- Но ты была права…
- Нет.
- Нет? Ничего, ты его забудешь. Немного погрустишь, и все пройдет.
Девушка не стала просить: и не хотелось ей, и не моглось. И глядя в глаза гарона, думала: был бы жив Авилорн, она бы попросила дунуть ей в лицо и с удовольствием заснула, а проснулась, как обычно, когда все трудности остались позади.
А если сделать шаг назад? Ведь это ад! И пленку открутить на пару кадров - пусть в полынью опять, иль к змеям, Дзамуранчахтачантре. И сделала.
Гарон же не пошевелился и делал вид, что занят изучением монет. Но мир не изменился и не исчез.
Еще два шага. Пусто. Бесполезно.
- Ты вне законов, ты не гость, - спокойно пояснил Геустис. - И правила теперь другие.
- Какие?
- А их нет. Но для тебя, - и добавил, поясняя взглядом. - Пока я рядом.
Девушка вздохнула и покачнулась - кончен бег. Финал не радостный, а как хотелось ей преодолеть весь путь и не одной, а с Авилорном, обнять Альбину, отругать и за прогулку в местах опасных попенять, потом вернуться… И многое еще чего хотелось, но не сбылось и, вроде, кануло в небытие: месть Дзамуранчахтачантре, Аморисорну, горринам, кому-то там еще. Пустое - ничего не надо. Кроме одного - не должен был страдать невинный. Не справедливо, а без справедливости и цели нет и жизнь пуста.
- Я хочу, что б Авилорн был жив.
Геустис прошелся, в раздумьях глядя на золото и сундуки:
- А если соглашусь?
- Тогда и я подумаю.
- Что же, решено.
Кто сказал, что это ад?
А впрочем - он, но как изыскан?
Милейшие слуги, красивые лица, влюбленные взгляды, идеальные тела. Парча и бархат, жемчуг, золото, и обстановка, падишаху в пору. Дворец извит и бесконечен, прекрасен как внутри, так и снаружи, весь из золота и до верху набит произведеньями искусства. А в парке бродят диковинные животные и ластятся, у ног девушки ложатся от тигров, до пантер. Растут цветы, деревья плодоносят. И чистота, и тишина, приятный глазу интерьер. Все мирно, сладко. Любые исполняются мечты. А Геустис забавен и, казалось, правда, он влюблен. Недавно Яна дождик захотела и получила в тот же миг. Грозу? Она разверзла небо. Море? Пожалуйста. Луну?…
Но не верит Яна в благополучие и мыслей чистоту, и совершенно ровно ей влюблен ли Геустис или хитрит. В прогулке по полям и паркам она выглядывала выход, искала что-то не подвластное уму. Улыбаясь слугам, мальчикам, что как конфетки - один другого лучше и смотрят в рот ей, и наперебой стремятся угодить, она, всего лишь, изучала их слабость, брешь искала, выход, испытывала и лукавила, понять пытаясь цель их игр. Гароны, на колено перед ней вставая, не вызывали ничего: ни гордости, ни повышенного самомненья, и власть ей не нужна была, и драгоценности не радовали душу, и все равно - на речи льстивые, заманчивые предложенья, и обожанье, и презенты.
Она не умерла, но словно бы застыла в ожидании, а вот чего - сама не знала. Что-то не давалось ей, зудело в сфере интуитивного. Авилорн? Она глазами собственными видела, как он упал, и по всем определеньям быть должен мертв - меч прошил его насквозь, через лопатку в сердце. Но на душе нет ни печали, в памяти забвенья, и такое чувство, что он не умер, а исчез. И жив, и где-то рядом.
Геустис кружил по зале, искоса поглядывая на Яну, и будто ждал чего.
`Странно. Я жду и он. Чего? Нет, не того, чего просит, другое здесь'.
- Смотрю, ты ничему не рада, - гарон перестал мерить шагами залу и встал напротив девушки.
- Винограду.
- А, что еще желаешь?
- Давайте поговорим на чистоту, - и отодвинула двухъярусную вазу.
