* * *
Теперь пора рассказать, как случилось, что Вася оказался на плоту.
Так и не решившись вчера подойти к дикарям, мальчик заночевал на широкой ветви дерева в лесу, но почти не спал, прислушиваясь к таинственным ночным звукам, наполнявшим лес: отрывисто выли гиены, раздавался вдалеке призыв оленя-самца, раскатывался рык тигра, потом – резкие крики неизвестных птиц. Каждую минуту Вася ожидал, что на него сейчас набросится какой-нибудь зверь, но, к счастью, все обошлось, хотя утром он заметил под деревом, на котором провел ночь, отпечатки чьих-то больших лап.
Утром мальчик отправился к реке, чтоб хотя бы напиться, но натолкнулся на дикарей. Ему еще повезло, что они заметили друг друга почти одновременно. Один из дикарей что-то завопил и бросил в него палицей, которая пролетела совсем рядом, после чего у Васи сразу пропало желание налаживать с ними контакт. Он развернулся и помчался к реке так быстро, как только мог.
У реки преследователи стали нагонять его, но тут он заметил плот и бросился к нему. А что произошло дальше, вы уже знаете.
Когда беглецам удалось продолжить путешествие, Ва-ся немного успокоился. Во всяком случае, в ближайшие полчаса ему никто не угрожал. К юным попутчикам, с которыми он познакомился, подросток относился немного покровительственно, его забавляли их жесты и то, как они вслушивались в непонятную для них речь. Девочка, кстати, довольно симпатичная, робко подошла к нему и дотронулась до его свитера.
– Арногкуа оргну кырыз?– спросила она. Во всяком случае, именно так прозвучали для Васи ее слова.
– Свитер мой понравился? – догадался Вася. – Можешь его пока поносить, все равно мне жарко. Только потом, чур, отдашь!
Он снял с себя свитер и набросил его на плечи Росе. Та вначале испугалась, но потом радостно заулыбалась, закуталась в свитер, ощупывая неведомый материал, а вскоре с изумлением стала разглядывать пуговицы на рубашке мальчика.
– Хочешь оставить меня без последней рубашки? Ну уж фиг тебе! – пожадничал Вася, но потом вспомнил, что у него есть еще кимоно.
Агаму не понравилось, что Роса с таким интересом и любопытством разглядывает мальчишку и его одежду. А когда тот отдал ей пятнистую шкуру неизвестного зверя, у Агама появилось желание отобрать ее у девочки и швырнуть в воду. По закону племени Камышовых Котов муж может убить свою жену, если она без его разрешения принимает подарки от других мужчин. Но, во-первых, Роса пока не была его женой, а во-вторых, она смотрела на Агама так умоляюще, что он смягчился.
Подросток даже снял с себя старую шкуру – единственное, что у него было, если не считать короткой набедренной повязки из грубой ткани, и протянул ее мальчишке в знак своего дружелюбия. Тот поддержал шкуру в руке, показывая, что принимает подарок, но потом, когда он увидел блох, которыми она просто кишела, поморщился и положил шкуру на настил плота. Вася не отличался особенной чистоплотностью и не менял носки, пока мама не напоминала, но шкура с блохами вызвала у него брезгливое чувство.
Неожиданно плот вздрогнул. Они забыли, что им нужно управлять, и он врезался в какое-то притопленное бревно, зацепившееся за дно. Вася и Агам едва не упали от толчка, но удержались и успели подхватить Росу.
Это напомнило пещерному изгнаннику, что за ними вот-вот отправится погоня и, если он не хочет, чтобы Уа-Аях осуществил свою угрозу и еще до наступления вечера бросил под ноги Рынне его голову, они должны поспешить.
Знаками показав Васе, что нужно вытолкнуть плот на стремнину, где течение было самым быстрым, Агам отцепил плот от коряги.
Потом он показал на свое копье, на берег, потом на плот и сделал страшное лицо, проведя рукой себе по горлу, как будто туда уже вонзилась стрела. Вася догадался, что подросток имел в виду: их преследуют и, если поймают, отрежут головы.
