- Если хотите, де Турневиль, - сказал он при вторичном разговоре с бароном, - мы примем вас для переговоров, но вы прибудете один, на шлюпке, без оружия. Ну хорошо, можете прихватить своего монаха. Выходите на указанную орбиту и кружитесь по ней, пока вас не встретит мой корабль. И учтите, если я обнаружу хоть малейший подвох, - немедля отправляюсь на Версгориксан.
Наша лодка устремлялась все дальше и дальше, набирая скорость. Мы молчали. Наконец я произнес:
- Помиритесь, и воины наши обретут утраченное мужество. И тогда, я думаю, мы действительно станем непобедимы…
- С кем помириться, с Катрин? - рявкнул барон.
- Нет-нет, с сэром Оливером, - заикаясь пролепетал я, понимая, что и вправду имел в виду баронессу. Оливер - ничтожество, наша судьба целиком зависела от сэра Роже, а он пал духом, разлученный с той, что навеки пленила его сердце. Она и дети - вот из-за кого он безропотно мчался с поклоном к богомерзкому Монтбеллу.
Новый Альбион превратился уже в тусклое пятнышко. Никогда не был я столь одинок, как сейчас, даже в тот достопамятный день, когда мы покидали Землю.
Но вот что-то мелькнуло впереди, заслонив на миг звезды. Перед нами выросла громада космического корабля. Да, нам бы ничего не стоило, будь у нас с собой бомба, взорвать эту махину. Но сэр Оливер прекрасно понимал, что мы не сделаем этого, пока на борту находилась леди Катрин.
Щелкнули магнитные присоски, и корабли соединились в холодном поцелуе. Мы открыли люк и замерли в ожидании.
И вот, с торжествующим видом вошел Бранитар, однако, едва его взор коснулся меча барона, он вздрогнул и отступил на шаг.
- Как вы посмели взять с собой оружие? - воскликнул он.
- Что? Ах, да, - барон взглянул на меч. - Но это, как шпоры… не более чем знак отличия…
- Сдайте оружие!
Сэр Роже снял меч, кинжал и протянул версгорцу, тот передал их появившемуся в дверях синелицему собрату.
- Кажется все, - удовлетворенно хмыкнул Бранитар, ощупав наши тела. Щеки мои пылали от негодования, но сэр Роже выглядел безучастным ко всему. - Прекрасно! - Бранитар повернулся к выходу. - Следуйте за мной.
Мы молча повиновались.
За невысоким деревянным столиком в черном бархатном камзоле восседал сэр Оливер, рука его, покоящаяся на огнедышащей пищали, сияла драгоценными каменьями. Поодаль стояла баронесса в сером платье до пят, голова ее была смиренно покрыта монашеским платком, лишь один локон, выбившись из-под него, языком пламени струился по бледному челу.
При виде жены сэр Роже застыл в дверях.
- Где дети?
- В спальне, с прислугой, - неживым голосом ответила леди Катрин, - в добром здравии…
- Садитесь, сэр. - Предатель указал на стул.
Бранитар, отложив отобранное у барона оружие, встал справа, рядом с навигатором и медиком (о них я упоминал ранее); остальных - я подразумеваю двух артиллеристов и пилота - в комнате не было; очевидно, они находились на своих постах. Леди Катрин, как восковое изваяние, стояла у стены слева.
- Как говорится, - произнес Монтбелл, - на войне и в любви владычица - Вседозволенность, но, я надеюсь, вы не принесли камень за пазухой.
- На войне, но не в любви! - Леди Катрин протестующе подняла руку. Слова дались ей с трудом, рука безжизненно упала.
Барон брезгливо сплюнул на пол, демонстративно продолжая стоять.
Оливер покраснел.
- Только не надо лицемерить! - выкрикнул он. - Клятвы… и прочее! Ваши собственные деяния более чем сомнительны. Вы присвоили право производить в дворянство всех, кого вам заблагорассудится - крестьян, простолюдинов… Раздаете награды, ведете переговоры с иноземными королями… Я подозреваю, что вы и сами не прочь сделаться королем! Где ж ваша присяга верности британскому сюзерену?
