- Я бы хотел поболтать с тем парнем, совсем недолго, всего-то полчасика… Я бы объяснил ему, почему нельзя так себя вести. Он бы меня точно понял, а если нет, то я бы попросил Казаха с ним побеседовать. Казах парень такой, все что надо кому хочешь объяснит…
Сержант снова чихнул и Максим вдруг с ужасом увидел на стекле вперемешку со слюной мелкие пятнышки крови. Перед глазами все поплыло, его снова затошнило, как будто по голове кто-то вдарил подушкой. Мент что-то говорил, но Макс едва его слышал: ему вдруг показалось, что он задыхается от вони уксуса в машине. С этим парнем явно что-то было не в порядке, и дело было не только в крови на лобовом стекле, которую он выхаркнул из себя. На уровне какой-то примитивной телепатии Макс вдруг совершенно отчетливо понял, как будто некто шепнул ему это на ухо: этот мужик, похожий на какого-то киноактера или телеведущего, сумасшедший. А находиться в обществе сумасшедшего Максу не очень-то и хотелось.
Парень неловко поерзал на сиденье, кашлянул.
- Слушайте, я неважно себя чувствую, - сказал он, нащупывая ручку двери. - Вы не могли бы остановиться?
Сержант снова повернулся к нему, пристально глядя своими блеклыми, словно выцветшими глазами на бледное лицо пассажира.
- Конечно парень, нет проблем, сейчас остановимся. Прямо сейчас.
И он улыбнулся во все тридцать два запачканных кровью зуба, улыбнулся улыбкой вампира, только что оторвавшегося от шеи своей жертвы. Максим инстинктивно откинулся назад и мотнул головой, чувствуя дурноту. Возможно, именно это, как он думал потом, спасло ему жизнь.
3.
"Копейка" шла на скорости километров шестьдесят в час по практически пустой улице. Машин почти не было, не говоря уж о пешеходах: так, ранние пташки, которым не спалось, или те невезучие, которым приходилось вставать пораньше, чтобы добраться до работы. Когда Сержант - Максим позже понял, что так и не узнал его имени - улыбнулся улыбкой позавтракавшего людоеда, парень в отвращении отвернулся. Поэтому из них двоих только Макс увидел человека, закутанного в какую-то белую хламиду, метнувшегося из переулка прямо на дорогу.
- БЕРЕГИСЬ! - крикнул он и бессознательным движением вскинул замотанную в бинт руку, прикрывая глаза.
Сержант, по-прежнему улыбаясь, перевел взгляд на дорогу, и его лицо вытянулось в комичной гримасе ужаса. Рот открылся, когда он попытался закричать, руки крутанули руль вправо. Машину стало заносить, но скорость была слишком велика, а человек выскочил на проезжую часть слишком неожиданно. Максим успел увидеть пустые глаза женщины, стоявшей на пути автомобиля и бездумно наблюдающей за тонной металла, надвигающейся на нее. Какие-то короткие мгновения Макс отчетливо видел седые волосы, космами спадающие на плечо, чистый, как вытертая тряпкой школьная доска взгляд, и больничный халат, развевающийся вокруг сухого тела, как будто она была неприкаянным призраком.
(Господи, она ведь даже не шелохнется она просто стоит!)
Макс вжался в сиденье, а потом машина наскочила на женщину правой стороной капота. Раздался протяжный звук сминаемого металла, женщину кинуло на лобовое стекло, и она влетела в салон прямо на Сержанта как ужасная белая пуля, ломая себе шею и сворачивая голову мужчины на бок. Осколки осыпали водителя и пассажира как конфетти на праздновании день рождения. Максим закричал, когда в левую щеку вонзился острый кусок стекла, и теплая струйка крови потекла за шиворот рубашки. Раздался короткий гудок клаксона, "копейку" развернуло боком, и она проскользнула с пару метров вперед в таком положении, быстро теряя скорость. Наконец, последний толчок, и машина замерла посреди улицы, с вмятиной на правой стороне и салоном, похожим на кадр из фильма ужаса.
