Только представить себе, что ты живешь, как насекомое в свое спичечной коробочке, бегаешь по делам, заботишься о потомстве, любишь, ненавидишь, веришь или надеешься на что-то и вдруг какой-то урод прошел мимо и раздавил и тебя, и твой дом, и твоих родственников, причем, даже не заметив их под ногой, и не специально, апросто так!
Все ‘доктора - лекторы’, ‘ Джеки-потрошители’, серийные маньяки –– убийцы, полная ерунда, ничто, по сравнению с таким вот инопланетянином! Знали бы ученые, изучая мозг такого ‘шизика’ и других безнадежных ‘дуриков’ Наполеон & Чикатило, что держат в руках ключ к вселенскому разуму, имеют радость лицезреть перед собой не патологию в извилинах, а мини-атлас-путеводитель по лабиринтам психических заворотов того самого мифического гуманоида.
Алена почувствовала тошноту и села. В проеме тут же появился Лоан.
–– Опять тошнит? –– прищурился он, нависая над ней.
Алена нехотя кивнула, старательно пряча глаза: вид его нагого тела смущал и будил пикантные воспоминания, а вместе с ними рождал стыд и…желание. Рэй довольно улыбнулся, сунул ей стакан с остывшим фэй и улегся рядом, по-хозяйски положив ладонь ей на бедро. Девушка поспешно проглотила жуткую жидкость и, отдав стакан, попыталась скинуть руку.
Стекло жалобно звякнуло об пол, небрежно кинутое кэн, а девушка, освобожденная от простыни, оказалась подмятой под разгоряченное тело парня. Его глаза, щурясь, с насмешливым превосходством изучали ее, губы чуть изгибала ироническая усмешка, тело прижималось, согревая и дурманя, а пальцы нежно гладили кожу. Девушку мгновенно пронзило желание, и она забыла все, о чем думала минуту назад. Ее губы раскрылись, до дрожи желая соприкосновения с его губами, а глаза уже молили.
–– Нет, попроси, –– тихо приказал кэн, и девушка вздрогнула, как от удара. Она хотела воспротивиться унижению, но не могла и взгляда отвести от вожделенных губ. В голове зашумело, отторгая сомнения, погребая их в сладкой трясине.
–– Проси…
Алена выгнулась, устремляясь к нему, как зачарованная змея к дудочке факира, и застонала от разочарования, готовая расплакаться, как маленькая девочка, у которой отобрали любимую игрушку: кэн чуть отвернулся, избегая соприкосновения:
–– Не так, милая…
–– Рэ..Рэй…по..поцелуй меня…
Лоан улыбнулся и впился в ее губы. Алена вскрикнула от радости и прижалась к нему всем телом, ее пальцы начали гладить упругие мышцы, словно желая запомнить это приятное ощущение, когда кожа соприкасается с теплым атласом. Язык Рэя проникал все глубже и дарил невесомость телу, по позвоночнику пробежала волна, покалывая, дезориентируя разум и растворяя сознание. Голубые глаза стали терять четкие очертания, поплыли и начали покрываться туманом. Еще минута, и Алена потеряла связь с миром.
Рэй уложил голову девушки на подушки и сыто хохотнул, проведя ладонью по обнаженному телу:
–– Вот и все, милая.
–– Что все? –– тихо спросила она. Голос был слабым, язык непослушным, в голове еще только начало проясняться, и она ничего не могла сообразить.
Лоан загадочно улыбнулся. Алена резко села и, прикрыв простынею грудь, посмотрела на него с мольбой:
–– Почему ты так поступаешь со мной? Я больше не могу, Рэй. Я… ничего не понимаю. Ты ведь отпустил меня, так будь же человеком. Я не верю, что ты не понимаешь, что творишь. Неужели тебе нравится издеваться? Унижать? В кого ты меня превратил?
Рэй заинтересованно уставился на нее, сел и привлек к себе:
–– Ты готова расплакаться? Почему? Я удовлетворен и очень доволен тобой. Ты прекрасно вела себя, нет причины для слез.
