В образовавшейся трещине, куда провалился первый Защитник, Данила, натекло много воды. Она протекла до самой воронки и, прорвав одну из стенок, заполнила сначала старинное водохранилище, а затем и остальное пространство. Получилось самоподпитывающееся озеро с островом посередине.
Через три дня после событий специальным авиарейсом в Цхинвал прибыли члены Организации Объединенных наций и многочисленные ученые из разных стран мира. Вместе с депутатами в самолете прибыл также представитель от США барон фон Клюге.
После беседы с Гарри Кисенгером и генералом Джонсоном, на которой ему были предъявлены убедительные видеодоказательства того, что Советник был на самом деле древней рептилией-мутантом, он поехал на берег вновь образовавшегося озера и пытался утопиться. Его спасли и отправили на лечение в специализированную клинику.
Решением Организации объединенных наций была проведена экспертиза Золотого руна, останков дракона, всех видеозаписей, заслушаны показания свидетелей. Единогласным решением все доказательства были признаны подлинными, а текст официально назван самым главным законом на Земле. Остров в Цхинвале стал первым местом на земле, где было разрешено проводить Суды Божьи на основе Закона Справедливости. Золотое руно поместили в специальный непробиваемый прозрачный саркофаг и врыли в середину Малахова кургана таким образом, чтобы в любое время суток над островом горели слова основных постулатов Закона.
На Земле началась новая эра. Эра Справедливости.
Послесловие
Город Цхинвал. 2027 год. Музей Торжества Справедливости.
- Ну, вот ребята, только что мы с вами побывали на острове, - продолжал Аполлинарий Владиленович, держа в руках указку, - где мы смогли ознакомиться с подлинником самого древнего закона человечества - Законом справедливости. Когда еще только-только зарождалась цивилизация, наши умные предки написали его на куске выделанной телячьей кожи, завешав нам жить по его постулатам, но драконы убили всех, кто знал правду об этом манускрипте, потом переписали все былины и сказания о Золотом руне и стали тайно править нами, подсовывая законы, выдуманные ими.
Рыжий смышленый мальчишка выбросил вверх руку и закричал:
- Драконов не бывает! Это все неправда.
- Все правильно, - улыбнулся в ответ учитель, хитро прищурясь. - Не бывает. Сейчас принято называть драконами тех, кто отказывается жить по человеческим законам или по закону справедливости и попадает под влияние Аурума или, по-простому говоря, золота. Научно доказано, что этот металл обладает очень сильным психо-корректирующим влиянием на организм человека. В высшей стадии мутации такие люди теряют все свои человеческие качества и превращаются в звероподобных ящеров. Пойдемте.
Белковский подвел группу экскурсантов к стенду, где хранились останки дракона, а также фото- и видеоматериалы.
- Вот, посмотрите, что станет с теми, кто выше всех ценностей мира захочет поставить золото. У него никогда не будет детей, близких, кожа грубеет и становится темной, глаза меняют форму и структуру, подмышками иногда вырастают перепонки, которые позволяют передвигаться по воздуху. Вы должны знать, что такое может случиться с каждым из нас.
Притихшие дети с открытыми ртами слушали своего экскурсовода, и только самые непоседливые отошли в сторону, чтобы рассмотреть самый крупный экспонат музея - бронированную разведывательно-дозорную машину "тигр" производства Кировского автомобилестроительного завода. Рядом с машиной стоял стенд, где подробно были расписаны все характеристики этой машины. Техника всегда интересовала мальчишек больше, чем сказки!
Когда основная группа дошла до этого экспоната, они из непосед тут же проявил свое умение читать и с ехидным прищуром поинтересовался у экскурсовода:
- Скажите, а зачем боевой машине голографическая установка? На отдыхе 3D-фильмы смотреть?
Аполлинарий Владиленович улыбнулся и погладил малыша по голове:
- Нет. В умелых руках эта установка бывает гораздо важнее, чем любое другое оружие.
Он подошел к машине:
- Вот, посмотрите. Боевой голографический визуализатор первой серии позволял воссоздавать различные объекты в радиусе ста метров с фотографической точностью.
Учитель нажал несколько кнопок на пульте управления экраном, и ребята ахнули. Бронемашина исчезла и появилась в другом месте. Причем она была уже перевернутой, как будто в нее только что попал снаряд. Экскурсовод, радуясь произведенному эффекту, продолжал демонстрацию особенностей техники. Нажав несколько кнопок, он продемонстрировал возможность многократного повторения объектов, а также маскировки основного источника излучения. Закончив показ, Белковский погладил рукой старую боевую машину и закончил фразу:
- Сейчас, конечно, это уже прошлый век, но когда-то эта машинка была уникальной. И спасла мне жизнь. Н-да.
