– Сберегите свои головы, большей награды мне не надо, – де ла Мале раскинул руки. – Луиза, девочка моя, давай прощаться. Мне пора, ты же знаешь, что король не любит опозданий.
– Мы пойдем, – тактично сказала Аманда, правую сторону лица которой украшал приличных размеров синяк. – Собираться надо.
И она толкнула Карла, который о чем-то задумался.
– Надо Фришу найти, – деловито сказал Фальк, как только мы оказались в коридоре. – По припасам ей равных нет.
– Господин Монброн, – к нам подошел Марло, как обычно чопорный и важный. – Вас ожидают у ворот дома.
– Кто? – насторожился Гарольд.
– Насколько я понял, этот человек прибыл от короля Фольдштейна Роя Шестого Отважного.
– Не успели, – усмехнулась Аманда и зашипела от боли – вчерашняя отцовская оплеуха давала о себе знать.
Глава четырнадцатая
– Надо идти,– Монброн поправил перевязь. – Верх грубости и глупости не выслушать то, что хочет нам передать его величество.
– В моем доме вам ничего не угрожает, – заверил нас граф Жером. – В конце концов – здесь Форнасион, а не Фольдштейн, и в нашем королевстве не слишком чтут казарменные порядки и привычки. Прошу прощения, мистресс Аманда, если это прозвучало резко.
– Меня это ничуть не задело, почтенный граф, – фыркнула Аманда. – Я теперь не Маркус, я Грейси, и мне нет дела до того, что говорят о моем… О короне Фольдштейна.
– Погоди, – встал я с кресла и догнал Гарольда, который направился к дверям. – У меня есть желание составить тебе компанию. Завтрак был плотный, и небольшая прогулка на воздух мне не помешает.
– Вот-вот, – поспешил за нами Карл. – Робер, ты идешь?
– Иду, – де Лакруа последовал за ним. – Благодарю вас за беседу, граф Жером.
Он очень почтительно относился к отцу Луизы. Ну, оно и понятно – будущий тесть.
Я не знал, что мы увидим на улице, но мне рисовалась очень и очень невеселая картина. Куча гвардейцев короля Роя с мечами наголо или мордатый герольд со свитком в руках, который начнет громко зачитывать какую-то гадость, вроде: "Сим указом подвергаю проклятию…". Или короли не вправе проклинать, нет у них таких полномочий? Хотя – все могут короли, как я думаю.
Но то, что мы увидели, повергло в изумление нас всех.
На площади перед домом ле ла Мале стояло шесть лошадей, на каждой висели закрепленные веревками доспехи и оружие. Рядом с ними стоял давешний оруженосец и терпеливо ждал нас.
– Король Рой хоть и деспот, но рыцарь, – сообщил нам Монброн, в голосе его было изрядное облегчение. – Надо же, а я про это совсем забыл. Впрочем, с нашей круговертью и немудрено.
Мы с Карлом переглянулись. О чем, собственно, идет речь?
– Турнирные правила обговариваются заранее, – пояснил нам де Лакруа. – Бывает так, что поражение – оно только поражение. А бывает так, как сейчас и здесь – победителю в качестве приза достаются доспехи и конь сраженного им рыцаря. Гарольд вчера одержал шесть побед, вот король Рой и отдал ему его добычу. Их прислали ему, а он отправил их нашему доблестному Монброну. Думаю, с великой неохотой.
– С утра он был очень смурной, – подтвердил оруженосец. – Оно и неудивительно – его величество полночи вино пило, шумело, ногами топало и всю мебель переломало. Ох, он и ругался! Особенно досталось мистресс Аманде и, вот, вам.
Он показал на меня.
– Всегда приятно, когда короли тебя помнят, – только что и смог пошутить я. – Надеюсь, он не упоминал о том, что украсит моей головой свой охотничий зал.
Шутка – шуткой, а мне было интересно – что такого обо мне говорил король Рой?
– Нет, – немного успокоил меня оруженосец. – В основном его величество гневалось по поводу того, что его дочь спуталась с таким… Э-э-э-э-э… Господином как вы. Ну, знаете – как так, древнюю кровь разбавлять водичкой из захолустья, мол – знаем мы этих баронов, только и думают, как на престол залезть, перерезав всех наследников. Это не я так думаю, это его величество так говорил.
