- Прошу тебя, не надо! Не бойся меня, Зои. Я не попытаюсь соблазнить тебя. Если я попробую забыть о правде и вновь перейти к обольщению, этот сон прервется, и ты проснешься в объятиях другого мужчины. Но для того, чтобы я мог показать тебе правду, ты должна взять меня за руку. Ничего больше, клянусь тебе!
С этими словами Калона протянул мне свою сильную и, с виду, совершенно нормальную руку.
Но я все еще колебалась.
- Клянусь тебе, что не опалю тебя холодной силой сжигающего меня желания. Я знаю, что у тебя нет причин доверять мне, поэтому прошу тебя довериться не мне, а правде. Дай мне руку, и ты увидишь, что я не лгу тебе.
Это был всего лишь сон, правильно? Что бы Калона не втирал мне про Потусторонний мир, сны всегда останутся снами. В них все не по правде. Но правда - она всегда правда, будь то во сне или наяву, а сейчас печальная правда заключалась в том, что мне очень хотелось взять протянутую им руку. Я хотела увидеть то, что Калона собирался мне показать.
Поэтому я подняла свою руку и вложила ладонь в его ладонь.
Он сказал правду. Впервые его кожа не обожгла меня холодной страстью и невыносимым для меня могуществом, которому я до сих пор не научилась сопротивляться.
- Я хочу показать тебе мое прошлое, Зои. - Свободной рукой Калона трижды взмахнул перед нами, словно распахивал невидимое окно.
Внезапно воздух вокруг нас всколыхнулся, а потом с жутким треском разорвался, как будто Калона отбросил занавес сна и открыл то, что скрывалось за ним.
- Узнай же правду!
В тот же миг небо подернулось рябью, а затем передо мной словно включился огромный телеэкран, на котором транслировались фрагменты прошлого Калоны.
Первая сцена потрясла меня своей красотой. Калона был, как всегда, полуодет, но на этот раз в одной руке он сжимал огромный грозного вида меч. Второй меч, не менее грозный, торчал у него в ножнах. Но самое главное, крылья Калоны были белее снега !
Он стоял перед чудесной резной дверью мраморного храма, и вид у него был внушительный, благородный и опасный, как и подобает воину. Внезапно суровое лицо Калоны просияло от счастья, и он с обожанием уставился на прекрасную женщину, поднимавшуюся по ступеням храма.
- Счастливо встретиться, Калона, мой воитель.
Я вздрогнула, услышав слова, донесшиеся из глубоко прошлого. Мне не нужно было видеть лица женщины, чтобы догадаться, кому мог принадлежать этот единственный в мире голос!
- Никс! - воскликнула я.
- Конечно, - ответил Калона, стоявший рядом со мной. - Я был Воином, присягнувшим Никс.
Калона из прошлого проследовал в храм следом за Богиней.
Во второй сцене Калона сражался обоими мечами с кем-то, кого я никак не могла рассмотреть. Я видела только, что его противник был черен, а силуэт его постоянно менялся. Только что он был огромной змеей, затем превратился в гигантскую пасть, усеянную острыми сверкающими клыками, а еще через мгновение предстал в образе чудовищного паука с когтями и ужасными зубами.
- Кто это?
- Одно из воплощений зла, - медленно произнес Калона рядом со мной, словно каждое слово давалось ему с огромным трудом.
- Но ведь ты нес службу в царстве Никс! - не поняла я. - Откуда же там зло?
- Зло, как и добро, есть повсюду. Так устроен мир - как этот, так и Потусторонний. Добро и зло должны уравновешивать друг друга, даже в царстве Никс.
- И поэтому Никс нужен Воин? - догадалась я, во все глаза вглядываясь в третью сцену, где Калона сопровождал Никс по цветущему зеленому лугу. Его белые крылья ослепительно сверкали на солнце, а настороженный взгляд наблюдал за происходящим вокруг. В одной руке Калона нес обнаженный меч, второй меч ждал своего часа в ножнах.
- Да, поэтому ей нужен Воин, - ответил Калона.
Я усилием отвела взгляд от Калоны из прошлого и посмотрела на Калону из настоящего.
- Если Никс до сих пор нужен Воин, почему ты здесь, а не там?
