Конечно я был не согласен. Мотаться десятилетие в центр - не то, о чем я мечтал в последнее время. Но высказывать свои соображения было не слишком уместно.
- А мне будет предоставлен проездной на "Нот"? - поинтересовался я мягко.
Геспер пробурчал нечто не слишком лестное в адрес наглых дэймосов. Остальные проигнорировали мой вопрос.
- Если у тебя больше нет ни вопросов, ни заявлений, можешь быть свободен, - сухо произнесла Талия.
- Есть, - ответил я, вновь приковывая к себе их внимание. - Наблюдение. Сегодня я присутствовал при интересном разговоре.
Я пересказал все услышанное в поезде от ребят-болельщиков и сделал вывод:
- Полагаю, это работа дэймоса.
Мои старшие коллеги переглянулись.
- Все дэймосы давно под присмотром, - уверенно сказал Геспер. - Либо это нелепое совпадение…
- Либо незарегистрированный создатель кошмаров.
- Думаю, тебе не нужно беспокоиться об этом, - уверенно произнесла Клио. - Мы примем все меры, чтобы нейтрализовать этого нарушителя, если он действительно был.
Я не стал возражать, но остался при своем мнении.
- Могу я идти?
- Да, конечно, - отозвался Геспер. - Но помни, мы будем следить за вашими успехами.
- Храни тебя Эргия, Аметил, - мягко напутствовала Клио.
Я развернулся и пошел прочь.
Никто не вычислит дэймоса, кроме такого же, как он сам. Древний, всегда работающий закон. И я ни разу не видел, чтобы он давал осечку. Иначе для чего Тайгер столько веков блуждает по миру снов, таща за собой в реальности сначала дряхлеющее, а затем и вовсе механическое тело.
Я не знал, за кем из них ведется наблюдение, кто крепко посажен на поводок и сколько вообще существует дэймосов, кроме меня и потенциальной гурии Хэл. Все ли они обезврежены, или кто-то продолжает темнить на стороне. Эта информация всегда была закрыта.
Я быстро пересек центр, больше не отвлекаясь на интересные типажи и разговоры. Переоделся, бросил хитон в контейнер для стирки, сдал девушке браслет, на который не успел ничего купить, и вышел на улицу.
Начали сгущаться осенние сумерки. Похолодало. Белые здания центра автоматически осветились теплым, золотистым светом. А центральный корпус, возвышающийся над ними, приобрел величественность древнего храма.
В море поблескивали огоньки далеких кораблей, стоящих на рейде. На арки моста как будто опустились стаи светляков, и весь деловой центр полыхал ворохами разноцветных камней.
Я занял свое обычное место в вагоне и не удивился, когда рядом опустился некто знакомый.
- Гелен просил передать, что в следующий раз, когда появишься, приклеит тебе на лоб свой значок. Чтобы ты, хотя бы глядя в зеркало, вспоминал о своих обещаниях.
- О, Гелен… Забыл к нему зайти.
- Ну, это не впервые для тебя. Забывать друзей.
Как и у всех оракулов, у него был нереальный голос. Глубокий, богато окрашенный, четыре октавы, впору позавидовать любому певцу. И Герард умел им пользоваться. На меня обрушилась вся палитра негодующего осуждения.
- Гер, слушай… я… я сожалею, что уехал, не предупредив тебя.
Я оторвался от созерцания мелькания огней за панорамным окном и повернулся к нему. Физиономия оракула выражала величайшее скептическое недоверие.
- Я не должен был бросать все, пропадать так надолго…
- Наплевав на все, что мы с Аяксом для тебя сделали, неблагодарный ты хюбрис!..
Его звучный баритон наполнился громогласным негодованием.
- Об этом я тоже сожалею, - добавил я быстро, пока на нас не начали оглядываться. - Только не заводись, ладно? Я… приношу свои извинения тебе и Аяксу персонально.
- Потом принесешь их лично, - буркнул Герард, снижая накал эмоций в голосе. - Ладно, ты ведь не на вокзал едешь?
- Нет, - быстро ответил я, радуясь, что буря меня, похоже, миновала. - На стадион.
