Он понял, что предосторожности не напрасны, еще даже не оказавшись на намеченном наблюдательном месте: темно-коричневые балахоны братьев-патерианцев хорошо были видны даже издалека на фоне сияющей от солнца травы поляны. Их там было семь, ага, и вон восьмой, с лошадьми… почти декурия … они спешились… Обыскивают, что ли?.. Зачем?.. Женщина с полузажившими шрамами, в мужской одежде и четыре лошади, да, подозрительно… Но никакого преступления против святой церкви еще…
Рой сжал зубы, понимая, что во всем этом виноват он и он один. Ведь знал, помнил, что здесь поблизости монастырь Братства Детей Единого Отца, и что именно в этом монастыре смиренные отроки из братии проходят обучение на монахов-чудотворцев, но совершенно не подумал о том, что в обучение могут входить конные разъезды по окрестностям…
Сказать по правде, Рой сам намеревался наведаться в монастырь - были у него там дела - но гораздо позже, после темноты и тайком. На подобный поворот событий он не рассчитывал.
Оставалось только, сжав зубы, ждать развязки и надеяться на лучшее. Что самое худшее может случиться?.. Они заберут Лизу с собой в монастырь и посадят ее там под замок. Это не страшно, они ее вытащат…
Нет. Не иначе, черти дернули монахов проверять седельные сумы… и, разумеется, из сумы Роя первым делом выпали свитки с его алхимическими записями (они ехали в такой глуши, что он не видел необходимости прятать их каждый раз на дно). Тут были и переписанное с трудов Теодориха, и свое, и добавленные в последние дни замечания Эдварда.
Обычные сельские священники, конечно, ничего бы не поняли или даже сочли его записи заметками какого-нибудь особенно благочестивого богомольца, упражняющегося в священном писании. Но не специально тренированные монахи-патерианцы; о нет, эти, будьте спокойны, разобрали все в лучшем виде - и несказанно оживились. Еще бы: охота святой церкви за алхимическими рукописями ни для кого не секрет, все ордена и приходы спят и видят, как бы заполучить рукопись-другую… с самыми разными целями. Судя по тому, как разом развил бурную деятельность лидер группы с оберегом на груди чуть не с тарелку размером, то он очень даже хорошо представлял истинный смысл непрестанных поисков.
Командир тут же велел своим людям рассредоточиться, окружить поляну и ждать возвращения - сам же приступил с ножом к связанной Лизе. Что он собрался у нее выпытывать?!
Рой выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Можно ли ждать?.. И ждать чего?..
Сумеет ли он один, пусть даже со своей огненной алхимией, справиться с почти полной декурией чудотворных монахов?.. Зависит от того, насколько далеко они продвинулись в обучении. И насколько быстро он сможет рисовать. Ну, мальчик мой Рой, как говорила матушка, женщина суровая и привычная к обороне родового замка, пора показать, как быстро думает твоя задница.
Усмехнувшись, он сунул в рот безымянный палец и надкусил. Большой кровоточил бы сильнее, но им придется пользоваться…
А потом мир подал недвусмысленно дал понять, что ждать больше нечего и колебаться поздно: один из монахов, разосланных отцом-капитаном, вдруг вылез из кустов прямо на Роя - ну вот совпала приглянувшаяся ему засидка с местом, где пережидал рыцарь. Рою волей-неволей пришлось вступить в драку…
Нет, первого Рой снял легко: на его стороне был эффект неожиданности. Однако не бесшумно - тело упало в куст, наломав веток. Его услышали. В его сторону обернулись. И Рой проклял все на свете, потому что сражаться сразу с пятью налетевшими с разных сторон "чудотворцами"…
Он сорвал с первого, который упал, оберег. Паршивенький оказался, простенький, но Рой хотя бы понял, на что были "заточены" монахи этого отряда: воду они из воздуха извлекали, вот что. Молясь, чтобы нарисованная кровью на тыльной стороне ладони печать сделала свое дело, он коснулся левой руки правой, представляя, как мельчайшие частицы воздуха расщепляются и группируются по-иному, высвобождая…
Искры!
