Глава 11
Падение метеорита
Все детство Марии пришлось на период военных конфликтов. Ее игрушками были гильзы. Из них она строила домики. Все наряды кукол были сшиты из зеленой камуфляжной ткани, и смерть для нее всегда была рядом. И даже не где-то за плечом с косой наперевес, как у всех людей, а вот здесь, тут, перед ее глазами. Словно она была ее лучшей подругой. Рядом с ее домом постоянно гремели взрывы, выстрелы, рычали танки, над головой выли штурмовики, а за окном раздавались крики рукопашной схватки. Она знала, что после криков всегда наступает тишина. А потом прилетают черные птицы, которых братья называют вороны. Они всегда громко каркают и клюют глаза, смотрящие в небо, потом появляется сладковатый запах, а потом снова прилетают самолеты…
И все повторяется снова.
Однако при этом она откуда-то знала, что когда придут Защитники, бойня прекратится и порядок вещей изменится. Как? Она не знала как. Но знала точно, что должна будет помочь им начать действовать. Поэтому когда в кратере началась резня, и раздались крики рукопашной схватки, она даже не обратила на них внимания. Она слезла с рук своей тети и, сжимая в руках зеленую куколку, пошла туда, где сидели Алексей и рыжебородый дядя.
- Все в руках Бога, сын мой, - услышала Маша слова рыжебородого, - надо уметь принимать все его сигналы с открытым сердцем и доброй душой. И если тебе уготована смерть на Суде Божьем, ты ее примешь там, а не в тишине кабинета.
- Но я не хочу умирать.
- Никто не хочет умирать, - вставила свое слово Маша с присущим ребенку простодушием. - Но смерть всегда здесь, рядом с нами. И никто не знает, когда она взмахнет своей косой. Маша встала перед Алексеем, уперев ручки в бока, и продолжала:
- Если ты не остановишь их, - она ткнула пальчиком в сторону кратера, - То прилетят черные вороны и склюют у всех нас глаза. И у меня, и у тебя, и у дяди Данилы, и у дяди Ильи. И мы больше никогда не увидим солнца. Маша последовательно показалось пальчиком на всех и обвела рукой вокруг себя.
- Понятно? - спросила она Алексея и, не дожидаясь ответа, в конце протянула ему в руки свою зеленую куклу.
- На! Подержись за нее. Ее зовут Смерть. Она не страшная.
Отец Михаил погладил девочку по волосам:
- А тебя как зовут, дитя мое?
Маша махнула рукой:
- Не важно.
И взяв за руку Алексея, потянула его за собой:
- Пошли скорее.
Подчиняясь ее давлению, Алексей поднялся с камня. Отец Михаил последовал за ним.
- Все хорошо, сын мой! Все хорошо…
Алексей почувствовал в своих руках теплую ладонь девочки и вдруг успокоился. Сердце его еще продолжало учащенно биться, но в голове неожиданно прояснилось.
"Действительно. Чему быть, того не миновать! Разве не этого я хотел всегда? Разберись, кто ты? Трус иль избранник судьбы? И попробуй вкус настоящей борьбы!" - вспомнил он слова старинной баллады, некогда услышанной в Китеж-граде. Маша не выпускала его руку из своей и тащила его сквозь толпу выскочивших из кратера испуганных зрителей к самому "тигру". Отец Михаил взял Алексея за плечо и шел, стараясь мысленно поддержать его. Такой цепочкой они и подошли к краю кратера в тот момент, когда замолчал небесный колокол, и Аполлинарий Владиленович выкрикнул в толпу свой призыв. Они встали на самый край воронки и увидели, что и у них, и у тех, кто внизу, и у тех, кто стоял вокруг, совершенно нет теней.
- Я, - Алексей закашлялся, прочистил горло, и повторил. - Я - Защитник Алексей Малахов, вызываю на Суд Божий обидчика Марии Султановой…
Он начал произносить священные слова вызова на поединок и видел как с каждым словом, его тень становится на миллиметр длиннее. Опоздай он говорить, хотя бы на секунду, цепь событий снова пошла бы по прежнему руслу и было бы признано, что он опоздал на свой Суд, а значит, проиграл, так и не успев начать. Но он успел начать Суд Божий вовремя и теперь был вершителем своей и чужих судеб. Он успел! И от этой мысли сердце Алексея наполнилось удалью, а голос - силой и уверенностью. И он уже не сомневался, что сделал правильный выбор.