На скулах Калоны заиграли желваки, а в глазах промелькнула боль. Голос его дрогнул, когда он ответил:
- Смотри, и ты увидишь правду.
Повернувшись к картинам прошлого, я опять увидела Никс и Калону. Он стоял пред Богиней на коленях и плакал, совсем как недавно. Но больше всего меня поразило не это, а то, что Никс в этом прошлом была, как две капли воды, похожа на статую Девы Марии из грота аббатства бенедиктинок.
Чем дольше я разглядывала ее, тем сильнее мне становилось не по себе. В отличие от безмятежного лица Пресвятой Девы, лицо Никс было суровее и неприступнее каменного изваяния.
- Не делай этого, моя Богиня! - услышала я сдавленные рыдания Калоны. - Умоляю тебя!
- Я ничего не делаю, Калона. Ты сам сделал свой выбор. Даже своим Воинам я оставляю свободу воли, и не требую использовать ее мудро.
Меня потрясла ледяная суровость, звучавшая в каждом слове Богини. На какой-то миг она напомнила мне Афродиту в самые худшие ее времена!
- Я ничего не могу с собой поделать! Я был сотворен испытывать эту муку! И это не свобода воли, моя Богиня. Разве я свободен? Это предопределение!
- Твоя Богиня еще раз повторяет тебе - ничего не предопределено заранее. Ты творишь свою судьбу по собственной воле.
- Но я не мог справиться со своими чувствами! Не мог перестать быть собой!
- Ты ошибаешься, мой Воин. И ты заплатишь за эту ошибку.
Никс подняла свою прекрасную руку и взмахнула ею. В тот же миг какая-то невидимая сила подняла Калону в воздух, а потом отпустила, и он полетел вниз, кувыркаясь и переворачиваясь.
Калона падал.
Я видела его падение.
Видела, как он кричит и бьется от муки, но продолжает падать, падать и падать. Когда, наконец, сломленный, искалеченный и окровавленный, он рухнул на зеленое поле, показавшееся мне похожим на прерию, крылья его были черны, как ночь.
С криком боли и ужаса Калона рядом со мной вскинул руки и закрыл картину прошлого.
Когда воздух вокруг нас перестал дрожать, передо мной снова была крыша дворца. Калона выпустил мою руку и, отойдя в сторону, сел на мраморную скамью под апельсиновым деревом. Он не произносил ни слова. Просто сидел и смотрел на сверкающую синеву Средиземного моря.
Я подошла к нему, но рядом не села. Остановившись в двух шагах от скамьи, я впилась взглядом с лицо Калоны, пытаясь понять, могу ли я верить тому, что видела и продолжаю видеть перед собой.
- Почему она сбросила тебя вниз? Что ты сделал?
Калона посмотрел мне в глаза.
- Я слишком сильно ее любил, - ответил он бесстрастно, как призрак.
- Как можно слишком сильно любить свою Богиню? - машинально спросила я, и тут же прикусила язык, потому что ответ был очевиден. Мне ли не знать, что любовь бывает разной! Выходит, любовь Калоны была неправильной?
- Я ревновал. Я возненавидел Эреба.
Разинув рот, я уставилась на Калону. Так вот в чем дело! Эреб был божественным Супругом Никс!
- Любовь заставила меня нарушить Клятву. Я был настолько одержим страстью, что больше не мог защищать свою Богиню. Я не оправдал звание Воина.
- Это ужасно, - пробормотала я, невольно подумав о Старке. Он служил мне всего несколько дней, но я уже успела узнать, что мой Воин утратит часть души, если не сумеет защитить меня. А сколько Калона служил Никс? Века? Тысячелетия?
Внезапно я поняла, что жалею его. Но это невозможно! Я не могла испытывать к нему жалость! Да, его сердце было разбито, и он был изгнан из царства Богини, но ведь после этого он превратился в настоящего мерзавца! Он сам стал тем самым злом, с которым когда-то сражался!
