"Лук находился под моей кроватью", – продолжал Штеффен. – "И каким-то образом один из моих братьев нашел его. Он поднял его вверх и спросил всех, кому принадлежит этот лук, и они все посмотрели на меня. Они обвинили меня в том, что я украл его. Моя мать потащила меня в местный замок, чтобы меня посадили в колодки, пока об этом не услышал плотник и не объяснил им, что этот лук сделал я сам. Моя семья отнеслась к этому скептически. Они никогда и подумать не могли о том, что я способен что-либо сделать".
"Мои братья отобрали у меня лук и потребовали от меня доказательства того, что я умею пользоваться им. Я был рад подчиниться, но мои братья выхватили у меня лук и настояли на том, что они хотят попытаться первыми. Они все неуклюже стреляли по мишеням, ни разу не попав. Когда они устали от этого, то пришла моя очередь. Одним ударом вдвое дальше, чем это делали они, я сделал идеальный выстрел в мишень, что не удалось им".
"Мой отец, вместо того чтобы аплодировать, рассвирепел. Он вышел вперед, взял лук и сломал его о свое колено. Я до сих пор помню тот треск, как-будто треснуло мое сердце. Это разбило мне сердце и сломало мой дух".
Штеффен вздохнул и повернулся к Гвен.
"С тех пор мой дух сломлен, миледи. Он был сломлен, пока я не встретил Вас, пока Вы не дали мне второй шанс в жизни. Тогда я почувствовал, что мой дух восстановлен. Пока я не встретил Вас, я больше никогда не брал в руки лук".
На Гвендолин нахлынули чувства, когда она слушала историю Штеффена, она забыла о холоде, об усталости, обо всем. Она сгорала от сострадания по отношению к нему, и вместе с тем испытывала гордость. Каким-то странным образом эта история роднила ее со Штеффеном – по крайней мере, с его страданиями. Девушка подумала о своем собственном страдании от руки МакКлауда, о том, как она проявила упорство, о том, что дух может выстоять. Они не смогут сломать тебя, если ты не позволишь им. Гвен осознала, что если ты сможешь продержаться достаточно долго, то однажды встретишь кого-то – даже если это будет всего лишь другой человек – кто увидит тебя таким, какой ты есть, кто возродит твою веру в человечество и восстановит твой дух".
"Спасибо", – поблагодарила Гвендолин Штеффена.
Они продолжили свой путь, пробираясь все дальше в этот странный мир, проходя мимо ледяных курганов, когда Гвен вдруг заметила движение. Она остановилась, краем глаза увидев внезапное движение – что-то скользило по льду.
"Вы это видели?" – спросила она остальных.
Ее спутники остановились рядом с ней и все посмотрели на ландшафт, всматриваясь между курганами.
"Я ничего не видела", – ответила Алистер.
Но внезапно Крон начал рычать, ощетинившись, осторожно выходя вперед, по одному шагу за раз, и Гвен поняла, что она права – она что-то видела. Это было нечто длинное и белое, и оно скользнуло между курганами. Девушка оглянулась и впервые с момента своего нахождения здесь, внизу, она почувствовала страх.
"Может быть, Вам показалось…", – добавил Абертоль, но не договорил, поскольку появилось другое создание, скользнув между курганами, направляясь прямо к ним. Это была огромная белая змея с тремя головами на трех телах. Третья голова находилась посредине. Змея U-образной форму скользила странным образом.
Штеффен вынул свой лук, а Гвен достала кинжал, когда змея направилась к ним. Крон зарычал и бросился в атаку.
Змея ускользнула прочь так же быстро, как и появилась, исчезая из вида в другом направлении.
"Что это было?" – спросила Гвен.
"Понятия не имею", – ответил Абертоль.
"Что бы это ни было", – сказал Штеффен. – "Оно не кажется дружелюбным".
Внезапно появилась другая змея. Потом еще одна.
Несколько змей скользнули к ним, после чего они все отвернулись и в последний момент уползли в другом направлении. От звука их чешуи, скользящей по льду, Гвен бросило в дрожь.
