Схватился за сердце и мешком осел на асфальт старик, понуро толкавший коляску с пачками вечерних газет. Коротко и бессильно захлебнулась лаем бежавшая рядом собачонка. Бросилась в последний бой за хозяина, тоскливо взвыла, и упокоилась у его ног.
Тьма плавным и одновременно стремительным движением преодолевает сотню метров, отделяющие роддом от северного вестибюля метро и вторгается на цокольный этаж. Тем временем Свет, наполняющий здание, разгорается все ярче.
Извечные враги встречаются на втором этаже в родильном блоке и начинают неспешно кружиться, свиваясь в спираль, словно опасаясь коснуться друг друга. В центре захватившего здание циклона две точки, – тьмы и света, два ребенка, пришедших в наш мир с разных полюсов вселенной.
Чарующий танец недолго удерживает внимание Ангелины, – ведьма знает, в нем вся ее будущая жизнь, но ветер видения уносит дальше. Видящая жаждет узнать больше, устремляясь в опасную и непредсказуемую гонку со временем. Видение как наркотик, хочется еще и еще. Но понять и узнать, – полдела, надо еще сохранить ускользающее, как песок сквозь пальцы, знание.
Не успеть… Тьма поглотила видения, и беспощадная сила выбросила обессиленную ведьму в плотный мир. Мир оказался на редкость груб, – ощущение было такое, как будто ее сбросили на бетонный пол с высоты 2-,го этажа. Обычное дело, недаром обряд называют видением падения, но сегодня как-то уж слишком…
Ангелина даже на секунду задумалась о перспективах лечения компрессионного перелома позвоночника. Бегемот в таких случаях говаривал: чуть голова в жопу не провалилась. Ведьма бегло просканировала костяк, врач таки: серьезных повреждений тканей нет, удар пришелся на энергетическое тело. В другое время ей бы порадоваться – если ощущения Дубля перекрывают плотские, - это признак прорыва в развитии мага, но сейчас надо шкуру спасать и быстро.
Спасение ведьмачьей шкурки началось со стремительной уборки помещения. Ковролин был аккуратно положен на место и придавлен тяжелым сейфом для хранения "списочных" медикаментов и документации. Кто бы мог подумать, что хрупкая девушка играючи может двигать 200килограммовый сейф.
Спасибо Кэролл Эггс за третий урок – продвигайся от сложного к простому. Непроизвольная мускулатура поддается управлению с колоссальным трудом. Кто сумеет развить "мускулатуру любви", тот и другие скелетные мышцы способен использовать на 100%. В этом убедился Галл, когда Железная Мама обрушила на его голову бочку с мазутом, - первое, что под руку попалось! Тут все решает скорее не сила мышц, а крепость костей и связок, иначе Кэролин приложила бы Галла машиной, как супермен доктора Зло.
Теперь избавиться от запаха. Магический порошок стоил ужасно дорого, и пах тоже не слабо. В "коктейле" присутствовали запахи ладана, корицы, падали и еще несколько, уже с трудом определяемых на общем фоне. Чтобы отбить чудовищное зловоние Ангелина выпустила в воздух полный баллон освежителя.
Принюхалась, и, неудовлетворенная результатом, вылила на пол заранее приготовленный флакон нашатырного спирта, после чего, распахнув настежь окна, позволила помещению проветриваться. Критическим взглядом окинув свое отражение, Ангелина достала из персонального шкафчика безупречно выглаженный и в меру изношенный белый халат, той же бэушности мешковатые хирургические штаны и стоптанные матерчатые туфли без каблуков.
Нашлось в ее новом образе место и для комплекта белья, впрочем, уже не такого строгого, – благо при полностью застегнутой кофточке разглядеть его подробности не представлялось возможным даже очень заинтересованному зрителю. Косметика была безжалостно смыта, золото убрано с глаз долой, волосы на затылке завязаны строгим пучком, – за какую-то минуту ведьмочка преобразилась в благожелательного, очень проницательного и очень-очень строгого доктора Ангелину Васильевну Сикорскую.
В этой своей ипостаси она и направилась в сторону поста, где в это время мирно подремывала единственная на все родильное отделение дежурная сестра Томочка. То есть, конечно, Тамара Петровна, дама слегка за 40, полноватая, беззащитно наивная и наделенная той простоватой добротой, что еще встречается у русских женщин.
К сожалению, доброта эта часто сочетается с некоторой ограниченностью, если не сказать с неумностью и полной неспособностью отстаивать свои интересы. Говоря проще, Томочка не умела говорить слово "нет". Отсюда происходили все ее злоключения, которых, к неполным 42 годам, в жизни Тамары Петровны набралось немало.
