Я подскочил к ней:
– Что случилось?!
Вздрогнув, Анюта перевела на меня потрясенный взгляд, и в глазах ее были лишь пустота и страх … Лишь через несколько мгновений девушка мотнула головой, и на ее лице появилось осмысленное выражение:
– А-андрей?..
– Я! – Присев рядом с нею на диван, я попытался выдавить улыбку. – Что произошло, почему ты кричала?
– Сон, – тихо выдохнула она. – Просто страшный сон. Ничего, все нормально.
– А что тебе приснилось? – Мне вдруг показалось удивительно важным узнать подробности ее видения.
– Чушь какая-то, – Аня нахмурилась припоминая. – Будто я проснулась, пошла на кухню воды попить, а там какой-то скелет зубами щелкает …
У меня мурашки по коже побежали. Да уж, странные совпадения, ничего не скажешь. Хотя, с другой стороны, как там в мультике говорилось: "Это гриппом все вместе болеют, а с ума по очереди сходят!" Значит, это не шизофрения. Уже радует.
Надо же, я так и держу в руке эту несчастную чашку. Я осторожно отставил ее в сторону, обнял девушку за плечи:
– Не бойся, это просто сон. Она вздохнула:
– Ужас какой-то …
Мы так и просидели до рассвета на диване. Аня уснула, положив голову мне на плечо.
Проснулся я оттого, что у меня дико затекла спина. Позвоночник ныл так, словно я всю ночь мешки таскал. Да еще и голова заболела. В общем, полный букет приятных ощущений. Я осторожно отвел Анину руку, лежавшую у меня на плече, и уложил девушку на диван – пусть хоть поспит немного.
За окном только начинало светлеть. Часов пять, наверно … Ох, как же хочется спать. И ведь скажешь кому, что просто всю ночь просидел на диване, никто и не поверит. Да уж, хорошо у меня взрослая жизнь начинается после получения высшего образования.
Покосившись на спящую девушку, я поплелся в ванную. Надеюсь, оттуда на меня никто кидаться не будет? Вроде не должен. В конце концов, ночь уже закончилась, вампиры да скелеты по гробам давно попрятались.
Мрачно покосившись на заросшее плесенью зеркало, я так и не рискнул очистить его, посмотреть, до чего меня довела бессонная ночь и на кого я похож. Плеснул водой в лицо, потер пальцем зубы, провел ладонью по начавшей проклевываться щетине и, махнув рукой на бесплодные попытки привести себя в человеческий облик, вышел из ванной.
Аня уже тоже проснулась. Блин, а я так старался сильно не грюкать! Увидев мою смущенную физиономию, девушка выдавила осторожную улыбку:
– Все в порядке?
– Конечно! – Я постарался, чтобы мой голос звучал уверенно. – Проверил все, никакие вампиры нигде не пряч … – Уже договаривая последние слова, я понял, что про вампиров завел речь совершенно зря: лицо Анюты залила смертельная бледность. Прервав свою речь на полуслове, я попытался перевести разговор на другую тему. Ну или хотя бы как-то успокоить девушку. Нет, я понимаю, психолог-психиатр из меня никакой. Но предпринять-то что-то надо!
Самое обидное, Вовочки нет и все приходится делать самому! И вот так постоянно! Он куда-нибудь сбежит, а мне выкручиваться!
Я натянул на лицо самую что ни на есть добрую улыбку и осторожно начал:
– Ань, в самом деле, ничего страшного не происходит.
– Да-а? – всхлипнула она. – Ты в коридор выглядывал? Там такие пауки бродят, что ночью увидишь – заикой станешь.
Я попросту не нашел что ответить. Сообщить, что я уже имел счастье наблюдать за представителями данного класса членистоногих? Боюсь, ни к чему хорошему это не приведет. Хорошо, если новая истерика не начнется. Попытаться перевести разговор на другую тему? О да! Беседа о великолепной погоде на улице идеально впишется в контекст нашего общения. Так что я попросту вежливо промолчал.