"Они нас не атакуют", – заметила Алистер.
"Кажется, они нас боятся", – сказал Штеффен.
"Или они убегают от чего-то еще", – добавил Абертоль.
"От чего?" – спросила Гвен.
Она оступилась, когда внезапно под ее ногами затряслась земля. Сначала девушка была уверена в том, что это землетрясение.
Но вдруг огромный ледяной курган перед ней раскололся, и оттуда выскочил огромный монстр пятидесяти футов в высоту и в ширину, абсолютно белый, сделанный, как показалось, изо льда. В передней части его тела находился позвоночник, и в каждом позвонке был светящийся красный глаз. Кроме того, вверх и вниз по его рукам бегали глаза, а на конце каждого пальца находился острый, как бритва, зуб. Десять ртов, открываясь и закрываясь, щелкали зубами, когда к ним приближались пальцы.
Монстр сделал шаг ближе и земля затряслась. Гвен оступилась, когда он опустил свои зубы прямо на нее, приближаясь слишком быстро. Она понимала, что через секунду будет мертва.
Глава пятнадцатая
Рис поддерживал плечо Крога с одной стороны, О'Коннор – с другой, они оба помогали ему идти, пока их группа продвигалась все дальше в неизвестные дебри этого экзотического мира у основания Каньона. Солнечный свет слабо струился через бирюзовые и оранжевые листья странных деревьев, растущих здесь. Рис изогнул шею и поднял глаза вверх. Через кружащиеся туманы он увидел безмерность стен Каньона, поднимающихся в небо на невероятную высоту. Это место казалось волшебным. Рис с трудом верил в то, что им удалось добраться так далеко, спуститься так глубоко, и он задавался вопросом, смогут ли они когда-нибудь вернуться.
Что самое важное, осматривая окружающую обстановку, Рис задавал себе вопрос, смогут ли они когда-нибудь найти Меч. Здесь нет никаких следов или указателя – ничего, за чем они могли бы последовать. Меч может находиться где угодно. Он шел по субстанции, напоминающей грязь, которая липла к его сапогам. Это место было наполнено звуками странных созданий. Рис никогда себе и представить не мог, что здесь, внизу, может находиться целый мир, растительная и животная жизнь, своя собственная местность, нечто вроде целой отдельной вселенной, находящейся между двумя сторонам Кольца. Молодой человек не переставал спрашивать себя, какие создания могут жить здесь, в глубинах земли. Он задавался вопросом, живут ли здесь так же и люди.
"И что теперь?" – О'Коннор задал вслух вопрос, который звучал в голове у каждого, рассматривая экзотический ландшафт в поисках каких-либо признаков Меча.
"Мы не можем просто бродить здесь целую вечность", – сказал Серна. – "Мы понятия не имеем о том, куда подевался Меч".
"Подумайте об этом", – ответил Рис. – "Он не может быть далеко. Мы стояли возле стены Каньона прямо у основания моста, а валун упал вниз прямо под мостом. Поскольку мы держались близко к этой территории, мы должны ее придерживаться. Все, что нам нужно делать, так это пройти Каньон от одной стороны к другой".
"Но я даже не вижу мост отсюда, а вы?" – спросил Элден.
Рис поднял глаза вверх, как и все остальные, но сквозь кружащиеся туманы не было видно никаких признаков моста.
"Ты предполагаешь, что мы спустились прямо вниз", – сказала Индра Рису. – "Но это не так. Мы спустились беспорядочно, следуя за точками опоры. Мы вообще можем находиться не под мостом".
У Риса засосало под ложечкой, когда он подумал, что Индра может быть права. Возможно, его план был плохим, и они находятся от Меча дальше, чем он думал.
Когда они продолжили свой путь, пробираясь через грязь, внезапно раздалось свирепое рычание, отчего у Риса волосы встали дыбом. Они все резко остановились и сжали рукояти своих мечей, глядя друг на друга широко распахнутыми от страха глазами.
"Что это было?" – крикнул Серна.
