- Религиозный атавизм! - прошипела я, зло косясь на кота. - Это что же теперь, каждая мохнатая задница, вроде твоей… - Я неожиданно запнулась. Собственно, а зачем ругаться? Если меня назвали не жрицей, а всё-таки "отмеченной", что является куда более привилегированным статусом, никаких обязательств это на меня не накладывает. Да и мохнатый будет вести себя прилично и держаться на пионерском расстоянии. Конечно, не так весело, но зато и проблем с ним никаких! Правда, одного вопроса весь этот религиозный бред не снимает. Что случилось на самом деле? Откуда взялся тот свет из моих рук, и что случилось с мертвецами? Не из-за "отмеченности" же, в самом деле!
- Прах, - я решила отвлечься от бесплодных размышлений и выяснить кое-что более ценное. - А что это вообще было? Ну, труп ходячий, камни, чаша… о чём ты с ним разговаривал и почему, всё-таки, меня поцеловал. Да не строй ты мученическую физиономию, я уже не злюсь. Передам Луне, пущай она тебя извинит, ты же как лучше хотел, - я скептически хмыкнула, но кот, кажется, скепсиса не заметил.
- Проклятый курган, - он пожал плечами. Потом, видя, что подобный ответ меня не устраивает, с недовольным видом принялся расшифровывать. - Проклятые курганы возникают либо на местах кровопролитных сражений, особенно если бой был очень жестокий или неравный, либо - из неправильных или осквернённых массовых захоронений, или могил сильных магов. Основным признаком является водоём или источник воды, а также круг из синего кварца. И именно по структуре этих элементов можно определить происхождение кургана. Тот, на который ты наткнулась, относится к первому типу. Причём, судя по диалекту военачальника - того, который появился первый, - бой этот произошёл несколько веков назад на диком Севере. Курганы иногда имеют свойство перемещаться, если в течение долгого времени никто его не находит. Местом проявления такого кургана может стать любой водоём, что, собственно, и произошло. Видимо, курган здесь совсем недавно, и мы первые на него наткнулись, - он насмешливо фыркнул.
- Почему? - полюбопытствовала я.
- Ты бы вряд ли стала пить ту воду. В курганах, недавно получивших душу, вместо воды, стоит только её коснуться, возникает кровь. Способов упокоения подобных проклятых душ много: опытный маг мог бы просто развоплотить их или отпустить, клирик - успокоить души. Но есть ещё вариант для простых смертных: дать выбор и предложить плату. Я уж не знаю, согласно каким магическим законам вариант звучит именно так. А выбор и плата теоретически могут быть любыми: известны истории, когда удавалось поставить проклятых перед таким выбором, что они, выбирая, напрочь забывали про побеспокоившего и плату.
- Ага, типа - что первично, курица или яйцо? - хмыкнула я.
- Что-то вроде, - он пожал плечами. - Но такое могло пройти с магом, а не с павшими войнами; они бы попросту отказались отвечать на глупые вопросы, и после этого нас бы уничтожили. Точнее, мы бы присоединились к проклятым душам. Пришлось вызывать военачальника на поединок: это был, пожалуй, единственный вариант. А, поскольку разбудила их всё-таки ты, нужно было предложить внятный повод именно мне бросить этот вызов. Единственным более-менее приемлемым вариантом было объявить тебя своей женщиной. Он потребовал доказать. - Прах скривился. - Тварь… Видимо, знал, что ты Отмеченная.
- А вода из источника?
- Если испить из источника Проклятого кургана, к следующему рассвету ты становишься нежитью. Да не дёргайся ты так, - он поморщился. - Это если проклятие с кургана не успеть снять до следующего рассвета. А если успеть, бывает по-разному. Иногда ничего не случается. Иногда происходит… что-то. Начиная со смены цвета волос и заканчивая мгновенной смертью, - он хмыкнул. - Так что сказать, что конкретно случилось с тобой, я точно не смогу.
Зато я, кажется, могу. Вот она, причина моей ни с того ни с сего появившейся способности упокоивать буйных мертвецов возложением рук. Вернее, даже накладывать не обязательно; они мрут от одного моего вида.