4.
Максим то ли слышал, то ли читал одну вещь: в критической ситуации люди могут забыть, что с ними произошло. Это, как утверждали ученые, было вроде защитной реакции человеческого сознания на потрясения. Мозг не то чтобы отключался, продолжал функционировать, но при этом предпочитал по окончании уничтожить воспоминания о произошедшем, дабы человек не просыпался среди ночи от кошмаров, в которых случившийся с ним несчастный случай происходил бы снова и снова. Человеческий разум как бы отрубал воспоминания до и после травмы. Неудивительно, что многие, пришедшие в себя после тех же ужасных автомобильных аварий или чудом выжившие в какой-нибудь катастрофе, открывая глаза на больничной койке, спрашивали, где они, черт побери, находятся, и вообще, какого лешего тут забыли. Последнее, что они могли помнить, это то, как, к примеру, вышли в магазин за пивом, а потом вдруг очнулись в палате с капельницей над головой. Когда же им рассказывали о произошедшем, они, в большинстве своем, только таращили глаза, не в силах поверить, что такое могло случиться именно с ними. Позже Макс думал, что с радостью забыл бы удар, когда машина сбила женщину и уж тем более горячие капли крови, текущие за воротник рубашки. Видит Бог, от подобного Максим бы с радостью отказался, но, к сожалению, он помнил все отчетливо и ясно.
5.
Макс открыл глаза и огляделся. Осеннее солнышко заглядывало в салон машины, теперь его свет казался более ярким, когда не проходил через грязное ветровое стекло. Максим посмотрел налево: там, как любовники, сплетшиеся в страстных объятиях, лежал Сержант и женщина, которую он сбил. Без особого удивления Максим увидел, что длинные седые несчастной волосы запачканы кровью. Похоже, ей не повезло.
- С-сука, - выдавил Максим, не обращаясь, впрочем, ни к кому конкретно.
Парень попробовал открыть дверь: сначала та сопротивлялась, а потом резко распахнулась, так резко, что он чуть было не вывалился на асфальт. С трудом передвигая трясущимися ногами, Макс кое-как выбрался из машины и замер, опершись на крышу и пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Голова чуть-чуть кружилась, но все-таки это было лучше, чем сидеть в забрызганном кровью салоне. Гораздо лучше, это уж точно.
- Эй, парень, ты как?
Максим дернулся и чуть не подпрыгнул на месте. Он испуганно оглянулся: к нему подошел какой-то немолодой мужчина, сжимавший в руке старый, потрепанный портфель. Его глаза поблескивали из-за толстых стекол простеньких очков в пластиковой оправе.
- Я… - Максим закашлялся, сплюнул на асфальт. - Я нормально. Надо посмотреть… посмотреть, что с Сержантом…
На лице мужчины отразилось непонимание, а Максим вдруг сообразил, что для него что Сержант, что Лысый Питекантроп - все едино.
- Сержант, за рулем, - пояснил парень и снова тяжело оперся о крышу машины: казалось, эти слова отобрали оставшиеся силы. Он склонил голову на руки, стараясь унять бешеное сердцебиение.
Подошло еще несколько человек, привлеченные видом разбитой машины и торчавшими из лобового стекла ногами женщины. Максим увидел, что на одной ее ноге все еще одет оранжевый резиновый шлепанец. Поискал взглядом второй и нашел его в добрых десяти метрах впереди. Он лежал почти прямо посреди проезжей части, около белой разделительной линии. Почему-то от вида этого несчастного шлепанца Максим стало еще хуже, и он снова глубоко задышал, стараясь отогнать тошноту. Ноги подкосились, и Макс уселся на асфальт, чувствуя, что еще немного, и потеряет сознание. Люди, собравшиеся вокруг, что-то говорили, но он слышал лишь отдаленное жужжание: его взгляд снова и снова возвращался к оранжевому пятну, замершему на середине дороги.
6.