Он выхватил меч, парой ударов заставил монахов отступить, теперь достать стилет… ударил лезвием по лезвию… вот где пригодился бы Хьюз с его целым арсеналом метательных ножей!
Первая огненная волна, приятным теплом обдавшая кожу, отбросила монахов назад. Но второй раз они стали умнее - и на Роя обрушился взявшийся из ниоткуда ушат воды. Черт! Вода смыла кровавую печать… Взвился клуб пара, невыносимо горячего, но Рой успел отпрыгнуть от эпицентра и под прикрытием броситься в сторону Лизы. Теперь схватить ее за шиворот, и вон туда, за пригорок… Если хоть две-три секунды… печать он сможет нарисовать быстро… поставит защиту, ну хоть какую-нибудь…
Бесполезно. Это огненные печати ему привычны; такую, чтобы преобразовать землю в мало-мальски твердую субстанцию, он не нарисует. И Лиза…
Лиза вытянула вперед руки, когда он оказался рядом, Рой быстро полоснул мечом по путам на запястье… ах, как удачно, что он не оставил меч у костра! Не то чтобы от него было много толку…
Он сунул Лизе стилет - ее собственный нож забрали. Мало толку, но хоть что-то. Женщина стала к нему спиной, охраняя свою половину. Она не умеет сдаваться, но такие, как она, рождаются с искусством умирать в бою. Монахи окружили их со всех сторон, не торопясь снова применять свои "божественные" фокусы.
- Смиритесь, богомерзкие отступники! - сдавленно сказал предводитель монахов: руки у него оказались обожжены, он держал их на весу. - Алхимия лукавая да не сможет противостоять сынам истинной церкви!
- Идите к дьяволу, - посоветовал Рой, чувствуя, что его хватает только на усмешку, которая получается неестественно широкой. - Там ценится умение нападать толпой на двоих едва вооруженных людей. А не желаете - так выходите по одному.
- Искусы твоей речи бессильны против нас - неожиданно спокойно ответил предводитель монахов - Брат Герхард, брат Патрик! Вы приуспели в Божьих истинах, алхимик - на вас. А вы, братья, - он кивнул ближайшим к себе, - женщиной. Живыми захватить!
Рой стиснул зубы. Вот проклятье! Двое нападающих - это хуже, чем один, и много, много хуже, чем четверо-пятеро.
И тут острые колья вырвались из земли, внеся сумятицу в ряды нападающих. Боги мои! Рой не видел никогда ничего подобного. Каменные столпы, в которые впечатались диковинными узорами растущие на поляне трава и незамысловатые полевые цветочки, рванулись вверх на высоту целого дома, разбивая нападающих.
Монахи быстро рассредоточились, и кое-кто из них даже догадался, кого надо бить - светловолосого юношу в плаще с капюшоном, что чуть присел, прижимая руки к земле, в стороне. На Эдварда хлынул поток ледяной воды, который послал один из братьев; другой, вставши рядом, умудрился превратить часть воды в ледяные сосульки - не иначе, с перепугу, Рой знал, что это очень сложный фокус. Однако Эдвард увернулся. Если расчет противников был на то, что вода сотрет начертанную им печать, то он явно не оправдался: Эдвард коснулся земли снова, и взметнулась огромная каменная волна, спеленав тех, кто еще пытался нападать.
Еще секунда - и этот вечно юный пришелец из невозможной древности, улыбаясь криво, как умалишенный, стоял уже рядом с Роем и Лизой. В руках у него невесть откуда взялось копье с листовидным наконечником, украшенное по древку причудливым узором.
- Ну ребята, вы даете, - по голосу казалось, будто он искренне восхищается ситуацией, но от Роя не укрылся сарказм и тяжкое недовольство мальчишки. - Вы же сказали, что у вас тут нет алхимиков! А это кто?! И какого черта у них у всех алхимические печати на груди болтаются?!
