- Где? Где расплывающиеся перетекающие друг в друга предметы? Вот река. Она что, наполовину река, а наполовину каша манная? Почему мы со стажёром не перетекли никуда? Саморегуляция… У меня что, внутренние органы отсаморегулировались?
Даже здесь, в другом мире я почувствовал, что Павлик озадачен. Несомненно, мозги у него закипели, потому что я попал в десятку.
- Я понял! – вдруг выкрикнул суфлёр из переговорника. – Всё так просто, что даже неинтересно. Онтологический мир.
- Чего сказал? – За ходом мысли Павлика сложно уследить, особенно когда он увлечён.
- Миоген – онтологический мир. Наш земной мир – технологический. Бывают другие миры, например, магические. А этот – онтологический.
- Онтология – это раздел философии, изучающий наиболее общие вопросы бытия, - вставил Виталик, топтавшийся тут же рядом.
Павлик был терпелив и не обозвал его тупицей и идиотом. Это значило, что у него в голове сложилась определённа картинка.
- Мы, земляне, строим свою цивилизацию на базе техники. Она определяет развитие общества. Техника – практическое применение естественных наук. А тут онтроника – аналог техники, только для философских наук. Так сказать, инженерная онтология.
Онтологический мир – это, конечно, интересно. На Земле я бы охотно поболтал бы с Павликом, подискутировал на эту тему. Но сейчас меня больше интересовало другое – совет, с чего начинать дилапинг этого онтологического коммунистического мира.
Мы вернулись в гостиницу уже в полной темноте. Хоть этот мир и был онтологическим, но до уличного освещения они явно не додумались: весь город был погружён во мрак. Только где-то вдалеке мерцали зеленоватым полусферические купола, один из которых – выставочный центр. Другие, наверное, тоже какие-нибудь научные центры. Особенно заметен был самый дальний огромный купол, по размеру превосходящий все остальные. По-моему, он бы запросто покрыл бы ведь этот городишко. Я решил, что в этом куполе должен находиться завод по производству онтроники, и улыбнулся своим дурным мыслям.
В номере стажёр хотел было завалиться спать, но я решил перед сном его немного помучить теорией дилапинга. Тем более, что Павлик, выдумав термин "онтологический мир" так и не дал толкового совета, как его дилапировать.
- Ну, юноша, в Миогене мы выжили и вроде как адаптировались, анализ мира проведён. Суфлёр подвёл все факты под заумную теорию. По-моему, пора переходить к стадии собственно дилапинга.
Виталик приложил палец к губам и посмотрел по сторонам.
- Не бойся, - успокоил я его. – Понимальники отключены, да и в нашем дилаперском жаргоне ни один абориген не разберётся. Павлика я тоже заглушил. Так что говори смело.
Стажёр понял, что ему не отвертеться от экзамена и уныло покивал. Я плотоядно улыбнулся:
- Ну, мил человек, поведай нам, какой вид дилапинга мы применим к Миогену?
У стажёра с теорией были явные пробелы. Троечником был, наверное, наш уважаемый Виталик.
Он закатил глаза, надулся и выдавил:
- Дилапинг – это комплекс мероприятий, цель которых преобразовать любую цивилизацию в общество потребления. Потому как общество потребления – высшая точка развития человечества…
- Ты мне не рассказывай с самого начала инструкцию, - оборвал я его. – Я знаю, что такое дилапинг. Повторяю вопрос: какой вид дилапинга применим к Миогену?
- Мы в данном случае применим прогрессорский дилапинг, - брякнул новичок.
Я вздохнул:
- Думай, прежде чем болтать! Прогрессорский дилапинг, - отчеканил я слова межмирторговской инструкции, - применяется для миров, не достигших уровня потребительского общества. Как то первобытнообщинные, рабовладельческие, феодальные, ранне-капиталистические и им подобные миры.
- Нормализующий? – продолжал гадать стажёр.
- Попал! – с издёвкой хмыкнул я. – Тем более что других видов не бывает. А почему нормализующий?
