Вскоре после этого Рут вышла замуж за Скуновера. Долгое время они отчаянно боролись за то, чтобы оградить свою личную жизнь от людей, которые зарабатывают свой хлеб насущный, подглядывая в замочные скважины. К настоящему времени все страсти улеглись, и жизнь у Скуноверов пошла относительно спокойно. В последний раз эта фамилия мелькала в газетных заголовках, когда умер доктор Блэтчли. Последовал короткий шквал газетных репортажей, специальных телевизионных выпусков, и ещё вышли две-три книжки, каждая из которых претендовала на то, чтобы раскрыть всю подноготную скуноверского "умородка", как злые языки прозвали Адама.
Поразмыслив над обстоятельствами семейной жизни Рут, Джун отчётливо понял нежелание этой женщины быть замешанной в историю с убийством. Особенно с убийством на почве сексуальных отклонений, из которого средства массовой информации наверняка раздуют сенсацию. По мере того как Джун размышлял об этом, его восхищение поведением Рут нарастало.
То, что она делала сейчас, требовало от неё настоящего мужества.
Зазвонил телефон, рывком вернув Бада к действительности. Он наклонился вперёд и включил экран. Джуна вызывал Карлос Колина.
- Мистер Джун! Полагаю, вам это будет полезно узнать. Медэксперт подтвердил, что смерть произошла в результате перелома шейных позвонков. Он также обнаружил следы борьбы: сломаны кости в запястье и правом большом пальце, вывихнуто правое плечо, сломана правая ключица.
- Как подвигается дело с идентификацией личности?
- Пока ещё нет ясности. Продолжаем работать.
- Хорошо. Слушай, Карлос, сделай так - причём без объяснения причин, - чтобы шериф проверил по архиву данные о судимостях и приводах в полицию на одного парня, его зовут Бикфорд Янг. Ещё лучше, если ты сравнишь эти данные с информацией компьютерного досье и достанешь фотокарточку с его водительской лицензии - просто на тот случай, если мы не найдём его физиономию в полицейском фотоархиве. Затем свяжись с городским "Пороком" и узнай у тамошних ребят, может, кто-нибудь из них знает этого парня.
- Это и есть наш подозреваемый, мистер Джун?
- Да, Карлос, но на данный момент это всё, что мы можем о нём сказать, так что держи язык за зубами.
- Слушаюсь. Что-нибудь ещё?
- Если выловишь что-либо в архивах, сразу же сообщи мне.
Несколько дней прошло без всяких новостей. Помощники шерифа наводили справки в весёлых барах, расположенных в районе порта, но пока безрезультатно. За Бикфордом Янгом не числилось никаких грехов, кроме нескольких нарушений правил дорожного движения. Правда, один раз его арестовали - за нападение на преподавателя колледжа в Огайо, но там причиной ссоры послужило несовпадение мнений во время урока и никакого сексуального подтекста не было. Уголовного дела против Янга не возбудили.
В том же портовом районе полицейские предъявляли к опознанию портрет жертвы, и хотя он был весьма неточен из-за частичного разложения лицевых тканей, тем не менее несколько работниц показали, что человек, изображённый на портрете, кажется им знакомым, вроде бы он был иностранцем.
Карлос направился в Клуб моряка, чтобы поговорить с директором Гюнтером Троде. Следователь показал ему портрет.
- Да, - сказал Троде, изучив набросок, - помоему, он бывал здесь несколько раз. Как мне кажется, в конце лета. Да, если я не ошибаюсь, это был югослав. Его английский был ужасен, поэтому мы говорили на итальянском - парень владел им неплохо, зато я объяснялся с большим трудом.
- Не был ли он слишком юным для матроса?
- В самом деле. Он явно не мог служить на нашем торговом флоте: туда берут с восемнадцати, но в прочих странах правила не слишком строги. Подождите минутку. Может, я помогу вам узнать его имя.
- Хорошо бы. А каким образом?
