказал Михаил, - что лекарство становится опаснее самой болезни. С Авдеем именно это и случилось. Он сам себе должен исцеление найти, никто другой не поможет. А чужая помощь, дела чужие лишь погубят. Превратят в тень. Так что я могу только ждать. И надеяться.
- Но ждать пассивно, когда есть реальная возможность помочь, это же… глупо. Какой ты после этого отец?
- Послушай ты, - тряхнул его Михаил. - Знаток семейных проблем. Личное и профессиональное не смешивают, понял? Хватит с меня того, что я Сайнирка Удгайриса под смерть подвёл. Теперь только сына погубить не хватает.
- Смерть Удгайриса случайность! Ты ни в чём не виноват.
- Виноват! - Михаил отпустил Бриайда, отошёл к печке, подбросил в топку угля. Повернулся к Бриайду и сказал: - В гибели подчинённого всегда виноват командир. Я должен был сообразить, что из-за всей это кутерьмы с Избавителем в Плимейре обязательно будет крутиться какой-нибудь придворный чин, который Сайнирка узнает. Нельзя было его посылать. И тем более нельзя было посылать его по делу, которое касалось не партийной работы, а меня лично.
- Сопровождающий для Джолли и Авдея был необходим, - быстро сказал Бриайд.
Михаил сел на корточки, прислонился к стене.
- Да, сопровождающий был необходим. Но можно было нанять спеца в любой охранной фирме. Хоть местной, гирреанской, хоть в Плимейре, через космонет. Речь шла о моих личных делах, и потому решать их я был обязан сам, не впутывая однопартийцев!
- Ты дружил с Удгайрисом. А потому Авдей был ему не чужой. Ведь он сам предложил съездить за твоим парнем?
- Это ничего не меняет.
- Миша… - Бриайд помолчал, собираясь с мыслями. - Нельзя предусмотреть всего. Ты же не пресвятой Лаоран, всеведущий и всевидящий. Нельзя отвергать помощь друга, иначе никакой дружбы не получится. Это судьба, Миша.
- Я атеист. А потому нет у меня никакой судьбы. Только собственная глупость.
Бриайд поёжился.
- Авдей тоже назвал себя атеистом. Когда давал ту клятву.
- Хорошая клятва, - кивнул Михаил. - Он молодец.
- Твой тесть тоже так считает?
- Разумеется. И Злата Григорьевна с ним согласна.
- Миша, ты… Ты не боишься оставаться перед лицом мироздания совсем один? Атеист… Тебе же не на кого рассчитывать, кроме себя.
- Зато и командовать мною некому, кроме меня самого.
- Нет, я не понимаю. Не представляю.
Михаил усмехнулся.
- Чтобы это понять, надо самому стать атеистом. - Он поднялся, отряхнул руки. - Ладно, пойдём. Баня ждёт.
= = =
Маллиарву окутывала предрассветная мгла. Адвиаг смотрел на неё в окно кабинета, хмурился.
- Почему в столице такие резкие огни? - спросил он. - На город смотреть противно. В Кимдене яркость огней такая же, но свет их приятен, ласкает взгляд. Город похож на россыпь жемчуга и бриллиантов по чёрному бархату. Здесь же от огней глазам больно.
Пассер невесело усмехнулся. Конечно, свет будет резать глаза, если не спать четвёртые сутки. Работы много, аврал за авралом. Раньше такие кризисы переживались гораздо легче. А теперь едва хватает сил на ногах держаться. "Стареем", - тоскливо подумал Пассер. Но вслух сказал другое:
- Рефракция воздуха. Один и тот же свет преломляется по-разному. Директор, к вам пришёл Алишер Валиев. Примете его?
- Давай.
Пассер впустил председателя Преградительной коллегии, высокого пухлощёкого азиата пятидесяти трёх лет.
- Что происходит в Цветущем Лотосе? - спросил его Адвиаг.
- Не знаю. Поверьте, директор, я не скрываю от вас ни слова, ни факта. Я действительно ничего не знаю и не могу понять.
- Присаживайтесь, - кивнул на гостевые кресла Адвиаг. - Чай, кофе?
- Спасибо, ничего не нужно. - Председатель сел в кресло, немного помолчал. - Досточтимый Дронгер, с братствами происходит что-то непонятное. У них междоусобицы, можете себе представить? Такого не было никогда. Людей из других братств они всегда ликвидировали охотно и помногу, но чтобы затевать войну внутри собственного братства… Я такого за всё время службы припомнить не могу, начиная ещё с убойного отдела районной полиции.
- А в архивах? - спросил Пассер.
