- Что вы имеете в виду? – деланно изумилась она.
- Сергей Николаевич говорил, что вы умная женщина и поэтому я надеюсь, не поддадитесь эмоциям, и четко просчитаете возможное развитие событий. Ведь от неправильного решения зависит не только будущее Войтюка, но и ваше собственное.
- Что? – Агата подалась вперед, впиваясь в меня подозрительным взглядом. – Как это понимать?
- Рано или поздно все встанет на свои места, пани Збышевская. И однажды вам придется объяснять свой выбор немецким хозяевам. Не думаю, что Нестеренко – достойный преемник Сергея Николаевича. Он прекрасный исполнитель, не отрицаю. Но он – далеко не орел, нет.
- Как? – Збышевская от неожиданности расхохоталась.
- Это мое субъективное мнение, но я считаю, что такие прирожденные лидеры, как Войтюк, должны использоваться с максимальной эффективностью для пользы фирмы. Его организаторские способности, интуиция и обширные связи помогут благотворно развиваться киевскому филиалу "Нового дома".
В приемной до позднего вечера было людно. Заходили и Пшитула с Корчаком, приглашая "на каву", но мне пришлось им отказать, сославшись на занятость. А в седьмом часу еще раз заглянул Януш и предложил подвезти меня домой. Я согласилась, только зашла попрощаться с шефом:
- Почему так скоро? – поинтересовался Войтюк.
- Меня предложили подвезти наши польские гости, – объяснила я. – А что? Нужно было отказаться?
- Сама решай, Маша, - вздохнул Сергей. – Не могу сказать, что я в восторге от их физиономий. Но еще вчера Агата намекнула мне, что ты произвела на ее сотрудников неизгладимое впечатление.
- Ого, - иронично согласилась я. – Значит, вот почему они ехали со мной в метро?
- Что? – возмутился Сергей. – Они вчера тебя провожали? Быстро же...
- Панове – галантные кавалеры, - улыбнулась я.
- Ты смотри там, - угрожающе показал кулак шеф, - не увлекайся. А то заработаешь неприятности.
- Спокойно, малыш, все под контролем.
- Малыш?
- Ты же называешь меня зайчиком?
- О Господи, Машка, не доставай. Тут и так голова пухнет.
- Мне жаль, Сергей Николаевич, вашу голову. Но в данной ситуации вы сами виноваты.
- Если ты об Агате...? – возмутился он.
- Балда, я о лишних литрах выпитых вчера.
- А-а-а, ну тогда ладно. Хорошо, Мария Петровна, - перешел Войтюк на официальный тон, - вы можете быть свободны, до свидания. – При этом он так многозначительно подмигнул, намекая на позднюю встречу в моей кровати, что я не выдержала, и фыркнула.
Польские мужчины вновь пригласили меня вместе поужинать, и вновь я им отказала. Невзирая на это, меня довезли до самого дома и мило напросились в гости.
- Давайте завтра, господа. – Я улыбалась со всем обаянием, на какое была способна. – А пока - до свидания.
К десяти часам появился Сергей. Еще в прихожей этот медведь навалился на меня, целуясь и раздеваясь, одновременно. А потом, на два часа забыв об ужине, мы активно "вспоминали" друг друга, будто бы не виделись много лет.
- Вот погоди, - уже уходя, шепнул Войтюк. – Закончится вся эта ерунда, выпишем себе по недельному отпуску и смотаемся на море. Представляешь рай, да? Для меня это море, песок и ты, вся такая голая и вся-вся моя. Ах, Маруся, и что ты со мной делаешь? Коварная соблазнительница, вот ты кто.
В шесть утра Януш уже ждал меня возле мостика через канал. Он бодро поздоровался, и мы слаженно потрусили по привычному для меня маршруту. Утро было прекрасным, в воздухе ощутимо пахло осенью, хотя солнце все еще было жарким. Мы не разговаривали, берегли дыхание и лишь изредка обменивались короткими замечаниями. После второго круга я попрощалась, и Корчак завернул обратно, к своему отелю. А я, переждав немного, вновь выбежала на бульвар, сворачивая к дому Агеева.