- Потому что он применяется для миров, свернувших в сторону от стадии общества потребления. Социалистические, коммунистические, коммуноподобные…
- Ладно, не перечисляй, - остановил я Виталика. – Расскажи-ка лучше, какую методику ты применил бы к Миогену.
Новичок покряхтел и выдал:
- "Болевые точки"?
- Господи, чему тебя учили пять лет?! Принцип "болевых точек" - это общая методика для любого дилапинга, хоть прогрессорского, хоть нормализующего. Мы ищем болевые точки в обществе, нажимаем на них, общественные устои разваливаются… В этом сама суть работы дилапера – найти болевые точки и надавить на них. Для коммуноидных обществ этот принцип называется "ослиным". Слышал?
- Нет…
- В древности был один детский писатель. Он в одной книжке описал коммунистическое общество, Солнечный город назывался, что ли. Там жители были умненькие и праведные, как здесь. Так вот, три осла, превращённые в людей, за короткое время совратили всё тамошнее общество своими идиотскими выходками. И у них, самое интересное, нашлась масса последователей.
- Понял! – обрадовался Виталик. – Коммуноидов можно совратить всякой пошлятиной!
- Умница! Чем, по-твоему, будем совращать? Голыми бегать по улицам?
- Не, ну это… - засмущался стажёр.
- Я тебя отправлю стриптиз показывать, – пригрозил я новичку, - если ничего не придумаешь.
- Стриптиз ты сам придумал! – огрызнулся Виталик, осмелев. – Зачем обязательно голыми? Есть тысяча других способов. Хотя бы метод "бус и зеркал". Или метод "огненной воды"…
- "Бусы и зеркала" хороши при прогрессорском дилапинге. И "огненная вода" тоже. Мы, конечно, тоже устроим "товарную наживку" - Ант ведь на джинсы клюнул. Но она годится для быдла.
- А разве в коммунистическом обществе есть быдло? - удивился стажёр.
- Быдло есть при любом строе. Быдло бывает рабочее и творческое. Последнее считает себя небыдлом. Так вот, товарную наживку можно устроить рабочему быдлу. А вот с творческими людьми мы поступим по-другому. Мы их соблазним двумя вещами.
Я выдержал паузу, ожидая, что Виталик сам догадается, что это за вещи, но он промолчал.
- Интеллигенция жаждет двух вещей: свободы и правды, - объяснил я, не дождавшись ответа. - "Интеллигентная паранойя" - это когда творческому человеку кажется, что ему не дают свободы творчества и что власти скрывают правду. На это и будем давить.
Я не стал перегружать новичка информацией. Он, скорее всего, не знал о "парадоксе дерьма в среде интеллигенции". Суть в том, что интеллигенция, если её не контролирует общество, начинает писать дерьмо, рисовать дерьмо и изобретать дерьмо. Словом, самовыражаться. Мы нажмём на чувства свободы, интеллигенция вытребует себе этой самой свободы и начнёт выдавать дерьмо в промышленных масштабах. А нам это и нужно: одурев от такого количества "шедевров", общество перестанет понимать разницу между настоящим искусством и дерьмом, начнётся разброд и шатание. С быдлом ещё проще, у неприхотливых нетворческих людей нужно разбудить животные инстинкты разной низкопробной пошлятиной.
- А если не получится? – задал странный вопрос Виталик. Но я в теории собаку съел, меня не так просто поставить в тупик.
- Всё уже давно придумано и опробовано, стажёр. Слышал про единый принцип недовольства? В любом обществе всегда есть процент недовольных: хоть в коммунистическом, хоть в первобытнообщинном.
- Чем же коммуноиды недовольны? – удивился стажёр. – Всё бесплатно, жизнь спокойная…
- Это и утомляет больше всего. Называется синдром усталости от спокойной жизни. Людям хочется борьбы, потрясений, побед, подвигов, приключений. Вряд ли коммунистическое общество может порадовать бурной интересной жизнью своих граждан. А почему? Потому что, согласно диалектике, в бесклассовом обществе отсутствует борьба противоположных классов, а, следовательно, отсутствует развитие.