Калона кивнул, словно услышав мои мысли, и сказал:
- Да, я творил ужасные дела. И продолжаю делать это. После падения я уже не мог быть прежним. Я изменился. А потом привык к внутренней пустоте. Столетие за столетием я пытался найти ту, что смогла бы исцелить кровавую рану, оставленную Никс в моей душе, в моем сердце. Когда я нашел ее, то не подозревал об обмане. Я не знал, что она всего лишь иллюзия, созданная мне на погибель. И я с радостью отдал ей всего себя. Ты знаешь, что она плакала, когда ей пришло время превратиться в прах и глину, из которой ее создали? Ты знаешь, что она не хотела расставаться со мной?
Я дернулась, словно от удара. Я знала, о ком он говорит. И плач А-и я тоже помнила.
- Да, - сипло выдохнула я. - Знаю. Я помню.
Глаза Калоны изумленно расширились.
- Ты помнишь ? В твоей душе сохранились воспоминания А-и?
Поймите меня правильно, я не хотела признаваться ему в этом, но и солгать тоже не могла. Поэтому я решила в двух словах выдать ему крошечный кусочек правды:
- Всего одно воспоминание. Я помню, как она исчезла. И как плакала.
- Я рад, что ты не помнишь ничего другого, потому что ее дух еще долго оставался со мной, погребенный в тесной тьме подземелья. Я не мог дотронуться до нее, но постоянно чувствовал ее присутствие. Наверное, только это спасло меня от безумия.
По телу Калоны пробежала дрожь, и он приподнял руки, словно хотел отогнать ужасные воспоминания. Потом замер и надолго замолчал.
Решив, что он глубоко погрузился в свое прошлое, я попыталась воспользоваться этой паузой, чтобы справиться со своими недоверием и задать ему еще один вопрос, но тут Калона вдруг сказал:
- А потом она исчезла. Насовсем. И вот тогда я начал звать. Снова и снова я шептал миру, что хочу освободиться и, наконец, мир услышал меня.
- Ты хочешь сказать, что тебя услышала Неферет? - уточнила я.
- Да, это так. Но Т-си С-ги-ли не единственная, кто отозвался на мой призыв.
- Если ты имеешь в виду меня, то ошибаешься! - поспешно ответила я. - Это не ты привел меня в Дом Ночи. Я здесь потому, что меня Пометила Никс!
- Ты уверена? - спросил Калона. - Видишь ли, я должен говорить только правду, иначе твой сон закончится, поэтому я не буду притворяться, будто знаю больше, чем говорю. Скажу лишь то, во что верю. Я верю, что ты тоже услышала мой зов. По крайней мере, та часть тебя, которая когда-то была А-ей, услышала и узнала мой голос. Как же могло быть иначе, ведь мой голос - это голос твой души… - Калона помолчал, а потом задумчиво добавил: - Возможно, это сама Никс позволила А-е возродиться в твоей душе. Может, это Богиня послала тебя ко…
- Нет! - перебила я, не в силах дослушать его до конца. Мое сердце колотилось так сильно, что я боялась, как бы оно не выскочило из груди. - Никс не посылала меня к тебе, потому что я не настоящая А-я! И неважно, что во мне живут воспоминания этой девушки. В этой жизни я настоящая, а не глиняная, и мозги у меня собственные, и душа тоже. Кстати, свобода воли тоже при мне.
Выражение лица Калоны снова изменилось. Глаза его потеплели, и он улыбнулся мне нежной застенчивой улыбкой.
- Я это знаю, Зои. Именно поэтому мне пришлось так долго бороться со своими чувствами к тебе. Я вышел из-под земли с любовью к глиняной деве, заманившей меня в ловушку, а нашел живую девушку, которая меня отвергает!
- Зачем ты это делаешь? - не выдержала я. - Зачем так говоришь? Я же знаю, что ты не такой!
Я орала на него во весь голос, тщетно пытаясь заглушить опасное, пугавшее меня саму воздействие, которое оказывали на меня его слова.
- Это случилось, когда ты бросилась вниз с крыши. В тот миг мне показалось, будто я вновь падаю с небес, и сердце мое снова разбивается на куски. Я не смог вынести этого еще раз. И тогда я поклялся себе, что если мне удастся снова призвать тебя, я открою тебе правду.
- Если это все-таки правда , то ты должен знать еще кое-что. Ты уже давно превратился в зло, с которым когда-то сражался.
Калона поспешно отвернулся, но я успела увидеть стыд, мелькнувший в его глазах.