"Похоже, что мы здесь не одни", – сказала Индра и первой вынула свой меч. Звон металла разрезал воздух.
Снова раздался рев, от которого задрожала земля. Опасения Риса возросли. Судя по звуку, зверь был огромным и недовольным.
"Что бы это и было", – заметил Элден. – "Кажется, что наше оружие не очень-то нам поможет".
Рев прозвучал в третий раз, и они все сделали шаг назад в разных направлениях. Они не могли понять, с какой стороны доносится этот звук, поэтому поворачивались во все стороны, образуя свободный круг.
Когда Рис всмотрелся в туман, оттуда медленно появился огромный страшный зверь. Он был ярко-красного цвета, покрытый толстой чешуей и стоял на двух ногах. Зверь достигал тридцати футов в высоту и представлял собой гору мышц. Его длинные лапы оканчивались щелкающими когтями, отчего он был похож на омара, его голова являла собой один сплошной рот с огромным набором открывающейся и закрывающейся челюсти, обнажающей ряды острых, как бритва, зубов.
Зверь откинул назад голову и зарычал, его узкие глаза щурились от ярости, а длинный язык на несколько футов высунулся из пасти, после чего снова исчез.
Рис в ужасе посмотрел на зверя и увидел, что его друзья тоже запаниковали. Он вынул свой меч, так же, как и Элден, отпустив Крога, который сначала оступился, а затем упал на колени. Остальные молодые люди тоже вынули свои мечи, в то время как О'Коннор достал свой лук.
"Кажется, он недоволен", – сказала Индра.
Зверь снова зарычал, сделал несколько шагов вперед и, быстрее, чем Рис мог представить, опустил одну лапу, ударив его по ребрам и заставив взлететь в воздух. Рис врезался в дерево, сломав его ветки, и полетел кубарем, упав на грязную землю. Рис откатился на бок, испытывая боль в ребрах, в голове у него звенело. Он обернулся и посмотрел назад.
Монстр был вне себя от ярости, бросаясь на остальных. О'Коннор, нужно отдать ему должное, не дрогнул, ему удалось сделать несколько выстрелов из своего лука.
Но стрелы отскакивали от чешуи зверя, не причиняя ему вреда, и падали на землю. Затем монстр протянул лапы со своими мощными когтями и поломал лук О'Коннора пополам. Другой лапой зверь собирался разрезать О'Коннора на две части. Молодой человек уклонился в сторону, но не достаточно быстро. Зверь разрезал его руку, отчего О'Коннор закричал от боли, когда из его руки брызнула кровь.
Индра тоже не отступила: она откинула назад руку и бросила кинжал в голову зверя. Цель была верна, но кинжал просто отскочил от головы, которая, казалось, была сделана из какой-то брони. Зверь обернулся и закричал, бросившись прямо на девушку, широко раскрыв когти, собираясь откусить ее руку.
Элден бросился вперед, подняв свой топор, и со всей силы нанес удар по запястью монстра. Удар был достаточно сильным для того, чтобы раскачать лапу, но чешуя была такой жесткой, что даже большой топор Элдена не смог ее разрубить. Элден только открыл себя для гнева монстра. Он развернулся и ударил молодого человека по носу, сломав его, отчего Элден закричал и упал на спину.
Неудовлетворенный зверь опустил вниз другую лапу прямо на открытого Элдена.
Конвен издал боевой клич, бросился вперед со своим мечом и вонзил его в живот монстра. Но меч едва его поцарапал, и зверь развернулся, открыл свою челюсть и разломал меч на две части так, словно тот был зубочисткой.
Рис пришел в себя и поднялся на ноги, на этот раз целясь в незащищенную шею зверя. Когда тот опустил свои когти на Конвена, собираясь вонзить их в его грудь, Рис прыгнул ему на спину и вонзил свой меч прямо в позвоночник.
Наконец, Рис нашел мягкое место. Меч вонзился в плоть по самую рукоять, и зверь издал ужасный крик. Он потянулся назад, схватил Риса одной лапой, поднял его высоко над головой и швырнул в воздух.