После этих слов оруженосец повертел головой – не слышит ли его кто, кроме нас. Все-таки о своем повелителе он говорит, как-никак. Было видно, что он уже жалел о своей разговорчивости.
– В принципе – все верно, – неожиданно бухнул Карл и посмотрел на меня. – А чего? Кровь королевскую разбавить не грех, а то с этими их браками между двоюродными-троюродными братьями и сестрами они скоро все выродятся. Да и про престол – здраво. Если бы мы не были тем, кто мы есть – почему нет? Монброн, помогли бы мы Эрасту стать королем?
Иногда я не понимаю, когда он шутит, а когда – нет.
– Так сразу и не ответишь, в Фольдштейне, если ты не забыл, есть представители и моей фамилии, – Гарольд задумчиво смотрел на лошадей и их ношу. – Так что шутка не удалась, Фальк. Да это ладно – что мне с этим всем делать? Может – хозяевам вернуть? Разве только оставить одну лошадь для Флика. Вон ту. Или вон ту?
В этот момент из-за дома показался собственно Флик, как видно, покинувший его через ход для прислуги. Был наш воришка весел, свеж, и жевал огромное краснобокое яблоко.
– Всем доброго утречка, – подбежав к нам, бодро заявил он. – А это что за караван?
– Трофеи, – пробасил Карл. – Монброн вчера на турнире навыигрывал, а теперь не знает, что с ними делать. Вот, думает, хозяевам отдать.
– Че…. К-ха, к-ха! – на последних словах нашего большого во всех отношениях друга, Флик откусил огромный кусок плода, и, видно, так его они впечатлили, что он даже поперхнулся.
– Не жадничай. – Фальк стукнул воришку кулаком по спине, и тот, кашлянув, выплюнул кусок яблока.
– …го! – закончил Флик недоговоренное слово. – Так просто взять – и отдать? Да вы с ума сошли!
И он для наглядности постучал себе по лбу.
– А что ты предлагаешь? – Гарольд угрюмо глянул на него. – Отвезти все это на рынок и там продать? Как ты себе это представляешь? Или у тебя есть другие предложения?
– Зачем на рынок? Не надо на рынок. Все можно сделать гораздо проще и выгодней. Больше скажу – почти так, как ты и хотел сам поступить, только с ма-а-аленькой поправкой. Скажите, молодой человек, – Флик, у которого сразу же азартно заблестели глаза, обратился к оруженосцу, который удивленно на все это таращился. – Вы ведь знаете всех тех рыцарей, которые еще вчера владели этим снаряжением?
Оруженосец сначала окинул Флика взглядом, видимо, взвесил – стоит с ним общаться или нет, и все-таки ответил:
– Конечно. Всех до единого.
– Вот и славно. – Флик подошел к одной из лошадей, погладил ее по шее и скормил ей остаток яблока. – Вот им-то мы эти доспехи и продадим. Они же не просто так доспехи, они, небось, на заказ ковались. Вон, сами смотрите.
Воришка колупнул пальцем нагрудник, привязанный к седлу, тот и вправду был украшен гербом какого-то рода, причем очень тонкой работы.
– Не знаю, – Гарольд явно с такими ситуациями до сего дня не сталкивался. – Как-то это…
– Монброн, прости за прямоту, – Флик понизил голос. – У тебя денег много осталось? Нет, не дома в сокровищнице, а вот так, чтобы при себе?
– Хамский вопрос, – в сторону сказал де Лакруа.
– Хамский, – признал Флик. – Но зато честный. Я вот так думаю, что он тогда за мою свободу все их и отдал. А нам еще ехать и ехать до этих… Как их… Ну, вы поняли. Есть-пить по дороге надо, опять же – впереди Эйзенрих, прямо за горами, к которым мы нынче направимся. Тебе, де Лакруа, этот город будет неинтересен, ты почти женатый человек, а нам – так даже очень. Там лучшие девки в Рагеллоне, если кто не знает, я много рассказов про это место слышал и хочу все это попробовать на вкус. И это тоже потребует денег. А потом – обратная дорога! И, самое главное – ваша честь не пострадает, я сам все сделаю. Монброн, позволь мне хоть так вернуть тебе часть долга.
