Аккуратно отпустив ветки кустов, я направился своей дорогой. Не стоило задерживаться: истошный крик второго телохранителя мог привлечь милицейский патруль. Если после убийства Сэма Рудакова патруль в сквер не заглядывал, то теперь, после тройного убийства, обязательно будет. И мне сюда дорога навсегда заказана.
Подходя к своему дому, я вдруг почувствовал, как в кармане зашевелились спичечные коробки с "макияжем" Сатаны и он, камнем упав с высоты оземь, обратился в котищу.
- И что бы это значило? - приостановившись, спросил я.
Сатана и ухом не повел. Вытянув шею, он напряженно вглядывался вперед. Шерсть на нем распушилась, кончик хвоста подрагивал.
Я проследил за его взглядом и увидел стоящий у моего подъезда белый лимузин. Ничего удивительного, жильцы нашего дома люди состоятельные, не единожды видывал у подъезда лимузины, как белые, так и черные, а один раз даже разрисованный веселенькими цветочками. Что же насторожило Сатану? Опять местный криминал? Не много ли охотников по мою душу?
Я попытался связаться с эго и неожиданно получил экспрессивный ответ, что происходящее меня никоим образом не касается.
"Кошечка в лимузине, что ли?" - хмыкнул я, но вслух ничего не сказал. Сам предложил условие, что не обсуждаем амурные дела друг друга. Хотя какие у Сатаны могут быть амурные дела, если он среднего рода? Или я ошибаюсь?
Когда я снова зашагал к подъезду, котище на полусогнутых лапах постелился за мной, по-прежнему не сводя глаз с лимузина. Как хищник, почуявший добычу. Дверца машины открылась, и на тротуар выбрался чопорный молодой мужчина во фраке, манишке и при бабочке. Придерживаясь за открытую дверцу, он опасливо покосился на Сатану и спросил:
- Егор Николаевич Никишин?
- Да. Только я, а не кот.
Я остановился шагах в десяти от машины и бросил недовольный взгляд на Сатану. Почему он заверял, что меня происходящее не касается?
Котище сел у моих ног, прикрыл лапы хвостом, однако пристального взгляда с машины не сводил.
- А мы вас ждем! - радостно сообщил мужчина, но навстречу спешить не собирался. - Э-э… Это у вас пантера?
- Хуже, - ровным голосом сказал я и при этом ни капельки не приврал. - Лютый зверь. Чужих в клочья может порвать. Так кто меня ждет?
- Я и… - замялся он, наклонился к открытой дверце лимузина и что-то сказал в салон.
В крыше машины открылся люк, и в него по пояс высунулась Злата.
- Здравствуй, Егор!
- Добрый вечер… - несказанно удивился я. - Какими судьбами?
- Да вот, рассказала ребятам о тебе, и они предложили взять тебя на пикник. Ты как, не против?
На ней было темное вечернее платье; в прическе блеснула дорогая заколка. Я оценивающе поглядел на нее, на мужчину во фраке и перевел взгляд на свою куртку.
- Я-то не против, но не при параде.
Злата рассмеялась, махнула рукой.
- Не переживай. Мы на пикник прямо с приема, а там, где будем, форма одежды вольная.
Я не стал уточнять, с какого они приема и где будет пикник.
- В общем-то до пятницы я совершенно свободен…
- Тогда садись, поехали! - обрадовалась Злата и снова скрылась в люке. От ее искреннего приглашения на душе потеплело, а все мои проблемы растворились в ее улыбке. Будто и не было за моей спиной в сквере трех трупов.
Я шагнул к машине, но мужчина во фраке протестующе замахал рукой.
- Э-э… Может быть, вы своего зверя домой заведете?
Я посмотрел на Сатану и понял, что домой ему не хочется, а очень хочется поехать в лимузине. Да и по своему статусу не мог он оставить меня без присмотра.
- Э-э… - передразнил я мужчину во фраке. - Боитесь, вас в клочки порвет?
К моему удивлению, он не только не обиделся, но и нашелся, что ответить.
- За фрак опасаюсь. Фраки нынче дороги… Особенно если напрокат.