Максим встал, и, пошатываясь, обошел машину, не обращая внимания на нескольких зевак неподалеку. Тот самый немолодой мужчина, что первым подошел к Дробышеву, теперь стоял со стороны водительского места, склонившись и высматривая что-то в салоне. Максим подошел ближе и спросил:
- Они живы?
Мужчина выпрямился и ответил.
- Женщина мертва, а водитель, похоже, живой.
- Может, нам стоит… - начал Макс, но мужчина только покачал головой.
- Не надо. Пусть лучше сидит, как сидит. Опасности для него нет, в том смысле, что машина не может, например, загореться, а вот если мы его пошевелим, то можем сделать только хуже.
Максим непонимающе посмотрел на него.
- У него может быть поврежден позвоночник, - пояснил мужчина. Он огляделся вокруг, снова повернулся к Максиму. В утреннем свете его лицо казалось осунувшимся. Впрочем, удивляться этому не приходилось.
- У вас есть с собой сотовый? - спросил мужчина.
- Нет.
- Что ж, может у кого-нибудь из них есть, - мужчина кивком указал на трех зевак, стоявших на тротуаре. - Надо позвонить в скорую, да и в милицию не помешает. Жаль, что я свой оставил дома, забыл снять с подзарядки.
- Я пойду, спрошу, - поспешно сказал Максим. Он почувствовал прилив благодарности к этому незнакомцу - в конце концов, тот вовсе не обязан был все это делать. Мог бы остаться в стороне, как все остальные.
Максим повернулся, чтобы подойти к настороженно наблюдавшей за ним кучке людей, когда одновременно произошло несколько событий, из-за которых ему уже стало не до сотового телефона.
7.
Максим сделал первый шаг, когда включилась городская сирена оповещения о чрезвычайных ситуациях. Он остановился и недоуменно оглянулся. Зеваки подняли головы в небо, словно ожидали увидеть приближающиеся бомбардировщики. Сирена пронзительно завывала, звук волнами расходился по сонным улицам. В домах стали открываться окна, послышались недовольные голоса разбуженных жильцов.
- Что еще за… - начал мужчина в очках, но тут раздался гулкий хлопок, как будто где-то вдалеке громыхнул гром. Макс почувствовал легкий толчок в ногах, припаркованные вокруг машины завопили на разные голоса сигнализацией. Гомон голосов усилился, заспанные люди выглядывали из окон, стараясь разглядеть, что произошло.
- Эй-эй, смотрите! - вдруг закричал один из парней, стоящий среди зевак. Он указывал куда-то поверх крыш. Максим посмотрел туда, в глубине души и вправду готовый увидеть приближающиеся самолеты со свастикой на крыльях. Ничего такого там, конечно же, не было, но то, что предстало его глазам, в каком-то смысле было не многим лучше. Над пятиэтажкой поднимались густые клубы черного дыма, похоже, что-то горело, причем не так уж и далеко.
Народ зашумел, некоторые пошли в ту сторону, желая посмотреть, что же произошло. Один из них, проходя мимо Максима, обронил:
- Где-то в центре. Хорошо горит.
Люди шагали, привлеченные видом дыма и звуком сирен, пробивающихся сквозь заунывные гудки городской системы оповещения. Несколько машин еще трезвонили сигнализацией, но большинство уже замолкло.
- Как-то не весело начинается понедельник, не находите?
Максим посмотрел на мужчину с портфелем, который по-прежнему стоял около "копейки".
- Да уж. Совсем не весело.
Неожиданно к какофонии добавился новый звук, вполне ожидаемый… Максим оглянулся и увидел, как из-за угла пятиэтажки вывернула машина скорой, следом еще одна, а потом милицейский "газик".
