Если не считать враждебного тона, существо отнюдь не казалось неприятным. Его двухметровое тело напоминало тиранозавра, если, конечно, существуют тиранозавры с коричневой шерстью. Его спина оканчивалась большим ребристым гребнем, радужно переливавшимся в ярком свете ртутных ламп. Его руки напоминали человеческие, только каждый из четырех пальцев содержал один лишний сустав. Круглая голова, пушистые уши, маленькие глаза и глуповатое выражение лица производили забавное впечатление. Одежда краоканца состояла из нарукавной повязки, пояса с подсумками и прикрепленного к поясу оружия. Фолкейн порылся в памяти и определил, к какому из трех краоканских полов принадлежит офицер: так называемый передатчик, оплодотворяемый самцом и в свою очередь оплодотворяющий самку.
"Я должен был сразу догадаться, - подумал он. - Если бы даже в библиотеке Гарстанга не было информации о них. Самцы низкорослые, мелкие, они растят детенышей. Самки же принимают решения и созидают. Передатчики наиболее воинственны".
"Как этот, например, что следит за мной через ствол пушки". Он почувствовал себя одиноким. Дрожь и гудение корабля, запахи обогащенного кислородом воздуха и его собственного пота, все в искусственном поле тяготения - вся эта жизнь была хрупка, словно он был заключен в яичную скорлупу, за пределами которой была окоченелость. Власть Лиги кончалась за много парсеков отсюда, а эти незнакомцы объявили себя ее врагами.
- Отвечайте! - потребовал краоканец.
Фолкейн пытался вспомнить обрывки фраз на идиш, которые он слышал от Шустера во времена своего ученичества.
- Я… знаю… плохо… немецкий, - сказал он как можно яснее и медленнее. - Дайте мне… человека…
Краоканец оставался неподвижным.
- Черт побери, с вами ведь есть люди, - сказал Фолкейн. - Я знаю имя одного из них. Ут Хорн. Понимаете? Ут Хорн.
Краоканец переключил его на другого краоканца, склонившегося над электронной аппаратурой. Нечеловеческие звуки доносились из интеркома. Это существо повернулось к Фолкейну.
- Я немного знаю латинский, - сказало оно. Несмотря на вокализатор, его акцент с трудом позволял понять сказанное. - Назовите себя.
Фолкейн облизнул губи.
- Я агент Политехнической Лиги в Гарстанге, - сказал он. - Я получил капсулу с извещением о вашем… гм… прибытии. В нем говорилось, что мне разрешается прилететь сюда.
- Так, - еще свисты и хрипы. - Действительно. Мы разрешаем одной шлюпке, невооруженной, приземлиться в Элан-Тррл. Если вы будете причинять беспокойство, мы вас убьем.
- Конечно, я не буду причинять беспокойство, - пообещал Фолкейн и мысленно добавил: во всяком случае, без надежды на успех. - Я направляюсь прямо к месту назначения. Вам нужно сообщить мой маршрут?
- Да, нужно.
Компьютер спидстера передал цифры на военный корабль.
Полет по маршруту был разрешен. Лазерные лучи передали другим кораблям предупреждение о необходимости следить за спидстером.
- Следуйте, - сказал краоканец.
- Но этот Ут Хорн…
- Коммандер Хорн увидится с вами, когда он этого захочет. Можете двигаться.
Экран почернел, и Фолкейн полетел дальше. Включились компенсаторы полей тяготения, поглощая возникающее ускорение.
Фолкейн тяжело вздохнул и посмотрел на экран. До сих пор, пока он удалялся от звезды Турмана, на небе господствовала Бета Центавра, немигающая яркая звезда, находившаяся на удалении двадцать светолет. Но теперь ярче всех светила Венесса. Это был не супергигант класса "В", а белая звезда класса "Ф-7". Кипящая протуберанцами, сверкающая короной, она производила достаточно сильное впечатление. Если защитные экраны спидстера не выдержат, ее радиация мгновенно пронзит борт корабля и уничтожит его.