Шурик ждал меня у своего подъезда, занимаясь на турнике. А Пузик, его пудель, как обычно носился кругами по спортивной площадке, яростно облаивая ленивых жирных голубей.
- Привет, - буркнул Агеев. – Вон сумка на скамейке. Там в кармашке снимки. Давай смотри, а я прокомментирую.
С первой фотографии на меня смотрела Агата, снятая на фоне аэропорта. Рядом с ней, улыбаясь, стоял Войтюк с цветами.
- Значит так, - начал Шурик, присаживаясь на скамейку, рядом со мной. – Пани Босс и ее свита были встречены и облобызаны твоим шефом с утра в понедельник, после чего их доставили в гостиницу "Турист". В тот же день с 15.00 они засели в вашем офисе до вечера. Куда делись потом шляхтичи, я не знаю, так как получил приказ следить за Агатой...
- Шляхтичи увязались за мной, представляешь? – вставила я.
- Да, Ланская, пользуешься ты популярностью у нашего брата, - согласился Агеев. – И ведь на первый взгляд ничего особенного в тебе нет. Но стоит присмотреться и все, капут, пропал.
- Не смеши меня, Шурик. – Я дружески ткнула его кулаком в плечо. – Давай, дальше рассказывай.
- Тогда продолжаю. Вечером пани Збышевская ужинала с твоим шефом в ресторане отеля "Киевский". Войтюк был паинькой до того момента, пока дама не захотела танцевать. – Свои слова Шурик подтверждал фотографиями. – Не знаю, что потом случилось, но после очередного прижимания к твоему начальнику и обтирания его до убойного состояния, пани добилась абсолютно обратного результата. Пока Агата после танцев пудрила носик в туалете, Войтюк сел за стол, и выжрал всю водку, что была в графине. Пани Збышевская застала на месте старого приятеля в дупель пьяного мужика, отчего расстроилась неимоверно. Надо отдать должное, она не бросила его, а дотянула до такси и довезла до дома. После чего отправилась к себе в гостиницу, и уже не выходила.
Я давно так не хохотала, с облегчением поняв, что Войтюк нашел идеальный способ, как отделаться от посягательств бывшей пассии. Да, получила пани облом.
- Вчера ужин этой парочки был уже без алкоголя. Они долго разговаривали о чем-то серьезном. О чем? Не имею понятия, у меня же нет подслушки. А что говорит твой шеф?
- Молчит, как партизан. Да я и не спрашиваю. Захочет, расскажет сам.
- Тогда это все на сегодня.
- Хорошая работа, Шурик, – похвалила я его. – Продолжай наблюдение и предупреди заранее, если будут нужны деньги, хорошо?
- Договорились.
- Пока, Агеев, до завтра.
Среда для меня была обычной до того момента, пока я не вспомнила, что вечером ожидаются гости. Блин! Нужно срочно лететь скупаться!
- Сергей Николаевич, - заглянула я к шефу. – У меня сегодня гости к ужину. Одолжите машину на час, пожалуйста.
- Кто? – поинтересовался Войтюк.
- Пан Корчак и пан Пшитула.
- Ничего себе, - возмутился Сергей. – И ты только сейчас об этом говоришь?
- А я что, нарушаю какие-то планы?
- Да, нарушаешь. Мои.
- Можно яснее?
- Можно. Что делать мне? Ходить под окнами и ждать, когда твои ухажеры свалят?
- У вас, господин президент, насколько мне известно, очередное свидание вечером. И закончится оно, как всегда, поздно. К тому времени панове уже отправятся в отель. И вообще, Войтюк, если тебе жалко машину, то так и скажи.
- Не жалко.
- Тогда прекрати жлобиться. Можно подумать я в восторге оттого, что у меня будут гости? Но они так напрашивались, что пришлось их пригласить.
- Да? С чего бы это?
- С того. Был, конечно, и альтернативный вариант: совместный ужин в ресторане.
- Ну, уж нет! – Сергей даже привстал с кресла.
- Вот и мне показалось, что ужин у меня дома будет более безобидным. И учти, делаю я это только ради тебя. Так что давай машину и не выступай.