Гарольд маялся, подобных компромиссов с самим собой у него до того момента не возникало.
– Надо с этой лошадки доспехи перегрузить на другую, – деловито сказал Карл, доставая кинжал. – Она вон, нашего Флика признала, значит на ней ему и ехать. И еще – я с ним пойду.
– Не доверяешь? – осклабился воришка.
– Разговор начну с покупателями, – щелкнул его по носу Фальк. – Кто с тобой, безродным, будет дело иметь?
– А-а-а-а! – Монброн махнул рукой, все-таки признав доводы Флика существенными. Но при этом чувствовал себя дискомфортно, это было видно. – Делайте, как сочтете нужным. Карл, ты помнишь, во сколько и где надо быть? Если вы не успеете вернуться до назначенного времени сюда, то выдвигайтесь прямо к городским воротам, ваши вещи и лошадей мы прихватим.
В дом де ла Мале эта парочка в самом деле не вернулась. Они вообще появились только в последний момент, когда отряд уже собрался покидать город.
– Ваши? – спросил у нервничающего Гарольда лейтенант Райк, нестарый еще мужчина в черном дорожном костюме. Из всего отряда, идущего на смену гарнизона форпоста, только он не носил гвардейских доспехов, но зато на его шее болталась массивная золотая цепь с массивным золотым кругляшом, украшенным буквой "С" и цифрой "3". Надо полагать, что такие штуки абы кому не раздают.
Лейтенант очень понравился нашей Флоренс, она с интересом смотрела на него. Эта ветреница вообще питала слабость к красивым мужчинам, а лейтенант Райк был как раз из таких. Достаточно высокий, с черными, как смоль, прямыми волосами, тонкими усиками и голубыми глазами – он был просто как смертельный удар для нашей кокетки.
Она даже перестала дуться на нас всех за то, что мы не дали ей досмотреть турнир и поучаствовать в заключительном бале, что пройдет в королевском дворце. То есть – она с нами еще не разговаривала, но уже перестала плакать и начала улыбаться, пусть даже и посторонним людям. Правда, перед этим она устроила форменную истерику, со слезами и соплями.
Впрочем, ее стенания ни на кого впечатления не произвели, а пожалел ее разве что Жакоб. Аманда так и вовсе сообщила:
– Побольше поплачет – поменьше в кустики бегать будет. И не надо будет каждый час остановки делать.
Так вот – Флик и Фальк появились в самый последний момент, когда мы уже решили, что их кто-то да прихватил – либо люди короля Роя, либо городская стража. Гарольд вовсе извелся, не зная, что думать и делать. То ли тут оставаться и потом отряд гвардейцев по всем дорогам искать, то ли наоборот – ехать с ними, и пусть эти обалдуи их догоняют.
Лично я предложил ему нечто среднее. Оставить тут де Лакруа, к которому ни у одного из ныне здравствующих монархов претензий нет, а благорасположение к нему местного двора, наоборот, есть. И пусть он ждет этих двух гуляк. Если же они до вечера не появятся – то надо ему отправляться к отцу Луизы и уже через него узнавать, что к чему.
Вариант был неплохой, как по мне, но он не пригодился.
– Боги всемогущие, чего-то накупили, – всплеснула руками, в которых были поводья, Луиза.
– Купили! – фыркнула Фриша. – Карла к этому не примазывай, приобретать кучу хлама – это обычное дело для Флика. И добро еще, если он это все купил, а не стащил.
Я уже давно обратил внимание на то, что Фриша – она на самом деле не такая уж и истеричка. На самом деле она оказалась вполне себе спокойной девушкой, более того – очень рассудительной, просто у нее была такая привычка – говорить правду, или то, что она считает правдой в данный момент. То, что она говорила в своем кругу, мы не слышали, а то, что адресовалось нам – в полной мере, вот и сделали неверный вывод. А так, она и своих не жалела. Флик ее вообще попросту боялся.