- Я не сделал ничего в ущерб ему, - гордо ответил сэр Роже. - И, если когда-нибудь вернусь на Землю, присоединю все свои завоевания к его домену. Но до тех пор надо еще суметь продержаться, укрепить границы - построить феодальное общество.
- Возможно, вы и правы, - согласился Монтбелл, - но, благодарите судьбу, я избавил вас от тяжкого бремени искать Землю, я сам нашел ее! Мы все сможем вернуться домой!
- В качестве версгорского скота?
- Я так не думаю, - спокойно возразил Монтбелл. - Да садитесь, наконец, вы оба! Сегодня вы - мои гости. Вот вино, хлеб…
- Я не преломлю с вами хлеба.
- Ну тогда вам суждено помереть с голоду, - засмеялся сэр Оливер.
Барон окаменел. Леди Катрин теребила в руках пустую кобуру - Монтбелл, вероятно, отобрал у нее оружие, боясь, что она потеряет самообладание.
Увидев, какое впечатление произвели на нас его слова, он вновь исполнился серьезности.
- Милорд, вы остаетесь с нами! Неужели вы не предполагали такого поворота событий, согласившись на переговоры?
- Оливер! - вскричала баронесса. - Как вы смеете?! Вы обещали, что отпустите его, если…
- Помилуйте, Катрин, не ваше ли самое горячее желание спасти барона?! Вы опасались, что гордость не позволит ему сложить оружие… Ну вот, он - наш пленник. Ваше желание исполнилось, а бесчестен оказываюсь я! И все же, я с радостью беру на себя эту прискорбную ношу - ваша воля для меня закон.
Леди Катрин вся дрожала.
- Я не участвовала в этом, Роже, - прошептала она, - я никогда не думала…
Барон даже не взглянул в ее сторону.
- Я слушаю вас, Монтбелл, - сказал он, - продолжайте, каковы ваши планы?
- У меня появилась надежда, что мы договоримся, милорд. Возможность соглашения с версгорцами меня никогда не вдохновляла, и если в этом отпадет необходимость… мы отправимся прямиком к дому. И золота, и оружия на борту этого корабля мне хватит с лихвой…
- Эй, что вы задумали? - взвился Бранитар, единственный из версгорцев, понимавший английскую речь. - А что будет с нами?
Оливер обвел его холодным взглядом.
- Вы будете сопровождать нас. Без сэра Роже союзники долго не продержатся - считайте, что вы выполнили свой долг перед отечеством. Насколько я знаю, вам безразлично, в каком месте жить, а синекожих самок мы, не волнуйтесь, прихватим где-нибудь по пути. Как своим вассалам, я дам вам столько земли и денег, сколько вам и не снилось. А наши потомки будут владеть целой планетой! Конечно, вы попадете в непривычные для вас общественные отношения, но, с другой стороны, обретете такую свободу, о какой могли только мечтать.
Бранитар не произнес ни звука, ему ничего не оставалось, как подчиниться.
- А мы? - выдохнула леди Катрин.
- Я не собираюсь лишать вас ваших владений, наоборот, присовокуплю еще замок в Винчестере.
Возможно, он говорил искренне, но как он смел распоряжаться бароном и его женой! Даже став господином Европы! Леди Катрин была слишком потрясена, чтобы понять, насколько ее оскорбили. Лицо ее вдруг сделалось мечтательно-безмятежным, плача и улыбаясь одновременно, она посмотрела на сэра Роже.
- Любимый, мы можем вернуться домой!
Казалось, барон не слышал ее слов.
- А что станется с остальными? - спросил он Монтбелла.
- Я не имею права рисковать, беря их с собой. - Он пожал плечами. - К тому же это - безродное племя…
Сэр Роже кивнул.
- Да-м-м, правильно…
Он украдкой взглянул на супругу. И вдруг, стремительным движением выбросил ногу в сторону - рыцарская шпора распорола живот стоящего около версгорца. Сэр Оливер от неожиданности вскрикнул и отскочил; пищаль его изрыгнула пламень, но предатель промахнулся - барон был скор и верток. Сбив с ног другого синелицего, он прикрылся его телом, и второй выстрел угодил в этот живой щит. Третий - попал в уже мертвую обгорелую плоть. Больше выстрелить Монтбелл не успел - сэр Роже швырнул в него обугленный труп, повалив предателя на пол, затем метнулся за мечом, но туда уже тянулась синяя длань Бранитара. Молниеносно схватив кинжал, сэр Роже вонзил холодную сталь в замешкавшуюся ладонь. Кинжал вошел в запястье по самую рукоять, пригвоздив Бранитара к столу.