- Как все и предполагали - потащишься по следам мифического дэймоса. И каким образом ты собираешься его искать? Оборвешь пуговицы у всего стадиона?
Его льдисто-серые глаза смеялись, хотя лицо все еще было суровым.
- Меня не интересует дэймос. Оставлю удовольствие ловить его Гесперу. Я хочу встретиться с Креоном.
Он недоверчиво приподнял темную бровь.
- Решил убедиться, что с борцом все в порядке? Похвальное рвение, как сказала бы Клио. Но чем-то мне не особо нравится эта затея, - заявил Герард с сердечными интонациями прорицателя, только что узнавшего, что над жизнью его пациента уже занесены ножницы судьбы.
К предчувствиям оракула следовало прислушиваться, но меня уже захватил неуемный азарт.
- Ты можешь в этом не участвовать.
- Я и не собираюсь. Понаблюдаю со стороны.
Состав пронесся через деловую часть города, блистающую высотными зданиями, миновал несколько отелей. Один из них - пятидесятиэтажный конус - вызывал у меня смутные чувства. Я машинально попытался отыскать окно на тридцать седьмом этаже, которое так сильно изменило мою жизнь. Но светящаяся гора уже проплыла мимо. Еще несколько минут поезд скользил над темными пятнами парков, затем через влажно блестящую полосу реки, где во времена моего далекого детства располагались районы низшей общественной группы: социальные общежития, центры занятости, муниципальные школы.
Герард проницательно посмотрел на меня, пытающегося разглядеть что-нибудь через стекло на такой скорости.
- Ностальгия не мучает?
- Нет.
Я хотел сказать, что у меня ни разу не возникло желание посетить родные места. Но промолчал, эта фраза могла вернуть оракула на рельсы прежних воспоминаний о моем бегстве.
Еще одна полоса деревьев - и перед нами предстал стадион "Спирос" в новом блеске. Огромная чаша, до краев наполненная огнем. Мне казалось, я уже из вагона слышу восторженный крик толпы, комментарии диктора, музыку.
Поезд наконец затормозил, и мы вместе с большинством остальных пассажиров вышли на станцию. Спустились на первый уровень и по широкой, ярко освещенной аллее направились к зданию стадиона.
- Эта девчонка, твоя ученица, в курсе, кто ты такой? - Герард с высоты своего роста обозревал окрестности. Палатки с горячей выпечкой, сувенирные лотки, прогуливающуюся публику.
- Нет.
- Интересно, - произнес он с настораживающей вкрадчивостью. - А кто она сама?
- Нет.
- Еще интереснее.
- Я учу ее на эпиоса. Ей ни к чему знать подробности.
- А если бы ты не знал их о себе, тебе было бы легче? - Его голос начал наполняться вибрирующими нотами, довольно чувствительно бьющими по ушам.
- У меня была другая ситуация.
- Не увиливай!
Я поморщился.
- Гер, сделай одолжение, не ори.
- Извини. - Он "убавил громкость" до приемлемой. - Проблема с вами, дэймосами, в том, что вы все время врете, виляете, подменяете понятия…
- Тесно общался с Геспером? - усмехнулся я. - Изучил тему создателей кошмаров лучше? Кстати, я так и не поздравил тебя с вступлением в Пятиглав. Очень впечатляюще. Рад твоим успехам.
- Опять увиливаешь, - ухмыльнулся он, притормозил у ближайшего ларька с горячими рогаликами и оглянулся на меня. - Будешь?
- Нет, спасибо.
Герард расплатился с улыбающейся девушкой, забрал впечатляющих размеров скрученное в рог печеное тесто, тут же впился в него зубами, отхватив порядочный кусок. Теперь, пока рот у него был занят, я мог вернуться к прежней теме.
- Я не вру, обычно… просто не говорю всей правды.
- Угм, - бормотнул он, обвиняюще мотнув головой.
- Скажу ей обо всем, рано или поздно, но не сейчас. Пусть сначала убедится, что помогать людям не менее захватывающе, познавательно и опасно, чем… наоборот. И она уже делает успехи.