"Что ж, - подумал Фолкейн, - я хотел стать лихим авантюристом. Вот и исполнилась моя мечта".
Он потянулся, чтобы немного размяться и снять охватившее его напряжение. Потом он почувствовал голод и отправился на корму, чтобы приготовить себе сэндвич. Пока он ел и курил трубку, волнение вновь охватило его. Ведь ему было всего двадцать лет.
Когда он получил свое свидетельство агента, он оказался самым младшим по возрасту из людей, занимавших эту должность. В сущности, это назначение было наградой ему за ту роль, которую он сыграл в событиях на Айвенго. Для того чтобы установить теперь подобный же рекорд в скорости получения мастера Лиги, ему нужно было совершить еще один подвиг или даже два. Послание Белджагора заставило его задрожать от радости.
Но теперь оказалось, что он вовлечен в нечто гораздо более серьезное, чем ему представлялось издалека. Тем не менее, будучи гордым отпрыском баронского рода Великого Герцогства Гермеса, он намеревался не упустить своего шанса.
Как минимум, если даже он ничего и не предпримет, а просто передаст известие о случившемся в сектор ВГ, уже это сделает его имя известным верхушке Лиги. Может, даже сам старый Ник ван Рийн услышит о Дэвиде Фолкейне и поймет, что тот напрасно не теряет время.
Он высокомерно усмехнулся. За последний год он сильно изменился. Хотя лицо его оставалось неизлечимо курносым, оно утратило пухлость и округлость, которые так его огорчали. "Я высок, светловолос, строен, - говорил он себе. - У меня превосходный вкус к одежде и вину. А женщины, - добавил он, - очень ценят эти качества. Если бы только я не был единственным человеком на этой проклятой планете!.. Что ж, может быть, этот загадочный Хорн привез с собой несколько женщин…"
В иллюминаторе вырастала Венесса, красноватый шар, испещренный зеленым и сипим, усеянный отражениями солнца в маленьких морях. Фолкейн подумал: "Интересно, как называют планету ее обитатели? Будучи сами колонистами, чья цивилизация не обособилась в результате долroro перерыва в космических полетах краоканцев, они, несомненно, имели единый язык. Почему Турман не совершил обычной в этих случаях процедуры: не указал туземное название в каталоге?
Вероятно, потому, что человеческая гортань не в силах произнести туземные звуки. Или, может, планету окрестили Венессой по иной причине. Черт побери, какая блестящая возможность была у открывателя! И какая девушка откажет тебе, узнав, что ты дал ее имя целому миру!"
На экране появился еще один боевой корабль, двигавшийся по сторожевой орбите. Фолкейн оторвался от своих мечтаний.
2
В давно миновавшие дни своей великой экспансии краоканцы никогда не основывали городов. Концепция подобных обособленных друг от друга поселений была им чужда. Тем связанным в единое целое поселениям, которые они создавали, краоканцы давали единые названия. "Справочник пилота по району Бета Центавра", заменявший Фолкейну Библию, информировал его, что Элан-Тррл - так приблизительно и звучало его название - расположен в средних северных широтах и отмечен радиобакенами Лиги.
Информационная кассета мало что могла сообщить ему об этой планете. Наиболее важные сведения касались озона и ультрафиолетовых лучей. Он надел костюм с капюшоном, маску с фильтром и перчатки. Крошечное поле космопорта устремилось ему навстречу. Он приземлился.
Некоторое время он стоял, пытаясь сориентироваться и приспособиться к незнакомой обстановке. Небо над головой было безоблачным, бледно-голубым, солнце слепило, он не мог даже взглянуть на него. Цвета сливались в яркое сияние. За иллюминатором холмистая равнина спускалась к озеру, от которого тянулись ирригационные каналы, пересекавшие обработанную местность, усеянную сине-зеленым кустарником. Сучковатые, с кожистыми листьями деревья росли вдоль берегов каналов, по воде скользили моторные лодки с высокими бортами. Сельскохозяйственные машины на полях и антигравитационные лодки, время от времени пролетавшие над головой, видимо, были импортированы торговцами Лиги. На горизонте возвышался коричневый горный хребет.