Последние слова вызова звучали уже так громко, как будто это был шум морского прибоя, и рокот его наполнял сердца всех присутствующих каким-то непонятным трепетом. Если в начале все напирали на Алексея и даже не замечали его, то к концу речи вокруг него образовалось пустое пространство, на котором стояли только он, Маша, отец Михаил, да еще сверху с башни "тигра" нависал Аполлинарий Владиленович. Напротив него, с другой стороны воронки, так же само собой образовалось пустое пространство, на котором стояло четыре человека: мэр города Зураб Церетели, мулла Ахмади, Советник и … тот самый монстроподобный воин с обломком вертолетной лопасти. Видимо, когда раздался набат, он настолько сильно надавил на его барабанные перепонки, что, спасаясь от гула, воин выскочил из воронки.
- Кого ты хочешь увидеть, Алексей Малахов? - задал вопрос Церетели, когда Алексей закончил. - Разве можно понять и разобраться, кто виноват в конфликте двух народов, который тянется уже несколько тысячелетий. Это нереально. Если такой человек и был, то он уже давно умер.
- Тем более уже давно пора все понять и положить этому конец. Раз конфликт продолжается, значит за ним кто-то стоит. Значит, это кому-то нужно. Пусть выйдет тот, кто считает себя продолжателем того дела.
- Вряд ли найдется такой человек, - ответил мулла Ахмади. - Конфликт, он рождается внутри каждого из нас. Это сидит внутри человека. Мы такие по своей природе. Мы должны молиться за спасение своих душ.
- Тогда молитесь. Как только солнце снова окажется над моей головой, Суд Божий закончится, и победа будет признана за мной.
- И что тебе это даст? Ни одно государство не признает решение твоего суда.
- Если не поддержит государство, то люди, Бог и, самое главное, судьбы обрушатся гневом на того, кто откажется от вызова на Суд Божий, совершенного по всем правилам Закона справедливости, и еще большая кара ждет того, кто не будет выполнять правды, защищенной на этом суде.
- Это сказки, - Зураб Церетели и мулла Ахмади засмеялись. - Ты какой-то странный, Алеша. Солнце, наверное, напекло тебе голову.
- А вы проверьте.
Алексей замолчал и, широко расставив ноги и скрестив на груди руки, стал ждать.
Как оказалось, ждать пришлось недолго.
На другом конце кратера человек в белых одеждах и с клюшкой для гольфа в руке подозвал к себе градоначальника и муллу и стал им что-то объяснять на пальцах, время от времени кивая головой в сторону лысого богатыря-янычара. Когда он закончил, мулла и градоначальник были уже не такими самоуверенным, она повернулись лицом к Алексею и закричали:
- Ну, хорошо, русский. Умные люди сказали нам, что традиции надо соблюдать. Пусть все будет как во времена Владимира, когда Ян Усмарь дрался с Редедей. Помнишь?
- Помню.
- За тем, кто победит, за тем и останется город. Согласен?
- Да.
- Отлично. У нас есть тот, кто готов сразиться с тобой!
Зураб, пристав на цыпочки и вытянувшись, с трудом положил руку на круглое плечо янычара.
- Вот он ответит за всех.
Янычар косо посмотрел на того, кто осмелился коснуться его, но увидел рядом с градостроителем муллу Ахмади, который одобрительно кивал головой, успокоился и оскалился неровным рядом зубов.
- Иди и победи его, - приказал мулла Ахмади своему воину. - И пусть Аллах будет на твое стороне.
Янычар недобро зарычал и сделал шаг к Алексею, но в небе снова раздался набат. Морщась от головной боли, батыр отступил.