Рис снова полетел в воздухе кубарем так быстро, что едва мог дышать и врезался лицом в грязь. Он запыхался, и ему казалось, что у него треснуло ребро.
Рис развернулся и поднял затуманенные глаза вверх, когда зверь приблизился к нему. Он беспомощно наблюдал за тем, как тот высоко поднял стопу, собираясь раздавить его. Молодой человек видел острые, как бритва, когти на подошве его стопы, видел, что все его друзья лежат без сознания, не в силах пошевелиться и, глядя на то, как когти опускаются прямо на его лицо, он понимал, что через несколько мгновений с его жизнью будет покончено.
Последней мыслью Риса было: "Какое ужасное место для того, чтобы умереть".
Глава шестнадцатая
Торникус сидел в небольшой лодке, одиноко плывущей по морю в незнакомой местности. Он осматривался по сторонам в поисках чего-нибудь знакомого, но ландшафт был совершенно ему чужим. Он чувствовал, что находится далеко от дома, на другой стороне мира и что он никогда не вернется назад. Никогда в своей жизни Торникус не чувствовал себя таким одиноким.
Тор склонился над носом лодки и посмотрел на воду, и в эту минуту увидел уставившееся на него лицо.
Но это лицо принадлежало не ему, это было лицо его отца.
Андроникус.
"Торникус", – послышался голос.
Тор откинулся назад и поднял глаза к солнцу, когда оно прорвалось сквозь тучи. Он прищурился и увидел перед собой огромную скалу, на вершине которой стоял замок. За ним светило солнце. К нему вел узкий каменный арочный пешеходный мост, который поднимался высоко в небо. Тор потянулся к нему, но ему показалось, что тот находится невероятно далеко.
"Торгрин, иди ко мне", – раздался женский голос.
Тор поднял одну руку к солнцу и увидел, что на краю скалы стоит женщина, окруженная фиолетовым светом. Она вытянула руки, и он почувствовал, что она призывает его. Тор понял, что это его мать.
"Мама", – сказал он, поднявшись, протянув к ней руку, пытаясь дотянуться.
"Торгрин", – произнесла она. – "Ты и мой сын тоже. От тебя зависит, какое происхождение выбрать. Ты можешь выбрать своего отца, а можешь выбрать меня. Ты – часть нас обоих. Не забывай этого. Ни один из нас не сильнее другого. У тебя есть сила выбора. Ты не обязан выбирать своего отца. Ты – не твой отец. И ты – не я. Возвращайся домой. Возвращайся в свой настоящий дом. Я жду тебя".
Тор попытался встать, но почувствовал, что застрял. Он посмотрел вниз и увидел, что его ноги, закованные в кандалы, привязаны к лодке.
"Мама", – крикнул он, в горле у него пересохло, и голос прозвучал хрипло. – "Я не могу. Я не могу освободиться. Помоги мне".
"Попытайся", – сказала она. – "У тебя есть сила. Не позволяй себя обманывать – у тебя есть сила".
Тор попытался освободиться изо всех сил. Он услышал звук постепенного дробления древесины. Он почувствовал, как по его стопам побежала холодная вода и, посмотрев вниз, увидел, что на дне лодки появилась дыра.
Внезапно Тор провалился в эту дыру, закричав. Он упал в темное и замерзающее море, поглощенный водой, направляясь в самые глубины.
Тор проснулся, тяжело дыша. Он сел и осмотрелся по сторонам, потея, пытаясь прийти в себя. Он увидел спящих на земле солдат вокруг себя, но не узнал их. Это сбивало с толку – они были солдатами Империи. Что он делает вместе с ними?
Налетел холодный ветер и, бросив взгляд вниз, Тор увидел, что лежит на холодной, твердой земле, на камнях и грязи, в лагере вместе с остальными воинами. На нем все еще была его броня, сапоги и, сев, он начал осознавать, что ему приснился сон. Он находится на суше. И его матери нигде не было видно.
