Вонючие ангелы.
- Мы заинтересованы в тебе, Минерва.
- Правда, Кэл? - Я захлопала ресницами. Он был симпатичный - в милой, хотя и скучной манере - и говорил с клевым акцентом южанина. Не такой аппетитный, как Мосси, конечно, но мне нравилось, как Кэл краснеет, когда с ним кокетничаешь. - Тогда почему бы вам не выпустить меня отсюда? Вряд ли я опасна, в конце концов.
Он сощурился. Кэл не носил солнцезащитных очков - в отличие от других ангелов. Конечно, все они были инфицированы и оставались в здравом уме только благодаря своим таблеткам. У них здесь своя крупная фабрика по производству этих таблеток. Никаких черепов или распятий на стенах - все по науке.
Однако Кэл был другой. Он не нуждался в таблетках и пах очень похоже на Астора Михаэлса. Оба выродки от природы.
- Мы не можем тебя отпустить, потому что не понимаем, что ты собой представляешь, - сказала подружка Кэла.
Я бросила на нее сердитый взгляд. Ее звали Ласи, и это она всадила иглу в шею Мосси.
- Но я исцелилась. Это же видно невооруженным глазом.
Они пытались "кормить" и меня своими вонючими ангельскими таблетками, но я отказалась. Сейчас мне хватало одного чеснока.
Кэл поскреб голову.
- Да, ты уже рассказывала нам об этой женщине с ее эзотерикой. Мы проверяем ее.
- Будьте поласковее с Лус, - предупредила я. - Она многое умеет.
- Мы тоже многое умеем, - сказал он.
Ласи повела себя как настоящая командирша - руки в боки, голос решительный и громкий.
- Мы здесь уже не одно столетие, излечили столько инфернов, сколько Лус и не снилось. Ей, может, и известно несколько народных средств, но Дозор все это уже давно перевел на научную основу.
- Научную, говоришь? - Я провела пальцем по шее, и Кэл тут же задергался, - Тогда кто я такая?
Ласи нахмурилась.
- Ты - нечто странное, причудливое.
- Мы уже какое-то время наблюдали за Астором Михаэлсом, - сказал Кэл. - Нам было известно, что он распространяет паразита, но вся эта история с пением… Она застала нас врасплох.
Я не стала распространяться, насколько меня застал врасплох червь. Я всегда чувствовала, как он грохочет, когда мы играем, но никогда не думала, что он нанесет визит.
Даже легкий гул заставлял меня сейчас нервничать. Вонючие подземные монстры.
- Почему бы вам не расспросить об этом самого Астора Михаэлса?
- Он понимает не больше нас, - ответила Ласи. - Он просто продюсер звукозаписи, старающийся найти очередное явление века. Он обладает иммунитетом к худшим проявлениям воздействия паразита, но это случается чаще, чем ты думаешь.
- Я сам носитель.
Кэл улыбнулся с оттенком гордости. Он уже приходил ко мне и рассказывал, что обладает естественным иммунитетом и что еще до кризиса стал таким всем из себя крутым охотником на вампиров. Теперь он работал на службу, называющуюся Ночной Дозор, которой руководил кто-то, называемый Ночной Мэр. Жуть!
Я снова захлопала ресницами.
- Значит, ты способен на такие же трюки, как Астор Михаэле, Кэл? Ты такой же плохой?
- Нет. - Он сглотнул; Ласи бросила на него взгляд. - Ну, не в таком масштабе и никогда намеренно…
- Ты инфицировал ее?
Я кивнула на Ласи. Сквозь прутья решетки на моем окне я однажды видела, как они целовались.
- Нет, - ответил он сдавленно. - Это сделал мой кот.
- Твой кот? - Я удивленно уставилась на него. - Коты на это способны?
- Животные семейства кошачьих - главные переносчики инфекции. Паразит столетиями прятался в популяции живущих глубоко под землей крыс, и только черви выгнали их на поверхность…
Пока явно чокнутый на паразитах Кэл продолжал свою лекцию, что ему нравилось делать, я вспоминала то, что было до начала моей болезни. Когда на улицах разразился кризис санитарии, Зомби начал все больше времени пропадать снаружи. И каждую ночь он возвращался домой и спал у меня на груди, дыша кошачьим кормом мне в лицо.