- Он воспользовался моим телефоном, чтобы поговорить по междугородному с Чикаго. По-моему, он сказал, что будет звонить тётке. Потом, позже, он заплатил за разговор, но номер телефона, который он заказал, должен значиться в счёте. Я могу раскопать его.
Гюнтер принялся рыться в ящике с документами и вскоре извлёк телефонные счета за июнь, июль и август 2002 года.
- Ага, посмотрим, - он проверил каждый счёт. - Так, вот оно! 11 августа, 4.17 пополудни, Чикаго, Иллинойс. Шесть минут, пять долларов шестьдесят центов. Вроде бы повышенный тариф. Должно быть, это случилось в воскресенье. По воскресеньям у нас полно моряков, вот почему я и запомнил. Позвоните по этому номеру, и тётка сможет сказать вам имя парня, - он записал номер на листке бумаги.
- Верно. Спасибо, мистер Троде. Да, вот ещё что: мы будем очень признательны, если вы не станете никому говорить о моём визите. Наш подозреваемый, возможно, не знает, что мы нашли жертву, и нам будет весьма неприятно, если он начнёт мудрить, прежде чем мы приготовимся брать его.
- Я буду молчать.
И опять Рут пришла к Джуну в его контору. Она выглядела бледной и, как отметил Джун, чувствовала себя явно не в своей тарелке. Он сообщил Рут всё, что выяснилось по делу Янга.
- Как видишь, Рут, проблема заключается в следующем. У нас есть труп. Мы знаем, кем был этот человек. Мы можем установить с достоверностью, что к исходу одиннадцатого августа он был ещё жив: несколько человек видели, как поздним вечером он бродил по улицам. Один владелец бара вспомнил, что выкинул парнишку на улицу по причине его малолетства, а Карлос напал на старую знакомую - портовую шлюху, которая говорит, будто видела, как один человек, похожий на Янга, колесил по району на старой разбитой машине серого цвета. Ты утверждаешь, что в конце той недели Янг не был занят в институте. Это может помочь делу, особенно если Янг не сумеет удовлетворительно объяснить, чем он занимался и где был. Но ты должна признать, что дело против него строится сплошь на косвенных уликах, и оттого вся аргументация безнадёжно слаба.
- Я и сама вижу, Бад, какая зыбкая получается картина. Но всё, что я тебе говорю, - истинная правда. Янг сделал это. Вы должны копать глубже.
- Каким образом?! Послушай, Рут, я сделал то, о чём ты меня просила. Я принял на веру твою догадку и начал расследование. Теперь у меня на руках нераскрытое убийство. Вот и всё. Мы потратили кучу твоих денег и много времени Карлоса и вот к чему пришли: у меня не хватает улик даже для того, чтобы вызвать Янга на допрос. Как только я это сделаю, он тут же позовёт своего адвоката, и тот явится ко мне и съест меня с потрохами. Ты и сама это прекрасно понимаешь.
- Да, пожалуй. Слушай, Бад, а если я дам деньги...
- Нет!
Рут в изумлении уставилась на него. Затем опустила глаза. На мгновение в голову Джуна закралась мысль, что сейчас Рут заплачет снова. Конечно, он не хотел этого, но решил быть твёрдым до конца. Бад со своего места лучше любого другого видел, что задача абсолютно неразрешима, пока Рут не скажет всего, что знает.
- Хорошо, Бад.
- Хорошо что?
- Хорошо... Приготовься к шоку. Информатор - это мой пасынок, Адам.
- Что?! - теперь причина, почему Рут не желала вдаваться в подробности, была как на ладони. Бад даже ощутил дурноту при мысли, на что он толкнул бедную женщину.
- Д-да... И это ещё не всё, Бад. Я боюсь говорить тебе остальное. Ты не поверишь мне, когда узнаешь, каким образом Адам выяснил детали преступления.
- В своей жизни, Рут, я слышал множество самых диких историй. Я буду очень стараться поверить.