Вздрагивая на словах "диалектика" и "противоположности", Виталик внимательно слушал меня.
Меня прорвало на монолог из-за паршивого настроения. Дело в том, что при всём своём богатом опыте дилапинга, я ни разу не дилапировал коммуноидые миры: ни коммунистические, ни социалистические. У дилаперов по поводу коммуноидных обществ мнения расходились. Одни говорили, что коммуноидов дилапировать необычайно трудно: отсутствует жажда наживы – самое естественное человеческое чувство. Другие говорили, что, наоборот, коммуноиды очень легко клюют на всякие "бусы и зеркала": лейблы, товарные знаки и надписи на английском.
Мне лично гораздо больше нравятся рабовладельческие общества. Если там не глупить при зацепах, удачно адаптироваться, то можно дилапировать с большим комфортом. По ассортименту развлечений и грязных удовольствий нет миров, равных рабовладельческим. Если бы я не решил купить себе домик на берегу моря, то переселился бы в такой мир и до конца дней тратил бы свои накопления на разные непотребства. Эх, мечты, мечты!
Я не стал пугать Виталика тем, что, помимо дилапинга, нам придётся параллельно заняться ещё одним интеллектуальным занятием: искать предприятия, изготавливающие средства производства. Проще, заводы, на которых изготавливается онтроника. Если это общество коммунистическое, то онтронные заводы должны быть в руках народа, а, значит, надо готовить массы к будущей приватизации. Ну, а кто приватизирует эти предприятия, думаю, и ежу понятно – наши ушлые и тёртые земные капиталисты, олигархи, эффективные хозяева. Есть такой дилаперский приём – миф о Хозяине, который постепенно внедряется в умы аборигенов. Мол, придёт загадочный Хозяин, который наведёт порядок, и жизнь наступит совсем сладкая. Но для этого надо доказать миогенцам, что их теперешняя жизнь – серая и унылая. Для этого и проводится товарная наживка – демонстрация ярких земных товаров со всякими брендами-трендами.
Товарная наживка – только первая стадия дилапинга. Метод основан на принципе "запретного плода". Суть – вброс товаров-наживок, будящих в строителях светлого будущего жажду обладания и сопутствующие зависть и разочарование от серой окружающей действительности. Для нетворческих слоёв населения обычно вбрасывается продукция, будящая простые животные радости - похабщина (журналы, фильмы) разной степени эротичности, новые сорта алкоголя и самые раскрученные образцы поп-культуры. Творческой интеллигенции (дерьмоинтеллигенции, как мы её называем) предлагаются "статусные" товары – продукция, не представляющая реальной ценности, но придающая обладателю определённую богемность: курительные трубки, статуэтки из эбонитового дерева, глиняные маски и прочий хлам.
- Бери листок, ручку и пиши, - скомандовал я новичку. – "Начальнику отдела обеспечения. Заявление. В связи с началом третьего этапа проекта дилапинга Миогена для проведения стадии "товарная наживка" прошу выдать со склада: два ящика пива, двадцать порнофильмов на флешке, запись конкурса "Молодой попсовик", десять книг авторов-номинантов премии "Короли меча и магии"…"
Я сделал паузу, новичок вопросительно уставился на меня.
- "…А также пять статуэток нэцкэ, три любые репродукции картин с выставки "Современное элитарное искусство", книгу "Лечебное калоедение" академика Ротенглюка…"
- А это зачем? – удивился стажёр.
- Ты думаешь поразить интеллигенцию порнухой или пивом? Интеллигенцию нужно наживлять по-другому.
И я вкратце рассказал Виталику о статусном хламе.