Значит, вот как я заразилась? От Зомби?
Значит, Марк не был таким уж грязным подонком. Не он заразил меня; я передала эту гадость ему…
- Боже мой… - прошептала я. Интересно, где Зомби сейчас? Я всегда оставляла окно открытым, чтобы он мог прошвырнуться к своим маленьким друзьям, но, судя по ТВ, в Манхэттене сейчас очень скверно. Весь остров блокирован службой национальной безопасности, типа, они таким образом рассчитывали помешать паразиту распространяться.
Кал объяснил мне, насколько умен паразит: он делает инфицированных людей сексуально озабоченными и голодными, подталкивает их кусаться - все, что угодно, лишь бы распространять свои споры, - заставляет презирать все, что прежде они любили. Вот почему я выкинула Марка, и своих кукол, и свою музыку; вот почему Мос расколошматил "Стратокастер". Проклятие - так это называет Кэл - подталкивает зараженных людей убегать из дома в соседний город, потом в следующий…
Понадобится совсем немного времени, чтобы эта штука распространилась на весь мир.
Сейчас во многих больших городах полномасштабные беспорядки, по улицам бегают жаждущие крови маньяки, делая мерзкие вещи, - и не все они инфицированы, можно уверенно сказать. Школы закрываются, дороги забиты беженцами, и президент продолжает разражаться речами, призывая всех молиться.
Истинная правда.
Однако в новостях никогда не говорилось о запасах кошачьей еды; по крайней мере, я такого не видела. Так что теперь ест Зомби? Он вроде как не возражал против птиц и мышеи, но потом его всегда ими рвало.
- Вообще-то, - заговорила Ласи, заметив, что я не слушаю, - нас на самом деле не интересует, как ты заболела или как твоя приятельница-знахарка исцелила тебя. Все дело в твоих песнях.
Я улыбнулась.
- Они заставляют землю громыхать. Хочешь, спою одну для вас?
- Ммм… Нет, - ответил Кэл и нахмурился. - Этот червь, скорее всего, просто совпадение. Но здесь есть люди, которых вся эта история заинтересовала. Они прослушали записи того вечера и хотят знать, где ты взяла эти стихи.
- Вам нужна моя помощь? А я-то думала, что вы во всем сами разберетесь. Ну, прибегните к науке.
- Может, то, что произошло тем вечером, не имеет отношения к науке, - сказала Ласи.
Кэл удивленно посмотрел на нее.
- Что ты имеешь в виду?
- Парень! Ты же видел, как все происходило! Это дерьмо было…
Ее голос сошел на нет.
- Паранормально? - Я посмотрела на свои ногти; они явно нуждались в маникюре. Они все еще росли быстрее обычного, хотя я и исцелилась. - Ладно. Я расскажу вам все, что знаю… если вы позволите мне увидеться с Мосси и остальными. Я хочу, чтобы мы были вместе. Мы, знаете ли, группа.
- Но трое других не заражены, - сказал Кэл.
- Я так и говорила.
- Да, говорила. - Он нахмурился. - Но если мы позволим тебе увидеться с ними, ты можешь каким-то образом причинить вред их здоровью.
- Черт! Я же не собираюсь целоваться с ними.
- Поцелуи не единственный способ заражения.
Мне ужасно хотелось возмущенно закатить глаза, но я сдержалась. Все, что угодно, лишь бы выбраться из этой вонючей комнаты.
- Хорошо, обещаю не делиться с ними мороженым.
- Кэл, - заговорила Ласи, - если бы она хотела заразить их, то уже давным-давно сделала бы это. - Она посмотрела на меня. - Однако Мос все еще опасен.
- С Мосси я справлюсь. Ему просто нужен его чай.
- Он получает кое-что получше чая, - сказала она, - но все еще в плохой форме. Это не слишком приятно.
Я насмешливо фыркнула.