Лучше бы что-нибудь ляпнул. Тишина повисла теплым одеялом, окутала комнату и … оборвалась диким грохотом на кухне. Блин …
Аня подскочила, ошарашенно уставившись на меня:
– Что это?!
То ли нехорошая квартира начинала пагубно сказываться на неокрепшем организме, то ли еще что, но мне дико хотелось огрызнуться: "Твоя кухня, ты и разбирайся", – но я только вздохнул:
– Пошли посмотрим.
Я ожидал чего угодно. Даже что вышеупомянутые пауки решили объявить реконкисту и отвоевать у Ани некогда очищенную от пыли и паутины кухню (я понимаю, что сейчас там даже плюнуть некуда, но не сомневаюсь, что случаи уничтожения паутины были). Увы, но всего-навсего несколько кружек, одиноко замерших на столе, решили, что стоять просто так скучно, и совершили массовое самоубийство, дружно спрыгнув на пол. Других версий у меня просто нет. Тем более что домашних животных у Ани не имеется, а мы были в комнате.
Веника не обнаружилось. Как, впрочем, и совка. Осколки пришлось собирать вручную. Надеюсь, никто не наступит на остатки фарфора, а то вынимать из пятки острые крошки – удовольствие ниже среднего.
К моему удивлению, Аня, вместо того чтобы помогать мне наводить хоть какое-то подобие порядка, замерла, озадаченно хлопая глазами.
– В чем дело? – наконец не выдержал я.
– Не знаю … Веник стоял под раковиной, а сейчас его нет … – растерянно протянула девушка.
– Убрала куда-то, – отмахнулся я.
– Да не трогала я его!
Я проглотил смешок. Будь здесь Вовочка, непременно поинтересовался бы, как давно Анюта "не трогала" этот самый веник. А я … Я лучше пока промолчу. И так засыпаю на ходу. Так еще и посуда эта летающая.
Осторожно обходя пятнышки плесени на линолеуме, я приблизился к холодильнику.
– Завтракать будешь?
– Что?! – Аня уставилась на меня как на идиота.
– Завтракать, говорю, будешь? Я понимаю, рано еще, но, может …
Девушка чуть слышно истерично хихикнула и плюхнулась на небольшой угловой диванчик:
– Я сейчас уже все что угодно буду … Знаешь, я так надеялась, что два года назад все закончилось, а теперь опять!
– Не повезло, – флегматично протянул я, открывая дверцу холодильника.
И совершенно зря, между прочим. Как известно, существует такой сыр … То ли бри, то ли еще как, не помню. Суть в том, что он покрыт плесенью и на вкус … ну, скажем так, слегка своеобразный.
Это я к тому рассказываю, что в холодильнике плесенью было покрыто все. Стенки поросли зеленоватым мхом, на дверце появились белесые побеги … Даже лоток куриных яиц теперь больше походил на какой-нибудь холмик.
– Есть нечего, – подытожил я, захлопывая дверцу. – Белый чай будешь?
– У меня только черный есть! – удивленно хлюпнула носом юная журналистка.
– Он тоже плесенью зарос, – хмыкнул я. – Так что будем классический белый. То бишь кипяточек без добавок. Потому как пить вредно.
– Шутишь? – догадалась Анюта.
– А есть варианты?
Варианты появились ближе часам к одиннадцати, когда в квартиру завалился Вовочка. Волосы дыбом, глаза на-выпучку, в общем, морда такая, словно он сейчас, бедный-несчастный, отбивался одновременно от всех вампиров, оборотней, ну и еще от каких-нибудь монстриков заодно. Судя по мятой-перемятой, только что не пожеванной рубашке, чудовища победили.
Первым делом профессиональный юрист плюхнулся на диван, не обращая внимания на вопиющую грязь, и, печально захлюпав носом, протянул:
– Я самый несчастный человек в мире!
У Ани мгновенно проснулся материнский инстинкт:
– Почему?
Я таких идиотских вопросов не задавал, прекрасно понимая, что тут какой-нибудь подвох.
– Ох, – вздохнул Вовочка. – Анют, может, помнишь, лет десять назад по телевизору крутили песню … Сюткин, кажется, исполнял: "Семь тысяч над землей".