6
Дилапинг как наука сформировался с открытием смежных миров. Конечно, некоторые способы дилапирования были открыты в древние времена, особенно прогрессорские. Но они применялись в редких случаях; наши воинственные предки предпочитали завоёвывать рынки сбыта и эксклюзу крайне неэффективно, с помощью оружия. Колоссальные ресурсы уходили на это. Странно, что агрессивные предки не догадались, что ящик коньяка более результативен нежели танк, а ворота крепости проще распахнуть не осадными орудиями, а джинсами и прохладительными напитками. Мало того, распахнувшие эти ворота граждане будут благодарны таким гуманным захватчикам.
В качестве классического примера нормализующего дилапинга в учебниках любят упоминать историю со старинным государством Советский Союз. Эта страна чем-то напоминала Миоген – стремления ввысь, идеалы и прочая чепуха. Я, помню, очень удивился, узнав, что мы – потомки тех самых советских. С ними у нас, правда, осталось очень мало общего: имена, корни слов да территория проживания. Так вот, этот Союз продилапили тогдашние западные страны за два приёма ("нажима" на дилаперском жаргоне). Первый нажим – на интеллигенцию, из-за которого в Союзе появились диссиденты, жаждущие свободы и правды. Второй нажим провели через пару десятков лет. Он был направлен на быдло, жаждущее шмоток, жратвы и прочих низменных утех. Советская эксклюза была неплохой по тем временам – научные разработки, военные технологии, природные ресурсы, качественные мозги и здоровая женская плоть для западных порностудий. Так что приёмы нормализующего дилапинга появились и были успешно обкатаны ещё в те давние времена.
Самое смешное, что тогдашние дилаперы возились с Союзом лет двадцать до полной деморализации. Если бы я сказал своему шефу, что собираюсь дилапировать новый мир двадцать лет, он меня тут же уволил бы. Современные дилаперы делают проект за пару месяцев.
Когда во всём земном мире восторжествовало общество потребления, то через некоторое время люди, попросту говоря, заелись. Возник так называемый потребленческий коллапс: общество потребления жаждало новых товаров и услуг, а вырастить инженеров и учёных не смогло, ибо на это оно не рассчитано. Открытие смежных миров, сделанное совершенно случайно, было отдушиной. Через вещеводы, соединяющие смежные миры, к нам хлынули новые товары, а мы ответно начали поставлять в новые миры всякую дрянь, которая самим уже приелась.
Когда-то до открытия смежных миров на Земле существовало такое государство – Китай. Западные страны, успешно дилапировавшие Советский Союз, догадались поместить своё производство в этой стране с дешёвой и послушной рабочей силой. История повторяется, в наше время всё производство вынесено в третьесортные смежные миры, поставляющие через вещевод мегатонны разного хлама. У нас, дилаперов, дрянные, непрочные и некачественные товары называются свистульками. Они, свистульки, хороши только для того, чтобы дилапировать новые миры товарной наживкой. Земляне же предпочитают эксклюзу – редкие жемчужины из гигантской товарной массы.
Мы, земляне, давно ничего не производим и не выращиваем. У нас нет рабочих, крестьян и учёных. Мы - клерки, задача которых – распределение товарно-материальных ценностей. Из диких миров мы привозим ценные ресурсы, из среднеразвитых – свистульки, необходимые для диких народов, а из развитых – эксклюзу, для производства которой мы поставляем ресурсы из слаборазвитых миров и которую покупаем за свистульки. Такими хитроумными "производственными" цепочками необходимо уметь управлять, что и делают многочисленные земные клерки.
Если провести аналогию с промышленными мирами и сравнить наших офисных клерков с рабочими, то мы, дилаперы, в таком случае – воины общества потребления. Разведчики-диверсанты. Мы ищем жемчужины в новых мирах, но беда в том, что аборигены не больно хотят поставлять нам эксклюзу и получать взамен наши свистульки. Их нужно сперва подготовить к потребительству, и иногда приходится это делать жёсткими методами вплоть до дворцовых переворотов. Любому дилаперу ничего не стоит вывести из строя целый мир, взбаламутить общество, внести в него хаос и смуту. А потом в новый взбаламученный мир хлынут наши коммерсанты ловить рыбку в мутной воде. Это и есть конечная цель дилапинга.