Аполлинарий Владиленович опустил голову, погрузившись в воспоминания, и не заметил, как группа разбрелась по залу. Только одна маленькая девочка, подождав какое-то время, решительно дернула Аполлинария Владиленовича за рукав и прервала его размышления.
- Дядя, а что стало потом с Анной и Полом? С Марией? Помните, вы в самом начале рассказывали?
- У них все хорошо, - ответил экскурсовод. - Анна и Пол поженились. У них двое детей. Они живут на ранчо у Пола, в Америке, но раз в год обязательно прилетают сюда на праздник Дракона.
- А Мария?
- Ну, у нее тоже все здорово. Она вместе с семьей уехали из Цхинвала. Один из Защитников завешал ей свой дом в Подмосковье. Теперь она живет там. Она уже выросла. Стала красавицей. Преподает историю в университете.
Девочка засмеялась.
- Здорово. Люблю, когда истории хорошо заканчиваются.
И убежала к друзьям.
Она не услышал, как старый учитель задумчиво промолвил:
- Как ни странно, но эта история еще не закончилась, деточка!
Часть III
В поисках китеж-града
Глава 1
Последний зек
Ворота Пермской краевой колонии строгого режима со скрипом раскрылись и выпустили на волю своего последнего постояльца.
Начальник колонии, полковник Федорчук смахнул со щеки скупую солдатскую слезу и, обняв седого крепкого мужчину, одетого в потертую дубленку, старые джинсы и крепкие армейские ботинки на шнуровке, произнес:
- Вот уж не думал, Палыч, что такое может случиться.
Он отстранил бывшего зека и посмотрел ему в глаза:
- А ты мог такое подумать? Что теперь мы, старые тюремные волки, никому не нужны. И не знаю, что мне делать-то. Радоваться или плакать? Вот закрою за тобой ворота. И все. Охранять больше никого не надо, а до пенсии два года осталось. Н-да, Дела-а-а!
Глаза Палыча были сухими. Он явно не был расположен к дальнейшим разговорам и терпел своего бывшего начальника только из вежливости. За порогом колонии гуляла легкая поземка, и погода была весьма прохладная. Федорчук, продолжая крепко держать за рукава своего Палыча, поймал за шиворот щепотку студеного сибирского ветра и зябко поежился.
- Бр-р-р! Холодно! Ну, куда ты сейчас пойдешь? Останься в гостевой комнате, переночуй. А завтра портал откроется, и поедешь, куда хочешь. Аккурат к обеду обещали открыть. Останься. Посидим, вспомним былые времена. Теперь нам и выпить не грех. Ведь столько лет вместе.
Палыч мягко, но настойчиво отлепил от себя полковника и покачал головой:
- Спасибо, командир, за приглашение, но я, пожалуй, пойду. Не могу ждать.
- Ну, куда ты пойдешь? Там тебя ведь давно никто не ждет. Я же знаю, - в сердцах выкрикнул полковник и, поняв, что сказал глупость, с досадой махнул рукой.
- Ладно, извини. Не хотел обидеть. Честно.
Он приложил ладонь к сердцу.
- Не держи обиды, Палыч.
- Не держу, - ответил тот и поднял с земли рюкзак, который он до этого поставил к ногам. - Но мне правда надо идти. Надо.
Палыч закинул за плечи рюкзак, поправил лямки и, взглянув в глаза полковнику, обратился к нему по-военному:
- Разрешите идти, товарищ полковник.
Федорчук одернул китель, вытер сопливый нос и махнул рукой:
- Да какой я тебе полковник, ты же сам - бывший генерал. Иди.
Федорчук протянул бывшему зеку ладонь. Тот крепко пожал ее и, развернувшись через левое плечо, бодро зашагал по бетонному большаку в сторону ближайшей общественной станции. Он знал, что путь до нее был неблизким, почти сорок километров, и он не сомневался, что ночь застанет его в пути. Но луна была полная, облаков не предвиделось, поэтому Тучков надеялся, что не заблудится и успеет прийти как раз к утру. В рюкзаке у него лежало сменное белье, консервы, хлеб, немного старых денег, псалтырь и справка об освобождении на имя Сергея Павловича Тучкова, бывшего губернатора, бывшего генерала, бывшего Героя России, осужденного по статье о превышении должностных полномочий в две тысячи пятнадцатом году сроком на двадцать лет. За хорошее поведение ему скостили всего лишь два года и выпустили по амнистии как последнего заключенного на территории России.