Я быстро сделала покупки, отдав предпочтение котлетам "по-киевски" и скумбрии горячего копчения. Также прикупила пару готовых салатов, фрукты и вино. Если панове захотят более крепких напитков, пусть сами об этом беспокоятся – водки в магазинах навалом.
Дома, окинув взглядом квартиру, я пришла к выводу, что все выглядит довольно мило. Осталось только уничтожить следы пребывания здесь моего шефа. Поэтому его косметика из ванной комнаты отправилась в шкаф, как и свитер со стула.
- Я на месте, - позвонила я к Войтюку из приемной. – Вам что-нибудь нужно?
- Сделайте два кофе, пожалуйста, - голос шефа был деловым и холодным.
Вторая чашка предназначалась пани Збышевской, естественно. Она пытливо оглядела меня, будто что-то высматривая, а потом молча кивнула и взяла кофе. Я улыбнулась, также молча кивнула в ответ, и вышла.
"Фу! Как некрасиво, пани. Вы дуетесь? – хотелось спросить мне. – А что случилось? И кто из вас, ты или Войтюк, высверлили мне дырку в спине пламенным взглядом? Эх, и когда вы оба поймете, что пора заключить перемирие? Ведь умные же люди, но ваши амбиции и гонор встали поперек здравого смысла".
Проверка фирмы, тем временем, велась активно и плотно. Сотрудники Агаты развили бурную деятельность, и пока Пшитула "вылизывал" производственную линию фирмы, Корчак занимался экономическим анализом. Сама пани Збышевская внимательно изучала деятельность администрации, часто прибегая к помощи Люси. Моя подруга пока выбыла из тесного общения, так как все наше время было отдано гостям.
"Вот ты и дождалась, - ехидничала я в собственный адрес, - с Люськой повидаться некогда, все внимание уделяешь мужикам. Хорошо, хоть телефон существует, и вы с подругой можете обмениваться новостями, да и то - в темпе аллегро. Ничего, еще недолго осталось. В субботу "делегация" улетает. А вот что дальше будет, неизвестно".
Мои гости, как оказалось, тоже приготовились к ужину. На пороге квартиры мне торжественно вручили цветы и комплект от "Гетьмана", то есть шампанское, конфеты и коньяк. Пока я накрывала на стол и делала пюре, панове смотрели телевизор, листали журналы и даже пытались помогать мне.
Ужин прошел на "ура". Я не собиралась производить впечатление на галантных поляков и вела себя по-дружески и просто. Мы плотно поели, хорошо выпили, и все время шутили и смеялись, что придало нашему ужину приятную легкость. В девять часов вечера мои гости с большим сожалением начали прощаться.
- Теперь я могу поцеловать панне руку? – улыбаясь, спросил Пшитула на пороге.
- Целуйте, так и быть, - милостиво согласилась я.
Януш присоединился к нему, шепнув тихо:
- А завтра...? – имея в виду утреннюю пробежку.
- Все так же, - кивнула я.
В одиннадцать появился Войтюк, почти трезвый. Он подозрительно оглядел меня у двери, а потом прошествовал в комнату, высматривая "следы преступления".
Я молчала, ехидно глядя на этого нахала, и ждала, что же будет дальше – сцена ревности или сцена любви. К счастью, Сергей выбрал второй вариант и так им увлекся, что остался ночевать. И только утром, собираясь со мной выйти из дому, он спросил:
- О чем вы говорили вчера?
- Так, ни о чем.
- А все-таки?
- Послушай Сережа, если бы было что-то интересное, я бы сразу тебе рассказала.
- Правда?
- Если на то пошло, я же не выпытываю, о чем ты шепчешься вечерами с бывшей пассией?
- А могла бы и спросить.
- Захочешь, сам расскажешь.
- Ах, ты...
Сергей попытался зажать меня в углу коридора, пытаясь поцеловать, но я успела выскочить за порог квартиры. А потом помчалась вниз по ступенькам, крикнув ему на прощание:
- Прости, мне бегать пора. Дверь захлопни.
