"Почему бы и нет? В любом случае лучшая дичь находится в том направлении. Следуйте за мной. Но побыстрее – мы не должны ходить здесь ночью. Не тогда, когда кружат ночные туманы".
Сентра развернулся и быстро направился прочь, Рис и остальные последовали за ним. О'Коннор и Элден помогали нести Крога, который сильно хромал. Они все медленно перегруппировались после своего сражения, потирая свои раны, собирая оружие. Их конечности онемели, и ни один из них не мог идти так же быстро, как прежде. То сражение с ломбоком сделало свое дело. Теперь Рис понимал, как им повезло, что им удалось выбраться живыми.
Они шли по грязи через яркие, разноцветные леса, следуя за Сентрой, который шел по головокружительному пути какого-то невидимого следа, известного ему одному. Рис не видел никаких отчетливых признаков пути, но, очевидно, Серна знал, куда идет. То и дело налетали кружащиеся туманы, и Рис задавался вопросом, как Серна может ориентироваться в этом месте. Все ему здесь казалось одинаковым, и он понимал, что если бы не Серна, он бы заблудился.
Темнело, и Рис начал нервничать. Звуки животных ни на миг не прекращались, и он не мог не спрашивать себя, какие создания выходят отсюда ночью. Если существуют ломбоки, какие еще монстры могут тут находиться?
Они продолжали идти и, когда Рис уже собирался спросить Сентру, как далеко они должны идти, внезапно они наткнулись на брешь в деревьях. Все деревья здесь были сплюснутыми, их ветки сломаны, стволы откинуты назад под неестественным углом. Рис пошел быстрее, стараясь не отставать от Серны, который внезапно протянул руку и положил грубую ладонь Рису на грудь, не позволяя ему сделать следующий шаг вперед.
Рис резко остановился и осознал, что ему повезло в том, что Сентра не позволил ему пойти дальше. Когда поднялся туман, прямо под ними, у его ног, открывался огромный кратер, как минимум, двадцати футов в диаметре и уходящий на добрых двадцать ярдов в землю. Выглядел он так, словно метеорит разрушил целый участок леса.
Сердце Риса бешено заколотилось, когда он тут же понял, что, должно быть, это и есть кратер, оставленный упавшим валуном.
Он взволнованно осматривался в поисках Меча. Они все подошли к нему, потрясенно всматриваясь вниз через край.
Но, когда туман рассеялся, Рис был потрясен и разочарован, увидев, что кратер пуст.
"Как же так?" – спросил стоявший рядом с ним О'Коннор.
"Это невозможно", – произнес Элден.
"Валуна здесь нет", – сказала Индра.
"Возможно, это другой кратер", – предположил Серна.
Рис повернулся к Сентре.
"Ты уверен в том, что это то место?" – спросил он.
Серна решительно кивнул.
"Это оно", – сказал он. – "Я уверен. Я был недалеко, когда это случилось, и я лично пришел посмотреть. Я заметил огромный камень с куском металла в нем. Теперь, когда вы упомянули о нем. Тогда я не задумался о нем".
"Тогда где же он?" – недоверчиво спросил Элден.
"Я не лгу", – возмущенно сказал Сентра.
Рис внимательно рассматривал дно кратера и, когда туман рассеялся, он заметил следы, ведущие вверх на одну сторону. Казалось, что кто-то тащил валун вверх на одну сторону кратера. Он увидел десятки следов. Это были странные следы – слишком маленькие, чтобы принадлежать человеку.
Сентра стоял над ними, опустившись коленями в грязь, и понимающе трогал пальцами отпечатки.
"Фо", – сказал он.
"Что это?" – спросил Рис.
"Это их следы. Это враждебное племя мусорщиков. В этом есть смысл. Они живут на дальней стороне Каньона. Они могли прийти и унести нечто подобное. Они уносят все, что находят".
"Что ты имеешь в виду?" – спросила Индра. – "Они взяли валун? Откуда у них такая сила?"
Сентра вздохнул.