- Референты работают, но я не думаю, чтобы нашли хоть что-то путёвое. Сама идея создания и существования братств исключает подобные события. Должно было произойти что-то невероятное… - председатель умолк.
- Сколько сейчас братств? - поинтересовался Адвиаг, сел в кресло рядом с Валтевым.
- Двести сорок девять, - ответил тот. - Но сто девяносто девять из них так, мусор. Да и среди остальных внимания заслуживает только Цветущий Лотос.
- В котором убиты все Великие Отцы и пятеро из семи Младших Отцов.
- Да, - кивнул Валиев. - Теперь у них срочная комплектация нового руководства - со всей присущей этому процессу грызнёй. В других братствах то же самое, так что в ближайшие недели две-три никаких активных действий они предпринимать не будут. Мы постараемся внедрить своих сотрудников, новое руководство будет набирать новых помощников и слуг… Но мне нужно знать, что там происходит сейчас. Досточтимый Дронгер, во имя пресвятого, у вас есть на них хоть что-нибудь?
- Если помните, почтенный Алишер, в начале нашей беседы я задал вам тот же самый вопрос.
Пассер смотрел на них рассеянным взглядом, словно не видя.
- Ну? - нетерпеливо спросил Адвиаг.
- Логично предположить, - медленно начал Пассер, - что конфликт возник из-за Погибельника. Не сошлись в критериях оценки истинного и ложного.
- Генерал, - устало сказал Валиев, - эту версию мы проверили первой. Никаких сомнений по поводу истинности и ложности Погибельника у них нет. Конфликт действительно начался из-за него, но причина была иной, и нам она неизвестна… Ну да чёрт с ней. Мы перехватили две оперативные группы. Первая из Лотоса, вторая из Хрустального Источника. Допросить не получилось, поганцы успели покончить с собой. Но место назначения мои ребята узнали. Это Гирреан, джентльмены. Седьмой округ, сектор двенадцать, пятый район, посёлок двадцать три.
- Что? - дёрнулся к нему Адвиаг.
- Да, директор, - кивнул Валиев. - Восточный Гирреан. Но это ещё не всё. Именно туда сослан Панимер. Причём адрес государь соблаговолил указать лично.
- То есть? - не понял Пассер.
- А то и есть. Отправляя Панимера в ссылку, он назвал точный адрес. Я точно так же как и вы, джентльмены, удивлён тем, что государь проявил внимание к столь мелким деталям. И кое-что уточнил у его референта. И был удивлён ещё больше. В донесениях предвозвестника, который вёл расследование в Каннаулите, упоминаются сразу три фигуранта из того же района. Причём двое из них бывшие придворные. Диирн Бартоломео Джолли, который отказался вернуться в Алмазный Город, и дээрн Сайнирк Удгайрис, которого отец отрешил от имени за связь с мятежниками. Больше того, приказом предвозвестника Удгайрис расстрелян за пособничество Погибельнику. А проживали они по соседству с нынешним местом обитания Панимера. Джолли из посёлка двадцать четыре, пособник Погибельника из посёлка двадцать два.
- Кто третий?
- Да никто. Чепуха. Простородок из местных, Авдей Северцев, посёлок двадцать три.
- Кто?! - привскочил Адвиаг.
- Ни хрена себе… - пробормотал Пассер.
- Что-то не так? - встревожился Валиев. - У меня неверная информация?
- Северцев - сын одного из лидеров центристской партии, - пояснил Пассер. - Вам процитировать, что реформисты говорят о ваших Избавительно-Погибельных играх или сами догадаетесь?
- Пути отца и сына совпадают далеко не всегда.
- С братками Северцев-младший не связан, это я вам гарантирую.
- Удгайрис тоже числился центристом, - возразил Валиев.
- В центристах не числятся, - хмуро сказал Адвиаг. - Там работают… Это одна из самых опасных и влиятельных партий в империи. А может, и самая опасная.
- Чем же? И почему их называют центристами?
- Потому, что изначально это была народно-социалистская партия, которая десять лет назад распалась на три линии - восточную, западную и центральную. Программы у них по большинству пунктов совпадают. Это преобразование империи в республику, "Три постулата демократии" в качестве первых трёх параграфов конституции, антимонопольный кодекс и всё прочее в том же духе. Но центристы опасны тем, что категорически не признают компромиссов с императорской властью. Ставку делают не столько на вооружённые действия, сколько на пропаганду. Предпочитают овладевать душами людей, а боевые акции для них не более чем вспомогательное средство. Они заявляют, что не будут тратить время и силы на войну с императором и его… - тут директор запнулся, но всё же сказал, хотя и шёпотом: - …его прихлебателями, а просто уничтожат императорскую власть как явление.
- Эта разновидность бунтовщиков действительно самая преступная и опасная, - согласился Валиев. - Их действия нацелены не на процесс борьбы, а на результат. Но тогда непонятно, почему Северцев и Удгайрис попали в донесение.
- А то, что Удгайрис был расстрелян как пособник Погибельника, вас уже не смущает?
- Нисколько. Для придворных, как нынешних, так и бывших, это стандартный способ сводить личные счёты.
- Себя вы к придворным не причисляете? - поинтересовался Пассер.
- Нет.
- Отрадно, - сказал Адвиаг. - Значит, сработаемся. Короче так, председатель: у нас идёт серьёзнейшая операция против реформистских лидеров, и в первую очередь против центристов. Большинство акций приходится, как вы понимаете, на Гирреан. И мне крайне нежелательно, чтобы под ногами братки путались.
- Какого чёрта им там надо? - процедил Валиев. - Братства Гирреаном не интересовались никогда. Избавитель приходит в мир из проклятой земли, обиталища преступников и калек? Смешно. Тогда что они ищут в Гирреане?
- Как только появится информация, поделюсь, - заверил Адвиаг. - А вы постарайтесь, чтобы в Гирреан братки не попадали ни при каких обстоятельствах. До пятнадцатого декабря там должно быть чисто!
- А что будет шестнадцатого?
Пассер хмыкнул.
- Шестнадцатого мы трое либо по Алмазной звезде на грудь получим, либо к расстрельной стене пойдём.
Председателя пробрала дрожь. Не далее как восемнадцать дней назад император едва не приговорил его к смерти. И вот опять…
- Что поделаешь, - сказал Адвиаг. - Работа такая. Только крайности, либо звезду на грудь, либо дырку бластерную в затылок. Ну да ничего, - похлопал Валиева по запястью, - прорвёмся.
- Хотелось бы верить…
- Если сумели выжить до сих пор, то сумеем выжить и дальше.
Валиев кивнул.
- Спасибо, директор. Вместе мы действительно сумеем справиться даже с Погибельником… А сейчас, простите, дела.
Валиев ушёл.
- Как думаешь, - спросил Пассера Адвиаг, - он действительно верит в Погибельника?
- Кто его знает… Может и притворяется. Одно скажу с уверенностью: братков он прессует на совесть. И в полицейский период своей жизни был очень хорошим опером.
- Ладно, черт и с ним, и с Погибельником, лишь бы братки под руку не совались. - Адвиаг помолчал. - Что там с Северцевым-старшим?
- Ничего. Он опять поменял систему связи и паролей, шифровальщики с аналитиками говорят, что ничего подобного никогда не видели. Разбираться в ней будут год, не меньше. А в остальном всё по-прежнему.
- Разбираться год… - пробурчал Адвиаг. - Через год они опять всё поменяют, и мы вновь окажемся на морозе с голой задницей.
- Чтобы сверкать задницей в следующем году, её надо прикрыть в этом.
Адвиаг вздохнул.
- Генерал, давайте о задницах после полудня поговорим? А сейчас отдыхать. Четвёртые сутки без сна - это слишком много даже для офицеров службы охраны стабильности. Совсем уже голова не работает.
- Дронгер, - глянул на него Пассер, - что ты решил с Винсентом?
- И это тоже на послеполуденное время. Винса надо уговорить немедленно уехать из Гирреана. А я никак не могу придумать ни одного убедительного аргумента.
- Я тоже…
- Спать, Альберт. Сейчас от наших мыслей больше вреда, чем пользы.
- Да, - кивнул Пассер.
* * *
Маллиарве выпал редкий для начала ноября солнечный день. Потоки света лились в широкие окна просторной гостиной, отблесками с подвесок люстры рисовали радугу на белом потолке.
Джолли с растерянностью смотрел на затянутые дорогими циновками стены огромной пятикомнатной квартиры. Пол застилают пушистые ковры. Светильники пусть и не хрустальные, но из очень хорошего стекла. Портьеры шёлковые, мебель кожаная.
- Тридцатый этаж! - радостно сказал Кандайс. - Окна на две стороны. Вся Маллиарва как на ладони! Теперь небесные картины можно будет смотреть прямо из гостиной, не надо на мороз выходить.
- Сыночек, - робко сказала Ульдима, - квартира хорошая, но каких же денег аренда стоит?
- Аренда идёт в счёт гонораров. И это только начало. Через год мы будем жить в десятикомнатных апартаментах.
- Кандик, зачем нам десять комнат? Пока эти уберёшь…
- Мама, у тебя есть горничная и кухарка. Приходящие, правда, но скоро будут и постоянные. Для Лайонны няню наймём.
- И чем всё это будет оплачено? - спросил Джолли.
- Я же говорю - у меня постоянный контракт с хорошим спортклубом. Вечером подписываю. Они предоставляют квартиру, питание всей семье, лётмарш. И это не считая гонораров за выступления! Плюс выплаты за рекламу спортивной одежды, зубной пасты и прочей дребедени. Бать, ну ты что? Я уже год в призовых боях участвую. Нормальная работа.
- До сих пор ты заключал только одноразовые соглашения под каждый конкретный бой. Ты сам выбирал противников и условия поединков. Теперь же это будет решать менеджер клуба. И ты не сможешь отказаться от боя.
- Ну и что? - разозлился Кандайс. - Хочешь сказать, что до сих пор я только со слабаками махался, а теперь, когда против меня крутого перца выставят, я лягу, как шлюха последняя?
- Нет, сын. Наоборот. До сих пор ты выбирал только сильных противников. Даже слишком сильных, чтобы нам с мамой хватало смелости смотреть на поединок. Мы закрывали глаза, Канди, и ждали финального гонга. Но мы всегда знали, что победы у тебя честные. Теперь же… Канди, что будет, если против тебя выставят заведомо слабого поединщика?
- Нет, - засмеялся Кандайс. - Так не бывает.
- В Маллиарве бывает. Здесь всегда хватало желающих полюбоваться, как один людь калечит другого, а тот даже сопротивляться не может.
- Такое только в цирке бывает, на гладиаторских боях. А я заключил контракт со спортивным клубом. Там всё чисто.
- За такие деньги чисто? - с ехидной злостью спросил Джолии. - Кандайс, лопух поселковый, ты хоть поинтересовался, сколько стоит аренда такой квартиры в Кимдене занюханной, а тем более - в столице империи? Честному спортивному клубу неоткуда взять такие деньги. Даже с учётом рекламных выплат и тотализатора.
- Батя, я же тебе самого главного не сказал. Контракт я заключал с "Три-Макс-Ринг". Это клуб средней руки, и гонорары там слабенькие. Хотя и вдвое больше, чем на одноразовых договорах. Но дело не в этом. "Клер-Фей", один из лучших спортклубов империи, выкупил у них мой контракт! Ты представляешь, какие теперь у меня будут гонорары? Вот это, - взмахом руки показал он на квартиру, - только начало.
- Постой-постой, - схватил его за руку Джолли. - Ты хочешь сказать, что один клуб продал тебя другому, как барана?
- Не меня, а мой контракт, - обиделся Кандайс. - Пятнадцать тысяч, между прочим, заплатили. Второе больше, чем хороший лётмарш стоит. Да ещё три тысячи лично мне должны, в компенсацию за беспокойство.
- Как это "контракт перекупили"?! - возмутилась Ульдима. - Ты ведь ещё ничего не подписывал!
- Ну так вечером подпишу. Конечно, менеджеры из "Клер-Фэй" постарались успеть договориться с "Три-Максами" до оформления всех бумаг. Иначе бы отступные обошлись бы им не в пятнадцать, а в восемнадцать тысяч! - Кандайс гордился затраченными на него суммами. Абы за кого такие деньжищи платить не станут.
Джолли только крякнул с досадой.
- Канди, сынок, да какая разница, за пятнадцать тысяч дастов тебя продали или за три мална? Главное, что ты продан как вещь. Сын, ты стал рабом, неужели не понимаешь? Ещё контракта нет, а тобой уже торгуют хуже, чем шлюхой распоследней!
- Ты… Ты что говоришь такое, батя? Да ты хоть раз в жизни держал в руках три тысячи дастов? Квартиру такую видел? Даже в Алмазном Городе у тебя комнаты хуже были. Про Гирреан и говорить нечего. Батя, ты настоящую школу откроешь! Чтобы полы в ней были мраморные и потолок с алебастровой лепниной.
- Настоящесть любой школы определяется исключительно успехами её учеников. Твой любимый мастер Никодим, основатель стиля "Девяти звёзд", вообще на задних дворах дешёвых кимденских гостиниц преподавал. И то, если везло на доброго гостинщика нарваться. Нередко занятия в городском парке проходили или на заброшенных стройках. Но ученики приезжали к нему даже из других государств. А разработанный Никодимом стиль единоборства считается наилучшим вот уже третье столетие. И заслуженно считается, насколько я могу судить.
- Батя, тебе что, гирреанский сарай нравится больше столичной студии?
- Нет, студия лучше сарая, с этим никто не спорит. А баранина вкуснее козлятины, с этим тоже спорить бессмысленно. Другое дело, какую цену мы заплатим за такие блага.
- Пока платят нам.