Спустя минуту сестра-акушерка уже сидела навытяжку, хлопая сонными глазами, и подобострастно выслушивала девчонку, годившуюся ей в дочери. На столе между ними лежали папка с историями пациенток (трое на весь корпус, лежат на сохранении и на выходные отпросились домой), упаковка одноразовых шприцов, в то время приличный дефицит, и ампула с вакциной БЦЖ.
- Вы же понимаете, Тамара Петровна, как Важно для нас с вами, чтобы дежурство прошло без происшествий. Ангелина испытующе заглянула Томочке в глаза, и по спине у акушерки пробежал неприятный холодок. - Я так надеюсь на Вас, - ослабила нажим ведьма. - И, конечно никогда бы не позволила себе уйти с работы, но мама… -Тут голос ординаторши задрожал, а глаза увлажнились.
Сердце Томочки предательски защемило, ее собственная дочка примерно тех же лет отнюдь не отличалась таким же трепетным отношением к матушке.
- Но я нашла замену, Тама-а-арочка Петровна, - уже ласково, почти нежно продолжила Ангелина, - это мой однокашник, Семен Антонович Комаров. Прекрасный доктор, хоть и не акушер. Он реаниматолог, – можете доверять ему как мне. - Ангелина Викторовна лгала лишь отчасти, доверять ей можно было не больше, чем изголодавшемуся упырю в темном переулке. А недоделанный вампир Семочка и впрямь работал ночами попеременно на скорой помощи и в нейрореанимации Склифа.
Почему ночами, – понятно, а почему в неврологии, спросит меня пытливый читатель? – Да потому что там смертность больше. Упырю для удержания тела от разложения необходима отнюдь не кровь, (хотя ей они тоже при случае не брезгуют) а жизненная сила, обильно источаемая умирающим. Умирающих в те лихие годы хватало, всех пострадавших в бандитских разборках везли в Склиф, и Семен голодал редко.
Вы ведь мне доверяете?! - Продолжала дожимать свое ведьма. Томочка сдалась. Умом она понимала, что Ангелина фактически подбивает ее покрыть должностное преступление. Случись что, крайним окажется тот, кто был на рабочем месте, то есть Тома. И, как всегда, у Тамары Петровны не нашлось сил сказать нет.
- Да, конечно, Ангелина Васильевна, не волнуйтесь. Идите к маме, не задерживайтесь, а то сегодня какой-то воздух у нас тяжелый, не дай бог чего случиться, а Вы – доктор, все знаете…- Затараторила Томочка. - Отделение пустое стоит, рожениц, считай, что и нет. А от внеплановых, так мы помолимся, Бог и помилует. При упоминании Белбога Ангелина невольно скривилась, но, мигом совладав с желанием наорать на тупую старуху, принялась терпеливо прорабатывать вторую составляющую плана.
- Вы Тамара Петровна не на боженьку рассчитывайте, а на свою аккуратность и выполнение должностных инструкций. И главное, о чем я прошу вас помнить, лежит прямо перед вами, - тут ее мизинец мягко коснулся ампулы с вакциной. - Вы, надеюсь, не забыли прошлую планерку и то, что Моисей Абрамович говорил про провал плана вакцинопрофилактики нашим отделением тоже помните? – Нахмурившись, как предгрозовое небо вопрошала ординаторша слегка ошалевшую от такой перемены тональности Томочку.
Гнев главврача, пользующегося в клинике непререкаемым авторитетом, живо представился акушерке. Так вот, Тамара Петровна, возможно, только от Вас зависит, получит ли наш коллектив 13ую зарплату в этом году, ВЕСЬ коллектив, вы это понимаете?
- Но как же, они, мамаши-то, отказы пишут, после того случая помните, и в газеты ведь попало…- Робко попробовала возразить Тома. - Детки ведь умерли, прокурорские приезжали…
- Вы это бросьте, Тамара Петровна, ненаучно и дико такое даже думать! 20-й век на дворе, а у образованной женщины-медработника предрассудки, опровергнутые наукой еще двести лет назад!
Но, пожалуйста, не волнуйтесь. Не надо так расстраиваться по пустякам. – Ангелина снова сменила тон на ласково-участливый, всем своим видом показывая: - несмотря на Тамарину "дикость", образованная докторша снисходит до того, чтобы объяснить ей понятные и ребенку истины: - Моисей Абрамович комиссию созывал, во всем разобрались. Прививки безвредны, дети умерли от стафиллокока. Случайность это, совпадение. Детей не надо матерям сразу на руки давать, чтоб инфекцию не занесли. Выдержали бы трое суток в инкубаторе, как положено, глядишь, и беды бы не было. И вообще, - дело давно закрыли.
Подумаешь, газетчики пишут, так вы их слушать будете или Науку! – Грозно добавила Ангелина, закрывая дебаты. – И снова, сменив гнев на милость, уточнила: - Вы только мамашке ничего не говорите, тихонько укольчик сделайте, - эта дуреха после родов все одно ничерта не вспомнит!