– Ну?
– Так вот, Анечка, – печально провозгласил Вован. – Старость – это когда мелодию, которую ты слышал лет так в шестнадцать, начинают крутить по "Ретро-ФМ" …
Я замер, переваривая услышанное, а Вовочка меж тем времени зря не терял:
– Короче, мальчики и девочки, у меня появилась умная мысля, как нам из всего этого выбраться!
Я отмер:
– Ну?
Вовка оглянулся по сторонам, смерил взглядом увеличивающуюся на глазах паутину и предложил:
– Только давайте не здесь, а то вдруг вы прям сейчас будете правильность моих задумок проверять?
– И что? – не понял всей опасности я.
– А ничего, – огрызнулся Вовочка, – но лучше – не здесь!
Честно говоря, я подозревал, что песенкой с "Ретро-ФМ" дело не ограничивается. У Вовочки случилось что-то еще, но вот что? Спросить я не успел: Анюта задумчиво закусила губу:
– И куда пойдем?
Вовка лишь плечами пожал:
– Куда-нибудь, где немноголюдно, солнечно. – Он покосился на плавящийся от жары асфальт за окном (сквозь медленно мутнеющее окно пока еще было что-то видно) и продолжил: – И есть кондиционер. А то я, как уважающий себя вампир, просто растаю.
– Вампиры не тают! – педантично сообщила Аня. – Они в пепел превращаются.
– Ой, только не надо мне Энн Райе пересказывать! – обиделся Вовочка. – Я очень даже продвинутый! "Интервью с вампиром" до тридцатой страницы прочитал. А Стокера до пятой. Предисловия.
Я даже слова вставить не успел в их спор. Все так быстро разрешилось, что я обнаружил, что мы таки куда-то отправились, лишь после того, как все мы оказались на улице. Ох, а я и не подумал, что здесь так жарко! Градусов сорок в тени, не меньше. Вот уж точно – глобальное потепление. Это если не брать в расчет, что зимой температура падает до минус двадцати. Прибавьте к этому гололед, дикий ветер (а что вы хотите – степь!). Все прелести жизни на юге …
В любом случае, если мы с Аней старательно держались в тенечке, Вован упрямо перся вперед, не обращая внимания на такие мелочи, как солнце и возможный тепловой удар. Кажется, он даже забыл, что шествует не в гордом одиночестве.
Наконец я не выдержал:
– Вов, что случилось?
Приятель, не оборачиваясь и не останавливаясь, бросил через плечо:
– Да нет, ничего, тебе показалось!
Угу, совсем ничего. Учитывая, что Вовочка не выносит жары, – ничего не случилось!
– А если честно? – Аня замерла на месте, сняв босоножку и пытаясь вытряхнуть из нее какой-то камушек.
– Честно? Устал я как собака!
Он устал. А мне, извините, что говорить? Я всю ночь не спал! И попрошу без пошлых намеков!
– Устал, – вновь повторил Вовочка и вдруг взорвался: – Не могу уже. Дело у меня в области закончилось, кассационную жалобу уже отвез. Так судья там … Одна фамилия чего стоит! Обжоркина! И, между прочим, полностью соответствует внешнему виду: представь такой колобок на лапках, который еле в дверь пролазит – боком поворачивается, чтоб пройти. А мозгов – тоже как у Колобка! Дуб дубом! В УПК ни бум-бум! Ей заявляешь ходатайство, а она на тебя смотрит пустыми рыбьими глазами и спрашивает: "Товарищ адвокат, а что вы от меня хотите?" А мнит из себя неизвестно что! А самое смешное знаешь что? Дело большое, я десять месяцев по нему ездил. Так судья не слушает его совершенно! Назначено на десять утра, приезжаем, она появляется в одиннадцать, говорит: "Знаете, свидетели не явились, откладываемся до трех!" В четыре вновь появляется, говорит, что опять свидетелей нет, откладываемся на завтра! Не умеешь организовать процесс, построить участников в ровные ряды, чтоб они являлись по расписанию, так не берись! Видеть ее уже не могу! Единственное, что хоть радует, – дело уже закончилось. Я кассационную жалобу написал, и пусть им там все на фиг отменяют!