- Я скоро вернусь, Демон. Жди меня здесь, - насмешливо выкрикнул барон, хватая меч. - Ура! Бог поможет правым!
Тут я увидел, что выбравшийся из-под обугленного тела Монтбелл навел пищаль прямо в грудь сэра Роже. Призвав всех Святых и пообещав им всем по свече, я подкрался сзади и так хлестнул четками по предательским рукам, что сэр Оливер взвыл и выронил оружие. Пищаль закатилась под стол. Сверкнул меч барона, но Монтбелл успел уклониться, и клинок со свистом вонзился в дерево. Пока сэр Роже освобождал его, я нырнул под стол и со всего маху столкнулся с леди Катрин, которая тоже, только с другой стороны, намеревалась подобрать оружие. Когда, наконец, в глазах моих перестали качаться темные круги и вернулось зрение, я увидел несущегося к дверям Монтбелла, за ним гнался сэр Роже.
Вдруг пронзительно закричала леди Катрин, барон остановился, как сраженный стрелой барс.
- Дети, Роже, дети! Они на корме, в спальне! Там оружие…
Он выругался и бросился в коридор, она - следом.
Сжимая в руке позабытую всеми пищаль, я, покачиваясь, вылез из-под стола. Бранитар, стиснув зубы, тщетно пытался освободиться - от его попыток кровь текла только сильнее. Решив, что безопаснее не освобождать синелицего, я склонился над его соплеменником - тот еще дышал, его уста слабо шевелились, шепча непонятные мне слова. Мгновение я колебался… В чем мой долг: быть рядом с милордом или же с этим умирающим язычником? Не знаю, кого он призывал, но я совершил над ним скромный обряд, который позволяли мне обстоятельства, и держал его за руку, пока он не умер. Молюсь, чтобы душа этого синелицего (ежели таковая вообще имеет место быть) очистилась от грехов…
Вернулся, вытирая окровавленный меч, сэр Роже. Он сиял, редко я видел на лице человека такую радость.
- Ах, волчонок! - улыбался он. - Что значит нормандская кровь!
- Что случилось? - поднимаясь с колен, спросил я.
- Ха! Сейчас расскажу… - Он вложил меч в ножны. - Так вот, Оливер даже не додумался бежать за оружием, а бросился в рулевую рубку, болван! Зато артиллеристы, заслышав шум, решили вооружиться и помчались в опочивальню миледи. Один уже ворвался в комнату, а другой с тяжелой болванкой в руке набросился на меня; он оказался неплохим воином и я не сразу его одолел. Катрин, настигнув первого, сражалась с ним голыми руками, пока он не сбил ее с ног. Служанок, естественно, хватило только, на то, чтобы забиться в угол и визжать, будто их режут. Но вдруг! Нет, Вы представляете, брат Парвус, вдруг мой сын Роберт открывает оружейный ящик, вынимает оттуда заряженный пистоль и, шельмец такой, пристреливает мерзавца проворней, чем это сделал бы наш Рыжий Джон! Вот бесенок!
Вошла миледи: волосы взбиты, на щеке - синяк.
- Я успокоила детей, - ровным, будто ничего не случилось, голосом произнесла она.
- Крошка Матильда… Она очень испугалась?
Баронесса негодующе сверкнула очами.
- Оба так и рвались в бой…
- Ну, все обошлось. Пойду побеседую с Оливером… и с пилотом. А Вы останьтесь здесь.
Леди Катрин заволновалась.
- Как я могу остаться, когда Вам грозит опасность…
Барон замер и внимательно поглядел на супругу.
- Но…
- Вы считаете, что я предала Вас, чтобы вернуться домой? - Она опустила глаза. - Я подумала, что больше не нужна Вам, и решила, так будет лучше… для Вас. Я ошиблась, Роже, я ошиблась. Я была не в себе, словно какое-то затмение. Вы не должны были бросать меня одну! Я так нуждалась в Вас…
Барон склонил голову.
