Что сулит падение преступности в обществе, где для этого нет никаких условий? Только одно – полный ее выплеск некоторое время спустя. Если тут, конечно, нет никакой мистики. Чего нельзя гарантировать в нашем странном городе...
Над рабочим столом висел портрет Булгакова. А не президента, как у большинства коллег.
Булгаков смотрел на Следователя с едва уловимой усмешкой. Уж он-то знал толк во всякой чертовщине...
* * *
Музыка в этом кафе была на удивление приятная, что, вообще-то, не свойственно для большинства городских заведений такого уровня. Поэтому уходить не хотелось, а от аванса еще кое-что оставалось.
– Еще по пиву? – предложил Миха. Хотя можно было и не спрашивать. Леха и Санек синхронно кивнули, а Ксюха потребовала "отвертки".
За очередным пивом разговор продолжился. А шел разговор о Борисе и новой, в его стиле, выходке.
– ... Вот, – продолжала Ксюха, – В общем, позвал он меня полюбоваться этими "своими ребятами". Говорит, тоже, мол, понравилась им идея про то, что вся наша жизнь – это просто сон большого города в лице того самого "железобетона". Они эту тему развили почти до философского учения...
– Отдает паранойей, – довольно прямолинейно прокомментировал Санек. Он легко влился в компанию, будто был знаком со всеми не неделю всего, а долгие годы. Есть такой тип людей.
– Ага, не без этого, – не стала возражать Ксюха, – Самое интересное, что и не Борис у них вообще заводила-то.
– Ого, кто же тогда? – удивился Миха.
– Борис для них уважаемый человек, типа пророка. Но, ты же знаешь – Борис – балабол и краснобай, но никак не лидер: неинтересно ему это, да и лень. А собрались там... ну, как сказать... в общем, такие, понимаешь, ребята со своими тараканами в голове, которым, к примеру, на роликах кататься не велит интеллект с комплексами вперемешку, а в ночных клубах им либо, скучно, либо денег нет, либо морду бьют. А чего-то от жизни хоц-ца. А тут пожалуйте – свежая почва для самореализации. Вот у них и началась борьба за лидерство...
– Лидерство в чем? – не понял Санек.
– В отношениях. "Кто сверху", если проще.
– Правда, что ли – все так серьезно? – удивился Миха
– Да людям-то все равно, в какой компании быть первым, лишь бы быть им, – вставил Леха, – И тем более люди стремятся к лидерству, чем менее они из себя чего-то представляют... Вопрос самореализации.
– Леха, ты как всегда, в точку, – удовлетворенно согласился Миха, – интересно было бы сходить посмотреть, что там все-таки Борис наш замутил... Хотя, если честно, зря это он... И так в городе всякой мистики развели. Чую, добром это не кончится...
Принесли счет. Вместе с расграфленным листком, покрытым корявыми цифрами молоденькая официантка положила на стол красочный буклет. Буклет оказался политического содержания, хотя оформлен был вызывающе ярко.
– Чо це таке? – презрительно произнес аполитичный (как большинство программистов) Санек.
– Выборы мэра на носу, темнота, – усмехнулась Ксюха.
– Знакомое лицо... Где я его видел? – задумался Миха.
– Ты чего, чудик? – взглянув на буклет, воскликнула Ксюха, – Не узнаешь? Это же Микстурпатор, диджей.
– Микстурпатор? В мэры?! – встрепенулся Санек.
– Девушка, он вам что, за раскрутку платит? – обернулся к официантке Леха, – Чес-сло, мы никому не скажем!
– Вы что? – возмутилась девушка, – это же наш супер диджей, весь город от него торчит, мы все за него болеем – представьте, что будет, если его изберут!...
– Представляю, – без особого энтузиазма откликнулся Леха. Девушка, обидевшись, ушла.
– Да, будет супер, – хохотнул Миха, – Намиксует он нам в мэрии...
– Нифига вы не понимате, – возразил Санек, – Это ж клево! Хоть один нормальный человек во власть попадет.
– Успокойтесь, – снисходительно улыбнулась Ксюха, – Неужели вы всерьез думаете, что этот клоун может выиграть выборы?...
* * *
...На этот раз во время перекура обсуждались итоги выборов. Победа Микстурпатора стала для всех большим сюрпризом. Миха тоже был слегка шокирован, хотя и ожидал неосознанно подобного исхода.
– Элементарно, – растолковывал прочим менеджерам всезнающий Олег, – Кто у нас обычно делает выборы? Правильно – старушки. Потому что молодежь на выборы плевать хотела. А на этот раз – 90 процентов явки! Просто тусовка пришла поддержать "своего". Уникальный случай, между прочим...
– Да ну, нет у нас в городе столько молодежи, – возразила Танечка, секретарша босса, – Я ходила голосовать и видела...
– Что, и ты ходила?! – перебил ее пораженный Миха.
– Во! – обрадовался Олег, – Пожалуйста – статистика в действии.
– Я просто с подругой за компанию, – пожала плечиком Танечка.