– И где это так? – осторожно поинтересовалась Аня. Судя по всему, девушка заволновалась – сама она из области. Не дай бог такое чудо в родном городе увидеть.
Вовочка, уже повернувшийся к нам и терпеливо дожидавшийся, когда ж мы его догоним, скривился:
– В "небольшом городке, столице донского казачества"! – судя по противному голосу, друг цитировал строчки из какого-то рекламного буклета.
Более точного наименования я так от него и не добился.
Минут через десять после блуждания по раскаленному пеклу, в просторечии именуемому "родной город", мы наконец заглянули в какую-то кафешку.
– Я есть хочу! – печальным шепотом сообщила Аня, не отрывая голодного взгляда от меню.
– Так в чем проблема? – Я постарался, чтобы голос звучал бодро и уверенно. Надеюсь, денег расплатиться хватит. В конце концов, не будет же Анюта заказывать ананасы в шампанском? А на второе, компот и сладкое на одного человека, думаю, наскребу. В конце концов, это же не ресторан пять звездочек! Да и Вовка, наверно, на растерзание официантам меня не оставит.
Надеюсь, мои терзания на лице крупными буквами написаны не были. А то представляю …
К моей радости цены оказались совсем не поднебесные: удалось заказать перекусить не только для Ани, но и для себя. Слава богу, а то на одном "белом чае" я долго не протяну.
На некоторое время за нашим столиком воцарилась мертвая тишина – даже Вован не остался в стороне: заказал кружку кофе. Наконец утолив первый голод, я осторожно поинтересовался:
– Так что у тебя за идея возникла?
Господин Данешти был как всегда в своем репертуаре:
– Идея проста, как все гениальное! – а глаза горят, как у сумасшедшего … – Помнишь, мы в замке были? Ну там, где все потерянное? Как в стране невыученных уроков?
– Ну помню, – начал я, но Аня меня тут же перебила:
– В каком замке?
Ну да … Она ведь там не была, ее Раду потом поймал.
– Неважно, – отмахнулся Вовочка. – Андрей тебе потом расскажет. Главное другое – Цепеш там реальность как шторку отодвигал. Может, Влад до сих пор в этом замке торчит? Там его и найдем. Я так понимаю, мы такие же продвинутые, как и он? Надо туда попасть, а для этого надо самим так сделать! Вот так ручкой провести – и р-раз! – приятель вельможно взмахнул запястьем, я зажмурился, ожидая, что сейчас все ка-а-а-к заорут …
Гробовая тишина, возникшая после сего движения, пояснила мне, что что-то пошло не так: или у Вовочки ничего не получилось и он расстроен, или у Вовочки все получилось и тогда расстроены остальные. Молчание затягивалось, и я наконец решил рискнуть раскрыть глаза.
К счастью, настоящего последователя господина Цепеша из Вована не вышло: каши мало, наверно, ел. Или кровушки недостаточно попил. Хотя в последнем я сомневаюсь – он у меня ее, в переносном смысле, столько выхлебал! В любом случае – все как было, так и осталось. Как сидели мы в самой обычной кафешке, так там и остались. Даже намека на давешнюю "штору в закулисье мира" не возникло.
– Факир был пьян, и фокус не удался, – флегматично протянул я.
– Ты еще скажи: "Кина не будет, электричество кончилось", – хмыкнул товарищ Данешти, мерно размешивая сахар в кружке.
Аня благоразумно промолчала … Впрочем, хватило ее благоразумия ровно на несколько секунд. Уже через пару мгновений она поинтересовалась:
– Так что это за замок? Давайте, колитесь.
– А за пропаганду наркотиков и сесть можно! – нравоучительно сообщил Вован, вздевая к потолку вместо указующего перста ложечку.
Девушка только скривилась:
– Не смешно! Рассказывайте!
Естественно, объяснять, что, где и как, пришлось мне …
Аня молча все выслушала и только вздохнула:
– Надо было оттуда какой-нибудь антиквариат на память прихватить.