- Мэтт, мне все равно, кто ты такой, - произнес Герард душевно, расправившись с булкой. - Для будущего, как ты понимаешь, нет разницы - судьбу дэймоса оно выстраивает, целителя или обычного человека.
- Знаю. У оракулов всегда была смещена система ценностей, только поэтому ты можешь общаться со мной.
- Но в последнее время я ощущаю нечто тревожащее, - не обращая внимания на мои слова, продолжил он безучастно.
- Что именно?
- Пока не знаю. Нити сновидения оборваны, все перепутано… - Оракул замолчал, глядя на нечто в темноте аллеи, доступное только ему, потом тряхнул головой, отключаясь от воспоминаний о своих видениях. - Ладно. Не важно.
Мы вошли в здание касс. Билеты еще были. Средний ярус, в центре.
- Ставки делать будешь? - вкрадчиво поинтересовался Герард.
- Нет, - ответил я с сожалением, отворачиваясь от огромных экранов с именами борцов и набранными ими очками.
- А я рискну.
- Не слишком профессионально для оракула, использовать свой дар в корыстных целях, не находишь?
- Я пользуюсь не даром, а интуицией и логикой, - наставительно произнес он и наклонился, заглядывая в окно букмекера: - Триста на Линоса, пожалуйста.
Стадион был полон. Море разноцветных флажков колыхалось над головами болельщиков. Волны света пробегали по рядам. Голос комментатора гремел над полем, но не заглушал крики, свист, аплодисменты с трибун. Два борца, в синем и красном трико, как раз в этот миг сошлись в низкой стойке. Их мощные мускулы вздувались, лица побагровели от напряжения, но ни один не уступал другому.
Герарда интересовало состязание, а я смотрел вниз, на скамейку запасных. Креон, не участвующий в четвертьфинале, вполне мог не приходить, чтобы наблюдать за своими более удачливыми соперниками, но атлет был здесь.
- Вон он, - сказал я Герарду, но друга мало интересовало мое расследование. Именно в этот момент Линос уложил на ковер своего соперника. Синий сектор взвился в восторженном вопле.
Креон не отводил взгляда от арены. Его коротко стриженный затылок борца казался таким же напряженным, как и его плечи, руки, сложенные на груди. Казалось, он пытается понять, кто из противников мог его так подставить.
- Пойду спущусь.
- Слушай, подожди до конца поединка.
- Тебе не обязательно идти со мной.
Судя по физиономии, оракул разрывался между желанием остаться, чтобы насладиться незабываемым зрелищем, и необходимостью контролировать чересчур активного товарища. Профессионализм победил. Герард поднялся с недовольной гримасой и следом за мной начал пробираться к выходу.
Проталкиваясь сквозь плотную толпу болельщиков, мы спустились на нижний уровень, прошли по галерее, направляясь к ложе спортсменов, и тут же были остановлены охраной. Крепкие парни, не уступающие мощью борцам, преградили путь.
- Извините, эта территория закрыта для зрителей, - сказали мне вежливо, но твердо.
- Я бы хотел поговорить с Креоном, - ответил я.
- Удостоверение прессы покажите.
- У меня его нет.
- Тогда ничем не могу помочь.
- Ладно. Просто передайте ему. - Я достал программку соревнований, полученную от девушки из поезда, быстро вытащил ручку из нагрудного кармана охранника, до того как тот успел возмутиться, и набросал несколько слов на листе. - Вот. Это очень важно.
Страж с недоумением уставился на послание и уже собирался отказать, когда Герард, с интересом наблюдающий за происходящим, неторопливо выступил вперед, показал ему значок сновидящего со звездой члена Пятиглава и произнес внушительно:
- Это действительно важно.
Тот нахмурился, но затем его суровое лицо с перебитым носом чуть смягчилось, и спустя несколько секунд он передал лист напарнику и сказал тихо:
- Отдай…
- Ну, справился один? - насмешливо спросил меня Герард.
- Ладно, признаю, твоя помощь оказалась очень к месту.