- Угу, - он сел и завладел ее рукой. Девушка поморщилась, но промолчала: к чему противиться, не убыло же оттого, что прикоснулся он. К тому же рыкни - может и взорваться, и перестанет милого и мягкого изображать. Вот тоже, не надоело бедному столь несуразную и не подходящую ему роль играть? Видно, что с трудом уже натягивает улыбку и взгляд все строже и пытливей, маска на лице хоть и мила еще, но тяжела и стынет. Не терпится ему решить, а Яна не спешит, специально тянет и ждет когда сорвется он, лицо свое родное обнажит и скажет правду - то, что ему надо. Она? Бред. Нужна не больше, чем он ей.
И Яна поняла, что ей не нравилось потому, что не имело объяснений: не в плену она, а словно бы в гостях, и не у влюбленного Дон Жуана, а у отца или брата, родственника.
- Я жду.
- Ты тоже? - пытливо посмотрела на Геустиса.
- Ты играешь.
- С огнем?
- Со мной.
- А это хуже?
- Я терпелив, но не безгранично.
- Намек? Торопишь или торопишься? Ты многое не сделал.
- Что, например? Готова выдвинуть условия?
- Да.
- Излагай.
- Хочу встретиться с сестрой.
- Исключено. Я говорил.
- С вашим императором.
- Ответ все тот же.
- Прекрасно, тогда и мой вам, отгадать несложно.
Геустис рассмеялся:
- Меня решила обмануть?
- Сложно это сделать.
- Но ты пытаешься, и пока удается.
- Послушай Великий маг, тебе не надоело? Мне лично - да.
- Ты все еще в печали. Давай-ка развлеку, - и встал. Обнял, нежно так, что Яна удивилась и замерла - не доводилось ей встречаться с нежностью такой.
- А как же Авилорн? - на Геустиса покосилась.
- Эльф и сестра. Мы с ними постоянно. Как будто вчетвером, а не вдвоем.
- Ты обещал.
- А ты не обещала.
- Понятно, ждешь, когда я `да' скажу. Тогда и эльфа оживишь?
- Естественно, - покоев вдруг не стало. Они стояли на траве, невдалеке от водопада, у зарослей цветов, а рядом паслись косули, порхали бабочки. - Красиво?
- Да, - но слишком равнодушно прозвучало, чтоб гарон поверил.
- А хочешь, полетаем? Я покажу тебе тех…
- …дурачков, которые стремятся в ад за славой героев.
- Ты знаешь?
- Предполагаю.
- Разве не интересно, разве ты не хочешь себя потешить, посмотреть на них?
- Издеваясь над ними?
- Не нравится мне твой настрой, - гарон нахмурился и отошел. - А что ты хочешь?
- Авилорн.
- Опять? Ты думаешь, он будет благодарен?
- За что?
- За то, что стал живым. Тебе.
- Не в этом дело, а в справедливости.
- Нет, милая моя, ты думаешь, он что-нибудь придумает и, конечно же, любя, тебя избавит от меня.
- С тобой не буду, все равно. Не с ним, и ни с тобой я не останусь.
- А почему?
- Я Авилорну не нужна, Эстарну он любил…
- Пыльца.
- И что с того? Какая ерунда…
- Не нужен, но грустишь?
- Мы сблизились в дороге, я к нему привыкла. Возможно, это, а еще и то, что я хочу, чтоб он домой живым вернулся. Так будет правильно.
- Опасно. Зачем мне эльфа к жизни возвращать?
- Он аду не угроза. Он не способен, как Аморисорн делать одно, думать другое, говорить третье. Почему тот, кто порядочен и благороден так рано умирает?
- Тот, кто невинен, ничего не должен. Легко пришли, легко ушли, они, как гости в жизни, знают меру, и не задерживаются долго из вежливости.
- Как грубо и цинично. Где же справедливость?
- Справедливость?… - он удивился. - Я покажу тебе ее.
Обнял и рукой взмахнул. Они оказались на краю поляны, в кустах. И можно было видеть как Авилорн, живой, здоровый и довольный лежит на ковре и обнимает сразу двух симпатичных девушек. Они смеются и что-то шепчут ему. Он одну целует, ласкает.
- Ты этого хотела? - Геустис на ушко Яне прошептал. Она нахмурилась не веря, что видит эльфа - не мираж. - Ах, да, ты хочешь доказательств? Иди, я не держу. Общайтесь. Надеюсь, после ты поймешь, что зря о нем печалью сердце отравляла.
- Меня не раз мужская половина предавала…
- Что сделаешь на этот раз?