Проверяя, правильно ли понял, он повторил жест Агама, в ответ тот закивал. Диалог жестов был налажен.
Плот выплыл на стремнину и, сделав пару кругов, поплыл вниз по течению. То и дело справа и слева от них мелькали спины идущего на нерест лосося, а иногда рыба билась даже о дно их плота. Вася был поражен таким обилием лосося и, любя рыбалку, то и дело показывал на острогу, мол, давай поохотимся!
"Если уж попал в прошлое, то нужно получать хоть какие-то удовольствия", – думал Вася.
Но Агам покачал головой. Они не могут сейчас терять ни минуты. Скоро им придется перетаскивать плот через перекаты, и если они не сумеют этого сделать и застрянут, то погоня настигнет их. Он вспомнил угрозу Уа-Аяха нагнать их у перекатов и понимал, что это не пустые слова.
Постоянно мальчик оглядывался на реку: не появились ли преследователи. Вскоре он заметил вдали на неровной глади воды крошечное пятнышко.
Через некоторое время оно приобрело очертания плота. Большой плот быстро приближался к ним, потому что на веслах сидели взрослые воины, на плоту ребят весел не было, да и мускулы подростков намного уступали силе и ярости их преследователей. Вскоре зоркие глаза Агама рассмотрели на плоту Уа-Аяха, подгонявшего гребцов криками и ударами древка копья. И отец Уюка заметил мальчика, потому что поднял над головой руку, в которой была зажата его боевая палица, – одним ударом он мог расколоть любую голову, как пустой орех.
– Мне страшно! – воскликнула девочка. – Он убьет тебя, Агам! Пускай тогда он убьет и Росу, она не хочет становиться женой его сына Уюка.
– Прежде чем убить, пусть вначале догонит! – сказал подросток.
Вася что-то крикнул, показывая вперед. Сразу за изгибом реки он увидел перекаты – несколько огромных валунов перегораживали реку, образуя небольшой водопад. После недавнего половодья и весеннего разлива реки за валуны зацепились бревна, ветки и все это, нагромоздившись друг на друга, создало непреодолимое препятствие.
Плот ребят уткнулся носом в валун и задрожал, дно его завибрировало от напряжения бурлящей воды, спешившей протиснуться в узкие щели между камнями. Река в этом месте разлилась и далеко выходила из берегов. Огромные рыбины лосося, не жалея хвостов, шли против течения, перескакивая через перекаты и взбираясь буквально по отвесным камням.
Это была извечная особенность лососей – они плыли из океана по рекам против течения к родным водоемам в быстрых каменистых протоках, чтобы, войдя через несколько месяцев в тихую заводь почти обессиленными, отложить икру и умереть, закончив таким образом жизненный цикл.
Вася знаками показал Агаму, что им не перенести плот через перекаты, для этого им пришлось бы разбирать его по бревнам, а потом собирать с другой стороны скал, на это уйдет слишком много времени, и погоня настигнет их. Впрочем, Агам и сам это понимал, он кивнул на лес.
Нужно бросать плот и уходить в чащу, где они могли затеряться среди деревьев и бурелома. Правда, в лесу были звери, которые могли напасть на ребят, но Уа-Аях и воины из его рода были куда опаснее любых хищников.
Схватив с плота оружие, Вася при этом не забыл и свою сумку, беглецы стали перескакивать с камня на камень, пока не оказались на твердом берегу. Роса не отставала от них, проявляя не меньше ловкости, чем мальчики. У самого берега Вася поскользнулся на влажном камне и бултыхнулся с головой в воду. Девочка засмеялась над ним, а Агам протянул конец копья, помогая выбраться.
Вася, злясь из-за собственной неловкости, отказался от помощи и выбрался на берег самостоятельно. Плот преследователей был уже близко. Через несколько минут они настигнут ребят. Зная об этом, все трое бросились в лес. Роса и Агам, хорошо ориентировавшиеся в чаще, мчались первыми, пробираясь через самые густые заросли. Васе стоило большого труда не отставать от них.