Фолкейн ощутил навалившуюся тяжесть - сказывалась увеличенная на двадцать процентов, по сравнению с земной, гравитация. Ветер сдувал с него капельки пота. Но в сухом воздухе переносить жару было сравнительно легко.
В другом иллюминаторе вздымал луковицы своих башен Элан-Тррл. Их серый камень за прошедшие тысячелетия был изъеден непогодой. Фолкейн не заметил интенсивного уличного движения. "Вероятно, оно подземное", - подумалось ему. Его глаза с благоговением остановились на знакомых стеклянно-стальных фасадах зданий Лиги на краю космопорта. Очертания их дрожали в волнах горячего воздуха.
Рядом с его кораблем на поле космодрома стояли два других корабля. Один небольшой, по-видимому, принадлежал Белджагору; другой, стройный, вооруженный, построенный по образцу земного корабля-истребителя, должно быть, принадлежал захватчикам. В его тени на страже стояло несколько краоканцев. По-видимому, их предупредили о появлении Фолкейна, поскольку они остались неподвижными и ничего ему не сказали. Идя к зданиям, принадлежавшим Лиге, он спиной чувствовал их взгляды. Топот его башмаков одиноко звучал в тишине; космопорта.
Дверь помещения фактории открылась перед ним. Воздух в вестибюле был таким же жарким, как и снаружи; свет был лишь чуть менее резким. Фолкейн с тоской подумал о холодном зеленом Гарстанге. И почему этот Белджагор не вышел его встретить?
Тяжелый бас сказал в интерком по-латыни:
- Вдоль по залу и направо.
Фолкейн прошел в главную контору. За столом сидел Белджагор, дымя сигарой. Над ним висела эмблема Галасоциотехнической Лиги - космический корабль на фоне солнечной вспышки - и девиз: "Мы будем повсюду". Компьютеры, записывающая аппаратура и прочее оборудование были хорошо знакомы Фолкейну. А вот их хозяин - нет. Фолкейн никогда раньше не встречал джалильцев.
- Вот и вы, - сказал Белджагор. - Долго же вы добирались.
Фолкейн остановился и взглянул на него. У агента была антропоидная внешность. Коренастое тело, две ноги, две руки, одна голова и полное отсутствие хвоста. Рост у него был немногим более метра, на ногах имелось по три толстых пальца, на руках тоже было по три противопоставленных пальца. Его набедренная повязка была единственной одеждой, открывающей серую чешую и желтый живот. Нос Белджагора легче было представить на морде тапира, а уши напоминали крылья летучей мыши. Пучок красноватых ресничек торчал на макушке, а над глазами шевелилась пара мясистых чувствительных щупалец. Глаза были маленькими, как и у краоканцев. Фолкейн знал, что существа, которые хорошо видят в фиолетовой части спектра и не видят в красной, доступной человеку, не нуждаются в больших глазах.
Его полной противоположностью был сидящий рядом венессуанин. На его… нет, на этот раз - на ее хвосте… Белджагор указал на нее сигарой.
- Это Квиллипап, мой первый помощник и связной офицер. А вы… кстати, как вас зовут?
- Дэвид Фолкейн! - он осмелился лишь выкрикнуть свое имя. А что еще мог сделать простой агент перед лицом мастера Лиги?
- Хорошо, садитесь. Хотите пива? Вы, земляне, легко обезвоживаетесь.
Фолкейн решил, что в конечном итоге Белджагор не такой уж плохой парень.
- Спасибо, сэр. - Он опустил свое длинное угловатое тело в кресло.
Джалилец отдал в интерком какой-то приказ.
- Были какие-нибудь неприятности в пути? - спросил он.
- Нет.
- Я и не думал, что они будут. Из-за вас не стоило и беспокоиться. Но Хорн хотел, чтобы вы явились, а он, по-видимому, занимает в их флоте высокий пост, - Белджагор пожал плечами. - Не могу сказать, чтобы сам я жаждал вашего прибытия. Необлизанный детеныш! Если бы где-то поблизости находился более опытный человек, мы бы вызвали, конечно, его.