- В сумасшедшем доме меня привязывали к постели. Я вопила и пыталась откусить докторам пальцы. А потом проторчала взаперти в своей комнате целых три месяца, ненавидя себя и поедая сырых мертвых цыплят. Не говори мне, что приятно, а что нет, мисс Ласи.
Они со всей серьезностью посмотрели друг на друга, еще немного поспорили, но я знала, что, в конечном счете, будет по-моему. Они очень хотели знать, что такого скверного в моих песнях.
А как говорит Астор Михаэле, нужно делать все, чтобы талантливые люди были счастливы.
27
"Faithless"
ПЕРЛ
Ночной Дозор разместил меня, Захлера и Алану Рей в одной из своих "гостевых комнат" в небольшой группке хижин в лесистой части компаунда. Мы могли ходить по компаунду, куда пожелаем, кроме больницы, где находился Мос, но сразу за нашей дверью в обоих направлениях тянулась высокая ограда. По всей ее длине лежали кольца колючей проволоки, напоминая, что мы пленники; не потому, что нам не позволяли выйти наружу, а потому, что сейчас там было слишком опасно для нас. Снова "Особые гости".
Делать, в общем-то, было нечего, разве что наблюдать по ТВ за тем, что происходит в мире.
Благодаря самолетам, перегруженным школам и тому, что шесть миллиардов жителей Земли теперь фактически ничто не разделяло, болезнь вырвалась из-под контроля. Она достигла критической массы в Нью-Йорке в эту первую неделю, когда мы находились в Нью-Джерси, и теперь распространялась так быстро, что никто не мог остановить ее, умолчать о ней и даже понять, что происходит.
"Говорящие головы" высказывали всевозможные предположения, настолько же далекие от правды, как небо от земли: винили террористов, птичий грипп, правительство и даже Бога. Все чушь, конечно, хотя, по крайней мере, они перестали притворяться, что это просто проблема санитарии. Но никто из них, казалось, не догадывался, что мир катится к концу.
Иногда они опрашивали людей в маленьких городах, где все шло сверхъестественно нормально, где болезнь себя пока не проявила. События в Нью-Йорке вызывали у этих обитателей глуши ухмылку, типа, так нам и надо, а их это не касается. Однако они недолго веселились. Кредитные карточки, телефоны и Интернет уже начали выходить из строя. Никто больше не производил контактные линзы, кино, медикаменты и очищенный бензин. Даже самые маленькие города страдали, когда рушилась инфраструктура.
Эллен Бромович оказалась права: никаких симфонических оркестров больше не было, как и интервью знаменитостей в журналах, как и альбомов с фотографиями на обложках, как и музыкальных видео. И самый большой хит на местных радио в эти дни был: "Где ближайший к вам лагерь национальной гвардии?"
Никакой возможности стать знаменитым.
Конечно, теперь, в масштабах происходящего, стать рок-звездой казалось не так уж важно. Фактически это казалось очевидной глупостью, невероятным эгоцентризмом и вообще надувательством.
Я видела, как оно приближается. Даже пока я была свидетельницей лишь безумия Мин и слушала странные разговоры Лус, каким-то образом я понимала, что мир близок к гибели. Что же мне оставалось делать? Спрятаться от реальности, попытавшись стать знаменитой. Как будто тогда происходящее в мире меня не коснется, как будто с теми, кто записывает свои песни, ничего плохого не происходит. Как будто я могла таким образом забыть обо всех незнаменитых людях.
Ничего себе шуточка! Печальная и безумная.
Так вот что я представляла собой сейчас, сидя в Нью-Джерси: в полной депрессии, все надежды рухнули плюс психическая травма из-за того, что наше первое выступление обернулось кровавой бойней, мир гибнет, а мечте всей моей жизни суждено стать Тадж-Махалом теней.
Мне не хотелось никогда больше выходить на сцену, не хотелось брать в руки инструмент… и как раз тогда мне пришло в голову фотличное название для группы.
Как насчет "Зануды"?