Остальные встретили нас весьма мрачными физиономиями возле весело потрескивающего костра: я только сейчас обратила внимание, насколько уже стемнело вокруг. Заметив несколько в стороне жизнерадостный жёлтый полог трёхместной палатки, едва сходу не бросилась Лихову на шею с воплями благодарности и заверениями в вечной любви.
- Вас только за смертью посылать, - проворчал Серж, поднимаясь.
- Не знаю, откуда ты взял эту фразу, но общий смысл уловил и полностью согласен, - Ганс вздохнул. - Прах, вы где были?
- Эта, - он кивнул на меня, - наткнулась на Проклятый курган, - и на этом объяснения прекратились. Мол, дальше догадайтесь сами, а я пошёл лошадей проверить - я по ним так соскучился!
- Вася, ты нормально? - участливо и с волнением в голосе спросил меня Михаэль, за что удостоился благодарного и почти любящего взгляда. Хоть кто-то обо мне беспокоится! А, казалось бы, знакомы всего ничего. Вот и не вспоминай после такого поговорку об обманчивости внешности и первого впечатления!
- Всё разрешилось благополучно, - дипломатично улыбнулась я, косясь на хмурого и задумчивого Праха. - Серж, можно тебя на минутку?
И, от нетерпения уцепив неторопливого историка за локоть, потащила его в сторону от лагеря. Отойдя метров на десять, заняла выгодную для наблюдения за лагерем позицию (а вдруг, кто-нибудь подслушать решит? Нет, я, конечно, не знаю всех тонкостей их местной магии, может, Зойру для этого и пальцем шевелить не надо, но всё равно - спокойнее) и подняла мрачный взгляд на гаргулью. Чтобы смотреть на него, приходилось серьёзно задирать голову, и это доставляло определённый дискомфорт. Как иногда плохо обладать маленьким ростом!
- Серж, мне это не нравится, - решительно заявила я, косясь на аборигенов. Аборигены вели себя тихо: Зойр что-то читал, Михаэль с отсутствующим видом поигрывал кинжалом, а Ганс с Прахом негромко переговаривались в процессе приготовления пищи.
- Что именно? - хмыкнул друг. - Если ты опять начнёшь про наше перемещение и твоё превращение в большую кошку, я лучше сразу вернусь в лагерь.
- Я не о том, - я поморщилась. - То есть, конечно, это всё мне тоже не нравится, но обсуждать подобные вопросы глупо. Мне не нравится происходящее, - пересказав в подробностях недавние события с этим треклятым курганом, я перешла к, собственно, волнующему меня вопросу. - Понимаешь, ладно, что нежить у них тут на каждом шагу и это считается едва ли не нормой; в конце концов, каждому своё. К тому же, очень уж этот их курган напоминает тот, от которого мы сюда попали. Только там нежити не было. Главное, мне решительно не нравится религиозный фанатизм этого хвостатого товарища. Есть подозрение, что мы огребём по полной с их играми в богов.
- Религиозные фанатики, конечно, страшная вещь, - раздумчиво качнул головой Серж. - Но, во-первых, я бы не сказал, что Прах на него похож. А, во-вторых, даже если фанатик, нам-то что? Он же тебе доступно объяснил, что ты для него вообще неприкосновенна, и…
- Плевать я хотела на этого кота драного! - огрызнулась я, всплеснув руками. - Мне не нравится, что меня назначили избранной какими-то богами.
- Вась, мне кажется, ты голодная и просто хочешь спать, вот и капризничаешь. Ну и, конечно, перенервничала после встречи с этими трупами, - безмятежно пожал могучими плечами историк, с жалостью глядя на меня. - Я всё ещё не понимаю, что конкретно тебя беспокоит.
- Не могу объяснить, - я понуро опустила голову и вздохнула, разглядывая собственные мохнатые лапки. - Мне не нравится эта компания, вернее, не столько они, сколько… куда они идут, Серж? И почему взяли с собой нас? Добром это не кончится, вот что я чувствую. Причём, это не страх, а какая-то совершенно твёрдая уверенность без малейшего сомнения. И вот как раз это уже пугает.