Сразу стало понятно, что лимузин не его. И уж, конечно, не Златы. Но я не стал уточнять чей. Со временем выяснится, а если и не выяснится, не всё ли мне равно?
- Ладно, - согласился я. - Но домой отводить не буду, он еще не выгулялся. Иди, погуляй без меня, - сказал Сатане.
Сатана повернул ко мне голову и посмотрел в глаза. Почему-то ему очень хотелось сопровождать меня непременно в образе кота, причем сидя в лимузине, но я был непреклонен.
- Топай, топай.
Котище безысходно вздохнул, отвернулся и лениво потрусил по тротуару вокруг дома. Будто я не имел к нему никакого отношения, а он, как и все коты, гулял сам по себе.
- А он… э-э… никого не того? - поинтересовался мужчина, опасливо провожая Сатану взглядом.
- Непременно и кого, и того! - жизнерадостно заверил я, подходя к лимузину. - Э-э… Знаете, сколько он жрет? Мне его не прокормить, поэтому он сам промышляет. Иногда и мне кусочек свежатины приносит.
- Э-э… - озадаченно протянул мужчина во фраке. - Надеюсь, вы шутите… Марк, - представился он, подавая руку.
- Я тоже надеюсь, - серьезно заверил я, пожимая руку. Кто я такой, Марк уже знал, поэтому я не стал представляться.
- На что надеетесь? - не понял он. Вопреки утверждению, что фрак у него напрокат, рука у Марка была холеной, напомаженные волосы тщательно расчесаны под мокрую прическу, и весь из себя он выглядел стопроцентным представителем московского бомонда. Он мне сразу активно не понравился, но не своим внешним видом, а тем, что сопровождал Злату. Никого, кроме себя, я не желал видеть рядом с ней.
- Что шучу.
- Гм… - неопределенно повел головой Марк, пытаясь сообразить, сколько в моей шутке правды, но уточнять не стал. - Садитесь, - предложил он, пропуская меня в салон лимузина.
В салоне кроме Златы находился еще один мужчина, но я по нему лишь скользнул взглядом, сел рядом со Златой и вопросительно посмотрел на нее.
- Знакомьтесь, - сказала она. - Это Егор Николаевич, редактор крупного издательства, а это - Игорь Олегович и Марк Александрович, физики-теоретики из Новосибирского научного центра.
- Зачем по имени-отчеству? - пробурчал Марк, забираясь в салон и захлопывая дверцу. - Давайте… э-э… проще, только по имени. На пикник едем как-никак. - Он сел, повернулся к шоферской кабине и сказал: - Можно ехать!
Машина мягко тронулась с места, и только тогда я почувствовал на себе пристальный взгляд второго спутника Златы. Нехорошее предчувствие закралось в душу, я повернулся… И не обманулся в ожиданиях. Сердце остановилось, я обмер. Вот уж влип так влип!
Случись подобное неделю назад, я бы выпрыгнул из лимузина на полном ходу, так как напротив меня сидел Игорь Олегович Гудков, основатель хронофизики, экспериментально подтвердивший свою теорию темпорального перемещения материальных тел на практике. Накаркал-таки Иван-"небожитель". Определенно знал о нашей встрече…
Худенький, маленький, с круглым лицом, вислыми щеками, он будто сошел с портрета, известного всем и каждому там. Историческая личность, занимавшая отправную точку развития хронофизики, тщательно охраняемую всеми структурами службы стабилизации от мельчайших темпоральных возмущений. Хронер мог воочию встретиться с любой исторической личностью, если это не приводило к флуктуации. С любой, кроме Гудкова. Встреча с ним считалась тягчайшим преступлением и приравнивалась к флуктуации самого высокого порядка со всеми вытекающими последствиями независимо от того были ли темпоральные возмущения или нет. И не имело никакого значения, что свою первую экспериментальную установку он создаст через пять лет. Если уж полоса невезения началась, то ее ширину не измерить… Поздно выпрыгивать из машины.
Но если моя реакция была понятной, то почему он так пристально смотрел на меня?