– Так вот и получилось, – резюмировал Олег, – Ты – за компанию, а я пошел просто посмотреть на все это шоу, и для прикола проголосовал за Микстурпатора, хотя, честно говоря, не думал, что он выиграет...
– Аналогично, – подтвердил Миха.
– А чо вам не нравится, – набычился Санек, – Хоть какое-то разнообразие в городе будет, хватит мэров-экстра-сексов уже, в конце-то концов...
– Кстати, об экстрасенсах: у меня сложилось ощущение, что наша фирма торгует некоей нематериальной субстанцией мистического плана, – как бы невзначай вставил Миха.
– Почему это? – широко улыбаясь, спросил Олег.
– Ну, если мы ничего реально не продаем, а прибыль идет, значит, мы продаем нечто нереальное. Например, приведений...
– Что ты имеешь в виду? – напрягся вдруг Олег. Улыбка сползла с его лица.
– Во, загнул, – равнодушно сказал Санек и, затушив сигарету о жестяной подоконник, ушел.
– Да, успокойся ты, я пошутил, – сказал Миха.
– То есть, ты хочешь сказать, что мы ничего не продаем?! – Олег, наморщив лоб, принялся анализировать. Это он любил, – О’кей! А у меня первое место по продажам – раз, и соответствующие премии регулярно – два. Да и весь мой отдел – это лидер продаж, в конце-концов – три! А ты говоришь...
– Лидер продаж – чего?
– Как это чего? – удивился Олег, – Товара, конечно!...
– Какого именно? – нажимал Миха.
– Какого?...– Олег запнулся, замер с открытым ртом, озираясь, будто забыл, где находится. Наконец, его взгляд наткнулся на Миху и вмиг просветлел, – Да иди ты со своими дурацкими вопросами! Какого-какого! Какого надо!
– "Каво-каво! Каво нада, таво и убыли, таварыщ Калынин", – прокомментировал Миха и затушил сигарету о тот же подоконник.
Олег непонимающе пожал плечами, секунду постоял, с видом человека, напряженно пытающегося что-то вспомнить, а потом махнул рукой и с криком "телефон не занимать, трепачи!" кинулся к своему рабочему месту.
Миха проводил Олега взглядом и поплелся к своему рабочему месту, где его ждала незавершенная партия в "Doom".
* * *
Первым по рабочему плану делом шло убийство Мэра, но с приходом к власти Микстурпатора (а теперь попросту – Найка Юрьевича) тема моментально потеряла актуальность. Светка в первый же день через своих "бюрократов" в мэрии, коих не успела еще вымести новая метла, устроила себе аудиенцию от имени канала (хотя официального разрешения на интервью так и не поступало: не было уверенности, что таковое вообще поступит от осторожного шефа).
Светку просто трясло от ощущения значимости, "крутости", ожидаемого материала. Тем более, что она знала Найка, и знала более чем хорошо – он тоже был выпускником журфака, правда на три курса старше.
...В приемной царило неспокойное настроение, ожидание больших потрясений, и повсюду витали призраки опрокинутых кожаных кресел. Пахло карвалолом.
Секретарша, средних лет, но, тем не менее, хрестоматийно фигуристая, сновала от стола к столу, поминутно спотыкаясь и цепляясь "шпильками" за ковровое покрытие.
Группки серьезных дядей с нездорового цвета лицами тихо о чем-то судачили. Время от времени кто-то из них менялся в лице и исчезал. Кое-кто исподтишка клал под язык таблетки.
Все заходившие в кабинет к Самому выглядели одинаково упаднически. Зато выходившие четко делились на два сорта: одни лихо распахивали огромную полированную дверь и, озарив лучезарной улыбкой окружающих, с энтузиазмом уносились в перспективу коридоров. Глядя на прочих, хотелось, неровно ступая, идти им вослед с венками и орденами на красных подушечках...
Наблюдая все эти кулуарные поступалельно-отступательные телодвижения, Светка внутренне кровожадно хохотала. Никто из представителей агонизирующей популяции этой околовластной фауны не вызывал у нее никакого сочувствия. При том Светку наполняло непонятное чувство чего-то нового, свежего и манящего... словно кровь – вампира. Все эти непроизвольно возникшие животно-каннибалистичесие аналогии слегка ее удивляли, но нисколько не пугали...
Какой-то дядечка средних лет с пузатым портфелем нетвердой походкой зашел в приемную. Секретарша кивнула ему, тот в ответ лишь кисло улыбнулся. Присел на диванчик рядом со Светкой. Положил на колени портфель, побарабанил по нему пальцами и повернулся к Светке.
– Как вам новый мэр? – странным голосом поинтересовался он.
– Пока не знаю, – пожав плечами, ответила Светка. К чему здесь такие разговоры?
– А вот я думаю, неправильный он какой-то... А?
Светка дипломатично промолчала.