Фолкейн подавил в себе еще один приступ честолюбия.
- Сожалею, сэр. Но поскольку Лига действует в этом районе уже несколько десятилетий… я не вполне понимаю, что вы этим хотите сказать. В вашем сообщении говорилось только, что система Турмана подверглась вторжению сил краоканцев, которые потребовали от Лиги очистить весь район вблизи Беты Центавра.
- Кто-то должен предупредить штаб, - прорычал Белджагор, - а я не могу этого сделать сам. Я обязан оставаться здесь и наблюдать. Может, мне даже удастся убедить их изменить свои намерения. А ваш пост в вас не очень-то нуждается, - он некоторое время молча курил. - Но прежде чем вы улетите, я хочу, чтобы вы постарались сделать кое-какие наблюдения. Именно поэтому я послал за помощью в Гарстанг, а не на Рокслатл. Снарфен, вероятно, в десять раз умнее вас, но вы человек, а среди анторанитов несколько человек занимают высокие посты. Подобно Хорну, который передал, что хочет увидеться с вами, после того как я упомянул о вашем происхождении. Может, вам удастся понять, что произошло и наметить линию действий. Представители вашей отвратительной расы всегда понимают друг друга.
Фолкейн хмуро улыбнулся при последней фразе мастера.
- Антораниты… сэр?
- Захватчики называют свою базовую планету Антораном. Они ничего не сообщили о ней, кроме названия.
Фолкейн взглянул на Квиллипап.
- Нет ли у вас каких-нибудь идей насчет того, откуда они пришли?
- Нет, - сказала венессуанка в свой вокализатор.
- Это не может быть мир, о котором известно, что он заселен нашей расой. Однако информация неполна…
- Не понимаю, как…
- Я объясню. За столетия до того, как ваш народ и племя мастера Белджагора вышли из состояния варварства, наши великие краоканские предки…
- Да, я знаю о них.
- Не прерывайте старших по званию, детеныш, - прохрипел Белджагор. - К тому же я не уверен, что вы хорошо знаете историю. Вам не повредит послушать ее вновь, даже если вы одолели одну-две книжки. - Его нос пренебрежительно дернулся. - Вы из компании "Солнечные пряности и напитки", верно? А они здесь бывают не часто, Тут нет для них ничего интересного. С того времени, как началась межзвездная торговля, Венесса не производит ничего, кроме наркотиков и флюоресцентных красок, не пригодных для вашей формы жизни. Я же здесь не только агент "Дженерал Моторе" с Джалила, но и представитель других компаний на аналогичных планетах. Поэтому я хорошо представляю себе ситуацию. Продолжайте, Квиллипап.
- Теперь вы прервали меня, - сердито заметила венессуанка.
- Когда говорю я, это не помеха, а разъяснение. Я сказал, продолжайте. Но говорите покороче. Не нужно ваших проклятых поющих хроник, слышите?
- Величие расы невозможно передать как следует без триумфальных баллад.
- Оставьте в покое величие расы.
- О, но ведь он вообще не представляет себе великолепие нашего прошлого.
Фолкейн заскрипел зубами. Где же, черт побери, обещанное пиво?
- Тысячи лет назад, - начала Квиллипап, - наша раса овладела тайной космических полетов и устремилась к звездам с целью колонизации иных миров. Долгим и величественным был этот поход, и легенды о героических экипажах не умолкали в веках. Например, Унги…
- Долой его, - приказал Белджагор, так как Квиллипап, по-видимому, уже собралась запеть.
Фолкейн подумал, что ее хвастовство является данью комплексу неполноценности. Дело в том, что краоканцы так никогда и не смогли открыть принципов гиперпространственного движения. Они все еще летали на досветовых скоростях: десятилетия или столетия длились их полеты от звезды к звезде. К тому же для их жизни были пригодны сравнительно редкие звезды типа "А". Меньшие солнца, такие, как наше, были слишком холодны и тусклы, слишком бедны ультрофиолетовым излучением, которого требовала их высокоэнергетическая биохимия. Большие звезды типа Беты Центавра - класса "Ф-5" - обычно не имели планет. Поэтому краоканцам удалось найти лишь четырнадцать планетных систем, пригодных для колонизации.