- Я прошу у Вас прощения, Катрин! Да пошлет мне Господь достаточно лет, чтобы стать достойным Вас! - Барон положил руку ей на плечо. - Останьтесь, присмотрите за Бранитаром… Если я убью тех двоих…
- Убейте, убейте их! - яростно вскричала миледи.
- Охотно, - отвечал сэр Роже. - Глядя на Вас, я вполне понимаю… Но… Не спускайте глаз с Бранитара, он знает дорогу домой.
Леди Катрин приняла из моих рук оружие. Версгорец испустил протяжный стон.
- Идемте, брат Парвус, - позвал меня барон. - Мне понадобится ваше словесное искусство.
Мы прошли по коридору, поднялись наверх и очутились у двери в рубку. Сэр Роже постучал рукоятью меча по стальной обивке.
- Эй, вы там, сдавайтесь!
- А если нет? - раздалось из-за двери.
- Тогда я выведу из строя двигатели и оставлю вас умирать в стальном гробу, а сам уйду на шлюпке. Но, подумайте, я сменил гнев на милость. Все идет к лучшему, мы действительно сможем вернуться домой, обезопасив себя от иноземных вторжений. Мы были друзьями, Оливер. Перестаньте упорствовать, и, клянусь, не причиню вам зла.
Наступило долгое молчание. Наконец изнутри донеслось:
- Хорошо, я верю вам, вы человек слова. Входите, Роже.
Щелкнул замок, барон потянулся к ручке двери. Внутри у меня что-то ёкнуло, словно распрямилась невидимая пружина.
- Минутку, милорд, - тихо сказал я и, в нарушение всех правил, шагнул вперед барона.
- Что такое?
Но я уже открыл дверь и переступил порог.
И тут же два железных прута обрушились мне на голову…
(Окончание этих событий я вынужден описывать по словам очевидцев, ибо сам целую неделю пролежал в беспамятстве.)
…Я упал, истекая кровью, и сэр Роже решил, что я умер, а те двое, увидев, что совершили досадный промах, с удвоенной яростью бросились на барона. Пилот занес металлический хлыст, намереваясь сразить милорда, однако меч сэра Роже преградил ему путь, взметнулся сноп ослепительных искр.
- Убийцы! - громовым голосом вскричал барон и нанес удар, выбивший прут из рук версгорца.
Следующий взмах меча снес его синюю голову…
…Услышав крик, леди Катрин метнулась к двери, выглянула в коридор, словно могла видеть сквозь стены. Бранитар отчаянным рывком выдернул кинжал - мало кто из людей способен на такое! Уловив невольный стон, миледи обернулась. Бранитар, огибая стол, спешил к ней, в его здоровой руке грозно сверкал кинжал.
Баронеса вскинула оружие.
- Назад!
Бранитар хрипло рассмеялся.
- Вы не посмеете выстрелить, я - ваша последняя надежда. Без меня вам не…
Из ствола пищали вырвалась струя огня…
…Оливер Монтбелл, спотыкаясь, пятился под натиском барона. Испугавшись нацеленной на него пищали, он схватил со стола бортовой журнал, и закрылся им, как щитом.
- Одумайтесь! - закричал он. - В этом журнале - путь к дому! Других нет!
- Ты лжешь, пес, он есть в мозгу Бранитара. Как бы я не хотел марать руки твоей кровью… Но ты убил брата Парвуса, ты…
Резким броском Монтбелл метнул металлическое жало прямо в голову сэра Роже. Барон упал. Изменник схватил прут поверженного синелицего. Сэр Роже попытался подняться. Иуда издал торжествующий крик и замахнулся для последнего сокрушительного удара…
Но тут в дверях появилась леди Катрин. Блеснуло пламя - бортовой журнал исчез в дыму, под сводами рубки раздался дикий вопль боли… Еще сноп пламени… и тишина.
Силы оставили баронессу, она медленно опустилась на пол и заплакала. Сэр Роже подполз к ней и нежно обнял.
Немного погодя, он тихо произнес:
- Все кончено, любимая.