- Давай так. Как только немного освоимся, в случае малейших подозрений или признаках подставы, или когда тебе станет совершенно невмоготу, просто развернём лошадей и уедем? Можно даже вернуть им оставшиеся деньги, - тяжёлая когтистая лапа легла мне на плечо, а вторая аккуратно подцепила за подбородок, вынуждая поднять голову. - Мелкая, ну, не переживай ты так, всё будет хорошо, - улыбнулся он.
- Я не мелкая, - привычно проворчала я, уже едва сдерживая улыбку.
- Ну, хорошо, крупная, - не менее привычно отозвался друг, аккуратно потрепав меня рукой по макушке.
- Спасибо, Серёг, - я всё-таки улыбнулась. - Пойдём обратно?
- Пошли. В большой семье клювом не щёлкают, - широко оскалился он, слегка подталкивая меня в плечо в сторону лагеря.
Вечер прошёл спокойно, даже скучно. Прах упорно делал вид, что меня вообще не существует, при необходимости обратиться - делал это подчёркнуто вежливо и церемонно, и вообще вёл себя паинькой. Я уже даже начала жалеть. Хоть он меня и раздражал порой, но можно было на нём практиковаться в остроумии и сарказме. А так…
В результате мы тихонько переговаривались с Михаэлем, обсуждая моё приключение, его ножи и стиль боя, а потом и вовсе очень быстро разбрелись спать. Серж обнаружил, что лежать ему неудобно, причём в любой позе, и поэтому остался снаружи палатки, спать сидя. Причём сидя на корточках, упираясь обеими руками в землю перед собой между разведённых коленей и укутавшись собственными крыльями. Зрелище крайне забавное, но, как выяснилось, гаргульи вообще по определению именно так и спят; или вовсе в подвешенном вверх ногами положении, как летучие мыши. И вырубился мой каменный друг моментально.
Получив целую палатку и два спальника в единоличное распоряжение, я устроилась уютно и со вкусом, вытянувшись по диагонали этой самой палатки и заняв почти всё доступное пространство. Как сделала бы на моём месте любая уважающая себя кошка.
Глава 03. Серый рыцарь
"Дым в дом, дом в даму, дама - в маму…"
к вопросу о жизни после смерти
Кто-то где-то, судя по всему, услышал мои слова и решил затаиться, выжидая удобного момента. Путешествие проходило на удивление тихо и мирно; мы свернули с наезженного тракта, продолжившего свой путь на запад, и теперь двигались в северном направлении по пребывающей в весьма плачевном состоянии просёлочной дороге. Утешало одно: дождя давно не было, и дорога, сухая и совершенно пустая, подходила для размашистой неспешной рыси. А если учесть, что и тракт был в не намного лучшем состоянии, чем этот просёлок, можно немного погордиться вошедшими в анекдоты дорогами нашей с Сержем родины. Разумеется, если при этом не вспоминать разницу в развитии двух миров веков эдак в пять, если не больше.
Собственно, в результате самой главной проблемой этого путешествия была необходимость весь день трястись в седле. На каждом привале я почти всерьёз уговаривала Сержа стукнуть меня по голове и везти вместо багажа; главное, чтобы при этом я ничего не чувствовала. И на каждом привале друг только ехидно скалился и говорил непримиримое "терпи". Поскольку выбора особо не было, приходилось терпеть.
Терпеть и мучиться нехорошими предчувствиями и подозрениями. Мне категорически не нравилась неопределённость цели нашего путешествия, которую знали только Ганс и Прах, числившийся проводником. Мага, как я заметила, вообще ничто не трогало (или он успешно притворялся?), Михаэль во всех решениях полагался на старшего товарища, а нам никто ничего объяснять не собирался.
Между тем, ещё усугубляя неприятные предчувствия, местность вдоль нашего пути быстро пустела. После очередной деревушки в десяток дворов, в которой мы даже скорость не сбросили, обнаружилась неприятная вещь: дорога кончилась.
