И тут всех пронизал острый импульс боли: из-за крайней кочки вырвался большой черный скорпион, сильным ударом хвоста пробил панцирь ближнего смертоносца, впрыснул ему яд, и тут же начал рвать еще живое тело мощными клешнями. Властителю песков, уверенному в своей силе и безнаказанности, и в голову не пришло обращать внимание на сотню людей и пауков идущих неподалеку. На минуту все замерли – пауки от боли, передавшейся через постоянный мысленный контакт, люди – от неожиданности. Скорпион рвал молодого паука, отправляя в рот крупные куски. Он не подозревал, что напал не на отдельное насекомое, а на частицу единого, дружного сообщества. Двуногие и восьмилапые пришли в себя почти одновременно, и одновременно кинулись в атаку. Черный скорпион, наверное, даже не успел понять, в чем дело, как по нему одновременно хлестнуло сразу несколько волевых парализующих ударов, в панцирь ударило не меньше десятка копий, а спустя мгновение – вонзились хелицеры. Властелин пустыни был мертв, растерзан, разорван на множество кусочков. Но вернуть жизнь Вагуру это уже не могло. Путники немого постояли рядом с останками смертоносца, которому не исполнилось еще и полугода, потом один за другим стали отворачиваться и продолжить свой путь – сперва старые смертоносцы, потом стражницы и охранницы, а самыми последними покинули место гибели своего друга подростки.
Первые километры после этого случая молодые пауки предпочитали обходить травяные кочки далеко стороной, но вскоре эти чахлые представители растительного мира сошли на нет и восьмилапые подростки успокоились – они не знали, что черные скорпионы предпочитают как раз открытые пески, и чаще всего нападают на свои жертвы из-за гребней барханов, а Найл ничего говорить не стал, чтобы не пугать детей.
– Вода! – первой влажный отблеск среди песков заметила Завитра и побежала вперед. Следом помчались остальные женщины и скоро с радостными криками упали в жидкую прохладу. Они ныряли, брызгались, хохотали, и пили, пили, пили. Человеку, не знающему, что такое многодневные переходы без пищи и воды трудно понять, какое это счастье: возможность пить вдосталь, о души, не оглядываясь на товарищей и не опасаясь, что отнимаешь у них лишний глоток.
– А где Долина? – недоуменно поинтересовалась принцесса.
– Наверное, река делает здесь очередную петлю, – оглянулся Найл. – Пусть люди немного поплещутся. А потом пойдем вверх по течению.
Правитель простоял минут пять, наблюдая за плесканиями и выслушивая восторженные крики. Потом он оглянулся на принцессу Мерлью, улыбнулся, положил на песок копье, разбежался и прыгнул с берега в середину потока. Минуту спустя принцесса последовала его примеру.
Наплескавшись, освежившись и подняв настроение, люди разделились на две группы и пошли по обоим берегам вверх по течению. Где-то через полкилометра река прижалась к крутому горному отрогу, точно повторяя все его изгибы, а еще через километр очередной ее изгиб нырнул под арку, подпирающую угрюмую высокую стену.
– Вот и она, – вздохнул Найл. – Долина Мертвых лежит за этой стеной. Предлагаю не торопиться и войти туда завтра с утра.
Часть 2
Колдун
Наверное, только смертоносцы могли вообразить, будто низкая арка над водой способна остановить чье-то продвижение – особенно, когда река даже посередине не достигает пояса.
В то время как пауки бодро перебегали стену поверху, люди вошли в прохладную воду и, немного склонившись под нависающим камнем, за полминуты запросто преодолели пятиметровую толщу.
– Вот это мне нравится! – не удержалась от восторженного возгласа Мерлью.
Первый же взгляд на долину – пусть снизу вверх, из реки – приводил путников в восхищение.
Справа, примерно в полукилометре, высился могучий замок, сложенный из крупных неотесанных валунов, с высокими Башнями, изящными раздваивающимися зубцами на стенах, арочными бойницами и мозаичными окнами над двустворчатыми воротами.