- Без оружия, - крикнул Белковский со своего места. - И бой будет продолжаться по правилам Суда Божьего. Пусть все прочитают его основные правила, чтобы потом ни у кого не было лишних вопросов.
- Не волнуйся, - ответил мулла, кладя руку на плечо батыра, - победителей не судят!
Янычар недоуменно посмотрел на муллу. Мулла глазами показал на лопасть винта, которую янычар продолжал сжимать в руке. Недовольный батыр бросил свое страшное оружие и, подняв вверх руки, заколотил кулаками по груди, оглашая окрестности звериным рыком.
- Вы доверяете ему свою судьбу, - закричал Алексей, - вы уверены в своем выборе?
Мулла поднял руку:
- Делай свое дело, парень, - ответил он, - а мы знаем, что делать нам.
- Ну, как знаете! На Суде Божьем пересуда не бывает!
Алексей рывком снял с себя плащ и верхнюю рубаху и остался в одних кожаных штанах и летном дедовском шлеме.
- С богом!
Отец Михаил перекрестил Алексея и тихонько толкнул его в спину.
Защитник подмигнул стоявшей рядом Марии и легко сбежал вниз по склону к Ибрагиму Султанову, который, улучив момент, спустился все же со своей страшной Голгофы. С обратной стороны кратера навстречу Алексею с нарастающей скоростью курьерского поезда, бежал янычар-смертник.
Но встретиться на середине кратера им не удалось. Она была занята горой из тел казаков и "черных охотников". Алексей побежал вокруг горы в правую сторону, а батыр - в левую. Затем, поняв, что таким образом они играют друг с другом в догонялки, оба остановились, ожидая, что кто-то их них подбежит к другому. Но они снова не увидели друг друга. Тогда янычар придя в ярость оттого, что не может выплеснуть свою энергию, начал раскидывать тела убитых и раненых в разные стороны и попер напролом. Зрелище было ужасным. Он загребал руками, цеплялся пальцами за бездыханные тела и откидывал их в стороны, как будто это были куски земли. Иногда он вырывал конечности из суставных сумок, и они разлетались в разные стороны мелкими брызгами. Когда дорога к Алексею была прочищена, тело батыра было покрыто бурой кровью, и на нем не оставалось ни одного чистого места.
Алексей было ловок и гибок. Он не собирался входить в прямой контакт с этим монстром. Он остановился и ждал, пока тот прочистит себе дорогу. Тактически это был верный ход, ведь таким образом он сохранял свои силы, в то время когда у его противника они должны были тратиться. Но казалось, что янычар не знает усталости. Не останавливаясь, он бросился на Защитники, широко раскинув свои огромные, как у медведя, лапы. Алексей нырнул под одну из них и, оказавшись сзади, толкнул ногой в спину. Батыр не удержался и, пробежав вперед несколько метров, развернулся и побежал в обратную сторону.
Алексей сделал шаг назад в поисках места для нового маневра, и это была его ошибка. Он наступил на отрубленную кисть и, поскользнувшись, потерял равновесие. На мгновение! Но за это время янычар-смертник успел добежать до него и вцепиться пальцами за шею. Алексей захрипел, пытаясь освободиться из этого страшного захвата, и почувствовал, как его тело оторвалось от земли. Все кто наблюдал за сражением, замер в ожидании развязки. Над воронкой нависла такая тишина, что было слышен свист от крыльев пролетающей птицы.
Слова основных постулатов Суда Божьего ярким пламенем горели на небосводе. "Смерть на Суде Божьем считается признанием правоты!" Захочет ли Защитник умереть за свою правду? Для всех, кто умел читать и понимать смысл, стало понятно, что именно сейчас наступил самый ответственный момент схватки.
Момент истины.
Что важнее? Убить за свою правду или умереть за нее? Жизнь или смерть? Каждый из смотрящих сейчас на дно воронки, где сцепились два тела, попытался представить себя на месте того, кто задыхался в страшных живых тисках и уже начинал биться в конвульсиях от нехватки кислорода, и мысленно содрогнулся от тяжести выбора. Многие в такой момент закричали бы "сдаюсь!" Но ведь и участь второго поединщика тоже была тяжела. Легко убить человека, нажав на кнопку пуска ракеты, легко застрелить из автомата, несложно даже зарубить человека саблей, но задушить голыми руками…! Ощутить, как из твоих рук уходит жизнь. Увидеть глаза противника и закрыть их, услышать его сердце и остановить его своими руками, на глазах у сотен свидетелей и под прицелом теле- и фотокамер.