Такой сумасшедший бег продолжался около получаса, и в конце пути городской житель, не привыкший к таким нагрузкам, весь обливался потом и задыхался. А его спутники выглядели совершенно свежими и готовы были бежать еще несколько часов.
Пещерные люди – жители равнин – привыкли к загонной охоте и бегали очень хорошо, не уступая волкам. Чтобы загнать дичь, им порой приходилось пробегать в день по нескольку десятков километров, сменяя друг друга. Не давая зверю остановиться, они гонят его день и ночь, пока загнанное животное, не привыкшее к такому продолжительному бегу, не упадет под ударом их копья.
Агам повернулся к мальчику из неизвестного племени, удивившись, что тот тяжело дышит и совершенно не умеет бегать. Агам знал, что им удалось оторваться от погони, но ненадолго. Уа-Аях и его воины, привыкшие читать следы и знавшие эти леса, будут выслеживать их шаг за шагом, пока не настигнут. А тут еще этот мальчишка тащится еле-еле, словно не понимает, что его жизнь теперь висит на волоске и если он будет жалеть себя и свои ноги, сбитые в кровь, то ему не дожить до завтрашнего утра.
И Агам стал петлять по лесу, путая следы. Он надеялся, что скоро наступит ночь, а в темноте Уа-Аях не сможет читать следы и остановится на привал. Ночью он будет высматривать дымок от их костра, зная, что им придется развести его, чтобы не стать добычей хищников.
Понемногу смеркалось. Тот, Кто Зажигает Костер Солнца, очевидно, устал и подбрасывал дрова реже и реже. Солнце спускалось за край леса.
Вася был удивлен спешкой Агама и Росы, ведь погони не видно, но понимал, что ребятам лучше знать, что делать. Он очень устал и переставлял ноги с огромным трудом, тем более что пришлось идти по бурелому и густым зарослям, каждую минуту нужно было подлезать под сухой ствол или перебираться по пояс в воде через неглубокое озерцо, оставшееся после половодья.
Вася давно чувствовал, что ему не помешал бы привал, но, так как Роса все еще шла довольно бодро впереди, ему было стыдно признать себя слабее этой первобытной девчонки. Она может, а он нет?
После нескольких часов ходьбы лес заметно поредел, и ребята вышли на равнину. Так как местность в этих краях была гористой, то это была скорее не равнина, а небольшой замкнутый каньон, упиравшийся одним боком в лес, а другим – в гору. Вдоль горы протекал быстрый ручей, который несколькими тысячами локтей ниже впадал в реку.
Какое-то время Агам вел Васю и Росу вдоль ручья по мелководью, зная, что только так они смогут замести следы. Разумеется, Уа-Аях догадается, что раз следы исчезли, то они пошли по воде, но не будет знать, вверх или вниз по течению и насколько далеко им удалось уйти. Теперь нужно было как можно ближе подойти к горе, потому что на равнине все легко просматривалось, и если сейчас преследователи показались бы из леса, то смогли бы увидеть их.
Через некоторое время, завернув за изгиб горы, Агам показал рукой куда-то вверх. Роса рассмотрела на высоте примерно ста локтей над ручьем длинное углубление в скале, напоминавшее пещеру. Со стороны леса эта щель была незаметна, и Агам надеялся, что, когда стемнеет, вход в пещеру станет совершенно невидимым.
– Агам, Роса и Вася должны подняться в пещеру и переночевать там! – сказал он и, чтобы мальчишка из другого племени лучше его понял, показал наверх.
Вася поморщился. Чтобы попасть в пещеру, нужно было карабкаться по скале. Хоть в ней и были глубокие трещины и она не была совершенно отвесной, но это было равносильно тому, чтобы подняться по стене кирпичного дома на четвертый этаж. Вася подумал, что если он сорвется, то его придется довольно долго соскребать с камней внизу.
Он покачал головой и замахал руками, показывая, что никуда не полезет, а останется внизу у ручья. В ответ Агам пожал плечами, а потом показал рукой в сторону леса и спокойно провел по своему горлу ладонью.
Жест этот был настолько красноречивым, что Вася на всякий случай обхватил руками свою голову, будто она вот-вот свалится, а потом резво перескочил через ручей на противоположную сторону и вскарабкался к пещере раньше Агама и Росы.
– Человек из племени Носящих Короткие Волосы хорошо лазает по скалам, – сказала Роса.
– Но плохо бегает, – добавил Агам. Ему было труднее всех подниматься на скалу, потому что пришлось еще нести лук, топор, копье и гарпун. Хорошо еще Вася, добравшись до пещеры, догадался немного спуститься вниз и протянул руку, чтобы взять у Агама оружие и помочь ему.
Подросток замешкался, глядя на протянутую ему навстречу руку. Для пещерного человека отдать свое оружие другому или просто повернуться к незнакомому спиной – знак величайшего доверия. Отдавая свое оружие, ты становишься беззащитным, и чужак вполне может проткнуть тебя твоим же копьем или проломить голову твоим топором.
Но Вася этого не понимал. Он только удивленно смотрел на Агама, а тот крепко вцепился в свое копье и топор, хоть они и мешали ему лезть на скалу. Наконец Агам решился и протянул мальчику из неизвестного племени топор и копье, но гарпун, лук и каменные ножи на всякий случай оставил себе.
Взобравшись на скалу, он первым делом забрал свое копье, а когда Вася хотел отдать ему и топор, великодушно покачал головой и знаками показал, что тот пока может оставить топор у себя, потому что, вполне возможно, им придется еще защищаться.
Дождавшись Росу, ребята осторожно вошли в пещеру. В ней, уходившей на много метров в глубь скалы, как будто никого не было, но Агам чувствовал стойкий, уже немного выветрившийся запах зверя, а под ногами валялись кости лося. Очевидно, эта пещера зимой служила берлогой пещерному медведю, примерно в два раза превосходящему по размерам современного медведя и окончательно вымершему десять – пятнадцать тысяч лет назад.
Пещерный медведь был одним из самых сильных и опасных хищников того времени. Весил он около двух тонн. Его длинных двадцатисантиметровых когтей и мощных клыков боялись даже саблезубые тигры и ягуары.
Только стада мамонтов, уверенных в своей силе и мощи, не уступали пещерному медведю дороги. Впрочем, стычки между ними случались очень редко. Мамонты паслись в основном на богатых равнинах севернее, а сюда, в скалистые ущелья, приходили редко, спасаясь от наступления ледников или в период засухи, когда вся растительность выгорала и озера пересыхали. Здесь же, вблизи реки и под прикрытием леса, трава и зелень оставались сочными и могли прокормить большое стадо мамонтов в течение одного-двух месяцев.
В этих местах пещерный медведь был полновластным хозяином. Агам не решился бы бросить вызов этому мощному хищнику, который одним взмахом лапы сломал бы даже самое крепкое копье, а его толстую шкуру не пробила бы ни одна стрела.
Но весной медведь редко возвращается в свою зимнюю пещеру, только на время затяжных дождей. Почти все дни он проводит в лесу, там он либо охотится, прячась рядом с тропами на водопой и подстерегая лосей или оленей, либо в период нереста лосося на мелководье с ловкостью выбрасывает рыбу на берег ударами своих мощных лап. Бывало, желая полакомиться, медведь разоряет улья диких пчел, а потом спасается от их мстительных обитательниц и в реке, так что только его нос выглядывает из воды.
– Ну и запах здесь, как в зоопарке, – поморщился Вася, разглядывая обглоданные кости лося и клочья вылинявшей медвежьей шерсти, которые валялись всюду.
Агам надеялся, что сегодня медведь не будет ночевать в пещере, так как не показывался в ней несколько предшествующих ночей. Мальчик прошел вглубь на несколько десятков локтей и убедился, что пещера пуста.
– Давай разведем костер, я замерзла, – предложила Роса.
– Опасно. Могут заметить.
– А если очень маленький? Мы не дадим ему разгораться и будем просто подкармливать угли. Мы могли бы подсушить рыбу, и сами согреемся.