Слева, метрах в ста, зеленел густой тропический лес, над кронами которого тянулся к небу стройный, воздушный дворец, в силуэте которого, казалось, не имелось ни одной горизонтальной линии – только вертикальные, стремительные, растущие.
– Неплохо, – согласился Найл. – А ты говорила, "Долиной Мертвых хорошее место не называют". Как теперь думаешь?
– Посмотрим, – пожала принцесса плечами. В таком райском уголке неминуемо должны водиться и свои хищники, а потому, прежде чем выйти из воды, Найл мысленно вызвал стоящего на гребне стены Дравига и спросил, не видит ли тот опасных насекомых.
– Ни единого движения, Посланник, – ответил старый паук и выстрелил короткой картинкой.
Сверху долина выглядела еще очаровательней: помимо леса с дворцом и могучего замка стали видны множество ручейков, текущих по замысловато изогнутым руслам, местами соединяясь в небольшие прудики, местами расчленяясь на еще более мелкие потоки, множество мостиков, перекинутых через эти ручьи, зеленые острова со странными сооружениями на них. Впервые Найл обратил внимание на странные разновысокие бетонные столбы, стоящие кое-где без всякого видимого порядка.
Дравиг, в отличие от людей, мог видеть и заросли кустарника между замком и горой. Там, над низкими растениями с большими розовыми цветами мелькали какие-то мелкие существа и порхала желтая с изумрудными пятнами солнечная бабочка.
– Вроде спокойно, – кивнул правитель. Но только будьте осторожней, не забывайте про чудовищ из долины Парящей Башни. Нефтис, Сидония: позади замка низкие заросли, в которых шевелится какая-то живность. Разделитесь, и обойдите его двух сторон. Повезет, к полудню с добычей будете. Юлук, Нуфтус: а мы все выходим на правый берег.
Высоко на горном склоне показались серые точки, неспешно движущиеся глубь долины – смертоносцы решили обойти странные дома, вырубленные в крупных валунах, поверху, справедливо опасаясь, что среди темных нор могут оказаться логовища опасных зверей. Судя по медлительности, пауки воспользовались своей любимой тактикой: обдавали подозрительные места волной ужаса, и ждали, не выскочит ли какой перепуганный зверек.
– Мы идем, Посланник? – поторопила Юлук. Найл кивнул и первым ступил на теплый песок берега.
Метров через пятьдесят песчаный пляж уперся в каменный порог, за которым в два ряда стояли пересохшие деревья. Найл запрыгнул на камень, притопнул ногой – что высохли, понятно, но как они вообще здесь выросли?
– Наверное, это были клены, – предположила принцесса. Отгораживали долину от пустыни.
Найл присел, раскидал собравшийся вокруг основания ствола песок и обнажил ссохшийся и растрескавшийся серый грунт. Деревья росли не на песке, и не на земле – кто-то рассадил их в большие выемки, продолбленные в камне.
– Они оставались живы только до тех пор, пока их поливали, – Найл похлопал руками по тунике, отряхивая пыль.
– Тогда кто поливает эти джунгли? – Мерлью кивнула вперед. Или там отдельный климат?
В густом тропическом лесу, до которого оставалось не больше сотни шагов, что-то зашуршало, промелькнула тень. Путники одновременно опустили копья и замерли, выжидая, но больше никаких признаков жизни не проявлялось. Люди осторожно двинулись вперед.
– Посланник, – Мерлью, почему-то обратившаяся к Найлу по званию, толкнула его вбок, и указала подбородком вверх.
Правитель поднял глаза и обомлел: там, среди ветвей, сидела большая серая мартышка! Обезьянка в первый миг показалась совершенно настоящей, но очень быстро стало понятно, что вот так, без единого движения, живое существо долго сидеть не может.
Найл пошарил глазами и заметил немного в стороне крупного красноклювого баклана, а рядом с ним еще – попугайчика и распахнувшую крылья колибри, зависшую над ярко-синим цветком.
– Смотри-ка, – протянула руку принцесса. Тут даже слон есть!