Сергей Павлович шел по дороге к станции, наслаждаясь тишиной и свободой. Он старался не думать о том, куда ему идти и что делать дальше. Вековые деревья склоняли над ним свои косматые головы, птицы пели в ветках и не умолкали, когда он проходил рядом, а ветерок толкал в спину, будто помогал ему быстрее достичь цели. Он не был ни на кого зол, даже на жену, которая так ни разу и не приехала к нему на свидание и не прислала ни одной посылки. Он был рад всему и счастлив, что судьба в конце жизни оказалась к нему так добра. Ведь несмотря на свой почтенный возраст - семьдесят с лишним - он совершенно не чувствовал себя старым, был бодр, и время лишь немного посеребрила ему виски. Он шел и думал, что на самом деле для него жизнь только начинается, и ему несказанно повезло увидеть новую Россию. Страну, которую он так любил, и которой отдал все лучшие годы своей жизни.
Он хотел проехать от края до края через всю страну. Страну, где больше нет границ, тюрем, заключенных, надзирателей, судов, адвокатов, чиновников. Мыслимое ли дело - дожить до такого!
Время шло. Солнце катилось к закату, а пейзаж перед глазами Тучкова не менялся. Все те же зеленые сопки, деревья, дорога, теперь уже просто укатанная и без бетонных плит. И ни одной живой души.
Солнце укатило за сопку, появились первые звезды. Где-то в стороне от дороги завыл волк. То ли на приближение луны, то ли на легкую добычу! Стало холодать. Тучков перекрестился, прочитал короткую молитву "Путешествующему в помощь" и втянул голову в плечи, стараясь сохранить тепло. Прибавил еще шагу. Он знал, что не сбился с пути, но встреча с серым братом не входила в его планы. На всякий случай он подобрал с землю крепкую суковатую палку и пошел, уже опираясь на нее. Когда на небосклоне появилась полная и яркая луна, Тучков поднялся на пригорок и увидел впереди огни небольшого таежного полустанка. Узкая железнодорожная колея отражала свет луны и убегала куда-то в туннель, прорубленный в скальной породе.
Теперь уже не луна, а фонари полустанка стали для него путеводными звездами, но они еще два раза скрывались из глаз за уступами и поворотами дороги. И только когда на землю выпал первый утренний туман, Тучков ступил, наконец, на бетонную платформу, которая даже не имела названия. Над входом в зал ожидания была прикрепленная пластмассовая табличка "Станция № 33 Пермского края РЖД". И все! Больше никаких опознавательных знаков. Двери станции были сделаны из стекла и пластика, но через них совершенно не было видно, что же происходит там, внутри. Чтобы увидеть это, надо было открыть дверь.
* * *
Тучков постоял перед дверьми какое-то время, собираясь с мыслями и, нерешительно потянув ручку двери вниз, вошел в просторный зал, в котором было полным-полно народу. Никто не обратил внимания на появление нового человека. Люди входили в зал и тут же выходили из него через двери, на которых было написано на нескольких языках "Европа", "Азия", "Америка", "Австралия", "Антарктида", "Арктика, "Африка". Это был нескончаемый поток. Все были приветливы, улыбались и казались совершенно счастливыми. Никто не толкался, не спешил, не ругался, но и не останавливался. Даже когда он поднял руку, чтобы обратить на себя внимание и спросить, как ему быть дальше, никто не остановился. Лишь один здоровенный африканец в шортах и куртке с меховым воротником, посмотрел на него и на чистом русском языке произнес:
- Извините, спешу. Обратитесь к диспетчеру. Он поможет.
Уже входя в дверь с надписью "Арктика", он махнул куда-то в сторону. Тучков проследил за его рукой и заметил, что в дальнем углу зала светится одно-единственное небольшое окошко, над которым было написано до боли знакомое название "касса".
- Ну, наконец-то, - облегченно вздохнул Тучков. - И как я ее раньше не заметил!
Он поспешил к окошку, и особо не разглядывая загоревшиеся рядом новые надписи, выложил на тарелочку несколько помятых банкнот, которые он успел достать из рюкзака.
- Мне один билет до Москвы, пожалуйста!
В ответ услышал приятный женский голос.