Самодовольство этого типа можно было пережить, лишь обладая хорошим чувством юмора и безграничным терпением. И того и другого мне не требовалось занимать.
Охранник вернулся и жестом велел нам проходить.
Креон был один в пустой тренерской. Мне приходилось бывать в подобных местах с Феликсом, а Герард осматривался с любопытством. Огромная плазма на стене, где показывали бой, кулер с водой, два обширных черных кожаных дивана, стол с рядом удобных на первый взгляд стульев. Стойкий аромат дорогой туалетной воды перебивал холодные запахи общественного помещения.
Борец стоял посреди комнаты с моим посланием в руках.
- "Я знаю, что произошло на отборочных", - процитировал он вместо приветствия и спросил агрессивно: - О чем речь?! И кто из вас двоих что именно знает?
Ему было лет девятнадцать, не больше. Упорный, сосредоточенный взгляд темно-серых глаз уперся в меня, словно оценивая как нового противника, чтобы понять, насколько "поединок" со мной может быть серьезным.
Он был выше меня на полголовы и раза в полтора шире. Но я видел в его сдержанных движениях напряжение, легкую, глубоко запрятанную неуверенность. Так выглядят люди, привычный мир которых внезапно пошатнулся, а тело, стандартно выполнявшее любые команды, перестало слушаться.
- Я рассчитываю узнать подробности от тебя, - ответил я, усаживаясь на ближайший стул. - И тогда смогу дать четкий ответ.
Герард остался стоять у двери, прислонившись плечом к косяку.
Креон уставился на меня с высоты своего роста, и в его суровом лице мелькнула растерянность - он действительно желал услышать вердикт немедленно, а от него требовали информацию. Но спустя короткую паузу опустился напротив, бросил программку на стол и сложил руки на груди.
- Подробности в том, что их нет, - буркнул борец, словно отделывался от настойчивых журналистов. - Ничего не произошло, кроме того, что я не смог провести бой. Ни одного захвата, ни одного сбивания.
Он посмотрел на меня, и помимо растерянности в его глазах блеснула надежда.
- Вы ведь сновидящие?
- Да. Поэтому вспомни все, что произошло с тобой за день за два до боя.
- Во сне, естественно, - уточнил Герард.
Он подошел к кулеру, налил воды в пластиковый стаканчик и поставил его перед спортсменом. Тот кивнул с благодарностью, выпил залпом и принялся крутить в пальцах, сминая и вновь распрямляя тонкие стенки. Один из примитивных приемов - вряд ли оракул беспокоился, не мучает ли жажда пациента, - нужно было дать тому возможность расслабиться, отвлекая на привычные действия, и заполучить вещь, побывавшую в руках человека.
- Обычно мне ничего особенного не снится… - начал рассказывать Креон, морща лоб и напряженно вспоминая.
- …только драки, секс и политика, - пробормотал себе под нос Герард и небрежно махнул рукой в ответ на озадаченный взгляд парня, прося не обращать на него внимания.
А тот неожиданно усмехнулся:
- Политика тоже не часто. И в ту ночь все было как обычно. Сначала вроде бы бежал за кем-то. Кажется, начал догонять… а потом меня искусали комары…
- Стоп, - сказал я, подаваясь вперед. - С этого места подробнее. Комары?
- Ну, или мошки. - Борец беспечно пожал широкими плечами. - Короче, какая-то мелкая, жужжащая дрянь. Ужалили в обе руки, ноги, голову. - Он посмотрел на меня очень внимательно. - Думаешь, все из-за этого?
- Не буду спрашивать, есть ли у тебя враги. Но, похоже, кто-то сделал так, чтобы ты не смог пройти полуфинал.
- Линос! У него не было шансов против меня. - Креон так сжал в кулаке измятый стаканчик, что тот лишь жалобно хрупнул.
- А может быть, его тренер, или покровитель, или неизвестный болельщик, решивший вывести в финал своего фаворита. - Герард наклонился, аккуратно вытащил из пальцев борца пластиковый мусор, завернул в носовой платок и убрал в карман. - Или просто кто-то затаивший обиду на тебя и не имеющий никакого отношения к спорту.