- А чтоб вам спокойнее было, я по блату французскую вакцину достала, она проверенная. Да, только ампулку после укола уничтожить надо, а то не по инструкции это. Но что для хорошего человека не сделаешь, - снова милостиво улыбнулась бедной Томочке ведьма.
Ангелина готовила убийство, причем готовила чужими руками, и тщательно заметала следы. Орудие убийства она сейчас и подталкивала своим пальчиком ничего не подозревающей сестре-акушерке.
Любая вакцина содержит в себе консервант, микродозу крайне токсичного соединения ртути, – меркаптиолята. У чувствительных детей этот яд вызывает тяжелые отравления, вплоть до остановки дыхания. Дальше дело техники, – перед Томочкой лежала специально обработанная ампула БЦЖ. Вакцина по составу ничем не отличалась от других, однако любой ребенок, получив ее подкожно, становился крайне чувствительным к меркаптиоляту. То есть лабораторно безвредное вещество на деле являлось ядом, убивавшим со 100% гарантией!
Бегемот как-то проговорился, что завидует тому, кто придумал эту гениальную отраву. Но надо отдать учителю должное, именно он нашел ей необычное применение и активно продвигал в жизнь. Имея своих людей почти во всех крупных клиниках Москвы и доступ к оракулу Среднего Царства, Бегемот получил в свои руки оружие сокрушительной мощи. Оружие, способное изменить баланс сил между Светом и Тьмой.
Вычисляя время и место рождения светлых душ с немыслимой точностью, гроссмайстер хирургическими ударами зачищал столицу. А народ, как известно, достоин своих властителей. Не без основания Бегемот рассчитывал, что пройдет каких-то 20-30 лет работы и основательно расчищенная им Московия будет готова принять Темного Властелина.
Однако, даже в таком гениальном плане не обошлось без непредвиденных осложнений. В круге тьмы поговаривали, что, вопреки своему желанию, старый дьявол помог Свету. Из-за резко возросшей смертности в роддомах Москвы люди стали в массовом порядке отказываться от прививок. Самые отчаянные рожали дома.
Появилось даже псевдорелигиозное движение "Водородов", - последователей доктора Чарковского. Они исповедовали культ рождения детей в море и общения с дельфинами. То есть, во многом благодаря Бегемоту, простые обыватели начали отходить от тупого благоговения перед научной медициной и поворачиваться "лицом к природе".
Однако гроссмастера Тьмы не смущали мелкие шероховатости, и он продолжал планомерно продвигаться к поставленной цели. А какая цель более желанна для Темного, чем обретение абсолютной власти? Такая власть складывается из множества мелких побед на разных фронтах, и конкуренция между алчущими ее обостряется с каждой ступенькой подъема по "пирамиде могущества". Так что, строя глобальные замыслы, Бегемот не гнушался банальным шантажом для достижения сиюминутной выгоды.
Среди его многочисленных врагов и конкурентов в бизнесе гринписовцев и сектантов не наблюдалось. А вот дети были ценностью для большинства. Угроза смерти ребенка, – прекрасный способ заставить склонить голову даже самых бесстрашных из смертных. Врагов у Бегемота хватало, Большие деньги - Большие проблемы, так что "вакцинопрофилактика" использовалась не только против сил Света …
Но сейчас речь не шла о заурядном устранении светлой души или устрашении конкурента. Это был какой-то редкий, из ряда вон выходящий случай. Случай, которому гроссмастер приказал уделить особое внимание.
Ангелине позарез надо было выполнить задание безупречно. Бегемот промашек не прощал, а сегодня он соизволил позвонить ей лично, впервые за последние два года. Сие могло означать только одно, – устранение младенца для него важно, дело на особом контроле.
Что младенец будет, сомнений не было. Гроссмастер сказал, - значит будет, возможно, роженица уже в дороге. Но будет и второе дитя и на счет него совершенно особые указания. Указания, выполнив которые, Ангелина обречена на смерть. Значит, - пора привлекать к работе Семена.
Несколько лет назад, будучи самонадеянной молоденькой ведьмочкой, она вообразила, что иметь в услужении сверхестественное существо, – это очень круто. На деле результат ее усилий не только не оправдал надежд, но и принес массу ненужных забот.
Упырь Семушка отнюдь не был благородным вампиром, величественным Князем Тьмы. Семен был жалок в жизни, таковым оставался и в посмертии. Темный дух, поддерживающий его разум и плоть, оказался даже не мелким бесом, а растолстевшей на астральной падали элементалью, и особыми талантами тоже не блистал. Но сейчас Семен был нужен и нужен позарез. Только этой разумной нежити ведьма могла доверить выполнение второй части задания.