- Уж постарайся... Адам узнал об убийстве, потому что... Потому...
- Ну-ну, Рут, продолжай. Потому что - что? - Зайдя так далеко, Джун решил придать разговору более формальный характер.
- Адам - телепат. Он прочитал всё в мозгу Янга.
Джун окаменел. Он сидел в кресле прямо, держась за край стола с такой силой, что побелели пальцы. Кровь прилила к голове. Какое-то время он сидел с совершенно нелепым видом - лицо пунцовое, рот полураскрыт. Неужели Рут действительно произнесла "телепат"?
Когда Бад снова обрёл дар речи, голос его сел:
- Рут, если бы на твоём месте был кто другой, я тут же послал бы за полицейской машиной. Потому что такие речи означают - либо человек спятил, либо наглотался какой-нибудь дури. Но ты же в это веришь, так?
- Верю. Это факт, Бад. Я представляю, что ты сейчас чувствуешь. В своё время я тоже прошла через такой шок. Мне прямо в лицо бросили доказательство. Я не могла игнорировать его, не сможешь и ты. Это доказательство ждёт, чтобы ты увидел его и оценил. Помоему, теперь ты понимаешь, почему мне так не хотелось говорить что бы то ни было на эту тему.
- Да-а-а... - проговорил Джун, буквально выдавливая из себя слова. - Ты была права.
- Я знаю, Бад, это звучит нелепо. Но, с другой стороны, само существование Адама когда-то казалось людям абсурдным. И мне тоже... когда-то. Но уверяю тебя - его способность более чем реальна, и мы с Делмаром готовы предъявить тебе строгие доказательства. Единственное, к чему мы не готовы, это к тому, чтобы пропустить Адама через соковыжималку американской системы правосудия, если этому есть хоть какая-нибудь разумная альтернатива.
- И всё-таки, Рут, этот номер не пройдёт. Конечно, я знаю, что множество людей поверят тебе. Но это же самое множество людей верит в неопознанные летающие объекты и сидящих в них зелёных человечков. И у меня есть чёткое ощущение, что у подавляющего большинства из них шарики заехали за ролики. Я готов прозакладывать целое ранчо, что средний присяжный ощущает то же самое, и если ты будешь честной сама с собой, то согласишься с моими доводами.
- Ну что же, Бад, в таком случае я выполнила свой долг. - В голосе Рут звучало смирение. Она поднялась со стула и повернулась, чтобы уйти.
- Подожди, Рут. Не уходи.
- Какой смысл оставаться?
- Дело в том, Рут, что как официальное лицо я обязан быть скептиком, но чисто по-человечески я прошу тебя рассказать всё в подробностях. Кто знает, может быть, окружной прокурор способен изменить своё мнение.
- Мои слова не будут записаны?
- Не будут, Рут, если ты не хочешь этого.
Рут вернулась к стулу и села.
- С чего начать?
- Давай с конца. Объясни мне, почему ты считаешь, будто Адам может читать мысли.
- Хорошо. Полагаю, это удачное начало. Я вышла замуж за Делмара спустя три месяца после суда, тогда же я переехала в его дом, где Делмар жил с Адамом. Узнать человека можно, только живя с ним бок о бок, так получилось и с Адамом. Поначалу я понимала его с огромным трудом - ведь он так странно разговаривал. Мне приходилось слушать с большим напряжением, чтобы разобраться, что же такое он пытается сказать. Когда я стала ему мачехой и смогла проводить с ним больше времени, я поняла, что мой долг - помочь ему справиться с трудностями. И я стала тренировать голос Адама, чтобы он мог говорить более отчётливо. Я занималась с ним каждый день и начала записывать наши беседы на магнитофон. Потом мы возвращались к этим записям, чтобы понять, насколько продвинулись вперёд. И, конечно же, дело двигалось. Наконец, настало время, когда я смогла без труда понимать Адама. Тогда я заметила одну странную вещь. Хотя наш контакт заметно улучшился, окружающие не находили никаких сдвигов, особенно те, кого Адам знал не очень хорошо. Я обратила на это внимание Делмара.