- Ты права. Я знаю это.
- Я выбрала другой путь. Я не могу любить зло. И это тоже правда, - вздохнула я.
Внезапно Калона снова поднял на меня глаза, и них вспыхнула надежда.
- А если я выберу твой путь? Если отвергну зло? Что тогда?
Этот вопрос застал меня врасплох, поэтому я выпалила первое, что пришло мне в голову:
- Ты не можешь отвергнуть зло! По крайней мере, до тех пор, пока остаешься с Неферет!
- А что если я злой только рядом с ней? Может, будь со мной ты, я тоже смог бы выбрать добро?
- Это невозможно, - ответила я, мотая головой.
- Но почему ты в этом так уверена? Разве такое не случалось раньше? Тебе это известно, Зои. Ты помогаешь сделать выбор в пользу добра. Разве Воин, давший тебе Клятву, не является доказательством этого?
- Нет. Это не так, и ты это знаешь. Ты - не Старк. Он был хорошим до того, как умер, и не его вина в том, что он утратил душу, когда ожил. А ты - падший Бессмертный и любовник Неферет. Ты насиловал женщин, обращал людей в рабство и убивал их. Твои сыновья едва не убили мою бабушку. Один из них убил профессора Анастасию! - Я с каким-то странным торжеством вспоминала все зло, причиненное Калоной, и швыряла ему в лицо преступление за преступлением. - Из-за тебя недолетки и профессора Дома Ночи усомнились в Никс! Они до сих пор поступают плохо, очень плохо! Я не знаю, сами ли они сделали этот выбор или под твоим влиянием, но сердца их полны страха, злобы и ревности!
И тут Калона повел себя так, будто не слышал всех моих обвинений.
Он заглянул мне в глаза и робко спросил:
- Ты спасла Старка. Может, ты сможешь спасти и меня?
- Нет! - крикнула я.
И села в кровати.
- Зо, все в порядке. Я здесь! - проснувшийся Хит одной рукой протирал глаза, а другой похлопывал меня по спине. - Все хорошо.
- Великая Богиня! - пробормотала я и судорожно вздохнула.
- Что случилось? Плохой сон приснился?
- Ага, точно. Ужасный, мерзкий сон.
Я посмотрела на соседнюю кровать. Стиви Рей дрыхла, как убитая, хоть бы пошевелилась! Свернувшаяся у нее на груди Нала подняла голову и чихнула мне в лицо.
- Предательница! - буркнула я, изо всех сил стараясь прийти в себя.
- Ложись давай, - пробормотал Хит и раскинул руки, чтобы обнять меня. - Знаешь, этот ваш перевернутый режим дня жутко меня вымотал, и я бы еще немного поспал…
- Угу, угу, извини, - ответила я, сворачиваясь клубочком у него под боком.
- Спи, - зевнул Хит. - Все хорошо.
После того, как он уснул, я еще какое-то время лежала с открытыми глазами, всем сердцем молясь, чтобы слова моего парня оказались правдой.
ГЛАВА 31
Зои
Вечером, когда мы проснулись, первым делом я запретила себе думать о Калоне и своем странном сне, но, поскольку у меня ничего не получилось, я сорвала свое раздражение на бедном Хите:
- Ну что, готов позвонить своим предкам, чтобы они отправили тебя домой?
- Зет, ты в порядке? - спросила Стиви Рей, вытирая полотенцем волосы.
Мы с ней по очереди приняли душ, потом запустили в ванную Хита, а сами принялись укладывать мои вещи в большую сумку. Вопрос лучшей подруги заставил меня встряхнуться и сообразить, что я вот уже час бессвязно мычу или односложно отвечаю на все их с Хитом вопросы и реплики.
- Ага, в порядке. Просто буду ужасно скучать по Хиту, - соврала я. Вообще-то это была не совсем ложь. Я знала, что мне будет жутко недоставать Хита, однако отвечала я так дергано вовсе не из-за этого.
Я так отвечала из-за Калоны. Я боялась, что если разговорюсь с Хитом и Стиви Рей, то не удержусь и выложу им все подробности своего недавнего сна, а мне не хотелось, чтобы Хит это узнал. Хотя нет, дело было не только в нем. Мне вообще не хотелось никому рассказывать о новом Калоне, том, что я недавно увидела!