- Ни фига себе, - протянул один из подростков неподалеку, наблюдая за этой кавалькадой. Машины приближались на большой скорости, и народ предусмотрительно отошел на тротуар. Вот они ближе, еще ближе, еще… Что за?.. Даже не притормозив, все три автомобиля промчались мимо, словно ничего необычного в стоящей посреди улицы разбитой машине не было. Максим очумело проводил их взглядом, не веря собственным глазам, потом повернулся к такому же ошарашенному мужчине с портфелем, чтобы поделиться своими мыслями об этих безалаберных засранцах, но в этот момент со стороны группы людей, успевших пройти полквартала в сторону пожара, раздались крики, а следом и вопли о помощи.
8.
Максим испуганно посмотрел в ту сторону. Мелькнула мысль, что это был взрыв газа, и теперь волна огня добралась до них. Группа людей бросилась врассыпную от чего-то, что ему, стоящему в сотне метров от происходящего, было не разглядеть. А потом на улицу, казалось, выплеснулась молочная река. Максим смотрел, не веря самому себе: на них бежала толпа людей все, как один, в белых больничных халатах наподобие того, который был на сбитой Сержантом женщине. И эта толпа вопила.
Люди в белом бежали по улице, прямо по проезжей части, сметая в стороны небольшую группку зевак, так опрометчиво направившихся в сторону дыма. Максим видел, как одну женщину толкнули в грудь, и она с криком упала, буквально тотчас проглоченная лесом ног бегущих. Один из мужчин попытался растолкать людей в стороны, но сам тотчас получил удар в лицо, следом еще несколько, и его, казалось, засосала в себя белая трясина. Бегущих было сотня, а то и больше. Почему то в голову пришло сравнение со спасающимися от пожара животными, которые несутся, не разбирая дороги, подгоняемые жаркими языками пламени и запахом гари. Густые черные клубы дыма за спиной толпы только усиливали это впечатление.
- Слушайте, молодой человек, по-моему, нам лучше убраться отсюда подобру-поздорову, - мужчина с портфелем сделал несколько шагов назад, испуганно оглянулся. - Мне почему-то кажется, что это не врачи, желающие оказать первую помощь вам и этому вашему Сержанту.
Еще не договорив, он с необычайной прытью бросился прочь, в направлении узкого прохода между домами. Максим растерянно смотрел на бегущую толпу, ощущая, как паника волнами поднимается и охватывает тело. Боже, может быть это все бред? Может быть, он все еще лежит на продавленной железной койке в полицейской "больничке", и ему снится кошмар? Сначала кровавая улыбка Сержанта, как будто он на завтрак съел пару мышей, потом эта женщина, влетевшая в лобовое стекло машины как снаряд, выпущенные из катапульты, теперь толпа безумцев в белых халатах… Нет, это точно сон, такого просто не может быть на самом деле.
Кто-то завопил от боли, и это подействовало на замершего в растерянности Макса, как пощечина действует на впавшую в истерику женщину. Он чуть ли не подпрыгнул на месте от протяжного, какого-то нечеловеческого вопля, а потом развернулся и побежал следом за уже успевшим скрыться в подворотне мужчиной. Раздался еще один пронзительный крик, мелькнула мысль, что его заметили и сейчас бросились следом, как стая голодных собак. Он прибавил скорости и буквально влетел в узкий, пахнущий мочой проулок, едва не сбив с ног замешкавшегося со своим портфелем мужчину. Тот охнул и сделал несколько семенящих шагов вперед.
- Осторожней! - мужчина чуть ли не кубарем влетел в маленький дворик. Максим, не обратив на это никакого внимания, протиснулся следом и сразу же обернулся, напряженно вглядываясь в темный проулок. Он провел рукой по губам: заметили ли они его? Что тогда? С улицы, которую они в такой спешке покинули, доносились крики. Странно, но топота ног слышно не было, только какой-то отдаленный шорох, похожий на шелест гоняемых ветром листьев.
- Что? Что происходит?
Максим вздрогнул: он совсем забыл про мужчину с портфелем. Тот стоял за его спиной, глаза испуганно смотрели из-за толстых стекол очков. Да приятель, вот тебе и урок - не надо останавливаться и помогать незнакомцам. Максим почувствовал прилив жалости к нему. Мужчина едва заметно дрожал, как будто ему было холодно.