На такое способен только человек с патологией в сознании. Нормальный бы отпустил. Непременно разжал бы пальцы.
* * *
Анна Сирош смотрела на гиганта снизу вверх. Она сидела на краю площадки и держала на коленях раненного Ньюмана. Рука ее сама потянулась к фотоаппарату, но вместо него пальцы уперлись в твердую плиту. Фотоаппарат лежал тут же рядом, но был совершенно бесполезен. Объектив и корпус были разбиты. Она пошарила по карманам в поисках еще какой-нибудь фототехники, чтобы успеть запечатлеть момент.
Пол с трудом разлепил обкусанные губы и прошептал:
- У меня фотокамера на телефоне. Сними на нее. Он в нагрудном кармане куртки.
Анна нашла телефон и навела объектив на пальцы, сжимающие горло Защитника. Она должна была заполучить и этот кадр. В тот момент, когда она нажал на кнопку "фото" из-под ногтей мюрида-смертника появились первые капли крови. Защитник захрипел, еще раз дернулся и испустил дух. Мюрид разжал пальцы. Тело Алексея Малахова безжизненно упало на древнюю плиту рядом с другими телами. Мюрид-смертник победно вскинул руки, но в ответ услышал лишь недовольное улюлюканье толпы. Мюрид не понимал, что происходит. Почему его не приветствует толпа? Ведь он победил! Подняв вверх руки, он побежал по краю площадки, сотрясая ее и требуя, чтобы люди приветствовали его как победителя, но вместо аплодисментов и радостных криков он слышал только плевки и проклятия в свой адрес.
* * *
Советник увидел, как тело Защитника упало в песок, и в бессильной злобе зарычал на муллу Ахмади, который стоял рядом.
- Что он наделал? Это урод. Он должен был заставить Защитника сказать "сдаюсь" или умереть. Но не убивать его.
Мулла Ахмади удивленно посмотрел на Советника:
- Как умереть? Почему?
- Ты что? Ничего не понял? Смерть на Суде Божьем является признанием правоты. То есть победа! Понимаешь? Или нет?
- То есть как победа? Защитник победил?
- Ну, конечно же. Только человек до конца верящий в свою правду может пойти за нее на смерть. Неужели это непонятно? Это ведь не гладиаторские бои, а Суд Божий!
Мулла замотал головой:
- Победа остается за выжившим.
- Но не на Суде Божьем, мулла. Ты же видел, что написано на небе. Почему ты читал и не понимал слов.
- Но это же никому не известный текст. Его просто придумали.
- Если бы ты был чуть умнее, то увидел, что это нерукотворный текст!
Советник в гневе понял вверх свою клюшку и мулла Ахмади удивленно заметил, что тот вырос в размере. Советник стал выше как минимум на голову, а за его плечами начал расти горб. Мулла Ахмади попятился назад. Но Советник уже не обращал на него внимания. Продолжая увеличиваться в размерах, он подошел к самому краю воронки и закричал Белковскому:
- Ты знаешь кто я такой? И зачем пришел?
- Да, - спокойно ответил старый учитель, - знаю.
- Отдай мне Золотое руно и останешься жив.
- Уходи, дракон. Суд Божий закончился. Выставленный тобой послух осквернил смертью себя и тебя. Ты должен остановить войну и компенсировать все утраты обиженной.
Советник раскинул руки, и все увидели, что за его спиной стали расти крылья, а глаза светиться змеиным огнем. Клюшка же, упав на землю, превратилась в острый драконий хвост, который, извиваясь, нацелил свое жало на старого учителя.
- Ничего она не получит, если не отдашь мне руно.
- Возьми сам, если сможешь.
- Где оно?