Я боялась услышать, что это все ложь и обман… И не хотела, чтобы мне доказывали, какая я легковерная дурочка…
Объятия Хита заставили меня вздрогнуть. Черт, я даже не заметила, как он подошел!
- Ух ты, здорово! - он счастливо рассмеялся, не подозревая о моем чудовищном обмане. - Но тебе не придется по мне скучать! Вот увидишь, звонок родителям пройдет как по маслу. У меня предчувствие.
Я только покачала головой.
- Твоя мама ни за что не отпустит тебя со мной в Италию!
- Положим, с тобой она меня и в самом деле не отпустила бы. А вот с твоей школой - это совсем другой разговор!
Прежде чем я успела открыть рот, он схватил мобильный, нажал кнопку и заговорил:
- Привет, мамуль, это я!..Ага, я в полном порядке!..Ага, все еще с Зои, - тут Хит помолчал, потом лукаво посмотрел на меня и произнес голосом пай-мальчика: - Зо, мама передает тебе привет!
- Передай ей привет от меня, - громко сказала я и прошипела: - Давай, спрашивай!
Хит кивнул и затараторил:
- Кстати, мам, раз уж мы заговорили о Зои, я хотел попросить тебя кое о чем. Зо и ребята из Дома Ночи летят в Италию. Куда? Да в Венецию, вернее, не в саму Венецию, а на какой-то островок рядом. Да ну, из головы вылетело! Сан-Кле… Сан-Кли… Короче, там когда-то заседал Высший Вампирский Совет и все дела. Мамуль, можно мне с ними, а?
Услышав, как его мама повысила голос, я едва смогла скрыть торжествующую улыбку. Ага, доигрался? Сейчас мама задаст ему такую Италию, и еще Венецию заодно! Впрочем, я так и думала…
Но даже не представляла, какой фокус-покус припрятал в рукаве мой хитрый футболист!
- Погоди, мам. Ты все не так поняла, честное слово! Это типа той поездки, в которую я собирался прошлым летом с нашим учителем испанского, но не смог поехать из-за тренировок. Помнишь? - Голос в трубке стал заметно тише, а Хит утвердительно закивал головой. - Ага, это поездка со школой. Да я и хотел тебе это сказать, а ты меня перебила! Дней на восемь, как и та несостоявшаяся экскурсия в Испанию. Ну да, я же говорю! И я смогу попрактиковаться в испанском, потому что испанский и итальянский языки похожи, как двоюродные братья! - Хит снова замолчал, а потом сказал: - Ладно, отлично. Я и сам собирался. Она говорит, чтобы я спросил у отца, - пояснил он, прикрывая ладонью трубку.
Потом в телефоне раздался сочный мужской бас, и Хит снова затараторил, как пулемет:
- Привет, па! Да, в полном порядке! - Он снова ненадолго замолчал, а потом сказал: - Ага, об этом я и хотел спросить. Это поездка со школой. Домашние задания я буду делать прямо в Интернете, у нас же теперь у всех теперь электронные дневники! - Хит снова ненадолго замолчал, внимательно прислушиваясь, и вдруг оглушительно расхохотался. - Правда, что ли? До конца следующей недели школа будет закрыта из-за отключения электроэнергии? Ну, значит, это судьба! - Хит показал мне язык и снова прижал трубку к уху. - Вовремя я подсуетился, скажи, пап? И еще зацени - поскольку мы летим на частном самолете Дома Ночи и останавливаемся на вампирском острове, это путешествие не будет стоить мне ни цента! Скажи, круто?
Я скрипнула зубами. Просто невероятно, как ловко Хит обработал своих родителей! Впрочем, чему я удивляюсь? Нэнси и Стив Лак были, конечно, очень милыми людьми и отличными родителями, однако они не имели ни малейшего понятия о проблемах и заморочках своего восемнадцатилетнего оболтуса и его ровесников.
Можете поверить мне на слово, они даже не подозревали, что их драгоценный сынуля почти два года напивался до поросячьего визга, хотя он постоянно приходил домой поддатый и пропахший перегаром! Фу, стыд какой!