За плечами у наших спешащих приятелей на самом деле были мешки, не очень большие, но, видать, тяжелые. По крайней мере, Карл, бросив ношу на спину лошади, облегченно вздохнул и вытер пот.
– Что? – уставился он на Гарольда, осуждающе глядящего на него. – Успели. И так вон, бежали всю дорогу.
– Чего купили? – окончательно плюнув на обиду, спросила у него любопытная Флоренс.
– Все больше нужное, – вместо Карла ответил ей Флик, поймал внимательный взгляд Фриши и ударил себя кулаком в грудь. – Да честно приобрели, клянусь! Ничего не крал на этот раз. Все, поехали, поехали.
– Если бы не последние слова, то я бы ему даже поверила. Но эта спешка… – сообщила почему-то мне Фриша и пришпорила коня.
Народ в королевской гвардии служил неразговорчивый и нешумный, по крайней мере, до нас не долетали те короткие фразы, которыми обменивались служивые. Хотя – я лично ничего против и не имел, шума за последние два дня мне хватило.
Да и остальные мои спутники притихли – у каждого была тема для раздумий, причем у каждого – своя.
Я, например, рассуждал о том, что, возможно, на меня в детстве навели порчу. Нет, то, что я родился в нищем квартале, а после моя мать продала меня как какое-нибудь яблоко или поросенка – это ничего, дело обычное, житейское. Не знаю, как где, а в моем родном королевстве так многие поступают, причем чаще всего не из-за нескольких медяков, а ради своего же дитяти. Так у него больше шансов не умереть. В богатом доме хоть как-то кормят, а на улице… На улице – как на улице.
Так что детство вопросов у меня не вызывало. Речь шла о последнем годе моей жизни, ровно с того момента, как я попался на глаза мастеру Гаю. Именно тогда моя судьба и покатилась кувырком, как снежный ком с горы. И липнут, липнут к этому кому все новые и новые слои снега, а гора все круче. И земля все ближе. В какой-то момент этот ком об нее бахнется – и что от него останется?
Мало мне было того, что моя жизнь сейчас в руках какого-то старика – так я еще с королем поругался. Мало мне было суженой с характером и замашками ядовитой змеи – я обзавелся подружкой с еще большими тараканами в голове. Правда, последнее – следствие моей личной… Мнэ-э-э-э… Глупости? Неосторожности?
Но, с другой стороны, если верить Ворону – все в этой жизни предопределено. Хотя, после этой фразы он обычно добавлял: "Но в ваших силах сделать правильный и своевременный выбор, тогда предопределенное будет работать на вас, а не на судьбу".
С этим трудно спорить. Он обозначил наше ближайшее будущее, направил его в нужное ему русло, и вот сейчас я еду невесть куда, чтобы найти невесть что.
Так как же по вашему – не проклят я? Да еще как!
Но – ничего. Если выживу (а я выживу), то разберусь, кто меня так наказал, найду этого человека и сделаю так, что умирать он будет долго-долго.
А если он уже умер – то я займусь практической некромантией.
Впрочем, это может быть проклятие не человека, а богов. С ними разобраться сложнее.
Хотя – какой во мне прок богам? Не та я мишень, меня с небес даже не разглядишь.
Вот так, потихоньку-помаленьку, за мыслями и ленивыми разговорами, мы и добрались до места, где планировалась ночевка.
Было оно обустроенное, не сказать комфортное, имелась там пара навесов – один поменьше, под которым лежали заготовленные дрова, другой побольше, как видно – для людей, поскольку под ним находилось обложенное камушками кострище. Шагах в двадцати от навесов тихонько журчал ручеек, который был, конечно, сотворен матушкой-природой, а не людьми, зато он обеспечивал последних вкусной и холодной водой.
– Этот маршрут отработан до мелочей, – пояснил лейтенант, заметивший наши взгляды. – Все места привалов и ночевок определены давным-давно. И благоустроены.
– Матиас, Кастер – в дозор, – распоряжался тем временем его помощник, сержант Вагрант, немолодой и седоусый вояка. – Вы трое – собирать дрова.