Они приблизились к "джунглям" вплотную. Найл протянул руку, потянул к себе жесткий листок с малехонькой – с мизинец – коричневой гусеницей и хмыкнул:
– Так я и знал! Пластмасса.
– Зачем они ее тут поставили? Не могли нормальные деревья посадить?
– Не знаю. Давай обойдем этот "лес", посмотрим.
– Посланник?.. – послышался жалобный вопрос.
Найл оглянулся и встретил недоуменные глаза детей. Этот пластиковый лес, удививший даже его и принцессу, для них находился вообще за гранью понимания.
– Помните город, о котором я рассказывал в первый вечер? – спросил правитель. Это было несколько сот лет назад. А еще раньше, за тысячу лет, здесь жили только люди. Они очень любили свою природу и даже делали ее изображения из разных материалов. Здесь показана Провинция в том виде, как выглядела тысячу лет назад. В те времена по деревьям прыгали маленькие обезьянки, вон как та, наверху. По небу летали птицы, такие как вон те, чуть левее. И охотились они на насекомых, которые были маленькими, как вот эта гусеница.
– А потом? – спросила Кавина.
– А потом насекомые стали расти, – ответила принцесса, – и сами начали охотиться на птиц.
– Я расскажу потом все, подробно, – пообещал Найл. – Только сейчас позвольте мне самому что-нибудь понять.
Дети на удивление быстро согласились и разбрелись вдоль стены "джунглей" с интересом разглядывая все то, что было вплетено в ее сюжет.
– А ведь я понял, Мерлью, – сказал Найл. – Настоящих зверей и птиц в таком количестве на маленьком участке собрать невозможно, а показать, как они выглядели, предкам хотелось. Наверное раньше, до пауков, маленькие дети тоже любили разглядывать эту стену, выискивая знакомых животных.
– Угу, – кивнула принцесса, – только нам сквозь нее не протиснуться. Попробуем обойти?
Они пошли по каменной, слегка присыпанной песком дорожке, вместе с зеленой стеной плавно заворачивающей левее и левее, обогнули по широкому полукругу шпиль дворца и уткнулись в отвесный склон горы.
Между горой и "лесом" обнаружился проход метров пять шириной. Найл и девушка переглянулись, перехватили копья двумя руками и шагнули за зеленую стену.
Увы, ничего интересного здесь увидеть не удалось: ровная каменная площадка, в центре которой стоял дворец. Правда, "с тыла" он выглядел совсем иначе: ровные белые стены с высокими и широкими проемами, везде – пандусы, платформы, ровные пологие спуски куда-то в подвал. "Изящество и красота" начинались на высоте метра в четыре, и явно предназначались только для тех, кто смотрел издалека.
– Хозяйственные постройки, – негромко произнес Найл. – Хранилище вещей, продуктов и вспомогательных механизмов. Заглянем?
Принцесса кивнула и взяла его за руку.
Поднявшись на один из пандусов, они вошли в ближайший проем. Там, в огромном зале почти сорок на сорок метров и шесть метров высотой лежало несколько холмиков сизого, коричневого и малинового цвета. Чем они являлись раньше, до того, как за них взялось беспощадное время – теперь уже никогда не узнать.
Молодые люди двинулись по платформе вдоль стены, заглянули в следующий проем. Опять огромный зал, в дальнем углу которого виднелась дверь. Никаких сюрпризов в глухой комнатенке за дверью не нашлось – только ровный слой рыжей пыли.
– Ржавчина. Найл присел, поворошил пыль рукой. Нашлось несколько темных пластмассовых трубок, заглушенных с одного края. На некоторых из них были отчетливо видны запрессованные в поверхность красные стрелки.
Они опять вышли, обогнули угол и заглянули в очередной проход. Опять большой зал, но на этот раз у дальней стены виднелся лестничный пролет.
– Это уже интересно, – хмыкнул правитель. Лестница вывела на второй этаж, с которого прекрасно обозревались окрестности поверх искусственного "леса" и стены Квизиба Великого. Правда, в пустыне ничего интересного не происходило.