"Они двигаются единым целым. Их тысячи. Вместо они могут сделать что угодно, как рабочие муравьи. Они так живут", – сказал он. – "Что ж, дело обстоит так. Мне жаль насчет вашего Меча, но если он у Фо, вы не сможете его вернуть".
"Почему ты так говоришь?" – спросил Рис.
"Это злобное и враждебное племя", – сказал Сентра. – "Дикие воины. Наполовину люди, наполовину что-то еще. Каждый здесь, внизу, знает, что от них нужно держаться подальше. Если вы подойдете к ним близко, у них есть система оповещения друг друга. Они убьют вас до того, как вы приблизитесь. Никто не выживет".
Рис схватил рукоять своего меча и сделал шаг вперед.
"Вот это мне и нравится".
Глава двадцать третья
Гвендолин стояла перед ледяным монстром, застыв от ужаса. Ее спутники рядом с ней тоже застыли, удивленно глядя на него. Гвен переполнял страх и часть ее хотела развернуться и убежать – или, по крайней мере, поднять руки вверх и защититься от нападения.
Но другая ее часть заставила девушку быть сильной, отстаивать свою позицию и сражаться. Какая-то маленькая ее часть знала, что у Гвен есть сила и что ей нужно оставаться стойкой – не только ради себя, но и ради остальных. Гвен не может убежать от своих страхов, она должна умереть, глядя им в лицо, но тогда она, по крайней мере, умрет с честью. В конце концов, она – дочь Короля, и в ней течет королевская кровь.
Монстр замахнулся на Гвен своей лапой, его пять челюстей на кончиках пяти пальцев открывались и закрывались, приближаясь. Трясущимися руками Гвен вынула свой меч, сделала шаг вперед и замахнулась им.
Меч не попал в цель – монстр оказался быстрее, чем она предполагала. Там, где его лапа была секунду назад, теперь не было ничего, кроме воздуха.
Челюсти монстра открывались и закрывались, издавая ужасный стук зубами вместе с пронзительным писком, исходящим из всех его десяти челюстей. Он бросился прямо на Гвендолин.
Девушка закричала от боли, когда одна из небольших челюстей укусила ее за руку, из которой потекла кровь. Она попыталась отстраниться, но это было бесполезно: монстр крепко ее держал, и Гвен чувствовала, как его зубы вонзаются в ее кожу.
Гвендолин услышала рычание, и вперед, на зверя, прыгнул Крон, кусая его за палец. Крон опустил свои челюсти на лапу монстра, не желая ее отпускать, тряся головой направо и налево, рыча, пока монстр, наконец, не ослабил хватку.
Гвен быстро отступила назад со стреляющей болью в руке и сжала ее. Ее рука была в крови, поэтому она оторвала кусок ткани от конца своей рубашки и трясущимися руками обвязала им рану, останавливая кровь.
Монстр повернулся к Крону, преисполненный ярости. Одна из его челюстей развернулась и неожиданно укусила леопарда за лапу.
Крон заскулил, но, тем не менее, по-прежнему крепко кусал монстра за лапу, изо всех сил грызя его пальцы, пока, наконец, не откусил одну из его челюстей. Монстр пронзительно закричал, и Крон упал на землю, унося с собой один из его пальцев.
Рассвирепев, монстр откинулся назад и развернул лапу, собираясь вонзить еще несколько своих ртов в спину леопарда.
Штеффен вышел вперед, прицелился и успешно выпустил две стрелы в спину монстра. Каждая стрела вонзилась в небольшую челюсть зверя – это был невероятный выстрел, учитывая такая расстояние и быстро передвигающуюся мишень. Это заставило монстра отвернуться от Крона.
Вместо этого он обратил свою ярость на Штеффена и зарычал.
Монстр бросился на Штеффена, его лапы и челюсти размахивали на кончиках пальцев. Звук трескающегося льда наполнил воздух, когда зверь атаковал Штеффена. Пока Штеффен возился в луком, вперед бросился Абертоль, который выставил перед собой свой жезл, храбро подняв его двумя руками, и ударил монстра в грудь.