- Тоже - ничего. Он в верности не клялся, и другом был, а остальное… дело не мое. Все правильно.
Ей показалось, что эльф не тот, совсем не тот. Нет, внешне точно Авилорн, но сердце Яны сильней не бьется, в душе покой и равнодушие в глазах. Не тянет к эльфу, он как будто бы мираж.
- Как благородно! Да, ты отравлена эльфийской кровью, я смотрю, и та ли Яна мне сказала о не желанье мстить изменщику?
- Он жив, и это хорошо, а остальное - его право.
- Мне помнится, ты о предательстве одном семь лет помнила, и не молчала, всех, кого угодно, обвиняла.
- Было. Но прошло. Наверно, я была другая.
- И что же? Любишь все равно? - кивнул на эльфа.
- Не в этом дело, и не об этом речь, - тихо прошептала, не сводя глаз с парня.
- Значит, печаль о нем, забота о его судьбе, лишь дружеская благосклонность?
- Зов крови, - пожала плечами.
- Ах, вот как это называется? - усмехнулся Геустис, пытливо заглядывая ей в лицо. - Ты лжешь кому: себе, ему или мне?
Девушка промолчала и вышла из кустов.
- Привет! - несмело подошла. Авилорн ее увидел и, обрадовано улыбнулся, а подруги его насторожились.
- Здравствуй Яна.
- Смотрю, ты жив и не скучаешь?
- Ты тоже не грустишь, и в здравии.
- Ну, да… - задумалась она, пытливо лицо эльфа изучая. К плечам парня припала эльфийка - девушка с заостренными ушами, глазами, что гладь озерная. Руками она шею Авилорна обвила и взглядом гостье показала: он мой! Парень, смущенно улыбнулся и ладонью накрыл ее ладонь, подтверждая: твой, а чей же я еще?
Идиллия. Не слишком показная? И взгляд у эльфа слишком уж беспечный, и отдает расчетливой игрой.
- Да, Бога ради, - усмехнулась Яна. Толчок в груди, еще, еще и будто ожило заснувшее сердечко: лицо-то Авилорна, глаза его, телосложение, манеры, но все же чего-то не хватает, но чего? И вспомнилось: ` иллюзия весь ад - об этом твердо помни'. Угу. Ах, Геустис прохвост! Никак решил ее испытать, марионетку вместо эльфа предоставить? Ну что, а почему бы не сыграть и ей на тех же струнах? Авилорн… он жив, уверена она теперь! Но где он, может прятаться, а может, прячут? Где его найти? Почему она решила, что жив? Так знала же, чувствовала! Интуиция. Она ей подсказывала с самого начала - жив!
Проснулась Яна, вспомнила себя: теперь есть цель, теперь она должна, перехитрить сам ад, и эльфа отыскать и вытащить, и с ним сбежать. Продолжить путь, дойти до центра. Поставить точку, наконец. Не останавливаться же на полпути, да Альбину надо бы найти, и прояснить ее судьбу, а там само решится. Любит, гарон ей мил? Значит, судьба. Удачи, долгих дней и счастья в браке. Нет? Поможет ей вернуться в материнский дом.
Задача сложная, но замечательная и по ней. Двух магов разом обмануть, и ад и рай перевернуть! `Да, ради этого нам стоит жить! И подмигнула Авилорну: сейчас получишь, дурачок, и Геустис с тобой. Ах, аферисты!
- Как дела? Я слышала, Эстарна родила.
- Эстарна? Фея? - вытянулось лицо эльфа.
- Да. От тебя. Малыш хороший: крепкий и плечистый.
У подруги Авилорна образовался тик, на парня меланхолия напала: он силился понять, сложить - не удавалось.
- Я тебя папаша от души поздравляю! - продолжила комедию Яна.
- Шутишь? - дошло, наконец. Но взгляд-то выдал с головою - ни грамма чувств в нем: холод и цинизм. Гарон! О, Геустис, наш многоликий Янус! Кого на роль он Авилорна пригласил? А стоит ли гадать? Любой из армии служителей Хаоса, легко сыграет роль парнишки, но внешностью - глаза-то не соврут! Прав Авилорн. `Спасибо за науку. При встрече обязательно скажу.