Найл и принцесса неторопливо пошли по коридору, осматривая многочисленные комнаты, но везде и всюду были только голые стены и пыль. Окно одной из комнат выходило на замок: под зубчатой стеной женщины разводили костер, рядом с ними лежало несколько насекомых. В желудке жадно засосало. Найл отвернулся, опять зачерпнул с пола пыль и пропустил между пальцами. На ладони осталось несколько черных прямоугольников и квадратиков со множеством дырочек по краям.
– Ну, что?
– Стражницы обед готовят. А здесь, наверное, находился пункт управления.
– Чем?
Найл пожал плечами.
Дальше коридор повернул и уперся в колодец, уходящий вертикально вверх. Судя по сохранившимся в стенах выемкам, раньше здесь стояла лестница. Теперь остался только ровный прямоугольник входа на высоте пять метров. Куда он вел? На смотровую площадку или к очередным механизмам?
– Можно позвать паука и попросить натянуть паутину, – предложила принцесса.
– В следующий раз. Пусть восьмилапые сперва жилища на склоне прочешут. Не будем отвлекать.
– Не будем, – кивнула Мерлью и повернула назад. – А знаешь, тут действительно можно неплохо устроиться. Каждому по комнате не получится, но если по комнате на семью… Нас не так уж и много. А пауки пусть заплетут себе какой-нибудь из нижних залов и выбирают себе Смертоносца-Повелителя.
– А может, им больше понравится замок? Посмотрим?
– Пошли, – согласилась Мерлью.
Дорога, начинавшаяся от спрятанного за искусственными джунглями хозяйственного закутка, тянулась куда-то вдоль горы, под самым склоном, поэтому правитель с принцессой свернули с нее на узкую каменную ленту, что уходила к густо поросшим травой и цветами островкам, созданным весело журчащими протоками.
– Интересно, эти настоящие или нет? – кивнула Мерлью на растения.
– Пурпурная камнеломка, дубовый папоротник, – склонил голову набок Найл. – Обычно, как раз они и растут в таких местах.
– Пошли, пошли, проверим. Интересно, зачем они наделали тут столько мостиков? Реку можно обойти чуть выше.
– А если еще кто-то захочет проверить, настоящая трава, или нет?
– Такой ручеек можно и перепрыгнуть. Однако прыгать принцесса не стала, перешла протоку по круто выгнувшемуся мостику, присела на корточки перед кустом камнеломки и стала рвать цветы.
В центре островка зашевелилась трава, мокро блеснул коричневый панцирь. Найл мгновенно вскинул копье и нанес сильный удар. На острие упруго забилась небольшая уховертка. Правитель подступил ближе, перехватил копье удобнее и нажал на него всем телом, вгоняя оружие в землю.
– Вот так, теперь не сорвется. Уховертка продолжала биться, но теперь не постоянно, а рывками, и между каждым рывком проходило все больше и больше времени. Из-под пурпурного куста камнеломки рядом к ней выглядывало странное каменное острие. Найл еще раз нажал на копье, потом наклонился к кусту и развел стебли в стороны. Обнажился купол какой-то миниатюрной церкви.
Правитель вскочил, заработал ногами, притаптывая траву вокруг, и вскоре полностью очистил игрушечное здание от покрывавшей его растительности.
– Найл! – окликнула его Мерлью. – Ну как? Нравится?
Ее волосы украшал пурпурный венок из камнеломки.
– Очень.
– Иногда, в детстве, нам удавалось выскочить из-под земли и побегать по земле, пока нас не успевали поймать. А иногда мы прятались в кустах и тихонько плели венки. Правда, таких ярких цветов рядом с Дирой не растет.
– Хочешь, посадим? Отсюда?
– Когда ты вернешь город Смертоносца-Повелителя?
– Смотри, – вместо ответа Найл указал на освобожденный из травяного плена дом. Узнаешь?
– Нет.