И это говорит та тихая и милая девочка, которая при нашей первой встрече падала в обморок от Вовкиных шуток? Похоже, обучение на журфаке приносит свои плоды.
Кажется, "квалифицированному адвокату" пришли похожие мысли:
– Как же я не люблю журналистов!
– За что? – поперхнулась представительница второй древнейшей профессии.
– За все хорошее, – фыркнул Данешти. – Они весь хлеб у юристов отнимают.
Аня так и замерла с открытым ртом:
– Каким образом?
– А я знаю? Но надо же было как-то ответи … – договорить Вовочка не успел: подавился кофе, зажал рот ладонью и, что-то невнятно мыча, принялся тыкать пальцем мне за спину. Сидел господин Данешти как раз напротив меня и Ани, так что повернулся я с опаской.
И честно говоря, лучше бы этого не делал, потому как за спиною моей стояла какая-то мрачная троица. И если двух парней я видел первый раз в жизни, то третьего узнал сразу: если мне не изменяет склероз – это брат того мальчишки-оборотня. Как его там звали? Алексей?
Как же мне это все не нравится. И с каждым мигом все сильнее.
Единственное, что радует, что бы от нас эти "волохматые" ни хотели, бить морду лица прямо здесь и сейчас, в присутствии такого количества народа не бу …
Додумать я не успел: по ушам неожиданно резко ударила внезапная тишина. Я огляделся вокруг и почувствовал, как волосы встали дыбом: кафешка была пуста. Ну полностью! Даже официанты, несколько минут назад сновавшие между столиками, словно в воздухе растворились.
Не понял! Только что же людей было как собак нерезаных, а тут вдруг …
Вслух я это вроде не озвучивал, но взгляд, наверное, был очень красноречивый. Да и Аня с Вовкой не особо въехали, куда могли пропасть клиенты вместе с официантами.
Алексей (кажется, сейчас он был главным) молча проследил, как я обвожу ошарашенным взглядом зал, и криво усмехнулся:
– Они вернутся. Как только поговорим, так и вернутся.
Я на миг представил, как из достаточно многолюдного кафе выбегают перепуганные толпы посетителей … Да уж, картинка великолепная. Видел я как-то или польский или чешский фильм по "Мастеру и Маргарите". Как вспомню, как там по ступенькам перепуганные люди бегали … Тут, наверное, те же методы? Или хищные и дикие собаки всех погрызли?
Если я это вслух не произносил, то к Вовочке это совсем не относилось. Господин адвокат жалобно захлопал глазками и голоском "дяденька, только ногами не бейте" протянул:
– А вы кусаться не будете? – С его ростом и размахом плеч как у былинного богатыря выглядело это, мягко говоря, своеобразно.
Оборотень, догадавшись, что похожие мысли снедают и мою мятущуюся душу (и наверняка еще и Анину!), нервно дернул уголком рта:
– Никто никого не кусал. Произошло самое обычное замещение пространства.
Интересно, сейчас, как в дурном боевике, начнется объяснение на тему "этот мир совсем не такой, как вы представляете"?
В общем, мы так и не поняли, что это за замещение такое. К счастью, а может и нет, рассказывать, что, где и как, волкодлак не стал. Лишь поджал тонкие губы:
– Вернемся к делу: где Семен?
Э … А мы-то откуда знаем?
Вовочка, кстати, озвучил мою мысль вслух. Опять чтение мыслей? Ну вот, а я так надеялся, что все закончилось.
Правда, мне почему-то кажется, что нам сейчас не поверят. Хорошо, если не пошлют куда-нибудь подальше, – чтоб не брехали. А для полного счастья – не только пошлют, но еще и отведут под обе руки …
И ждет тебя, бриллиантовый, речка холодная и обувка цементная …
Гм, кажется, меня не в ту степь занесло.
– Не врите. – Голос Алексея ровен и флегматичен. А меня почему-то мороз по коже продрал. Слышал я такие интонации раньше только у Цепеша да братика егой-ного, когда они какую-нибудь гадость замышляли.