Однажды поздно вечером, когда Адам уже лёг спать, а у Делмара было немного свободного времени, я вытащила плёнки и прокрутила их мужу. Мы были в шоке. На нескольких начальных плёнках звучал мой голос и раздавалось неразборчивое бормотанье. О, всё было ясно - эти звуки издавал Адам. Слова - я употребляю этот термин в широком смысле - были перепутаны, порядок отсутствовал вовсе. Порой Адам пропускал отдельные звуки, порой их плотно спрессовывал. Конечно, все плёнки были помечены, там стояли даты, и в общих чертах я знала, о чём мы говорили в каждом конкретном случае. С техническими проблемами мы смогли справиться, потому что мой голос и все посторонние шумы звучали громко и явственно.
Мы начали с самой старой плёнки и прокручивали их по порядку, одну за другой. Бормотание оставалось бормотанием, но на более поздних плёнках его было всё меньше и меньше. Постепенно голос Адама напрочь исчез из записей, и, если не считать моего голоса, они были совершенно чисты. Мы не могли понять этого.
Позднее Делмар заявил, что гипотеза о телепатии возникла у него сразу же, как только он осознал эффект, но мне пришлось дождаться пробуждения Адама на следующее утро, прежде чем я смогла убедить себя, что всё это происходит на самом деле.
Мы все уселись за кухонный стол, магнитофон стоял посередине. Все плёнки, которые мы прокручивали, были предельно понятны - в том числе и чистые, которые больше не были чистыми. Голос Адама звучал звонко, как колокольчик, - именно этот голос я слышала во время наших бесед. Но и тогда мы ничего не сказали Адаму. Опять дождались, когда он ляжет спать, и повторили эксперимент. Снова мы слышали либо бормотанье, либо тишину.
Я по-прежнему храню эти плёнки, Бад. Если хочешь, могу повторить эксперимент при тебе.
- Конечно, хочу. Но ты ведь не всё сказала. Продолжай.
- Разумеется, не всё. Понимаешь, Адам тогда был совсем ребёнком. Он и сейчас дитя. Могли ли мы ожидать, что он поможет нам? Теперь мы знаем, что в то время он не считал свою способность чем-то ненормальным, не осознавал, будто ведёт себя необычно. Он полагал, что все устроены точно таким же образом - ведь у Адама не было возможности сравнивать собственный сенсорный аппарат с системой чувств обыкновенного человека. Мы пробовали объяснить ему, но это было бы всё равно, что объяснять слепому, что такое зрение, или пытаться доказать, что цвет, который ты называешь голубым, представляется мне точно таким же, как и тебе. Вот как сформулировал это Делмар. Он говорил, что две разные системы дают сравнимые результаты, но в способах их работы существуют настолько фундаментальные отличия, что любое сопоставление теряет смысл.
Итак, мы установили наблюдение за Адамом. Своей тайной мы поделились только с доктором Блэтчли, в остальном же мы с Делмаром хранили секрет Адама от посторонних в течение нескольких лет. Тем временем произошли события, которые заставили нас открыться доктору Маккиверу.
- По-моему, я не знаю его. Рут.
- Он нездешний. Приехал из Атланты. Психоневролог. Делмар и Мак вместе ходили в школу в Швейцарии и были добрыми друзьями. Делмар высоко ценил профессиональные способности Мака. Поэтому, когда мы осознали, что эти способности могут нам пригодиться, Делмар пригласил старого друга сюда. Предполагалось, что пребывание Мака здесь будет временным, но когда он приехал и включился в работу по исследованию Адама, Делмар попросил его остаться. Теперь он работает в институте.
- Каким образом к этой истории примешался Янг?
- Янг - инженер. Его специальность - конструирование компьютерных диагностических систем. Я вернусь к нему позже.