- Пока ничего, - наконец, ответил Макс. - Похоже, эти психи куда-то свернули… Возможно, нам стоит выйти… Эй, потише!
Мужчина схватил его за плечо и сильно сжал. Он отчаянно замотал головой, испуг на лице проступил еще сильнее, на лице поблескивали капельки пота. Только сейчас Макс заметил седину в волосах мужчины, он был уже не молод, это точно.
- Нет, нет, молодой человек, я не думаю, что это хорошая идея! Мне кажется, нам лучше убраться отсюда, желательно дворами. До моего дома минут пять ходьбы, мы можем пойти ко мне.
- Но там же люди…
- Вы видели, как они сбили женщину с ног?
Максим медленно кивнул.
- Мне не нравится, что здесь происходит, - сказал мужчина. - Знаете ли, напоминает мне кадры из фильма ужасов, может вы его смотрели - "Рассвет Мертвецов".
Макс засмеялся, но даже для него самого смех звучал неестественно. Где-то вдалеке послышался крик, эхом раскатившийся по дворику. Городская система оповещения затихла, но звуки сирен скорых, пожарных и милиции множились и росли. Рассвет мертвецов?
- Я знаю, знаю, как это звучит, поверьте! - горячо заговорил мужчина, наклоняясь к Максиму еще ближе. Его глаза блестели, капельки слюны слетали с губ. - Все это, конечно, глупости, мне всегда говорили, что у меня слишком богатое воображение. Эти люди в белых больничных халатах… не знаю почему, но они вызвали у меня именно такую ассоциацию. По-моему, они несколько… не в себе.
Макс невольно усмехнулся: этот дядька явно умел находить точные слова для описания возникшей ситуации. Немного не в себе, каково? "Впрочем, ничего смешного тут нет, - подумал он, вслушиваясь в вой сирен. - Эта женщина с пустыми глазами мертвой рыбы, которую сбил Сержант, толпа бегущих куда-то людей, сносящих все на своем пути… И вправду, такое ощущение, будто мы попали в дешевый боевичок, или в какую-то книгу". Максим нервно взъерошил волосы на голове. Что же, черт побери, теперь делать?
- Слушайте, молодой человек…
- Максим.
- Что? А, конечно… Максим, нам надо убраться отсюда и добраться до ближайшего телефона. Позвонить в милицию, в скорую, черт да куда-нибудь! Явно произошло что-то нехорошее, неужели вы этого не видите?!
- Знаете, я… - он не успел договорить, за спиной мужчины в очках мелькнул какой-то белый силуэт. Горло сжало от страха. Макс что-то прохрипел и попытался оттолкнуть мужчину в сторону. Тот непонимающе смотрел на вытянувшееся лицо парня, потом вдруг в глазах его вспыхнуло понимание, и он быстро обернулся.
К ним быстрой, но нетвердой походкой шел человек, едва различимый в сумерках дворика. Ярким пятном выделялась свободная белая одежда. Мужчины замерли. Некто вдруг споткнулся и упал на землю, послышался стон и тихий, горький плач. Они переглянулись.
- Эй… эй, послушайте, - начал мужчина в очках. Силуэт вскинул голову, и Максим кожей почувствовал взгляд, скользнувший по нему. Мужчина шагнул вперед, по-прежнему сжимая в руках свой дурацкий портфель.
- Пожалуйста, помогите мне! - вдруг закричала девушка и побежала к ним. Она снова споткнулась и непременно бы упала, если бы гражданин Портфель не сделал шаг вперед и не подхватил ее на руки. Только сейчас Макс сообразил, что девушка была в легкой белой ночной рубашке, едва прикрывающей черные трусики.
Девушка подняла заплаканные глаза, посмотрела на по-прежнему поддерживающего ее растерянного мужчину, потом перевела взгляд на Максима.
- Парень, у тебя вся щека в крови, - неожиданно сказала она, попыталась улыбнуться и потеряла сознание.