Навестившая нас наутро Элина показала, как пользоваться визуном, на который мы не обратили внимания. Это что-то вроде нашего телевизора, только он не показывает, а переносит на место события, которое хочется посмотреть. Перемещаешься ты не физически, а только твоё сознание, так что риск исключён. Можно переноситься в прошлое, что я легко научился, и даже в будущее, что я так и не смог сделать. Два дня мы с Виталиком не выходили из гостиницы, заглядывая во все уголки Миогена, забывая порой даже пообедать.
Суфлёр постоянно находился на связи. Он задавал вопросы об общественном устройстве Миогена, а я ему охотно отвечал.
- Сельское хозяйство?
- Наличествует в виде выдумален, в которых выдумывается пища. Это такая онтроника.
- Вот видишь, - радовался Павлик, - и здесь есть нечёткость. Выдумальни позволяют сгладить разницу между материей и сознанием. Всё, что ты выдумаешь, можно материализовать. Я всегда верил в то, что материя и сознание с некоторых точек зрения неотличимы.
И тут же опять строго спрашивал:
- Промышленность?
- Наличествует в виду выдумален. В них выдумываются любые товары…
- Понял, не продолжай. Медицина?
- Наличествует в виде ремниц и молодил.
- Строительство?
- Дома тут тоже выдумывают. Кстати, есть какая-то онтроника, позволяющая в одном месте разместить несколько зданий. И они друг другу не мешают.
Вспомнив одну забавную вещь, я отвлекался:
- Знаешь, Павлик, как тут квартиры проветривают? Их просто выворачивают наизнанку. Есть такая онтроника – вывертушка. Она меняет местами внутреннее и внешнее…
- Потом об этом. Образование?
- Переразвито. Все чему-то учатся, курсы всякие…
- А разве для быстрого обучения нет специальной онтроники?
- Есть, но аборигены предпочитают учиться классическим методом. Для них главное – личное общение с преподавателем.
Павлик пыхтел, переваривая информацию, потом опять задавал вопросы:
- Спорт?
- Очень развит. Каждый чем-нибудь занимается.
- Искусство?
- Очень развито. Потому что мозги у аборигенов тренированы на выдумальнях.
- Работать хоть нужно? – смеялся суфлёр. – В этом раю?
- Тут нет постоянных профессий и организаций. Они конфигурируются, когда возникает задача. Появилась шпана на улицах – тут же возникают дружины по охране правопорядка. Пожар возник – тут же конфигурируется пожарный участок…
- Ясно. Где изготовляется онтроника?
- Пока не выяснено. Визун ничего не показывает, люди про это говорят неохотно. Слышал я от Анта, что есть какая-то Изобра. Возможно, там производится онтроника. Но Анту верить…
- Может, она выдумывается?
- Точно нет. Выдумываются только простые вещи. А онтроника настолько сложна, что её вообразить невозможно.
Мы бы могли ещё месяц-другой изучать Миоген, но мой шеф, начальник отдела дилапинга, через Павлика передал распоряжение ускорить проект. И случай вскоре представился. Наш графоман Ант, которого мы навестили на третий день, сообщил, что после обеда в Сквере Творчества состоится публичное выступление поэтов. То есть каждый подобный Анту маньяк от поэзии может прочитать свои стихи, которые тут же и обсудят зрители. Я напросился с ним. Виталика я решил не брать, отправив его к вещеводу за посылкой с товарной наживкой, пересланной по моему заявлению.
- Помнишь, я тебе говорил о секретах раскрутки? – напомнил я поэту, видя его колебание.
Тот покивал, хотя было видно, что он уже забыл.
- Ваше собрание как-то освещается в новостях? – спросил я Анта. - Ну, в смысле, как широкая публика узнаёт, что вы там читаете, творите? Или у вас закрытое собрание?
- Визун ведь есть… - неуверенно произнёс поэт. – Там новости публикуются, можно переместиться и посмотреть…
Точно, у визуна есть своеобразная "новостная лента", рекомендующая самые интересные события, куда можно переместиться.