Злата удивленно переводила взгляд с меня на Гудкова, один Марк ничего не замечал.
- А что, если нам по бокалу шампанского за знакомство? - предложил он.
На откидном столике стояла откупоренная бутылка, три пустых бокала, лежала открытая коробка конфет. В ожидании меня здесь время попусту не теряли, явно отмечая какое-то событие, ради которого был организован прием в высшем обществе, а затем пикник.
Не дожидаясь согласия, Марк извлек из бара чистый бокал для меня и принялся разливать шампанское.
Я пришел в себя, взял бокал, мы чокнулись.
- Очень приятно познакомиться, - сказал я и выпил, хотя на душе кошки скребли. К Сатане эти кошки не имели никакого отношения, но теперь становилось понятно, почему он принял охотничью стойку при виде лимузина. С появлением джампа пословица "Чему быть, того не миновать" потеряла актуальность, но не для данного случая. Быть может, именно для данного случая "скандинавы на одно лицо" и прилепили ко мне стража? Что ж я за личность такая, если меня держит под колпаком служба стабилизации, а какая-то неизвестная организация охраняет самым тщательным образом?
Гудков пригубил бокал, поставил на столик, но взгляда при этом от меня не отрывал. Как Сатана от лимузина. Неужели моя роль в Истории ничуть не меньше, чем у основателя хронофизики? А чем еще можно объяснить столь плотную опеку со стороны темпоральных спецслужб? Если Иван-"небожитель" знал о нашей встрече, то, быть может, она предопределена и неизбежна?
- Мы с вами нигде не встречались? - наконец спросил Гудков, требовательно глядя мне в глаза.
- Встречались? - Я изобразил на лице безмерное удивление. Вряд ли мое знакомство с электронной версией его теории, на первой странице которой был помещен портрет изобретателя, можно назвать встречей. - Не припомню. У меня нет знакомых среди ученых.
- Еще совсем недавно, - включился в разговор Марк, и его губы скривились в едкой ухмылке, - Игорь Олегович не был ученым. Э-э… Турецкими шмотками торговал, был инструктором по подводному плаванию…
Гудков опек его злым взглядом, и Марк шутливо замахал руками.
- Молчу, молчу…
Однако едкая ухмылка не исчезла с губ, а лишь притухла.
Хороши коллеги. Как пауки в банке.
- По какому поводу гуляем? - повернулся я к Злате. В голове занозой засел интерес ко мне Гудкова, но я не желал продолжать разговор в этом направлении и решил сменить тему.
- Ребята получили грант на научные исследования, - кивнула Злата в сторону мужчин, и меня зацепило слово "ребята". Ревную, что ли?
- И по какой теме? - аккуратно поинтересовался я, хотя кто-кто, а пиллиджер должен был сразу понять по какой. Я и понял, но не собирался демонстрировать свою понятливость под странно настороженными взглядами, которые то и дело бросал на меня Гудков. Неужели наши пути каким-то образом пересекались в его прошлом и моем будущем? Любопытно…
- По какой теме? - переспросил Марк и непонятно чему рассмеялся. - Научно-фантастической. Перенос… э-э… материальных тел вдоль вектора времени.
- Не вижу ничего смешного, - резко оборвал его Гудков.
- Молчу, шеф, молчу… - закивал Марк. По-моему, он был в хорошем подпитии. - Деньги нам… э-э… выделили баснословные, почему не пофантазировать?
Он все-таки не удержался и прыснул.
- Тогда чего за разработку взялся? - не выдержал Гудков. - Откажись, другого теоретика найду.
- Что вы, шеф… - как-то сразу поскучнел Марк и даже экать перестал.. - Где еще нищий физик может рассчитывать на такую зарплату?
И все-таки, несмотря на внешнее смирение, было видно, что не верит он в теорию ни на грош, как и в научный гений Гудкова. Странно в общем-то, когда я попытался ознакомиться с теорией, она оказалась достаточно заумной, чтобы кто-либо мог в ней разобраться без специальной подготовки.
- Отец-основатель кибернетики, Норберт Винер, тоже не верил в создание искусственного разума, - примиряюще заметила Злата.