– Вспомни: пять куполов, стены выложены белым мрамором с инкрустацией из самоцветов, изразцовые стены… Ну?!
– Нет, – принцесса помотала головой.
– Это же Тадж-Махал!
– Такой маленький?
– Да не настоящий, копия! Зря, что ли, меня Стигмастер столько раз экзаменовал?! – Найл выпрямился, вздернул подбородок и процитировал: – Памятник индийской архитектуры, мавзолей султана Шах-Джахана и его жены Мумтаз-Махал построенный за двадцать лет в середине семнадцатого века на берегу реки Джамна, в городе Агра. Архитектор, вероятно, Устад Иса. Высота, между прочим, у него должна быть семьдесят четыре метра. По углам стояли четыре минарета… – он присел, потрогал края макета. – Сломаны все… Тут еще перед ним бассейн должен быть.
Мерлью сдвинулась на корточках вперед, пошарила под травой руками, изумленно вскинула глаза на правителя:
– Есть!
– Вот так! Люди рядом с ним должны казаться во-от такими, – правитель показал ноготь мизинца.
– А зачем он здесь такой?
– Не знаю, – пожал Найл плечами. А зачем пластмассовые джунгли с обезьянами, гусеницами и птицами? Там макеты живых существ, здесь – памятников архитектуры. Может быть, чтобы люди могли полюбоваться в этой долине всеми красотами нашей планеты? Детям показать. Пойдем.
Оставив копье, правитель схватил принцессу за руку, перевел на другой островок, и пошел вперед, осторожно прощупывая ногами почву.
– Ага, что-то есть! – Найл наклонился, принялся раздвигать траву. Пыль и мелкий сор полетели в ближний канал, там тут же заплескалась любопытная рыба. Вскоре стал виден стремительный силуэт здания, как бы составленного из нескольких стоящих бок о бок мраморных ракет. – Знакомься: Саграда Фамилия, начало двадцатого века, Барселона. Подожди, тут на самом берегу еще что-то.
Найл своротил в ближний канал куст камнеломки, и крупные, пузатые золотистые рыбины тут же устроили над ним шумную свалку. На свет появилось прямоугольное здание, фасад которого украшали две высокие башни с плоскими крышами.
– Похоже на Нотр-Дам… Хотя нет, что это я? Собор Парижской Богоматери! Это он на берегу реки стоит.
– Тогда где-то здесь должна быть и Эйфелева Башня! – блеснула эрудицией Мерлью.
– Вряд ли, – пожал плечами Найл. – Она металлическая, ей так долго не выстоять.
– Жалко. Я про нее в стольких книгах читала. Хотелось бы посмотреть.
– А мы потом сами сделаем, – предложил Найл. – Хочешь? И поставим тут на одном из островов.
– Хочу, – принцесса улыбнулась и склонила голову набок.
Найл шагнул к ней, обнял, склонился. Но в последний момент Мерлью положила ему палец на губы и тихо спросила:
– А не пора ли нам перекусить? Судя по запаху, стражницы уже успели что-то испечь.
Однако, прежде чем отдать дань жаркому, правитель и принцесса прошлись вдоль замковой стены.
Подделка стала ясна с самого начала: тяжелые ворота оказались фикцией, рельефом, выдавленном в теплом, явно не каменном монолите. Вход находился с другой стороны – низкий, но широкий проем, похожий на двери в метро, вел не в замковый двор, а в одно большое помещение с ровными, гладкими стенами и трехметровой полусферической ямой посередине.
Они вышли наружу, немного отступили, еще раз взглянули на замок с расстояния нескольких десятков шагов. Отсюда он опять казался древней крепостью, сложенной из неотесанных валунов, скрепленных известковым раствором.
– Здесь красиво, Найл, – задумчиво кивнула Мерлью, – Даже очень красиво. Только все ненастоящее, неживое. Долина Мертвых.
– Надеюсь, добыча Нефтис и Сидонии не из пластика?
Дети уже успели собраться вокруг костра, но строгая Нефтис не позволяла начинать трапезу до возвращения своего господина.