Конечно, Бегемот выразился предельно четко, – никаких посторонних. Но с другой стороны, формально, упырь и не был чужим для нее. Когда мертвое тело Семена впервые дернулось на жертвенном столе, приняв в себя одержателя, гроссмайстер рассказал ведьме о вечной связи призвавшего и призванного и ее пожизненной за упыря ответственности. Рассказал с гаденькой, заметим ухмылочкой.
Сообщив Томочке о своем намерении самолично проверить постоянно барахлившую проводку, Ангелина направилась в подвал. С заржавевшими замками пришлось изрядно повозиться. Наконец с противным скрипом отворилась тяжелая железная дверь и в лицо ведьмы дохнуло сырым холодом, пылью, плесенью – всем тем букетом запахов, что обычен для подземных технических помещений.
Щелкнул выключатель, коротко вспыхнула перед смертью единственная тусклая лампочка, и больничный подвал вернулся в свое естественное состояние – черт ногу сломит.
Ведьма коротко чертыхнувшись, полезла в карман за спичками. Ангелине нравился запах серы и она игнорировала удобство новомодных газовых зажигалок.
Вспыхнул огонь, Живой Огонь - красиво. На мгновение наша героиня замерла, наслаждаясь игрой света и тени, оживившей подвал. Запалила керосинку, заготовленную для таких случаев в момент случайного протрезвления больничным техником Михалычем. Внимательно огляделась и, осторожно перешагивая через ржавые трубы, направилась прямиком в то крыло здания, что было расположено под ординаторской родильного.
Место силы было обозначено чугунным канализационным люком в бетонном полу. Люк был давнишний, украшенный по центру советской пентаграммой, в которую было заключено зверского вида лицо, отдаленно напоминающее Льва Давидовича Троцкого.
Полустертое клеймо указывало, что отлила его кузнечная артель "Красный Бык" в 1921 году. Колодец открывался без затей, – стоявшим в уголке ржавым, тяжелым, но на удивление удобным ломом. Части лома, предназначенные для захвата, были аккуратно обмотаны черной изолентой. Верхняя часть заострена и загнута, на манер пожарного багра. На нижней имелся конусообразный наконечник, тускло блестевший серебром в полутьме подвала.
Наконечник был и вправду серебряный, так что инструмент мог служить не только для перемещения тяжестей. При случае, лом служил средством упокоения непослушных или буйно настроенных гостей.
Ангелина любила работать тихо, да и показать уважение к месту силы было отнюдь не лишним. Аккуратно подцепив краешек люка ломом, она на мгновение замерла. Чутко прислушалась, стараясь уловить любой звук, любое шевеление снизу. В таком деле осторожность лишней не бывает. Крепко прихватив люк руками и выгнув спину на манер штангистов, ведьма одним движением открыла колодец.
Внутри была земля, не обычная подвальная глина, а черный, маслянистый южно-русский чернозем. Никаких "бездонных пропастей дышащих ужасом", простая земля, ну не такая уж простая, конечно. Но это к делу не относится, для задуманного сошла бы любая. Вызов неупокоенного - дело не мудреное, но ряд условий соблюден быть должен непременно.
Первое, – нужен прямой контакт с живой Землей. Выполняя второе, Ангелина отточенным движением вонзила иглу шприца в локтевую вену, зубами придерживая перетянувший плечо жгут. Старшие посмеивались над ее трепетным отношением к своей бархатной коже, но юная ведьма считала, - лишние шрамы от жертвенного ножа ей без надобности.
Аккуратно прижав ваткой вену, она опустила рукав и придирчиво осмотрелась, нет ли вишневых пятнышек на халате. Сема, конечно, свой упырь, но техника безопасности придумана не зря. Шприц в правую кисть, левая выполняет охранительную джеггатуру (попросту - козу, пальцовку, направленную в сторону круга). Выкринув имя одержателя, она круговым движением распылила кровь над колодцем.
Раздался негромкий хлопок вытесненного воздуха и на черную землю бесформенной грудой тряпья приземлился Семен Антонович. Сема был в стельку пьян, от него крепко пахло мочой, сивушными маслами и перегаром. Невнятное мычание и мокрые брюки не оставляли сомнений, – упырь пил технический спирт и выпил его немало. Другие спиртные напитки не оказывали на измененный метаболизм нужного действия.
Нужного Семе, разумеется, – а упырь не изменил своей привычке нажираться как свинья даже в посмертном существовании. Что удивительно, похоже его вкусы разделял и дух-одержатель. Иначе как почти гармоничным симбиозом такие отношения назвать было нельзя. Элементаль получил в свое распоряжение плотское тело и все, так сказать, блага к нему прилагающиеся. В число вышеупомянутых благ первой строчкой входила возможность угузюкиваться до беспамятства.