Тор потер голову, его мысли путались, пока он пытался обрести ясность. Рафи, не сомкнувший глаз всю ночь, уставился на него своими желтыми глазами, сверкающими из-под капюшона. Рафи напевал странную мелодию, и Тор ощутил вторжение в свои мысли, в свой разум, отчего он не мог думать свободно. Непрерывное гудение заглушило все мысли. Слушая Рафи, Тор мог думать только о своем долге перед отцом. О своей преданности Империи.
Тор вскочил на ноги, и его броня причинила ему боль. Молодой человек тряхнул головой, пытаясь понять. Он окинул взглядом ночь и увидел Кольцо. Но это не было Кольцо, которое он знал. Это не была его родина. Он находился в чужой части Кольца. Продолжая осматриваться, Тор больше не считал эту землю домом. Вместо этого он увидел, что это место для вторжения. Место, которое нужно сокрушить.
Тор осмотрелся по сторонам: тысячи солдат вокруг него крепко спали этой тихой ночью, и еще пылали угольки костров. Он снова начал мыслить ясно. Он – сын Андроникуса, наследник Империи. И он перед отцом в большом долгу.
Краем глаза Тор заметил внезапное движение – единственное движение во мраке ночи. Он увидел одинокого солдата, проскользнувшего сквозь ночь, проходящего мимо рядов солдат. Тот направился к огромному шатру в нескольких футах от него.
Шатер Андроникуса.
Тор наблюдал за тем, как фигура побежала быстрее, сжимая что-то сбоку. Он присмотрелся внимательнее и увидел, что это что-то длинное и острое, сверкающее в свете факелов. И в эту минуту Тор понял – в руках у этого человека кинжал. Солдат, тихо пробирающийся через ночь к шатру, был убийцей. И он собирался убить отца Тора.
Тор приступил к действию, побежав через лагерь, торопясь остановить убийцу.
Убийца подбежал к двум солдатам, стоявшим на страже, и тихо перерезал горла обоим до того, как те успели сказать хотя бы слово. Они оба молча рухнули на землю. Затем он бросился прямо через створки палатки Андроникуса.
Тор находился всего в нескольких футах позади них, и он ворвался в шатер следом за убийцей. Войдя внутрь, Тор увидел, что мужчина стоит в футе от его отца, высоко подняв кинжал за его спиной. Андроникус лежал в кровати на животе. Он понятия не имел о том, что его вот-вот убьют.
Тор не стал медлить – потянувшись к поясу, он схватил свою пращу, поместил в нее камень и метнул его изо всех сил.
Камень глубоко вонзился в шею убийцы. Тот замер, его кинжал застыл высоко в воздухе, всего в нескольких дюймах от Андроникуса, после чего он упал лицом на землю рядом с ним, а его кинжал упал, не причинив никому вреда.
Он был мертв.
Андроникус вскочил с широко распахнутыми от паники глазами и, обернувшись, увидел убийцу. Он начал понимать, как близко находился от смерти.
Андроникус медленно повернулся и посмотрел на Тора. Он постепенно начал осознать, что сделал Тор. Выражение страха на его лице сменилось благоговением. Признательностью. Тор никогда прежде не видел такого выражения на лице отца.
Андроникус поднялся и медленно направился к Тору.
"Сын мой", – сказал он, протянув руку и положив ее на плечо Тора. – "Этой ночью ты спас мне жизнь".
Тор посмотрел на своего отца, преисполненный гордости. В прошлом прикосновение Андроникуса огорчало его, но теперь это ощущение было приятным. Это было прикосновение его отца – отца, которого он всегда хотел иметь.
"Я сделал то, что сделал бы любой сын", – ответил Тор.
Андроникус медленно покачал головой и с восхищением посмотрел на Тора.
"Я очень тебя недооценивал", – сказал он. – "Ты не только мой лучший воин, теперь ты так же и сын, которого у меня никогда не было. Ты всегда будешь рядом со мной. Ты это знаешь?"
Тор заглянул в глаза Андроникуса и ответил:
"Большего я и не хочу, отец".