- Ну, что ты скис? Тащи вино! Отпразднуем рождение потомства! Однако, есть нюанс, малыш немного странноватый, - скривилась, будто сомневаясь: а стоит ли, что знает говорить? - Похоже, что-то с экологией случилось, ребенок твой на горрина похож.
- Что?! - качнулся к ней, нахмурился сильнее, а взгляд красноречиво говорил: ты что городишь?!
- Расшифрую, - услужливо кивнула. - Ресницы - мех, а уши без углов и очень уж большие, почти как у слонов.
- Яна, что ты говоришь?
- Я? Только правду! - прижала ладонь к груди, уверяя. И улыбнулась желчно. - Как ты, мой милый Авилорн!
- Ты… ревнуешь? - на любовницу покосился.
- А? Да! Конечно! Видно? Извини.
- Эльниора…
- Хорошо не Дзамурчачапра, - крякнула Яна, скрывая смех.
- Она подруга…
- Пантера?
- Эльниора и Рейни.
- О, я не сомневаюсь. Нет, правда. Видно - дружба крепкая у вас… с одеждой хуже. Ты б так не спешил. Раздел сначала бы… потом дружил.
Эльниора растерянно оглядела свой наряд: разрезы на рукавах, вырез на груди, шаровары. Вторая девушка прозрачной тканью туники прикрыла колени, застегнула лиф, и смущенно отвернулась.
Геустис довольно улыбнулся: Яна хороша. Достойна будет звания: правительница и жена.
- Ну, ладно, что мы все о малыше? Ты где живешь?
- А?… Здесь же, во дворце.
- А я не знала. Покои мне не хочешь показать?
- Зачем?
- Хочу убедиться, что ты устроился комфортно.
- Хорошо, я покажу.
- Да, будь любезен, - Яна встала и пошла. Эльф вынужден был с ней идти. - И как тебе гостеприимство ада?
- На удивление, приятно.
- Замечательно. Значит, ты доволен? Здесь останешься? На службу к Геустису перейдешь?
- А куда мне? Надеюсь, ты не против?
- Нет, наоборот.
- Как Геустис тебе?
- Славный… королек.
- Я слышал, замуж он тебя зовет.
- Ты против?
- Все зависит от тебя.
- Ага.
- Я серьезно. Ты моя жена, но лишь фиктивно, и если в Геустиса влюблена…
- Да-а, беспо-орно!
- Мне кажется, или ты действительно язвишь?
- Послышалось. Ты что, я без ума от доблестного мага. Но, меня сдерживали обязательства перед тобой.
- Если только в этом дело… Конечно, я тебя люблю, но как сестру, а не жену.
- Я так и думала, но, видишь ли, хотела убедиться. Где же ты живешь?
- А?… На первом этаже. Покои небольшие, но уютно.
- Показывай, показывай, давай. Ты не смущайся. Должна же я убедиться, что муж мой, хоть и бывший, устроен хорошо.
Эльф толкнул калитку, провел Яну по парку, потом зашли во дворец, прошли по коридору.
- А ты как Геустис не умеешь? Раз, и все.
- Как?
- Рукой махнул и ты в своих покоях.
- Нет, не умею.
- Но научат?
- Я пока что, рядовой гарон.
- А-а. Как в армии? Но перспектива есть? Вообще, как у них: сержанты, лейтенанты, строевая подготовка? Устав, контракт? И где же расположен весь дивизион?
- Э-э-э… - эльф зашел в тупик от Яниных вопросов.
- Оружие-то выдают? Мечей твоих не вижу.
- В зале их оставил.
- Ах, да, прости, ты ж на свидание пошел…
Эльф вздохнул, и дверь толкнул.
- Проходи.
Яна внутрь ступила: большая зала, как и любое помещенье во дворце, вся в золоте и хрустале. Окна от потолка до пола, паркет зеркальный с росписью, картины на стене, постель под пологом в алькове, прямо софа, два кресла. Диван, стол, заваленный свитками и книгами. Все хорошо, одно - не то - здесь, явно, не живут. Нет, пыль отсутствует, постель немного смята, и кресло сдвинуто, но атмосфера нежилого помещенья портит декорации, и запах холода и плесени довершают впечатление. Подвал где-то рядом?
Именно сюда ее привел гарон, а значит, поиски разумнее начать отсюда.