- Хорошо. Извини, что перебил тебя. Почему Делмар пригласил доктора Маккивера?
- Понимаешь, нам казалось, что развитие Адама отклонилось от нормы или от того, что Делмар понимал под нормой, и перемены, которые происходили в Адаме по мере взросления, встревожили его. Делмару раньше и присниться не могло, что с головой у Адама будет что-то неладное. По его мнению, никто из предков Адама не мог наделить его такими способностями: ни анатомия человека, ни анатомия шимпанзе не давали ключа к разгадке этой тайны. В конце концов Делмар решил, что эффект порождён гибридизацией, и тогда он заявил, что ему нужен Мак: работа оказалась не по силам одному человеку.
- Какие перемены происходили в Адаме?
- Он деформировался. Так по крайней мере я могу охарактеризовать этот процесс с человеческой точки зрения. Может быть, и с точки зрения шимпанзе тоже. Ты когда-нибудь обращал внимание? У шимпанзе лоб скошенный, а над глазами надбровные валики. Свод черепа нормального человека имеет форму высокого купола. Надбровные валики у Адама больше выдаются, чем у тебя или у меня, однако они не столь велики, как у шимпанзе. К тому же у Адама гораздо более плоский свод купола, чем у людей. Делмар утверждает, что поскольку мозг у Адама со временем достигнет размеров мозга взрослого человека, то соответственно должна измениться и форма купола: чтобы мозгу было куда разрастаться. Делмар полагал, что развитие черепа Адама будет идти именно в этом направлении, но его ожидания не оправдались. Вместо того чтобы увеличиваться в объёме вперёд и вверх, мозг Адама, как нам представляется, расширяется в стороны, увеличиваются, по словам Делмара, височные доли. Таким образом, череп начинает приобретать грибовидную форму, а за счёт этого увеличивается расстояние между глазами. У Адама всегда было плохое зрение, ему с ранней поры приходится носить очки. Неожиданное развитие мозга усугубило проблему зрения, и это одна из причин, почему Делмар воззвал о помощи.
Когда приехал доктор Маккивер, они с Делмаром попытались выяснить, что же происходит с Адамом, вот тогда Делмар и поведал Маку о способности Адама. После этого Мак и Делмар приступили к детальному исследованию мозга Адама - они стремились найти причину, обусловившую направление, в котором теперь развивается мозг. Разумеется, они предполагали, что способность Адама к телепатии была продуктом этого неожиданного развития.
- Так и есть?
- Во всяком случае, на сегодняшний день это основная гипотеза. Тогда Делмар и Мак были ещё полны сомнений. Оба утверждали, что дело движется, но им не хватало терпения. К тому времени Мак по уши влез в это исследование и решил оставить практику. У Делмара мозги тоже были набекрень. Они забросили почти все прежние проекты и сосредоточились только на Адаме. Следующим шагом было привлечение Янга. Дело в том, что Делмар распоряжался всеми средствами. Ведь после смерти доктора Блэтчли Делмар стал директором института. Согласно завещанию Кларенса, которое определяло условия доверительной собственности на фонды института, Делмар получал практически неограниченную свободу действий в отношении расходов, - это и справедливо, поскольку некоторые открытия Делмара принесли колоссальную прибыль. В общем, они с Маком решили, что им нужна специальная система контроля за физиологическим состоянием Адама - нечто такое, что может обнаруживать и анализировать любые отклонения. Что-то вроде суперавтоматического сканирующего устройства - помоему, они поставили именно такую задачу. Конечно, подобной техники в природе не существовало. Тогда они обратились в лос-анджелесскую "Дженерал электроникс", объяснили, что именно требуется от прибора, и "Дженерал электроникс" взялась создать его за кругленькую сумму плюс фиксированный процент от прибылей. Я была, конечно, против, потому что ни Делмар, ни Мак ничегошеньки не смыслят в деньгах. Но они хотели игрушку, и они получили её.