Несмотря на благородные усилия, удар жезлом был бесполезным против такого сильного зверя. Он просто бросил на Абертоля такой взгляд, словно тот был надоедливым насекомым, потянулся назад и ударил его. Звук льда, бьющегося о кожу, разрезал воздух, и Абертоль, застонав, отлетел в сторону, приземлившись на спину и проскользнув несколько футов, прежде чем остановиться. Он стонал от боли.
Монстр снова сфокусировался на Штеффене. Когда Штеффен дал задний ход, монстр прыгнул вперед, нагнулся, зачерпнул его одной лапой и поднял Штеффена высоко над головой, на добрых двадцать футов в воздух, рассматривая его так, словно тот был его ужином. Монстр перевернул Штеффена вверх ногами, после чего потянулся другой лапой и нацелил свои щелкающие челюсти на лицо Штеффена.
Гвен с ужасом поняла, что он собирается съесть Штеффена живьем.
Когда монстр поднял Штеффена в воздух, тот выронил свой лук и стрелы, и Гвен, быстро соображая, подбежала и подняла их с земли. Она прицелилась трясущимися руками.
Гвен выпустила из лука несколько стрел, целясь в монстра, пока, наконец, не попала в одну из его челюстей.
Он обернулся, посмотрел на девушку и, закричав от ярости, бросил Штеффена на землю. Тот кубарем полетел в воздухе и с треском ударился о лед. Гвен надеялась на то, что он не переломал себе все кости.
Монстр снова опустился к Гвен, на этот раз вытянув обе лапы, все его челюсти щелкали. Гвен, у которой не осталось стрел и которой некуда было бежать, понимала, что зверь собирается ее убить. Тем не менее, она не жалела об этом – по крайней мере, она спасла Штеффену жизнь.
"ЗАКОНАМИ СЕМИ КРУГОВ ПРИРОДЫ Я ПРИКАЗЫВАЮ ТЕБЕ ОСТАНОВИТЬСЯ!" – прогремел свирепый голос.
Обернувшись, Гвендолин увидела, что вперед вышла Алистер, вытянув ладонь и целясь в зверя. Из ее ладони выстрелил оранжевый шар света, который полетел в монстра, ударив его в грудь.
Но он бесстрашно повернулся к Алистер и отмахнул от себя шар света, когда тот приблизился. Шар перелетел через плечо зверя, не причинив ему вреда.
Алистер была потрясена. Очевидно, она этого не ожидала.
Теперь монстр развернулся и бросился на нее. Он ударил девушку, его огромные лапы поразили ее грудь и откинули назад, заставив ее проскользнуть по льду.
Не удовлетворившись этим, монстр опустился на нее, собираясь покончить с Алистер.
Гвен окинула взглядом поле боя – ситуация была плачевной: Алистер лежала на спине, а Штеффен, Абертоль и Крон лежа стонали. Все они были ранены монстром. Гвен тоже лежала на земле, пострадав от удара, и спрашивала себя, смогут ли они вообще сразить это создание. Их оружие было слишком хрупким против такого зверя, и даже друидская магия Алистер не сработала.
Гвен обернулась, отчаянно осматривая окружающую обстановку, пытаясь призвать на помощь свою сообразительность, желая найти что-то – что угодно – что можно использовать, найти какой-нибудь выход. Девушка что-то заметила и у нее появилась идея.
На вершине ледяных курганов находился большой, круглый ледяной валун. Он был огромным и неустойчиво лежал на высоте добрых пятьдесят футов. Выглядел он так, словно один хороший толчок мог сбить его с выступа, а монстр стоял прямо у основания ледяного кургана под ним. Если Гвен каким-то образом удастся сдвинуть валун, она сможет убить зверя.
Гвендолин приступила к действию. Она подняла лук Штеффена, поместила стрелу и прицелилась, стреляя в ледяной выступ под валуном. Ее цель была идеальной – ей удалось вонзить стрелу прямо под валуном, разбив лед. Валун слегка качнулся.
Но он не покатился вниз.
У Гвен осталось четыре стрелы и, когда монстр начал опускаться на Алистер, она не могла терять времени. Гвен стреляла снова и снова – все четыре выстрела были идеальными и, как надеялась Гвен, они попали в одно и то же место. Каждый раз валун откатывался чуть больше.