- Где ему и положено быть.
Неожиданно для всех Апполинарий Владиленович легко соскочил с брони танка и встал на ноги.
- Суд Божий окончен, люди. Защитник победил. Это старая змея - и есть ответчик! Но он больше не опасен. Живите мирно и знайте, что между народами, населяющими Колхиду, никогда не было вражды. Это он и его слуги стравливали нас лбами ради того, чтобы получить это.
Белковский открыл люк "тигра" и резко выдернул из кабины что-то ослепительно яркое. Яркость была такой силы, как будто рядом загорелось еще одно солнце. Дракон ждал этого. Взмахнув хвостом, он ударил им по земле и поднял в небо тучи песка, которые закрыли свет солнца. Стало темно.
Только тогда все увидели, что в руках старого учителя действительно зажат древний манускрипт, сделанный из шкуры бараны с золотой шерстью. Завитки его были сложены в буквы древнего закона и излучали яркий свет, идущий из как бы изнутри пергамента.
- Отдай мне его, - зарычал дракон и кинул в старого учителя острие своего хвоста. Оно, как гарпун, полетело вперед и воткнулось в шкуру, но проткнуть его не смогло, запутавшись в волосках. Дракон дернул хвост назад, и старого учителя, который крепко держал шкуру в руках, сорвало с места. Дракон взмахнул крыльями и взлетел вместе со своей жертвой.
Люди с открытыми ртами наблюдали, как огромный огнедышащий ящер взмыл в небо, увлекая за собой старика. На мгновение они исчезли из виду, а потом появились вновь. Ящер мчался вниз к земле с угрожающей скоростью. Из раскрытой пасти дракона вырывалось пламя, и казалось, что на землю падает огромный огненный метеорит.
Люди бросились врассыпную. Перед самой землей дракон, извернулся, сделал оборот на сто восемьдесят градусов и укусил себя за хвост. В огне его пасти исчезло все: и Золотое руно, и старый учитель, но при этом дракон потерял устойчивость и грохнулся на землю. Он ударился о дно воронки, которая была прикрыта древней плитой. Сила удара была такова, что плита наклонилась, и за ней открылся вход в древную карстовую пещеру, которая некогда во время длительных осад использовалась жителями города как хранилище воды. Вместе с трупами воинов дракон скатился в образовавшееся отверстие, а плита, сделав полный оборот, снова встала на свое место. Через минуту в недрах земли раздался взрыв, который потряс все вокруг и вырвался на поверхность множеством выхлопов пара.
Когда песок, поднятый ударом хвоста, осел на землю, и солнце снова засияло на небосклоне, подошедшие к краю воронки люди увидели, что на дне его появилась огромная каменная печать в виде дракона, кусающего себя за хвост.
Глава 12
Новая эра
На следующий день Ибрагим Султанов вместе с отрядом спасателей и экспертов различного уровня спустился по известному ему подземному ходу в старинное водохранилище и нашел там своего старого учителя. Как ни странно, он был еще жив, но находился в полубессознательном состоянии. Золотое руно он по-прежнему сжимал в руках и не выпускал ни под каким предлогом. Рядом с ним находилось еще два человека: Анна Сирош и Пол Ньюман.
Они провалились в яму вместе со всеми и выжили только потому, что упали в воду за несколько секунд до того, как разорвало дракона. Тел погибших в водохранилище не оказалось. Предположили, что они либо сгорели, либо их унесло по руслу подземной реки в глубь земли. Тела мюрида-смертника также не обнаружили. Скорее всего, он отправился к праотцам вместе с телами казаков и "черных охотников". Всех троих выживших смогли благополучно вытащить на поверхность. Удалось поднять и некоторые фрагменты дракона. В частности, застрявший в пергаменте кусок хвоста, детали кожи, внутренних органов и несколько капель крови. В память о событиях жители города Цхинвал насыпали на каменную плиту с печатью дракона огромный курган, который поднялся высотой до кромки воронки. Курган назвали Малаховым в честь Защитника, погибшего на этом месте. На вершине кургана была выровнена площадка для проведения поединков.