Каждое утро Ночной Дозор привозил фургоны инфернов - инфицированных паразитом, - которых поймали ночью. Их помещали в больницу, пустую начальную школу, и тут же начинали лечить. Возродившись уже как ангелы, сотни их каждый день проходили обучение на поле для собраний. Мечи сверкали, словно множество ламп, вспыхивающих в унисон.
Здесь создавалась армия.
Кэл говорил, что за всю историю человечества эта инфекция распространяется быстрее всех - и все благодаря самолетам. И что никто, кроме Дозора, пока не осознавал, что худшее еще впереди. Создание, вызванное Мин, этот жуткий червь, был одним из тысяч, поднимающихся из глубин, чтобы напасть на человечество. В точности как говорила Лус - болезнь была просто признаком великой борьбы, которая только начинается.
Читая нам свои нудные лекции, Кэл предлагал научную версию. Это было как цепная реакция: поднимающиеся на поверхность черви беспокоили обитающих в глубине крыс, те выносили наверх паразита и инфицировали котов. Последние заражали своих хозяев, которые становились инфернами и инфицировали других. Болезнь делала людей сильнее и быстрее, злее и бесстрашнее - прекрасные солдаты для борьбы с червями.
На протяжении большей части человеческой истории вампиры были редкостью, но в отдельные периоды людям требуется огромное их количество. Эта эпидемия - подготовка иммунной системы нашего вида, а инферны подобны Т-клеточным антигенам в крови, готовящимся оказать сопротивление захватчику. Конечно, как любит повторять Кэл, иммунная система - опасная штука: волчанка, артрит и даже астма есть порождение наших собственных защитных реакций. Болезнь необходимо контролировать.
Тут-то и появляется Дозор. Он организовывает инфернов и не допускает, чтобы они причинили слишком много вреда. Типа как мама приносит тебе аспирин, холодный компресс и куриный бульон - но с формой ниндзя.
Однажды рано утром, спустя неделю после того, как мы оказались здесь, нам, в конце концов, позволили встретиться с остальными.
Мос лежал на больничной койке и выглядел хуже, чем я ожидала. Руки и ноги связаны, иглы капельниц воткнуты в вены обеих рук, по ним в кровеносную систему поступает желтоватая жидкость. Бледную голую грудь облепили электронные датчики. Из горла торчит пластиковый шунт - чтобы иметь возможность вводить, что требуется, не вскрывая вен. Глаза Моса окружали похожие на синяки тени, кожа плотно обтягивала скулы. В палате было темно и пахло чем-то отдаленно похожим на чеснок и дезинфицирующие средства.
Минерва молча сидела рядом. При виде ее на меня нахлынула волна гнева: она сделала это с ним, инфицировала его своим поцелуем.
Кэл сказал, что отчасти ею управлял паразит. Всегда стремясь распространяться, он делает своего носителя сексуально озабоченным, прожорливым, иррациональным. Но я все равно была в бешенстве. Паразит там или нет, никогда, никогда нельзя заводить роман с парнем из своей группы.
Тем более дважды подряд.
- Эй! - сказала я.
Нас предупредили не произносить его имени, из-за этого проклятия. Он только-только оправился в достаточной степени, чтобы выносить вид наших лиц.
- Привет, парень, - сказал Захлер. - Как дела, Минерва?
Минерва ткнула пальцем себе в рот и сделала жест, будто поворачивает ключ. Мои уста запечатаны.
Конечно… Мос ведь влюблен в Мин. Ее знойный, прекрасный голос обожжет его уши. Я заметила, что он смотрел на Захлера, Алану Рей и меня, но избегал взглядом Мин.
Я и сама не могла смотреть на нее.
- Привет, - хрипло ответил Мос.
- Дерьмово выглядишь! - сказал Захлер.
- И чувствую себя дерьмово.
- По крайней мере, ты ничего больше не ломаешь, - сказала Алана Рей.
Она попыталась улыбнуться, но вместо этого лишь дернула головой. Со времени выступления она беспрестанно подергивалась.
Мос вздрогнул - видимо, вспомнил, что сотворил со "Стратом". Наверно, гитару он любил больше, чем Минерву, внезапно осознала я. Минерву он не разбил вдребезги.