– Прежний тоже был не подарок, но этот... Вот я не молодой человек. Я и при социализме тут работал, и при реформах... Ну, все было. Ну, самодурствовали, ну, чего греха таить, брали. Но ведь это все были хозяйственники! Так или иначе, все строилось, работало! Вода в трубах текла, электричество было... А сейчас... Вот скажите на милость – с чего это некоторых домах из крана нефть пошла, а?
– Серьезно?! – встрепенулась Светка и выдернула из сумки блокнот, – Где?
– А почему теперь включенный в розетку холодильник начинает вдруг передавать радиопередачи? – не слушая Светку, продолжал дядечка, – И никто не может ответить на эти вопросы! Куда делся дом по улице Садовой?! Меня спрашивают – а что я могу ответить? Нету там никакого дома! Хотя на всех планах – стоит девятиэтажка, все соседи помнят, что была... Но ни ее, ни жильцов! И никаких следов, что было что-то на том месте! Улица будто сомкнулась на том месте... Так ведь и не узнал бы об этом никто, если б РЭП не забеспокоился – где, мол, кватплата за три месяца?
– Ого! – у Светки загорелись глаза. Вот это темы! – А можно с вами договориться насчет интервью?...
Дядечка ничего не успел ответить. Секретарша позвала его, и дядечка с обреченным видом исчез за полированной дверью.
Светка лихорадочно просчитывала в голове варианты: правду ли говорит этот человек (видимо, какой-то городской начальник), что можно будет сделать с полученной информацией, в какую форму ее облечь, как преодолеть сопротивление Сергеича...
Звякнул внутренний телефон. Секретарша взяла трубку, послушала. Буркнула: "Сейчас". Взяла трубку городского:
– Алло, "Скорая"?
... Дядечку унесли на носилках. Светка со смешанными чувствами смотрела ему вслед.
– Э...– аккуратно приложив к уху телефонную трубку, секретарша извлекла из себя звук и тянула его, пока Светка не догадалась взглянуть в сторону его источника. Действительно, секретаршин взор был направлен напрямую сквозь Светку, – Вас. Заходите.
– Ну, привет, Отвертка!
Света думала, что готова ко всякому, но, тем не менее, была слегка шокирована.
Во-первых, видом мэра, что восседал, изучая бумаги на краю стола. Мэр был в синем рабочем комбинезоне. Оранжевые рукавицы и оранжевая же каска лежали на журнальном столике.
Во-вторых, он назвал ее прозвищем, которое знали только близкие друзья, а дадено оно было еще в универские времена за характер и любовь к соответствующему коктейлю...
Времена менялись. Определенно, времена менялись...
* * *
Место встречи решили не менять, чтобы не вызывать у "мусоров" подозрений. Чугунный Пушкин свидетелем не считался.
Стерва смотрела на Банана одним глазом, тем, что не был скрыт рваной фиолетовой челкой. Скептически улыбаясь, она описывала ногой вокруг себя одинаковые полукруги. И эти монотонные движения роликов начинали Линка раздражать.
– Так чо, родители-то?
– Да ни чо! Мать, конечно, за сердце похваталась, да и успокоилась. Отец поматерился слегка, да и то в адрес ментов тока...
– Мои только радовались – слава аллаху, типа, что отпустили.
– Ну, не знаю... Повезло вам с предками-либералами. Мне дома такое устроили, что назад в "обезьянник" захотелось...
– Это ты в "обезьяннике" не была – сидела-то в отдельной камере...
– Что-то мне кажется, что про мэра предкам так и не сказали...
– Да, а то б так легко мы бы не отделались.
– Чо-то менты темнят... Сто пудов – следят за нами.
– Не менты – прокуратура.
– А в чем разница?
– Фиг его...Но круче – это точно. И про нас они все знают...
– Не знают, а подозревают. И не все. А то б не отпустили так просто...
– Надо ребят предупредить, чтоб поосторожнее были...
– Может, прекратить пока?...
– Ты что?! Помнишь о чем мы говорили тогда, у "орков"?...
– Под "травкой" говорили...
– Но ведь решили! Чистить надо город!
– Стоп! Все понятно, но для нас пока это "табу".
– Че?.
– Запрет. Не то посадят.
– Не, пацаны, я без этого драйва уже не смогу...
– Терпи, Стерва, мужиком станешь!
– Да пошел ты!
– Ша! Тихо! Куда покатим-то?
– Фиг его знает... Не хочется никуда.
– Поехали на стадион. Там новую феньку замутили. Друган из "орков" рассказывал – собирается интересная туса – такие вещи толкают – просто крышу рвет!
– Что за вещи?
– Поехали-поехали, по дороге расскажу...
...Пушкин задумчиво смотрел вслед удаляющимся роллерам. Он молчал. Не с кем ему было говорить в этом странном суетящемся городе. Если бы его жители знали, какие удивительные стихи хранил он в памяти! Сколько нового, необычного, дерзкого он сочинил за годы своего пребывания на этом постаменте... Как жаль, что теперь его единственным слушателем остался бездушный и непробиваемый железобетон...