– Так вот же они лежат? – удивилась Флоренс, попутно одаряя улыбкой лейтенанта, который помогал ей спешиться. – Зачем еще?
– Лежат, – подтвердил сержант. – Но мы же сейчас их используем? А запас нужен всегда. Сегодня погода на славу, а вот в прошлый раз, когда я ехал на смену – гроза была такая, что от грома уши закладывало, и дождь лил так, что в шаге от себя ничего видно не было, так что какие там дрова. Вот запас и пригодился. Думать, барышня, надо не только о дне сегодняшнем, но и о завтрашнем.
– Понятно, – покладисто ответила ему Флоренс.
– Опять же, – продолжил сержант, попутно приглядывая за тем, как его бойцы расседлывают лошадей, – дров-то нынче вдвое больше уйдет, вы же себе, наверное, отдельно готовить будете? У нас еда-то простая, вряд ли вы наш кулеш станете хлебать.
– Что за глупости! – Аманда спрыгнула с лошади на землю. – Еще как будем, если предложите, конечно. Мы небалованные.
– Чудно, – покачал головой сержант. – А по замашкам вроде благородные.
– Они будущие маги, – пояснил ему лейтенант и посмотрел на Гарольда. – Я ничего не путаю? А у них всё не как у всех.
– Все так, – подтвердил Монброн. – Да – мы будущие маги. И мы с радостью отужинаем с вами. Да, если надо какие-то припасы или вон, дрова помочь собрать – так это мы с радостью.
– Отдыхайте, – коротко сказал лейтенант. – Мои ребята сами все сделают.
Произнесено это было таким тоном, который не оставлял возможности для спора. Да, впрочем, никто спорить и не собирался.
– Все-таки неправильно получается, – озадачилась Луиза, когда мы отошли в сторонку от суеты и уселись под раскидистым деревом. – Они нас охраняют, кормят, а мы… Как-то это…
Все-таки Ворон добился своего, он может с чистой совестью погладить себя по голове. Еще год назад эта девушка подобное восприняла бы как должное, а сейчас – ей не по себе. Посторонние люди делают все, чтобы она поела, а сама она к этому никакого труда не приложила.
Ровно год понадобился нашему наставнику для того, чтобы так изменить человека. Что же с нами всеми будет тогда, когда мы получим посохи?
– Вот! – ликующе сообщил нам Флик. – А ты, Монброн, еще глазами сверкал, когда мы запоздали. А мы не просто так припозднились, мы покупки делали. В том числе – и мех отменного вина в последний момент приобрели. Ну, на всякий случай.
– Знаем мы твои случаи, – погрозила ему пальцем Фриша. – Соломинку в этот мех засунуть и потихоньку из него вино тянуть – вот какой ты случай в виду имел.
– Возможно, – Флик скорчил рожицу. – Но все равно – я молодец. К столу мы пойдем не с пустыми руками.
– Не думал, что скажу такое – но молодец, – сообщил ему Гарольд.
– Да! – Флик залез в сумку, которая всегда была перекинута у него через плечо, достал из нее два увесистых мешочка, которые глухо звякнули, и перебросил их Монброну – Держи, это твое. Точнее – то, что осталось, мы же потратились маленько. Ну, и еще пару монет я оставил себе, врать не буду. Надеюсь, ты не против? Я просто тебе уже рассказывал, какие у меня планы на Эйзенрих.
– Ого, – Монброн взвесил мешочки на ладони. – Это сколько же ты с проигравших рыцарей за доспехи запросил?
– Сколько их железки стоили – столько и взял, – Флик погладил себя по голове. – Лишку не рвал, но и дешевле положенного я отдавать добро не привык. Хотя они особо и не торговались. Ни один из шести.
– Шести? – насторожилась Аманда. – Погоди, Монброн. То есть мой бывший папаша отдал тебе все шесть выигранных доспехов и не удержал даже одного из них?
– Ну да, – Гарольд взглянул на нее, моргнул и понимающе протянул: – А-а-а-а-а!
– Да, как видно он очень на нас разозлился, – подытожила Аманда.
– Ты что-нибудь понял? – спросил я у Карла.