–– Неужели ты не понимаешь? Я хочу больше быть твоей игрушкой. Я…
–– Алена, я в совершенстве изучил ваш язык, но абсолютно не понимаю тебя. Ты очень темпераментная женщина. Мне нравится твой пыл, твое тело, я получаю истинное наслаждение, властвуя над тобой, и ты тоже. Ты жаждешь меня не меньше, чем я тебя. Так в чем дело? Что не так? Неужели нельзя просто довериться мне и блаженствовать, не вдаваясь в подробности? Тебе даже межполовые отношения нужно разложить по полочкам и определить степень их пристойности и нравственности? Тебе 20 лет, милая, откуда столько догматов и комплексов?
–– Господи, да как же объяснить тебе? Через неделю все изменится, я вернусь домой.. у меня там мама, отец, брат, жених. Я ..надеюсь, что Сережа все поймет..
–– Сережа –– это жених?
–– Да, мы поженимся…
–– Что ж раньше не поженились? Только познакомились?
–– Нет, мы вместе два года.
–– Да, что ты? –– хохотнул парень. –– Что ж он так долго ждал? Или ты?
–– Я просто не торопилась…
–– Понятно. Ты думала, а он благодушно позволял. Хороший жених.
–– Да, хороший! Ты ничего не знаешь…
–– Зато понимаю больше. Два года позволять женщине ‘думать’, потакать ее капризам, предоставить решение ей! Вот это мужчина! –– Лоан открыто глумился, его губы презрительно изгибались, а в глазах плескались холод и раздражение. –– К такому и спешить, по-моему, не стоит. Ты ничего не потеряла.
–– Я потеряла все! Свой мир, родных, будущее, себя!
–– Я твоя семья. Я заменю тебе и отца, и брата, буду мужем, другом, твоим настоящим и будущим,–– успокоил ее кэн.
–– Это безумие! –– покачала головой Алена.–– Ты никто и останешься никем! Кошмарный экскурс по инопланетной кунсткамере, произведение генетической фантазии, бред, виртуальный монстрик! Через семь дней ты растаешь, и я начну новую жизнь: вернусь домой, сотру из памяти все, что произошло, до тла сожгу, искореню!
–– Нет, милая.
–– Да! Да! Ты освободил меня! Я больше не твоя. Ты не смеешь превращать меня в свою наложницу. Купи себе другую рабыню!
–– Куда мне еще? –– выгнул бровь парень. –– У меня дома их очень много. Я принесу их в жертву Модраш, отблагодарю за тебя. Я так решил.
–– У тебя паранойя! Ты абсолютно ненормален! Господи, дай мне пережить эти семь дней! –– с патетикой воскликнула девушка.
–– И всю последующую жизнь, –– сухо добавил Рэй.
–– Ну, уж, нет! Семь дней, и твоя власть надо мной закончится!
–– Не-ет, –– глаза Лоан сузились и, как два отточенных лезвия, вонзились в девушку, а пальцы легли на ее подбородок. –– Через семь дней ничего не изменится. И через год, и через два и через десятилетие. Ты моя! Твое тело признало мою власть, а следом сдался и разум. Все! Теперь никто, никогда не встанет меж нами, –– голос парня стал тише, но угрожающе жестче. –– Если ты еще раз вспомнишь про того парня,…я буду невоздержанно резок.
–– Пошел ты знаешь куда?! –– зашипела обозленная Алена и рванулась из его рук. –– Я не твоя рабыня, забыл?!
–– Отчего же, помню, –– Рэй оттолкнул ее на постель и встал. В душе разбуженным вулканом заклокотала ярость, и причиной ее, был какой-то землянин.
–– Вот и помни и не смей ко мне больше прикасаться, псих! –– Алена укуталась в простыню и встала с другой стороны кровати. –– И не твое дело, кто, где и как! Я люблю Сережку, и мы поженимся! Ты –– пыль, мираж, монстр, а он –– человек! Ласковый, добрый умный не чета такому …
Лоан в один прыжок оказался рядом и, схватив девушку за горло, прижал к стене. Перекошенное от гнева лицо, по сравнению с которым Медуза Горгона –– дружеский, безобидный шарж, нависло над Аленой. Она с ответной ненавистью уставилась на него, желая испепелить взглядом, и не чувствовала ни страха, ни боли, только безмерную злость и некоторое любопытство: для полноты картинки в стиле Vallejo не хватало острых клыков, кровавой пены изо рта и красных горящих, как фары, глаз.