- И правильно делал, - буркнул Марк. - Потому что… э-э… нет и не будет компьютера, который бы мог самостоятельно мыслить. - Он повертел в руках пустой бокал, поставил его на столик, и вдруг его понесло. - Допустим… э-э… что путешествовать во времени возможно. Но никогда… э-э… это не будет происходить как в романах фантастов, когда путешественник переносится из эпохи в эпоху на Земле. Потому что… э-э… никто из них не учитывает связь времени и пространства. Земля… э-э… вращается вокруг Солнца, Солнце… э-э… вращается вокруг центра Галактики, Галактика… э-э… в свою очередь тоже несется в пространстве. Если бы вдруг… э-э… мы сейчас вместе с лимузином перенеслись на сто лет назад, то оказались бы… э-э… не в Москве начала двадцатого века, а в космосе… э-э… в той точке пространства, где Земля находилась сто лет назад.
Я с уважением посмотрел на Марка. Учитывая, что он находился у истоков хронофизики, его догадка была гениальной. Основополагающей. Но лишь частично, поскольку не учитывала связи времени с материей. Человек состоит из молекул, молекулами воздуха заполнено окружающее его пространство, поэтому при относительно небольшом скачке во времени связь между временем и материей превалирует над связью между временем и пространством. Если бы я добирался оттуда сюда одним скачком, то неизбежно оказался бы в космосе, поэтому мне пришлось прыгать четырнадцать раз. А на посещение Благословенных Времен, Когда Луны Еще Не Было, потребовалось более тысячи прыжков.
Я перевел взгляд на Гудкова, затем снова на Марка. Кажется, я начинал понимать, кто является истинным творцом хронофизики. Неужели только из-за этого служба стабилизации объявила табу на контакты Гудкова с хронерами? Вряд ли. Скорее всего путаница с настоящим именем основателя хронофизики находится в перечне "в том числе", а главной причиной является все-таки сам факт исторического открытия. Понятно теперь, почему Иван-"небожитель" пренебрежительно усмехнулся, когда услышал от меня фамилию Гудкова…
Гудков фыркнул и неожиданно хохотнул неприятным язвительным смешком.
- А как же моя вчерашняя демонстрация? - спросил он.
- А вот тут я… э-э… - Марк растерянно развел руками и потянулся за бутылкой. - Кто-нибудь еще хочет?
Что за демонстрация состоялась вчера, я мог только догадываться, но она перечеркивала все только что изложенные Марком научные выкладки. Марк тем не менее примириться с ней не мог, и теперь я понимал, почему он в хорошем подпитии.
- Не надо больше, - попросила Злата и попыталась урезонить коллег: - Ребята, хватит пикироваться. Сегодня у вас праздник, на пикник едем по случаю вручения гранта… Кстати, - она лукаво усмехнулась, - Егор тоже имеет некоторое отношение к путешествиям во времени.
Я опешил и уставился на нее во все глаза. Ей-то откуда обо мне известно?! Она ведь местная!
- Я почему-то так и думал, - сказал Гудков, не сводя с меня пристального взгляда.
- Он редактирует в издательстве произведения научной фантастики, - с милой непосредственностью пояснила Злата, - и до такой степени закопался в ней, что причисляет себя к пришельцам из времени. Но не из будущего, а из прошлого. Из неолита.
- Ах вот в каком смысле… - разочарованно протянул Гудков.
- Ха-ха, - равнодушно произнес Марк. - Идеи Уэллса живы… э-э… вопреки научной аргументации.
- Хватит уже! - раздраженно оборвал его Гудков.
- Хватит так хватит, - послушно согласился Марк, но все же не удержался от насмешливого замечания в мой адрес: - Говорите, из неолита? То-то я вижу… э-э… ваш зверь похож на доисторического хищника.
- Какой еще зверь? - насторожился Гудков. Он вновь сверлил меня взглядом.
- А ты в окно не выглядывал? - удивленно вскинул брови Марк. - Напрасно… Видел белую кошечку Златы? С рысь размерами, да? Так этот котище… э-э… еще больше. И черный, как сама ночь.