- Уютненько, но много хлама, - подошла к столу. Взяла том в бархатной обложке, взвесила в руках - тяжелый. - Устав? Обычный кодекс?
- Прости?
- Дверь закрой, иди сюда, сейчас разжую.
Эльф так и сделал. Яна размахнулась и от души впечатала в лицо тяжелым книжным фолиантом. Парень рухнул, не успев и застонать.
- `Заклятья', `заклинания', - проворчала девушка глядя на тело ряженного эльфа. - Все проще, милый - томом по голове и нет проблемы. Проверено не раз - заклятие, что надо.
Связала парня, рот завязала его же кушаком, и принялась искать, кружить по помещению, шепча призывно:
- Авилорн! Эй?! Авило-орн?! - она была уверена, он где-то здесь, и даже мыслью не задавалась, что может быть иначе, и отчего уверенность была, что здесь он, а не в другой зале.
Прощупала все стены, пол, и заглянула под кровать, картины сдвинула и попинала кресла - а, может, кнопка в них, чтоб открыть проход? Бывают же тайные двери, секреты. Нет, ничего.
- Печально, - встала руки в бока, и огляделась еще раз. Эльф застонал, придя в себя, зашевелился. - О! Ты мне и нужен. Ну, как оно, действительности лом?
Приподняла и усадила, спиной к стене прижав. Уставилась недобро:
- Слушай меня милый, сейчас ты быстро и бодро рассказываешь мне, где Авилорн, или я не откажу себе в удовольствии, медленно и больно, вытягивать из тебя по слову. Познакомлю с адом, но доморощенным, своим. Не так он прекрасен, - на интерьер кивнула. - Но об этом мы с тобой потом поговорим… конечно, если сможешь.
Эльф хлопал ресницами, и в глазах жила искренняя растерянность и непонимание. Он не верил, что девушка решится. Но она уже решилась! Файлы разошлись, а с ними и глаза.
- Понятно, - затылок почесала Яна, оглядываясь в раздумьях. - А! Вот! Смотри, знакомая тебе книжка, как ты думаешь, если ею тебе по уху, грим осыплется? Нет? Проверим? - и размахнулась.
- У-у-у, мы-ы-ы, - замычал и замотал головой гарон.
- Хороший мальчик, - усмехнулась Яна и освободила ему рот. - Ну, что поговорим?
- Ты сумасшедшая…
- А я и не скрываю, - хмыкнула. - Хе! Мила-ай, я еще не то могу под этим соусом, и все мне спишут.
- Геустис…
- Позже позовем. Если захочешь. Сейчас меня интересует Авилорн.
- Я кто, по-твоему?
- Фигляр. `Дурилка картонная', - проскрипела, копируя голос бессмертного персонажа. Гарона вовсе сглючило: он пятнами пошел. - Так что: сам скажешь, на добровольной основе, или познакомимся с материей, и будем говорить в принудительном порядке?
- Э-э-э…
- Понятно, вариант второй, - и пнув, перевернула кресло, схватила за ножку, выломала ее с трудом, руками и ногами помогая. - Н-да, не стекло. Нравится? - качнула перед носом гарона острыми зазубринами обломка ножки.
- Нет, - признался честно и вперил в Яну тяжелый, холодный взгляд.
- О! Пугаете девочку, - шлепнула обломком себе по ладони, показывая, что она довольно тяжелая. - Сейчас по одному уху, потом по второму, а то, что останется…
- Не сможет говорить.
- Угу. Разумно. Но ты забыл, что у меня с головой плохо. Мне все равно уже будет - скажешь - не скажешь. Главное, душу отведу. А Геустис простит. Влюблен, ты слышал? Любовь такая сила, я доложу тебе! У!
И размахнулась обломком как битой для гольфа.
- Стой!
- Стою, - замерла, выжидательно глядя на пленника. Тот пытливо щурил глаз, и криво усмехнулся. - Не сможешь.
- Да? - и собравшись с духом, размахнулась вновь и впечатала ножку парню в плечо. Того повалило на пол:
- Ненормальная! - взвыл.
- А я что говорила? - пожала плечами, изображая удивление. - Ты ж сказал, что в курсе. Добавим по второму?
И опять замахнулась.
- Не надо! Верю!
- Молодец.
- Освободи мне руки.