В отличие от меня, оракулу нужен был предмет, который пациент держал в руках во время сильного эмоционального выплеска, и он его получил только что.
- У тебя ничего не пропадало из личных вещей? - спросил я. - Расческа, медальон, кольцо…
- Нет, - ответил он уверенно, - хотя я особо не слежу за этим.
- А как ты себя чувствуешь теперь?
- Нормально, - хмуро отозвался спортсмен, - только сражаться до сих пор не могу. Тело как не мое.
- Вот с этим мы и будем бороться в первую очередь. Если ты этого хочешь. Или желаешь узнать, кто именно лишил тебя титула чемпиона?
- Я хочу снова выйти на ковер! - произнес он не раздумывая. - С тем, кто подставил меня, разберемся позже.
- Тогда дай мне какую-нибудь личную вещь. Желательно пуговицу.
Креон не успел ничего сделать, даже обдумать мою просьбу. Дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошел мужчина средних лет, примерно такой же комплекции, как мой собеседник. Борец выглядел его уменьшенной копией. Физиономия незнакомца напоминала морду рассвирепевшего быка. Гневно раздувались ноздри широкого носа, волосы стояли дыбом над покрасневшим лбом, в меня вонзился раскаленный взгляд темных взбешенных глаз.
- Ты что здесь делаешь, Креон? - зарычал он с порога. - Они что здесь делают? Тебе велено сидеть дома. Не приходить на состязания, не давать интервью.
Борец, казалось сразу уменьшившийся в размерах, поспешно вскочил:
- Тренер, эти двое - сновидящие. Они считают…
- Ты обращался в Пятиглав? - рявкнул мужчина.
- Нет.
- И я - нет. Так что попрощайся с гостями, дай им автограф, если хочешь, и покажи, где дверь.
Слушая их, Герард улыбался, словно еще никогда не слышал ничего забавнее. Я положил ногу на ногу, показывая, что не стремлюсь уходить в ближайшее время.
- Мы считаем, что на вашего подопечного было совершено нападение дэймоса. И если не принять соответствующие меры, очень скоро он не только не сможет выйти на ковер, но и разучится передвигаться самостоятельно.
- Дэймос! - фыркнул тренер. - Старая сказочка.
- Предложите вашу версию происшедшего в том бою, - самым любезным из всех своих доброжелательных голосов поинтересовался Герард.
- Паническая атака, - сухо ответил мужчина и сурово посмотрел на юношу. - Надо самому отвечать за свои промахи, а не искать оправдание. Так что мы не нуждаемся в вашей помощи. Прошу на выход. - Он широким жестом указал на дверь. - Или мне придется позвать охрану.
Я поднялся, задумчиво переводя взгляд с борца на его наставника. Мне уже не в первый раз приходилось сталкиваться с настойчивым нежеланием людей верить в эти самые "старые сказочки". И иногда упорство Пятиглава в отказе распространять информацию о дэймосах казалось мне ошибочным.
Мы вышли в коридор. Дверь за нашей спиной захлопнулась.
- Ну, хотя бы я не ушел с пустыми руками. - Герард хрустнул обломками стакана в кармане.
- Но вылечить ты его не сможешь. Только проследить основные линии ближайших событий.
- Этого достаточно. К тому же, Мэтт… - В некотором затруднении он потер лоб, подыскивая наиболее корректную формулировку. - Я не хотел подрывать твой авторитет в глазах общественности и спорить при клиентах, но я тоже не уверен, что это дэймос.
- Серьезно?
- Ты не представляешь, сколько Пятиглаву приходится разбирать сомнительных случаев, подобных этому, - душевно продолжил Герард, ускоряя шаг, чтобы не отстать от меня. - И все они оказываются пустышками. Ты слишком давно отошел от дел. Все изменилось. Кошмары больше не бегают по улицам и не ловят доверчивых подростков, не запрыгивают в первый попавшийся сон, не воруют расчески в отелях…
Оракул замолчал, потому что за спиной послышались торопливые шаги. Нас догнал охранник.
- Креон просил передать.