- Но все же клевое получилось выступление, - сказал Мос.
Я кивнула.
- Да, фотличное. А ведь всего одну песню исполнили, между прочим.
- Толпа думала, что мы жутко глупые. - Захлер вздохнул. - Хотя… этот гигантский червь… скверная штука.
- Да. Эта часть дрянная, - ответил Мос.
Последовала пауза. Дозор не обсуждал с нами тот вечер, и с тех пор появились гораздо более важные новости, о которых стоило говорить, но все мы не сомневались, что тогда погибли люди. Конечно, и зверь, которого мы вызвали, тоже - одним подземным монстром стало меньше.
Вот почему Ночной Дозор так интересовался нами. Зная, что исторически черви и инферны всегда появляются вместе, они подходили ко всему происходящему с позиций современной науки. По словам Кэла, еще ничего не началось, а они уже знали, что приближается апокалипсис. У них имелись лекарства и другие средства для превращения маньяков в солдат, способных сражаться с врагом. У них были крутые мечи, которыми они убивали червей.
Однако было кое-что, доступное только нам.
Мы могли своими песнями вызывать червей, заставить выбраться из тайных убежищ и подняться на поверхность, где убивать их гораздо легче…
Мы еще немного поговорили, и Мин передала мне записку. Почерк у нее все еще был ужасный, но я смогла разобрать его. Более или менее.
- Ну, Мос, нам придется уехать на некоторое время, - сказала я, - Всего на день или два. Мы вернемся еще до того, как ты встанешь с постели.
- Куда? - прохрипел он.
Я машинально складывала записку, делая ее все меньше и меньше.
- В Манхэттен.
- Шутишь? - спросил Захлер. - Туда возвращаться опасно! И я обещал маме, что отсюда ни ногой!
Я кивнула. Местные телефоны еще работали, поэтому мы знали, что моя мама в безопасности в Хэмптоне, вместе с Элвисом, а родители Захлера в лагере национальной безопасности в Коннектикуте. Родных Минервы забрал Ночной Дозор, считающий своим долгом проверить, не являются ли они носителями ее странного штамма этой болезни, делающего ее способной вызывать монстров. Однако родители Моса, как и большинство жителей Нью-Йорка, сидели у себя дома и рассказывали, что на улицах творится черт знает что.
- Мне очень жаль, Захлер, но кое-кто в Ночном Дозоре хочет встретиться с нами.
- А не может этот кое-кто приехать в Джерси? - спросил он.
Я смяла записку.
- По-видимому, нет.
- Плевать! - воскликнул Захлер. - Нью-Йорк - город маньяков! Они же не могут заставить нас ехать туда?
- Перл, - заговорила Алана Рей, - ты знаешь, о чем они хотят поговорить с нами?
- Только о том, что, не исключено, мы можем помочь. То, что произошло тем вечером… Возможно, мы способны спасать людей. - Я говорила, обращаясь ко всем сразу и сдвинув очки на переносицу, словно мы были на репетиции, и я хотела, чтобы они перестали настраивать инструменты или играть рифф и слушали меня. - Эти парни из Ночного Дозора - единственные люди на свете, кто понимает, что происходит. Когда во время нашего выступления эта тварь вылезла наружу, только они помешали ей убить всех, помните? От нас не убудет выслушать их.
- Я не против того, чтобы выслушать…
- Извини, Захлер, что прерываю тебя. - Алана Рей дважды хлопнула себя по лбу и содрогнулась всем телом. - Но я согласна с Перл. Мы вызвали это создание на поверхность, значит, на нас лежит ответственность.
- Мы понятия не имели, что это произойдет! - воскликнул Захлер.
- Знали или не знали… - Алана Рей перевела взгляд на пол, будто увидев там что-то. - Это неэтично - отказываться помочь, если это в наших силах.
Я посмотрела на остальных. Минерва молча кивнула, пытаясь поймать мой взгляд. Мос поднял вверх большой палец, и Захлер испустил вздох поражения.