Агам подумал немного и согласился. Сейчас на равнину ляжет тяжелый сырой туман от реки, поэтому во мгле огонек их костра, скрытый в пещере, не будет заметен, а дым его смешается с туманом. Конечно, не исключено, что Уа-Аях и его воины почувствуют запах дыма, но для этого они должны находиться совсем близко, да к тому же пещера расположена высоко над уровнем равнины, так что дым не будет стелиться по земле, а сразу взлетит ввысь, к Тому, Кто Зажигает Солнце, и к Верхнему миру, куда сегодня утром отправился дух колдуна Тораха.
Агам сложил стопкой березовую кору, которую захватила Роса, и стал ударять кремнем о кремень, высекая искры. Но кора была чуть влажноватой и не хотела загораться. Мальчик не терял надежды, что рано или поздно у него получится.
Вася некоторое время следил за его тщетными усилиями высечь искры, а потом вытащил из школьной сумки зажигалку. У них в классе почти у каждого мальчишки была зажигалка не потому, что все курили, а просто для хвастовства.
– Эх ты, пещера! – небрежно сказал Вася. – А ну дай-ка мне!
Он отодвинул Агама от березовой коры, потом решительно вырвал из своего дневника последний лист с четвертными отметками. Вначале он, конечно, поколебался немного, но потом решил, что раз попал в пещерные времена, то какая теперь разница, сожжет он свои тройки или оставит их на память пещерным людям, чтобы те высекли их на камне, а через тридцать тысяч лет археологи нашли бы этот камень и поняли, что первый путешественник в прошлое был абсолютным троечником.
Агам удивленно смотрел на тонкий кусок бересты с непонятными знаками заклинаний на ней, которая была у мальчишки в левой руке, и на маленький незнакомый предмет, который был в правой.
Тот крутанул что-то большим пальцем, и неожиданно кусок бересты вспыхнул у него в руке сам собой. Роса испуганно вскрикнула и упала на колени.
– Он из рода колдунов, которые воспламеняют взглядом! – прошептала она.
Вася протянул Агаму горящую страницу, показывая, что она сейчас сгорит и нужно спешить. Хоть тот и был порядочно напуган, но все же сумел подложить догорающий лист под бересту и, когда она разгорелась, добавил сверху несколько тонких веток, припасенных заранее. Вскоре в пещере, согревая ребят, запылал маленький костер.
Роса все еще не осмеливалась встать с колен. Она была твердо уверена, что странно одетый мальчишка – колдун и Дух Огня подчиняется ему. Не разуверяя ее в этом, Вася несколько раз щелкнул зажигалкой, высекая все новые и новые язычки пламени.
Потом, видя, как это поражает девочку и даже парень посматривает на него с суеверным ужасом, хоть и старается не показать, что напуган, Вася решил еще больше упрочить свое положение и продемонстрировать им содержимое своей сумки.
И чего в ней только не было! Кроме, разумеется, учебников и кимоно, там были перочинный нож, два гвоздя, водяной пистолет, связка взрывающихся петард, ключи от квартиры и много прочей ерунды. Однако для пещерного человека все эти обычные для нас предметы были настоящим сокровищем.
Больше всего понравился Агаму перочинный нож. Вначале он долго крутил его в руках, не понимая, что это такое, но потом нечаянно нажал на пружинку, и из ножа выпрыгнуло стальное лезвие. Агам едва не выронил его, твердо уверенный в том, что он заколдован. Потом, справившись со страхом, дикарь ощупал лезвие перочинного ножа, сделанного не из камня, а из какого-то неведомого ему материала. Желая проверить, остро ли он заточен, Агам дотронулся до его острия пальцем и ойкнул. На пальце появился неглубокий порез. Это значило, что заколдованный нож был такой острый, что легко мог пробить даже шкуру гигантского носорога.
Теперь сомнений не оставалось – мальчишка, которого они спасли от Уа-Аяха, и в самом деле был из племени колдунов.
А тут еще Роса, любопытство которой пересилило страх, взяла одну маленькую петарду, показавшуюся ей самой безобидной из всех вещей колдуна, и нечаянно уронила ее в костер.