- А это - святая церковь, - мрачно заметил Хьюз, вынырнувший сбоку. Маэс оттирал полой плаща от крови меч, а через плечо у него была перекинута сума, из которой упоительно пахло свежим хлебом. - Что в наших краях, похоже, без разницы.
11
Прохладная ночь задумчивым шагом пересекла долину, помедлила у горных хребтов и окончательно утвердилась на влажных темных лугах, забрызгав их первой росой. Ночь зажгла тусклые свечные огоньки в окнах аббатства, прикрыла глаза собакам в деревне, собрала крестьянские семьи у комелька и выгнала молодежь к реке; летняя ночь оставалась летней ночью, какие бы заботы ни тревожили людей.
Рой постучался у черного хода условленным стуком: три удара через длинные паузы, два через короткие, потом еще одна длинная пауза и пять быстрых ударов.
Тяжелая дверь приоткрылась почти сразу - Роя ждали, переданная днем через Хьюза весточка сработала. Щель оказалась ровно такой, чтобы мог пролезть человек, и Рой протиснулся, выдохнув и помянув почтенную матушку архитектора аббатства.
- Не тревожь всуе покой мертвых, - ответил ему мрачный голос. - И помни, что усмирение плоти не только очищает душу ради жизни вечной, но и помогает избежать многих неприятностей на этом свете.
- Премного благодарен, - процедил Рой сквозь зубы, уловив намек.
В потайном ходе было темно, хоть глаз коли. Но когда Рой закрыл за собой дверь, человек, отворившей ему, запалил свечу, стоявшую на приступочке в стене. Они оглядели друг друга.
- Ты почти не изменился, святой отец, - сказал Рой. - Нимб пока не прорезался.
- Могу сказать, что слухи, будто тебя подпалили, тоже оказались сильно преувеличенными, - кивнул отец-настоятель, прикрывая свечу экраном. - Однако знакомство со столичными палачами не пошло на пользу твоей внешности. Следуй за мной.
С человеком, ныне звавшимся отцом Филиппом, Рой Мустанг познакомился еще на Восточных полях. Тогда этот хмурый и молчаливый даже по меркам своего сдержанного народа воин командовал отрядом ишваритов, что в числе прочих своих вассалов привел герцог Лиорский. Они невзлюбили друг друга сразу, поссорившись сперва из-за пригожей маркитантки, а потом из-за общего несходства жизненных взглядов. До поединка дело, правда, так и не дошло: помешало внезапное нападение кавалерийского десанта, во время которого Рой Мустанг совершенно нечаянно спас будущему монаху-патернианцу жизнь. После всего этого враждовать было как-то глупо, тем более что ишварит почти тогда же принял обет послушания - сказал, что на него во время последовавшей за раной в голову лихорадки снизошло откровение о сути истинного бога. Кажется, он стал первым из ишваритов, кто принял церковные обеты - те, несмотря на кровавое посвящение века этак три назад, до сих втихомолку верили в собственных языческих богов.
Менее удивительным было то, что Рой за все время знакомства так и не узнал имени своего невольного должника: у южных варваров не принято раскрывать имя встречным-поперечным. Приняв же послушание, ишварит от имени отказался вовсе. Рой до сих пор звал его так, как прозвали в армейском лагере в последние недели боев: "Шрам".
- Вот что, - сказал рыцарь. - Я сегодня не один. Со мной… еще кое-кто.
- Этот твой жизнелюбивый друг? - приподнял брови Шрам. - Хьюз, кажется? Или миледи Хоукай?
- Нет. То есть они тоже со мной, но сюда я их не привел. Послушай… помнишь наш последний разговор?.. Когда ты спросил меня, правильно ли понял намек.
- Да. Ты мне ничего не ответил.
- Вот теперь отвечаю. Да, ты понял его правильно. И со мной тот человек. Тот самый человек.
Смуглое лицо Шрама побледнело - это было заметно даже в скудном освещении.
- И где же он?
- Ждет за дверью. Я решил сперва перекинуться с тобою парой слов, а потом уже вас знакомить.