Гудков хотел что-то спросить, но в это время лимузин остановился и из-за перегородки между салоном и шоферским отделением донеслось:
- Приехали.
- Оченно хорошо! - обрадовался Марк. - Ох и напьюсь же я… э-э… сейчас.
Он выбрался из машины, за ним последовал Гудков, а затем и мы со Златой.
Место для пикника было выбрано где-то за городом, на излучине Клязьмы. Шофер доставил нас на асфальтированный пятачок на небольшом холме, запруженный тремя десятками автомашин. Внизу, у Деревянного причала, стоял иллюминирующий огнями теплоход, с палубы доносились возбужденные веселые голоса, играла музыка.
- Кот, говорите, у вас большой? - спросил Гудков, обращаясь ко мне.
Ему почему-то очень хотелось поговорить со мной, выведать что-то. У меня же, после того как по наитию понял, кто на самом деле является основателем хронофизики, пропало желание общаться с псевдоисторической личностью.
- Да, большой, - буркнул я, лишь бы отвязаться, и принялся оглядываться по сторонам в поисках Сатаны или его проявлений. Но Сатаны нигде не было видно. Не было видно и его проявлений.
- Черный? - и не подумал отставать от меня Гудков.
- Черный.
- А зовут как?
- Сатана.
- Сатана? Негоже так называть кота.
- Почему? - пожал я плечами. - Ядерную ракету можно называть "Сатана", а кота - нельзя?
- Нельзя называть домашних животных именем врага рода человеческого!
Я удивленно посмотрел на Гудкова.
- Вы верующий?
- Да.
- Гм… - Я покрутил головой. Достал он меня дальше некуда, и я решился на радикальную меру. - У меня масса аргументов, почему могу называть животных как мне вздумается. Но среди них есть один, который перевешивает все. Знаете, в чем суть этого аргумента?
- И в чем же?
- А не пошел бы ты на хрен?
- Что? - изумился гений всех времен и народов в будущем по версии службы стабилизации.
- Плохо со слухом? Повторяю: а не пошел бы ты на хрен?
Его лицо покрылось пятнами, он дернулся, но в драку не полез, стушевался и быстро ретировался.
- Это и есть твой аргумент? - спросила Злата.
- Не просто аргумент, а самый весомый! - уточнил я.
Скорым шагом Гудков спустился по тропинке к причалу, поднялся по сходням на теплоход, и оттуда донесся взрыв восторженных приветствий. Надо же, ещё никто в истории, а уже встречают как гения.
- Как вы его… - завистливо вздохнул Марк. - Мне бы… э-э… так. Идемте.
Он подхватил меня со Златой под руки и увлек вниз по тропинке к теплоходу.
Никто нас, как Гудкова, приветственными криками на теплоходе не встречал. Понятно: кто мы и кто он, однако антипатия к нему возросла ещё больше. Не из зависти, а из солидарности с Марком. Обидно, когда видишь, как почести воздаются не тому, кому должны предназначаться в действительности. Впрочем, не сейчас, а в будущем.
Вопреки утверждению Златы, что на пикнике форма одежды будет вольная, все женщины щеголяли в вечерних платьях, а мужчины в строгих костюмах. К счастью, приглашенные давно были навеселе, и на мои джинсы и куртку никто не обращал внимания. На танцплощадке на носу теплохода под медленную музыку топталось несколько пар, однако основной контингент сосредоточился на корме у бара. Там то и дело хлопали пробки откупориваемых бутылок шампанского, гудели возбужденные голоса. Благопристойный пикник высшего общества постепенно, но верно переходил из светского раута в обычную пьянку. Бомонд гулял по-русски. Некоторые мужчины уже развязали галстуки и бабочки, и не за горами было то время, когда под ноги полетят фраки и смокинги, а затем и женщины останутся в одном белье и будут танцевать на столах. А закончится все массовым купанием в Клязьме голышом. Чего только себе не может не позволить загадочная русская душа! Какой смокинг в состоянии ее облагородить, если смирительная рубашка нипочем?
- Как насчет… э-э… шампанского? - предложил Марк.