- Постарайтесь представить себе достижения древних, - сказала Квиллипап. - Они не только преодолевали немыслимые звездные дали, они часто трансформировали атмосферу и экологию целого мира, чтобы сделать его пригодным для жизни. Ни одна другая раса не достигла в этом деле такого искусства.
"Конечно, не достигла, - подумал Фолкейн. - Современным космическим колонистам ни к чему заниматься планетарной инженерией. Если им не нравится планета, они улетают на поиски другой. Конечно, космонавты, двигавшиеся с досветовыми скоростями, не могли быть столь привередливыми".
Он должен был согласиться, что в краоканском прошлом было определенное величие. Люди вряд ли смогли бы столь длительное время заниматься таким грандиозным проектом: у них было больше индивидуальных интересов и меньше расовой гордости.
- Когда наступили Темные Века, - сказала Квиллипап, - мы не забыли прошлое. Но мы лишились всего и были едва способны поднять голову и взглянуть на звезды, сияющие с неба.
Согласно тому, что читал Фолкейн, это падение было постепенным, но неотвратимым. Сфера деятельности краоканцев со временем стала просто слишком обширной для таких медленных путешествий: расходы времени, энергии и ресурсов для достижения каждого следующего белого солнца невероятно возрастали. Так закончилась их космическая экспансия.
Аналогичная судьба постигла вскоре и торговлю между колониями. Перелеты стоили слишком дорого. Галасоциотехническая Лига существовала не только благодаря перемещениям в гиперпространстве, но и потому, что перевозить некоторые межзвездные товары стоило дешевле, чем производить их на каждой планете. Между тем в действиях древних краоканцев отсутствовал мотив получения прибыли, хотя их экономика подчинялась тем же законам, что и хозяйства иных миров.
Поэтому краоканцы прекратили строительство космических кораблей. Со временем большинство их колоний прекратило выходить в Космос, прекратились межпланетные путешествия. В некоторых колониях воцарились хаос и варварство. Венесса оказалась среди наиболее удачливых: цивилизация здесь сохранялась, правда, окостеневшая, но на довольно высоком технологическом уровне, сохранялась неизменной в течение более чем трехсот столетий. Потом сюда пришли турманцы. А теперь краоканцы получили сведения о своих потерянных братьях и мечтали о возрождении космического могущества своей расы.
А эти мечты требовали денег. Космический корабль стоит недешево, а Лига - не благотворительная организация. Пусть венессуанцы покажут себя достаточно кредитоспособными, и тогда космические постоялые дворы на любой планете Галактики будут выполнять их желания. Но не раньше.
Фолкейн оторвался от своих мыслей, заметив, что Квиллипап говорит о чем-то действительно важном.
- …ни в хрониках, ни в традиционных преданиях не упоминается мир, который может быть отождествлен с: Антораном. Фонетический анализ, а также те тайные записи и наблюдения, что мы сумели сделать, свидетельствуют, что эта планета была, очевидно, заселена с Дзуа. Но Дзуа оказалась одной из первых планет, где цивилизация пришла в упадок; и не сохранилось никаких записей о колонизации, проводившейся с нее. Возможно, что Анторан - пятнадцатая колония, забытая нами и никогда нигде не упоминавшаяся.
- Вы уверены? - вмешался Фолкейн. - Я хочу сказать, не может ли одна из известных краоканских планет иметь…
- Определенно нет, - сказал Белджагор. - Я был на всех этих планетах и знаю все их розможности. Такой флот - а меня специально взяли в Космос и показали, какой большой у них флот и что он может сделать, - так вот, такой флот не может быть создан без мощной промышленности, а такую индустрию невозможно спрятать от внимательного наблюдателя.
- Захватчики… что они говорят?