- Ага, - довольно спокойно подвел черту монах. - Так вот как тебе удалось разобраться с декурией брата Винсента. Я, признаться, даже начал подозревать, что это все-таки не ты, а какой-то еще особенно резвый еретик… потому что не думал, что ты уже так продвинулся в своих богомерзких штудиях.
- От тебя это звучит особенно странно, - кисло заметил Рой. - В отличие от ваших рядовых, ты осознаешь лицемерие своих слов.
Кажется, на губах Шрама появился некий призрак улыбки.
- Я тоже был рядовым не так давно, - заметил он. - Но Церковь нельзя изменить за один день, даже за один год. Или ты хотел бы, чтобы я отправился убивать высший епископат по одному за несоответствие их проповедей их же повседневной жизни?..
- Ты? - Рой с усмешкой взглянул на Шрама. - Да ты и мухи не обидишь. Как воевал в свое время - ума не приложу.
- Насилие не имеет будущего, - заметил Шрам. - Именно поэтому я сотрудничаю с тобой, а не с кем-то другим из наших добрых лордов-повстанцев: в твоих планах, по крайней мере, не значится крушение основ нравственности и законного порядка.
- Благодарю за доверие, - Рой чуть кивнул. - Кстати, о доверии… Так ты желаешь увидеть нашего гостя?
- Я желаю лечь и проспать десять часов, - пожал плечами Шрам. - Но мои желания в этом мире ничего не значат. Мы выйдем к нему?..
- Нет, я его позову сюда, - Рой покачал головой. - Протиснется. Где там у тебя потайной рычаг?..
- Где вы спрятались? - спросил Шрам. - Мы ведь послали обыскать…
- Есть способы, - отмахнулся Рой. - Особенно, когда с вами - алхимик, способный за какую-то секунду создать надежное убежище из чего попало. Но теперь мы надеемся, что нас спрячешь ты.
- В самом монастыре?
- Именно. Кто подумает искать нас здесь?..
- Ты совсем спятил, алхимик.
- Не более чем отец-настоятель, который со мной якшается.
Рычаг, послушный нажатию сильной руки, заскрипел, и тяжелая дверь приоткрылась вновь. Эдвард ждал этого сигнала: его не пришлось просить дважды, мальчишка ужом скользнул в появившуюся щель. Заморгал от света, а когда проморгался, на лице его возникло выражение, как будто он увидел привидение.
- Кто это? - спросил Шрам. - Неужели тот самый знаменитый алхимик…
- Да, - кивнул Рой. - Это алхимик, с двух хлопков разваливший почти полный декурий выучеников этого аббатства. Конечно, еще не закончивших обучение, но, опять же, заметь, с двух хлопков. Не говоря уже о прочих его удивительных навыках.
- И вы призвали его с того света?
- Эй! - возмутился Эдвард. - Не ведите себя, будто меня здесь нет.
- Пойдемте, - Шрам повернулся к ним спиной и поспешил вперед по коридору. - Поговорим на месте.
Рой понял: отец-настоятель попросту взял паузу, чтобы собраться с мыслями. Вид мальчишки-алхимика из прошлого, вероятно, смутил эту твердую в убеждениях душу - как он раньше смутил и самого Мустанга. Честно говоря, Рой до сих пор не был уверен…
Коридор вильнул вправо, затем влево, затем они спустились по трем ступенькам, поднялись по четырем, зашли в боковую дверь и оказались в конце концов в крохотной комнатушке, где всего-то и было, что стол и пара скамей, да и те едва вмещались. Правда, стены комнаты были заняты полками, заваленными пергаментными свитками.
- Где мы? - спросил Эдвард шепотом.
- Здесь можно говорить нормально. Только не слишком громко, - сказал Шрам, зажигая две большие свечи, стоявшие на столе, и гася ту, маленькую, что нес в руках. - Это комната позади винного погребка. Используется для записей по поводу хранения вина и - изредка - для дегустации. Ну, и что же ты хочешь мне сказать, Рой?
- Для начала - знакомьтесь. Это Эдвард Элрик, наш гость из далекого прошлого перед Катастрофой. Эдвард, это отец Филипп… или можешь называть его Шрам, он уже привык.