Итак, четверг. До конца проверки осталось два дня. Чего ждать от Агаты – коварства или справедливости? Хотя я не сомневаюсь, что умная женщина всегда сумеет талантливо объединить эти два качества.
И тогда для меня все пропало.
Что я имею в виду? То, что Агата сможет выиграть, только в одном случае - если потребует у Войтюка уволить референта. Уволить не потому, что я плохо работаю, или являюсь любовницей шефа. А в первую очередь потому, что я - уязвимое место Сергея и именно этим Агата сможет его "достать".
Если бы дело было лишь в Сергее, я не сомневаюсь, что он "послал" бы пани подальше и уволился. Но за плечами Войтюка большой коллектив "Нового дома", и это ему придется расплачиваться за былые грехи шефа.
Значит, рассмотрим возможные варианты будущих событий.
1. Если Сергей не примет условий Агаты, то его, скорее всего, снимут, меня уволят, а коллектив фирмы сильно пострадает.
2. Если примет – все остаются на своих местах, исчезаю только я.
Вывод: Я "выбываю" в любом случае.
И не важно, есть в этом моя вина или нет, расплачиваюсь я за свои грехи или чужие, меня все равно уберут. Печально, правда? И Сергею придется с этим смириться, потому что он не бросит своих людей на произвол судьбы.
Я это понимаю и принимаю, но не собираюсь ждать, когда Войтюк станет объяснять, что увольняет меня из "высоких побуждений". ("Ведь встречаться мы сможем и, не работая вместе, правда, зайчик?"). Нет, с этим я смириться не смогу. Я не хочу, чтобы меня выбирали!
Значит, нельзя доводить дело до логического конца. Ведь, скорее всего, Агата придержит "персональные" условия "на закуску", чтобы перед отлетом вволю налюбоваться на реакцию Сергея. (Ей же надо получить сатисфакцию за прошлые обиды?).
Что же делать? Отдавать себя на заклание, пусть даже ради высоких целей, мне совсем не хотелось. (Что совсем не похоже на благородных героинь в любимых мною романах, правда?) Я же говорила, что отличаю сказки от реальности, хотя и не отрицаю, что и такой вариант возможен.
Но все дело в том, что я не хочу добровольно уступать победу Агате. Ни за что! Ведь тогда проиграю не только я, но и Сергей, а главное - пострадает наш будущий союз. Так что принимать решения одна и одна нести за него ответственность я не буду. Только вместе с Сергеем.
- Панна сегодня все время молчит, - услышала я сбоку мужской голос.
- Что? – я резко остановилась. Ну конечно, я так задумалась, что и не заметила, что Корчак давно бежит рядом. – Ах, пан Януш, простите меня.
- Ну что вы, панна Мария, это я вечно суюсь не в свое дело.
- Давайте действительно забудем о глупых проблемах, и вы расскажете мне, что еще собираетесь увидеть в Киеве. Кроме Русановки, конечно.
- Я бы хотел побывать в пещерах Печерской лавры.
- Вы же католик, Януш. Зачем вам православный монастырь? Тем более что попасть туда можно только днем, когда мы с вами активно трудимся.
- Значит, Лавра отпадает. Тогда, может, вы посоветуете что-нибудь, панна Мария? Я люблю историю, архитектуру, живопись, и еще - интересных людей.
- Тогда вам дорога на Андреевский спуск, Януш. Там вы получите все сразу: и историю, и живопись, и людей. Но делать это нужно в субботу. Вы когда улетаете, кстати?
- В субботу и улетаем, но вечером в половине восьмого. Так что я успеваю. Вот если бы панна..., - деликатный поляк замялся.
- Ну конечно я вам все покажу, - засмеялась я. – А пока до встречи, вон и мой дом. – Мы прощально помахали друг другу и разбежались в разные стороны. Только я, вместо своего подъезда, нырнула в кусты и отправилась к Агееву.
Шурик вновь продемонстрировал мне вечерние "дефиляды" знойной парочки Войтюк-Збышевской, которые вчера выбрались в гости. Или не в гости, а "на хату"? Я рассматривала дом на фотографии, не понимая, куда же завел свою подружку неугомонный шеф. Но, пожав плечами, решила не психовать зря, а просто записала на бумажке адрес. "Наверняка я найду его в личных файлах, вот тогда и буду решать, что делать. А пока нужно домой, собираться на работу". Мы с Шуриком попрощались, и я рванула к себе.