–– Монстр!
–– Нет. Я окэсто, милая, опальный сейти и ..твой муж!
Ворковская опешила, захлопала ресницами, насупила брови, посверлила припадочного фантазера взглядом, как черный квадрат Малевича, выискивая смысл там, где его нет, и скривившись, спросила:
–– Муж? Ты? Базара нет, мужик. Приятно познакомиться: Княжна Тараканова, внебрачная дочь Сары Бернар и принца Монако.
Рэй отпрянул, в глазах появилось недоумение. ‘ Да ты, ходячее клиническое пособие по психиатрии, парнишка! Как ‘повезло’ родителям!’- умиляясь, подумала Алена, насмешливо косясь на потенциального пациента Кащенко.
–– Ты лжешь.
–– Что вы, мусью! Как можно! Мы ж завсегда с искренним расположением и почтением к вашей персоне, все –– таки тесто…или как вас там по батюшке?
Лоан нахмурился и словно обиделся: лицо стало замкнутым и отрешенным. Он посмотрел на Алену, как раненный волчонок, и ни слова не сказав, развернулся и пошел одеваться. Девушка тоже не пожелала отставать и начала натягивать брюки, когда у Рэйсли прорезался голос, и он, не глядя на нее, стал вещать, как диктор: четко и равнодушно - отстраненно:
–– Я окэсто. Опальный сейти. Сын сегюр. Флэтонцы делятся на две общности - фэсто, обычные жители, естественно зачатые и рожденные, и окэсто, те которые родились не без помощи вмешательства сотрудников генетических лабораторий. И не важно, произошло вмешательство в момент зачатия или позже, искусственно созданный зародыш, клон или сохраненный эмбрион… Окэсто такие же люди, но лишенные многих прав. Мы проходим за 30 лет то, что проходят за всю жизнь фэсто. Мы созданы ими, мы их полное отображение, только на основе симбиоза ненатуральных и натуральных клеток. У фэсто пять сословий: приближенный к императорской семье, самые лучшие в определенных областях - фагосто, руководители -энготты, созидатели- эгиты, гуманитарии и творческие личности - паттеро. Все остальные исполнители - монторро. Окэсто редко получают ранг эгита и паттеро и не могут получить сословие фагосто и энготта. Это довольно тяжело и фактически невозможно. Законы оговаривают условия вступления в должность, но эти условия удается соблюсти и выполнить единицам. Поэтому, если ты окэсто, а твой отец фэсто и фагосто, ты не получишь его должность после его смерти и будешь пробивать себе дорогу сам. Ты просто начнешь с нуля, если выживешь. Окажешься между двумя полюсами: кастой жрецов и отбросами –– тэн. Будешь вне закона так же, как они, но если первые –– неприкасаемые, то вторые - сырье, вещь.
Рэй повернулся к девушке, внимательно посмотрел на нее и сел в кресло, чтобы одеть ботинки и продолжить:
–– Союз меж фэсто и окэсто –– большая удача, но он не только не приветствуется, но и порицается. Как правило, такие браки расторгают под давлением, в течение года. У нас не принято мешать сословия, общности. Каждый живет сам по себе и занимает свое место. Если ты тэн, тебя ждет либо лаборатория, либо торги и сепришгосподина. Конечно, тебя могут освободить, но тогда ты все равно продашь себя, потому что тебе не найдется места в обществе: никто не даст жилья, работы, кроме разве самой низкооплачиваемой и грязной. Ты станешь изгоем, а так как бродяжничество у нас запрещено, тебя отловят и вновь продадут, правда, тому, кого выберешь сама, но и это формальность.
Алена одела кофту и смотрела на парня во все глаза, застыв у стены. Рэй приладил браслет на запястье и в упор посмотрел на нее:
–– Я спас тебя. Ты моя жена, и тебе не придеться страдать.
–– Я не собираюсь бродяжничать. Я собираюсь улететь домой.
–– Это исключено. Ты никто. Иноземка –– канно, а это то же, что и тэн, если ты не защищена дипломатическим статусом. Не защищена? –– ехидно прищурился кэн.
Алена растерянно тряхнула волосами.
–– Я так и думал. Значит, тема исчерпана.
–– Нет, Рэй, я не верю тебе.
–– Это твое право.
–– Я хочу домой. Все просто. Я найду способ добраться до дома. У меня есть твой обруч, остальное заработаю…
–– Да? –– усмехнулся парень. –– Тогда еще одна информация к размышлению. Ты моя жена. Наш брак нерасторжим, и ты сама отдала себя мне, подписав документы. Теперь без моего ведома ты не сделаешь и шагу. Тебя не возьмут на корабль и тем более на работу. Тебя найдут и отправят ко мне, а я накажу. Что бы ты ни попыталась сделать, тебе не позволят, тебя не будут слушать, вокруг тебя образуется вакуум, потому что на все, понимаешь, на все моя воля, а не твоя. Я муж. А ты жена. Наши жены подчиняются мужьям, а мужья несут ответственность за жен. Ты женщина, а значит существо недалекое, импульсивное и ранимое. Твое место в доме, а я уж позабочусь и о твоей психике, и твоих желаниях, и будущем. Все действительно просто, милая, ты живешьза мужем, слушаешь меня и не имеешь забот и хлопот.
Рэйсли сложил пальцы замком, и чуть склонив голову набок, одарил девушку своим фирменным взглядом. Алена и верила, и не верила ему:
–– Что было в том документе?
–– Договор о союзе. Ты передала мне себя. Видишь ли, нам мало наложить на голову женщины свадебный обруч и забрать ключ, у нас союз считается действительным и долговременным только в том случае, если женщина полностью подчинится мужчине в трех планах, и муж сможет доказать свою власть над ней в любой момент. У многих на это уходят годы. Ты же подчинилась мне за 8 дней. Энергия, душа; разум и тело. С первым не возникло проблем вообще, а второе и третье сдались час назад. Все, теперь ты можешь сорвать горло, доказывая, что брак не состоялся, но никто тебе не поверит.
–– Я…Я не знала, что подписываю. Ты…обманул меня! –– девушка шагнула к кэн, не зная еще, чего больше хочет: выцарапать ему глаза, ославить или раздавить, как комара.
–– Это послужит тебе хорошим уроком на будущее. Доверять никому нельзя. Отныне ты будешь верить только мне.
Алену затошнило. То, что он говорил, укладывалось в голове лишь частично и весьма избирательно, а хотелось бы понять все скопом и найти выход. Она неуверенно сказала:
–– Я подам на тебя в суд за обман и докажу, что ты …аферист. И вообще это бред! Да, какое мне дело до того, кем ты и другие меня считают?! Ты мне никто, понял! Мысленно хоть гением себя считай, фантазируй на любую тему, мне все равно! Через семь дней я лечу домой!
–– Ты меня не слышала, милая? Ты никуда не летишь и никуда не идешь без меня. Попробуй, выйди в коридор, и тебя тут же вернут обратно, бережно, но твердо. Теперь на все твои передвижения нужно будет мое разрешение…одна вещичка, которой у тебя нет.
–– Ты псих, –– покачала головой Алена. –– Впрочем, чему я удивляюсь? Вы ведь у нас продукт генной инженерии, мутант!
Секунда, и Лоан был перед ней. Голова Алены мотнулась, и из губы ринулась кровь. Девушка не нашла ничего лучше, чем ответить тем же, и как ни странно, на этот раз смогла достать парня. На его щеке появились две кровавые полоски от ногтей. Рэй медленно оттер кровь, посмотрел на пальцы, лизнул их и, оскалившись, отправил девушку к стене. Удар был внушительным и слегка оглушил. Она мотнула головой, пытаясь стряхнуть вялость и дурноту, поднялась, опираясь на стену, и …рухнула, как подкошенная.