Валун по-прежнему находился на краю пропасти, дразня тем, что вот-вот упадет с края. Но затем он откатился назад и остановился. Ее план не сработал. У Гвендолин больше не было стрел. Она потерпела неудачу.
Алистер поднялась на ноги и, оглянувшись, заметила, что пытается сделать Гвендолин. Когда монстр, бросившись на нее, находился всего в футе, Алистер развернулась, подняла обе руки высоко над головой и в этот раз прицелилась в ледяной валун.
Из ее ладоней выстрелил желтый свет, целившийся высоко в ледяной валун и полетевший через поле боя. Пока девушка держала желтый свет на льду, под валуном, он начал таять. После чего треснул.
Вскоре валун начал двигаться.
Теперь монстр был еще ближе, и Гвен боялась, что, если валун не скатится достаточно быстро, Алистер умрет у нее на глазах.
Но Алистер, не испытывая страха, не сдвинулась с места и не отступила перед лицом чудовищной опасности. Она просто продолжала концентрироваться, посылая свет на лед.
"АЛИСТЕР!" – крикнула Гвен, бросившись к ней.
Монстр добрался до Алистер, схватил ее и поднял высоко над головой, издав ужасный крик. Гвен видела, что он собирается убить ее подругу.
Раздался громкий свист, за которым последовал треск льда, и, оглянувшись, Гвен увидела, что валун сдвинулся со своего выступа и стремительно покатился вниз с ледяного кургана. Когда монстр подтащил Алистер к открытым челюстям, чтобы съесть ее, валун вдруг разбился о его спину.
Монстр был полностью раздавлен. Он издал ужасный предсмертный крик, когда целиком оказался сплющенным под валуном. Алистер пролетела в воздухе, когда зверь отпустил ее, и, к счастью, приземлилась далеко в сугроб.
Вскоре все было спокойно. В воздухе повисла тяжелая тишина.
Потрясенная Гвендолин поспешила к Алистер, проверяя, все ли с ней в порядке. Алистер лежала ошарашенная, но она открыла глаза и взяла руку Гвендолин, позволяя подруге поднять ее на ноги.
"Ты в порядке?" – спросила Гвен. Ей показалось, что ранена ее собственная сестра, и она поняла, насколько ей дорога Алистер.
Алистер кивнула в ответ. Она казалась потрясенной, но целой и невредимой.
Гвен улыбнулась, испытывая облегчение.
Они развернулись и бросились к Штеффену и Абертолю, помогая каждому из них подняться на ноги. Те были в синяках и ушибах, но их легко можно было исцелить. Затем Гвен поспешила к Крону, который скулил, лежа на боку. Она помогла ему подняться, и леопард лизнул ее в лицо. Он еще не твердо стоял на ногах, но, в целом, тоже был в порядке.
Все пятеро стояли, потрясенные и сбитые с толку, осматривая окружающую обстановку, глядя на эти ледяные курганы с уважением и удивлением. Окидывая взглядом горизонт, Гвендолин начала осознавать настоящую опасность этого места. Впервые она засомневалась в том, что они когда-нибудь найдут Аргона.
Неужели, в конце концов, было безумием отправляться сюда?
* * *
Гвен продолжала идти, испытывая слабость в коленях, все ее тело изнывало от усталости, а живот разрывался от боли. Они шли в сторону огромного ярко-алого заходящего второго солнца весь день напролет. Казалось, что они идут уже несколько месяцев. Перед ними была бесконечная монотонность этого ландшафта – без конца и края. Девушка спрашивала себя, сколько еще они смогут так продолжать, прежде чем рухнут на лед.
Они шли через фантастическую долину курганов, каждый из них продрог до костей. К счастью, после их последнего столкновения они не встречались ни с какими монстрами. Они проходили мимо различных мелких животных, созданий, который Гвен никогда не видела прежде, большинство из них были оттенков белого цвета с маленькими светящимися голубыми глазами, но они быстро убегали прочь при их появлении. Везде, где бы они ни проходили, Гвендолин искала любые возможные признаки Аргона, но его нигде не было видно.