- С освобождение вас, Сергей Павлович. Попасть в Москву вы можете через порт "Европа", но сейчас он немного перегружен. Есть задержка на двадцать секунд, поэтому рекомендую через порт "Америка", с двумя пересадками в Токио и Париже. Сэкономите две секунды. Спасибо за подарок.
- Какой подарок? - не понял Тучков.
- Банкноты достоинством в тысячу и пять тысяч рублей образца две тысячи десятого года. Довольно редкие. Их с благодарностью примут частные нумизматические музеи в Антверпене и Бангладеш. Приложите, пожалуйста, к экрану свою ладонь, я должна снять ваши параметры, чтобы все благодарности смогли достичь своего адресата.
- Какие благодарности? - не понял Тучков.
- Благодарности - это что-то вроде международной валюты, с две тысячи двадцать второго года - эквивалент ваших имущественных, физических и умственных затрат, - услышал за своей спиной Тучков и резко обернулся.
Прямо перед собой он увидел высокого молодого парня с короткой стрижкой, одетого в костюм для пешего похода. То есть практически точно так же, как и сам Тучков.
- Простите, - обратился к Тучкову парень, - не подскажите, это станция номер тридцать три?
- Да, - ответил Тучков, вспоминая надпись на входе, и сам тут же поспешили обратиться с вопросом к парню, памятуя, что здесь все куда-то спешат.
- А как ими пользоваться, этими благодарностями?
- Никак, - ответил ему парень. - Приложите руку к монитору и забудьте. Главное, чтобы ваш баланс полезных и бесполезных дел всегда был положительный. Но вы ведь не собираетесь превращаться в дракона?
- Не собираюсь, прости господи, - согласился Тучков и украдкой перекрестил себе рот. Он увидел, что парень никуда не спешит. Обойдя Тучкова, тот подошел к окошку кассы, приложил к монитору руку и сказал:
- Будьте любезны, яичницу с беконом и кофе. Только сахара - две ложечки.
Парень посмотрел на Тучкова:
- Позавтракаете со мной? Вы, я так понимаю, местный житель. Я хотел бы вас кое о чем расспросить. Если вы не возражаете, конечно, и не спешите.
Тучков кивнул два раза, потому не возражал и не спешил. Парень обратился к окошку кассы еще раз:
- Две яичницы с беконом и кофе, пожалуйста.
Через мгновение из-под монитора выдвинулся поднос, на котором стояло две тарелки с аппетитно пахнущей едой и две чашки ароматного кофе. Из стены откинулся стол и стулья.
- Прошу, - парень поставил поднос на стол и уселся на один из стульев. - Ничего, что я сам выбрал блюдо? Если не хотите яичницу, то можете заказать себе что хотите. Я отблагодарю.
Тучков усмехнулся и снял с плеча рюкзак. Сел на стул напротив своего нового знакомого и, немного порывшись в рюкзаке, достал из него буханку серого хлеба и охотничий нож.
- Яичница с утра в самый раз. Да и кофейку сейчас тоже здорово глотнуть. Всю ночь не спал.
Он отрезал от буханки два хороших куска и один протянул парню:
- Угощайся. Свежий. Специально для меня пекли.
- Спасибо. Не откажусь.
Парень улыбнулся и протянул руку.
- Давайте знакомиться. Меня зовут Алексей Игоревич Панкратов.
Тучков, услышав это имя, замер с уже протянутой Алексею рукой и, прищурив глаза, посмотрел на сидящего перед ним парня более пристально. "Ну да, все правильно. Тот же упрямый лоб, те же упрямые губы. И глаза. Вылитый отец!"
- Сергей Павлович Тучков, - наконец выдавил он, а про себя подумал:
"Случайностей не бывает. Он здесь явно не просто так! Будет мстить?"
Тучков покосился на нож, который тот положил на стол. Но парень улыбался и всем своим видом показывал, что не держит в голове никаких темных мыслей.
- Я знаю, кто вы, - сказал вдруг Алексей Панкратов. - И знаю, о чем вы сейчас подумали. Но я здесь не для этого. Я здесь, чтобы попросить вас о помощи.
- Помощи? Меня? Какой? - удивленный Тучков откинулся на спинку стула.
- Помогите мне попасть в Китеж-град!
- Ах, вот оно даже как! - воскликнул Тучков, и чтобы не спешить с ответом, пододвинул к себе тарелку с яичницей и начал есть, обжигая небо и жадно заглатывая куски.