Ворковская очнулась, но открывать глаза не спешила. Два знакомых голоса лопотали по флэтонски. Рэй и ‘Шерхан’ –– безошибочно определила она. Первый был холоден и зол, второй непримирим и устал.
Девушка села и хмуро огляделась: знакомая медицинская каюта, над головой плоский экран с рядом зеленых кривых и чисел, знакомая кушетка, а рядом Эллан и кэн. Те смолкли и уставились на девушку.
–– О чем речь, господа гуманоиды?
Рэйсли подошел к ней и заглянул в глаза, словно что-то выискивая.
–– И как? Не выбил глаз? Жалко? Ничего, у тебя еще неделя, не огорчайся, –– сухо заметила она и встала. К горлу тут же подступила тошнота, и девушка, помня, где здесь расположена ванная, ринулась туда.
Лоан хмуро смотрел, как выворачивает Алену, и мрачнел. Он не привык беспокоиться о ком-то и считал это унижением и слабостью, а о ней не на шутку тревожился. Ему не нравилось ни то, ни другое и нервировало. Правда, первое быстро нашло оправдание : Алена его жена и вполне закономерно и естественно беспокоиться о ней, но ее постоянная дурнота уже не находила оправданий. Он сложил руки на груди и повернулся к мужчине с видом обвинителя.
–– Она абсолютно здорова, –– в сотый раз заявил тот. –– Более того, энергетический потенциал вырос почти втрое.
Рэй прищурился: тогда почему?
–– Не знаю! Я не изучал анатомию и физиологию землян столь досконально! Я кафир сегюр, а не тэн!
–– Она моя жена. И я подумаю: нужен ли ты сегюр с посредственными знаниями, –– угрожающе заметил парень.
Эллан раздраженно развел руками:
–– Я не могу так быстро их пополнить!...Может, она что-то съела, бывает.
–– И так, больше месяца? –– ехидно выгнул бровь кэн.
–– Продолжаем прения? Можно узнать тему? –– спросила девушка, встав у проема.
–– Тебе легче? –– покосился на нее Лоан.
–– Это и есть тема разговора? Тогда могли бы разговаривать и на русском. Я-то думала у вас секреты, –– фыркнула Алена, скорчив презрительную мордочку. Настроение у нее было отвратительное, так и хотелось кого-нибудь ‘покусать’, причем до смерти.
–– Тебя часто тошнит.
–– Это от тебя!–– бросила она, одарив парня взглядом голодной пираньи.
–– Хорошая версия, –– кивнул тот. –– Тогда проявления интоксикации будут сопровождать тебя всю жизнь.
–– Пошел ты! Плевать я хотела на весь тот бред, что ты нес! –– зашипела Алена, приближаясь. –– Выродок! Чучело генетическое!
Рэй одним движением вернул ее на место, прижал к стене, чуть сдавив горло. Взгляд киллера не предвещал ничего хорошего.
–– Ну, давай! Сдави посильней! Слабо?! Ты только ножом или топором?! Слышь, ‘Шерхан’, презентуй ему скальпель, прояви милосердие, видишь, парнишке допинг требуется! Красненький!
–– Энто кэнтолла! –– качнул головой кафир, старательно отворачиваясь.
–– Ты раздражаешь меня своей инвективностью, –– угрожающе процедил Рэй. В ответ Алена пнула его коленом в пах, но тот и не поморщился, лишь головой укоризненно качнул да прищурился:
–– Колено не больно? Я флэтонец, милая. У нас пах не является болевой точкой. Можешь продолжить, если свою конечность не жалко.
–– Пошел ты! Пошел ты!! Пошел ты!! –– взбеленилась девушка, заколотив по кэн руками и ногами. Тот отпустил ее, но не ушел и не пытался остановить, видел, у жены истерика, и просто ждал, когда она пройдет, спокойно воспринимая град ударов. Боли он не чувствовал. Его обновленный организм потерял это ощущение и мгновенно самовосстанавливался.