- Бранитар мертв, я убила его.
Сэр Роже задумчиво посмотрел на то, что осталось от бортового журнала.
- Значит, наш поход продолжается…
- Пусть, - улыбнулась она. - Там, где Вы - там Англия…
Эпилог
Через распахнутый иллюминатор донесся отдаленный звук трубы.
Капитан расправил плечи и отодвинул рукопись, затем нажал кнопку связи.
- Что там еще?
- Хм, восьминогий сенешаль замка встречает своего хозяина, - пробурчал социотехник. - Герцог наконец возвращается с охоты… Да-а, советую взглянуть, бесподобное зрелище - десятки, сотни кораблей… Один уже приземлился. Ух, черт… Всадники!.. Прямо из корабля!..
- Представляю себе эту церемонию, - поморщился капитан. - Ладно, через минуту буду.
Он со вздохом посмотрел на рукопись. Не успел. Как разговаривать с этим фантастическим герцогом, не зная, чем завершилась удивительная звездная эпопея?
Капитан торопливо полистал страницы. Не успеть. Настоящая летопись - дотошна, многословна. Так… Роже короновали, короновал архиепископ Нового Кентербери. Правил он справедливо, мудро и, конечно, долго… Но как до этого дошло? Хорошо, англичане победили окончательно и бесповоротно. Но общественный строй?! Да хоть бы язык?! Как смогли они сохранить свой язык рядом с более древними и высокоразвитыми цивилизациями? Эх, лучше бы социотехник законспектировал, чем досконально переводить этого велеречивого Парвуса! Ага! Ну-ка, ну-ка!
Внимание капитана привлекли последние страницы книги.
"Я уже упоминал, что Роже де Турневиль вознамерился возвести на завоеванных мирах феодальный строй. Слова его не расходились с делом. Впоследствии завистники с издевкой заявляли, будто мой благородный господин поступил так потому, что не ведал ничего иного. Я с негодованием отвергаю эти лживые обвинения! Не раз на этих страницах я уже говорил о том, что крах Версгорской Империи был подобен крушению Рима, а сходные задачи порождают и аналогичные решения. Барону не пришлось долго ломать голову - вооруженный опытом многих столетий земной истории, он знал, что надо делать.
Несомненно, каждый новый мир являл особую структуру, требующую индивидуального подхода, но, тем не менее, в них было и много общего. Местное население с радостью встречало освободителей - большей частью это были отсталые угнетенные народы, остро нуждающиеся в добром и мудром покровителе, но еще более - в Истинной вере. Познав Бога, они познали и души свои!
Перед нами встала проблема духовенства - пришлось спешно посвящать в сан новообращенных аборигенов. Отец Симон к тому времени уже был епископом; руководствуясь соответствующими наставлениями Священного Писания, он возложил сие бремя на плечи свои. Во всем воля Господа, забросившего нас в края дикие и далекие, в стан неверных, и, без сомнения, отец Симон понимал и чувствовал свое предназначение, хотя вслух никогда о том не высказывался. Я считаю, что епископ никоим образом не превысил своих полномочий, разбрасывая семена Святой Католической Церкви по необъятной Вселенной. Как напоминание о Римском папстве, мы, до самой кончины, называли нашего епископа Кентерберийским папой, и я порицаю молодое поколение за пристрастие к сверхмерному употреблению титулов.
В большинстве своем версгорцы тоже охотно приняли новый порядок, в основном ими двигало недовольство своим центральным правительством, которое нисходило до своих граждан только во дни сбора налогов и провозглашения новых указов-ограничений. Синелицым пришлись по душе наши пышные празднества, церемонии, а также возможность верным служением господину, что жил бок о бок со всеми смертными и которого запросто можно было встретить на улице, заработать награду, имение, титул…
Из тех версгорцев, что раскаялись в грехах и уверовали в Бога, - хочу назвать одного - нашего бывшего противника Хуругу. Ныне он известен как архиепископ Уильям.
Что касается сэра Роже, он всегда оставался честен по отношению к союзникам, и, как только англичане до конца утвердились в этом мире, даже наша маленькая тайна была им открыта. А там уж не вина барона, что Бог всегда на стороне Англии!