- Приятно познакомиться, - склонил голову Шрам.
- Вроде того, - буркнул Эдвард в ответ. - Хотя, честно сказать, не хотел бы я знакомиться с вами вот так.
- Да, я бы тоже предпочел не встречать алхимиков из прошлого… или не встречать при таких обстоятельствах, когда за разговор с ними мне грозит костер, - в тон любезно ответствовал Шрам. - И вы думаете, юноша, что способны помочь Аместрис? Или Ишвару?
- Я ничего не думаю, - покачал головой Эдвард. - Меня попросили о помощи, - он ткнул большим пальцем в Роя. - Вот он попросил. А у меня есть должок… старый еще. Поэтому я не могу отказать. Да и я так понял, что если сейчас кто-нибудь не вмешается, кто в алхимии понимает немного побольше этих ваших церковных спецназовцев, то куча народа в Аместрис погибнет. А зачем это надо?..
- Спецназовцев?.. - Шрам переспросил слово.
- Да эти ваши, монахи, специально обученные… Я так понимаю, их выучили наскоро одной трансформации, и все, в бой бросили?..
- Чтобы выучить человека более чем одной информации, надо привить ему множество специальных знаний, которые не так-то просто воспринять, - кивнул Шрам. - Большинство послушников и монахов - люди вполен невежественные. Я и сам таким был, знаю, о чем говорю. И что же это за грядущая катастрофа, которую вы должны предотвратить?..
Ответил Рой:
- Со слов Хьюза - а ты знаешь, что он имел доступ ко двору - в высших кругах нашего руководства зреют… определенные планы… Ты помнишь, что сплетничали о Философском камне?..
- Смутно.
- Хьюз считает, что Крысиный Король - или кто-то из его приближенных, лорд Рэмси, к примеру - могут получить этот камень со дня на день. И для этого они хотят ни больше ни меньше принести в жертву все население страны.
- Нонсенс, - покачал головой Шрам. - Даже еретическое искусство алхимии не использует человеческие жертвы, что уж…
- Во-первых, алхимия - это наука, - перебил его Эдвард. - Достаточно сложная наука, иногда - непредсказуемая. Во-вторых, алхимия имеет дело с общим потоком жизни, с жизненными силами человека и человечества в целом. Она может оперировать ими. Именно из этих сил и получают философский камень, - голос его звучал буднично, но от этого лично Рою стало жутко.
- То есть это возможно? - второй раз за разговор приподнял брови Шрам.
- Насколько я знаю, это было сделано по крайней мере один раз, - кивнул головой Эдвард. - И в мое время это хотели повторить снова. Я пытался этому помешать… - он закусил губу. - Не знаю, получилось, или нет. Очень может быть, что все, что у вас тут твориться, - он обвел рукою низенькую комнату, словно пытаясь включить в широкий жест всю нынешнюю Аместрис, - это следствие того, что у меня… у нас не получилось.
- А что нынешняя Аместрис? - спросил Шрам.
- Она была гораздо лучше, - коротко ответил Эдвард.
Шрам какое-то время помолчал, размышляя.
- Значит, вы пытаетесь предотвратить катастрофу? - спросил он Роя, глядя ему прямо в глаза.
- Если бы я не был уверен в катастрофе, я не стал бы призывать его, - устало сказал Рой и коснулся повязки (она была уже черной - Хьюз притащил днем из деревни).
- Тогда повторяю свой вопрос еще раз. Но не надейся, что повторю в третий. Чего ты хочешь от меня?
- Помоги мне, - ответил Мустанг. - Помоги нам добраться в Столицу. Устрой мне встречу с архиепископом.
- Пожалуй, мне проще будет достать тебе луну с неба, - Шрам совсем не выглядел удивленным. - Все-таки вас ищут. Настоятелям всех монастырей - мне в том числе - были разосланы с нарочными специальные циркуляры. Там, наверху, - судя по его усмешке, он имел в виде отнюдь не божественное Провидение, - весьма обеспокоены твоим проникновением в тайны запретной науки.