Когда последние лучи солнца начали исчезать, Гвендолин заметила небольшие изменения в ландшафте. Эта долина ледяных курганов перешла в один огромный курган, растянувшийся насколько хватало взгляда, преграждая им путь. Они не могли пройти дальше без того, чтобы не взобраться на него.
Они все остановились, уперев руки в бока, тяжело дыша, и посмотрели на курган, который достигал около пятидесяти футов в высоту. Они были истощены и потеряли надежду, словно больше не верили в то, что когда-нибудь найдут Аргона, не говоря уже о том, чтобы выжить.
"Что вы думаете?" – спросила Гвен, повернувшись к остальным.
"У нас нет выбора", – ответила Алистер. – "Или мы взберемся на курган, или повернем назад".
Гвен знала, что ее подруга права. Но ее трясущиеся ноги слишком устали. Они все стояли, глядя на курган.
Наконец, Алистер сделала первый шаг. Гвен и остальные, испытывая слабость, последовали за ней.
Гвен, тяжело дыша, делала шаг за шагом. Это был крутой наклон, и все они скользили в пути. Гвендолин наклонилась вперед руками в лед, скользя, но пытаясь удержаться.
Медленно, фут за футом, они поднимались на вершину. Когда им это удалось, они все упали на руки и колени.
"Я не могу продолжать", – выдохнул Абертоль.
Лежа на снегу, хватая ртом воздух, Гвен удалось собрать немного энергии для того, чтобы поднять голову и окинуть взглядом другую сторону кургана. Ее глаза широко распахнулись от потрясения.
Девушка протянула руку и толкнула своих спутников, заставляя посмотреть и их тоже.
"Смотрите!" – настаивала она.
Остальные медленно подняли головы и увидели то, что и она. От этого зрелища у них замерло дыхание. Перед ними находилась другая широкая долина. Но она отличалась от других, поскольку была наполнена чем-то похожим на ледяные капсулы. Их были тысячи, они растянулись насколько хватало взгляда, каждая достигала около восьми футов в высоту и несколько футов в ширину, и в каждой что-то находилось.
Когда Гвен прищурилась, она осознала, что в каждой капсуле находится тело – замерзший человек. Тысячи людей, растянувшись на каждые десять футов или около того, напоминали огромное кладбище, вертикальное от льда.
"Долина Пойманных в ловушку Душ", – с благоговением произнес Абертоль.
Ни один из них не произнес ни слова, чтобы узнать, что думают остальные, пока они продолжали смотреть. Там, внизу, находились люди. Пойманные в ловушку люди. Гвен знала, что где-то там, внизу, среди всех этих людей находится человек, которого она хотела найти.
Она сделала глубокий вдох и произнесла то, о чем думал каждый:
"Аргон".
Глава двадцать четвертая
Андроникус стоял рядом с Торникусом. Их было всего двое на склоне холма против заходящего солнца, они рассматривали ущерб после своего сражения с Ромулусом. Андроникус стоял рядом со своим сыном, испытывая огромную гордость. Впервые в своей жизни он испытывал не злость или жажду мести, а другое чувство. Впервые он не сгорал от желания разрушить, убить или подвергнуть пыткам все на своем пути. Вместо этого Андроникус испытывал чувство, которого он не понимал. Когда он думал обо всем том, что сделал Тор, о том, что Тор дважды спас ему жизнь, то испытывал гордость. Андроникус заботился о молодом человеке. Он испытывал нечто, что даже можно назвать любовью.
Это чувство пугало его, и Андроникус тут же подавил его, спрятал в глубинах сознания, не в силах справиться с ним. Это было чувство, к которому он не привык – к тому же, слишком сильное, слишком непреодолимое.
Вместо этого Андроникус просто посмотрел на Тора с более безопасным чувством – с единственным чувством, которое он понимал: с гордостью победы. Тор оказался намного более ценным кадром, чем он когда-либо представлял.
Андроникус обвернул свои длинные ногти вокруг плеча Тора и сказал:
"Сегодня ты спас мою жизнь на поле боя", – сказал он.