То есть, кончилась совсем и бесповоротно. Некоторое время направление нашего движения совпадало с тонкой тропинкой, а потом та вильнула в сторону, оставив нас в гордом одиночестве посреди глухого хвойного леса. Могучие ели, переплетаясь ветвями над нашими головами, создавали почти непроницаемый для света полог, в результате чего вокруг царил полумрак. Подлеска не было, только какие-то колючие кусты практически без листьев и поваленные стволы деревьев, что позволяло нам продвигаться вперёд довольно спокойно, а не продираться сквозь густые заросли.
Одно утешало: было довольно тепло. Во всяком случае, мне так казалось ровно до тех пор, как я обратила внимание на зябко ёжащегося и кутающегося в тёплую куртку воина. В этот момент я искренне поблагодарила создателя того вида, к которому теперь принадлежала, наделившего меня густым тёплым подшёрстком, позволявшим рассекать в подвёрнутых камуфляжных штанах и простой белой майке.
- Михаэль, - решила я нарушить тишину, догоняя парня и настороженно оглядываясь по сторонам. - Ты ничего странного не слышишь?
- Слышу, - не стал возражать воин, беспечно подкидывая и ловя метательный нож размером с мою ладонь. - Тишину. В лесу такой быть не должно.
- А вы действительно полагаете, что это простой лес? - иронично хмыкнул Ганс, будто себе под нос.
- Лес, - кивнул Зойр. - Только он мёртвый.
- Да? - ошарашенно огляделся Серж. - А деревья вроде вполне нормальные.
- Он не поэтому мёртвый, - задумчиво отозвался Ганс, зачем-то придерживая лошадь. - С деревьями всё нормально. Он мёртвый потому, что здесь никто не живёт.
- Чёрт, логично! - буркнула я себе под нос, хлопая по шее нервно прядающую ушами и переступающую с ноги на ногу кобылу. - Ну-ну, не нервничай! Мы тут и не собирались жить, мы же просто мимо ехали. Кстати, а объехать его никак нельзя было? И вообще, почему мы остановились-то? - наконец, сообразила я задать самый важный вопрос.
- На скаку сражаться неудобно, - оскалился в подобии улыбки Прах, спрыгивая на землю.
- Э-э… Сражаться с кем? - протянула я. - Тут же нет никого! Или мы будем сражаться с тем, что всех убило?
- Ты весьма прозорлива, котёнок, - так… я говорила, что скучаю по его выходкам? Можно забрать слова назад?! - Не думаю, что местный житель нас так просто отпустит.
- А нафига мы сюда вообще попёрлись?! - не выдержал Серж, тоже по примеру остальных спешиваясь и доставая свой обретённый в пещерах кладенец.
- Видишь ли, мой каменный друг, - философским тоном изрёк Ганс, с пугающим спокойствием привязывающий лошадь в нескольких метрах от того места, где скучковались мы. - Цель нашего путешествия лежит в месте, кольцом охваченном этим самым лесом, и пересечь его пришлось бы в любом случае.
- И большой радиус у этого кольца? - хмуро поинтересовалась я, без всякого желания и с нескрываемым неудовольствием привязывая нервно приплясывающую лошадку рядом с жеребцом руководителя нашего отряда.
- Пара сотен миль, - он рассеянно улыбнулся, окидывая взглядом небольшую прогалину, на краю которой мы и оставили скакунов. - Опережая твой следующий вопрос - лошадей мы спокойно оставляем без присмотра потому, что местному жителю интересны только те, кто обладает душами. А животные сбежали отсюда из-за страха перед нежитью. Мёртвая тьма, слышала о таком явлении?
- Только о тишине, - вяло попыталась пошутить я, затравленно оглядываясь. Нет, им, конечно, хорошо - они все такие решительные сплошь и рядом, все при оружии. А мне что прикажете делать?!
И вообще, что же это за мир такой, где мёртвое ведёт себя куда активнее, чем живое?
- В центр, котёнок, - рыкнул на меня Прах, становясь рядом с что-то вдумчиво бурчащим себе под нос Зойром.
Подавив пару рвущихся с языка нежных и ласковых оборотов в адрес хвостатого нахала, я послушно прошмыгнула между ним и ободряюще подмигнувшим мне Сержем, судорожно сжимающим рукоять клинка.
- Оружие не помни, - ехидно буркнула я ему, проходя мимо. Друг, погрозив мне пальцем, широко улыбнулся, и… наступила тишина.
Напряжённая, звенящая - все вокруг чего-то ждали, напряжённо вглядываясь в окружающий полумрак. Примерно через минуту нервного напряжения спазмами начал подкатывать истерический смех. Ещё через минуту сдерживать его стало вовсе уж невозможно, и я зажала рот обеими ладонями, но всё равно придушенные звуки, больше всего напоминающие похрюкивание, тишину нарушили.
- Вася! - укоризненно покосился на меня Серж.
- Не, ну а что? - я хихикнула уже вслух. - Стоим, как три… ладно, шесть тополей на Плющихе. Где враги-то?
- Где ж ты взял такую дуру?! - прошипел ему Ганс. А врагов я, кстати, увидела почти сразу; точнее, догадалась по смыслу, но никак не могла понять, как они собираются с этим сражаться.
Нас брала в кольцо клубящаяся тьма. Меня всегда забавляло это выражение в книжках, воспринимаемое как шаблонная метафора, далёкая от истины, а вот теперь мне наглядно пояснили, что такое тоже бывает.
Это чем-то напоминало стелющийся густой туман, какой вечером бывает у реки, или сценический дым. Медленно и бесшумно ползущая во всех направлениях завеса тьмы; казалось, земля исчезает, медленно растворяясь в непроглядной черноте. Так под водой расплывается капля чернил, если посмотреть в замедленной съёмке: плавно, мягко, очень красиво. А здесь ко всему прочему - непередаваемо жутко.
- Если бы ты молчала, ничего могло и не быть! - продолжил ругаться наш предводитель.
- А предупредить нельзя было? - искренне опешила я.
- Сказать, не беспокойся, это просто спектакль, чтобы порадовать местного обитателя?! - прорычал он в ответ. - Идиотка! Да это грудные младенцы знают! А теперь ты пригласила его поразвлечься всерьёз!
Продолжать ругать меня ему не дали. Тьма вздыбилась, выбрасывая в наши стороны нечто среднее между ложноножками амёбы и хлыстами.
И - законы физики, где вы, ау! - щупальца тьмы, натыкаясь на холодную сталь, вели себя точно так же, как вели бы щупальца какого-то животного - отваливались. Обрубки бесшумно истаивали.
Правда, с тем же успехом они воздействовали на живую плоть, если удавалось до неё добраться. Плечо Сержа пересекал жуткого вида ожог, а Ганс берёг левую ногу, превратившуюся ниже колена в одну сплошную открытую рану.
Взгляд, брошенный на ногу мужчины, мгновенно прояснил мои мозги и наконец-то вбил в них мысль о том, что происходящее - не шутки, какой бы глупой ни казалась ситуация. Идёт драка за жизнь. Которую, кажется, мои спутники проигрывают.
Насколько отвратительно было чувствовать свою совершенную беспомощность, да ещё и вину, - не передать словами. Да, пусть по-прежнему мне эта история про "постоишь с настороженным видом - всё нормально, выскажешься - придётся драться" казалась редкостным бредом, как и способ общения с Мёртвыми курганами. Но это было всерьёз, и я действительно всё испортила, пусть по незнанию, но от этого не легче. Я столбом стояла в центре круга, затравленно озираясь, и понимала, что не могу сделать ровным счётом ничего. То, что недавно окончательно упокоило мёртвых воинов, проявляться не желало, а как его вызвать - я не имела ни малейшего представления. А бросаться на эту тьму с когтями и зубами… боюсь, я скорее лишусь этих полезных частей организма, а вслед за ними - и жизни.
Вот и оставалось только нервно бить хвостом и в полном отчаянье наблюдать, как пятеро моих спутников… умирают?
Однако, окончательно осознать весь ужас происходящего я не успела. Тьма вдруг с едва различимым раздражённым шипением раздалась в стороны как морские воды пред Моисеем, пропуская неторопливо идущую в нашу сторону фигуру. А когда неизвестный подошёл, и вовсе бесславно рассыпалась клочьями, как всё тот же утренний туман под лучами солнца.
- Серый рыцарь! - с едва сдерживаемой ненавистью прошипел Прах, судорожно стискивая рукоять молота.