Это был адрес Павла. Войтюк водил Агату к Павлу! Почему именно ее и сейчас? И почему об этом не сказал мне? Ах, брехун! Лживый сукин сын! Умудряться врать всем сразу – Агате, Павлу и мне. И не "споткнуться" при этом, а развести всех по своим углам. А после еще и грозно порычать от ревности у меня дома.
Это было уже слишком.
- Людмила Павловна, - позвала я нежным голосом подругу в трубку телефона. – Зайдите в приемную, пожалуйста.
Люся появилась через две минуты и направилась в кабинет Войтюка. Естественно, она решила, что ее вызвал именно он.
- Минутку, Людмила Павловна, - встала я из-за стола. – Пройдите за мной. – Я вышла из кабинета и быстрым шагом направилась к выходу.
И только на скамейке соседского дворика, где нас никто не мог видеть, я смогла, наконец, быстро изложить подруге, что узнала от Агеева.
- Как можно наворотить столько лжи и при этом еще устраивать мне вечерние проверки, как в армии? – возмущалась я.
- Но он же помнит, что Шурик их "пасет", - резонно возразила Люся. – Или ты думаешь, что такое можно забыть? Значит, у него не было другого выхода.
- Да дело не в том, что он врет. Я же понимаю, что он себе не хозяин в данной ситуации. Но что делать мне? Ласково встречать его вечерами и укладывать в мягкую постельку? С любовью?
- Просто поговори с ним, - Люся встала со скамьи, и протянула мне руку. – Пошли, а то нас уже скоро искать начнут.
- Люся, - я неохотно присоединилась к ней, - знаешь, хорошенько обдумав всю нынешнюю ситуацию, я пришла к выводу, что если немедленно уволюсь, то тем самым, спасу все – и Сергея, и фирму.
Подруга встала, как вкопанная.
- Что?
- Ты прекрасно слышала, – я посмотрела на Люсю и поняла, что попала в "десятку". Моя подружка, умница, сама давно пришла к такому же выводу, но молчала.
- Машуля, - она вдруг крепко обняла меня, - давай не будем делать никаких поспешных шагов. А вечером, соблюдая все законы конспирации, ты придешь ко мне ужинать. Вот тогда и поговорим обо всем подробно.
- Хорошо, но учти, времени у нас осталось очень мало. Как бы не опоздать.
- Ты где была? – вызвал меня к себе Сергей.
- В туалете.
- Полчаса? Что случилось?
- Я не собираюсь вдаваться в детали.
- Но ты себя нормально чувствуешь?
- Нет, не нормально. Но это неважно.
- В чем дело, Маша? – Сергей поднялся с кресла и подошел ко мне. – Ты вся бледная, и с утра какая-то не такая...
- Я не буду сейчас ничего объяснять.
- Хорошо, - он протянул руку, пытаясь прикоснуться ко мне, но я резко отодвинулась. – Так, повторяю, в чем дело? – голос Войтюка стал резким.
- Я уже сказала.
- Но я ничего не понимаю. Ты будто стеной от меня отгородилась, ведешь себя, как чужая, и мне это не нравится.
- Успокаивать вас некогда, шеф, в приемной полно народу. Так что отложим все споры на потом. Кофе, Сергей Николаевич?
- Да, спасибо. – Войтюк хмурился, подозрительно глядя мне вслед. А я вышла к себе, не ощущая никаких угрызений совести. Пусть волнуется, паразит. И ради этого эгоиста и тупицы я готова пожертвовать чувством собственного достоинства и работой. Господи, кто бы вразумил меня, как поступить? Как не совершить роковую ошибку? И не испоганить жизнь и себе и другим.
В течение дня Сергей несколько раз пытался поговорить со мной, чтобы понять, почему я веду себя не так, как обычно. Я отказывалась давать объяснения, отводя глаза, чтобы скрыть бушующую в них ярость. В конце концов, Войтюк сказал: