До места они добрались очень вовремя. Сектанты окончательно спятили и решили провести жертвоприношение прямо на площади возле какого-то памятника, предусмотрительно завешанного тряпками.
Нормально. Безумие прогрессирует. Место действия было оцеплено милицией и журналистами, но силу применить никто не решался: вокруг импровизированного алтаря частой цепочкой стояли бледные оборванные девчушки лет двенадцати - пятнадцати на вид, беременность которых бросалась в глаза… и тут же на коленях выстроились человек сто сектантов. Н-да ситуация с точки зрения людей патовая. Для того чтобы добраться до алтаря и распростертой на нем жертвы спецназу в буквальном смысле придется пройти по трупам. Яна нахмурилась.
Неужели у профессионалов нет ничего, что могло бы вырубить этих фанатиков, не убивая? Что-то ей в это слабо верилось… Загонщица еще раз внимательно оглядела место трагедии, пытаясь обнаружить причину нерешительности милиционеров, и в следующее мгновение она поняла, в чем дело - возле безумствующего жреца застыла пара гротеских фигур, в которых без труда можно было узнать безумных богов. Яна помнила, что с месяц назад был издан приказ для всех спасательных служб города, который предписывал им в случае обнаружения странных непохожих на людей преступников, воздерживаться от контакта и сообщать по определенному номеру о своей находке, после чего блокировать место нахождения преступника и ждать помощи.
Таким образом Фсбэшники пытались снизить потери личного состава милиции от столкновения с безумными богами, которые на обычные спецсредства обращали столько же внимания как сами милиционеры на игрушечный китайский пистолетик в руках трехлетнего карапуза. Яна осторожно поставила Ольгу на землю и тихо, чтобы не привлечь внимание окружающих произнесла:
- Сейчас придется поработать. Я беру на себя безумных богов - все остальные твои. Постарайся сразу же вырубить жреца, а потом отстреливай этих тварей, пока патронов хватит.
- А девочки? - Жданова не сводила взгляда с одинаково изможденных детских лиц.
- Им ты уже ничем не поможешь. - Загонщица криво усмехнулась. -
Посмотри на них. Они на последних месяцах беременности. Единственной что мы можем для них сделать так это дать возможность умереть без мучений.
- Понимаю. - Ольга скрипнула зубами. - Начинаем?
- Погоди, я предупрежу самого главного милиционера, чтобы эти бравые ребята не вздумали открыть по нам огонь. Мне то все равно, а вот ты можешь пострадать.
Яна оборвала себя на полуслове и решительно направилась к мрачному мужчине лет сорока с полковничьими погонами на мундире, который хмуро отмахивался от журналистов, пытавшихся взять у него интервью, и что-то раздраженно говорил в рацию. Загонщица проскользнула между тружениками пера и остановилась прямо перед ним. Некоторое время человек ее не замечал, продолжая ругаться с кем-то по рации, доказывая, что ждать неведомую помощь, уже просто нет времени, и вот-вот спятившие психи убьют у него на глазах беременную девочку.
Загонщица хмыкнула про себя, удивляясь такой чувствительности стража порядка, и резко кашлянула. Мужчина несколько секунд никак не реагировал на посторонний звук, а затем его взгляд сфокусировался на невесть как появившейся перед ним девушке, и он замолчал на полуслове, удивленно глядя на нее. Яна холодно улыбнулась ему и бесстрастно произнесла:
- Помощь уже прибыла. Удерживайте оцепление и не вмешивайтесь в наши действия, что бы мы ни делали. Если у вас возникли вопросы, свяжитесь с капитаном Решетниковым или его замом, они подтвердят наши полномочия.
- Он и сейчас со мной на связи… - растерянно ответил полковник, явно пытаясь сопоставить внешность хрупкой молодой девочки с ее заявлением о том, что она и есть та самая серьезная помощь, о которой ему твердил фсбэшник, получалось не очень. Яна не стала дожидаться, пока он вникнет в ситуацию, и приступила к активным действиям. Отшвырнув в сторону пару бойцов в бронежилетах, она перемахнула через ограждение и стремительно метнулась прямо в гущу сектантов, одновременно снимая защиту. И сразу же ударил автомат.
Ольга не тратила время зря, забравшись на крышу одного из торговых павильонов, имеющихся на площади в изобилии, она старалась уничтожить жреца. Расстояние до него было не большое, и уже вторая короткая очередь заставила человека с ножом переломиться пополам.
Сектанты вскочили, собираясь атаковать тех, кто подняли руку на их гуру, но тут безумные боги почуяли приближение загонщицы и ринулись на нее, не особенно задумываясь о том, что расшвыривают своих собственных почитателей. Ольга же, не обращая внимания на растерянных милиционеров и беснующихся на безопасном с их точки зрения расстоянии журналистов, продолжала отстреливать наиболее опасных по ее мнению врагов. Однако в гущу сражения не лезла, помня наставления Яны. Загонщица усмехнулась, небрежными ударами раскидывая ближайших к ней сектантов, и оказалась нос к носу с безумными богами. Две медведеподобные твари мчались прямо на нее, яростно воя и размахивая лапами. Яна оскалилась, уже не заботясь о том, в каком свете ее увидят люди, и шагнула навстречу своим противникам. Она ощущала их силу и не собиралась недооценивать врага. Одна из тварей, расставив пошире лапы, попыталась зацепить ее кривыми желтыми когтями, но загонщица успела пригнуться, пропуская смертоносные лезвия над головой и со всего размаха вогнала налившийся льдинистым голубым светом клинок в мохнатое брюхо.
Безумный бог пронзительно взвизгнул, получив смертельную рану, но девушка не успела довести дело до конца - ей на спину обрушилась вонючая туша, и Яна пошатнулась под ее тяжестью. Выдохнув сквозь стиснутые зубы, она резко выпрямилась, сбрасывая с себя тварь, одновременно прикрывая глаза от скользнувших в опасной близости от них когтей. Безумный бог с воем грохнулся на асфальт, а загонщица не прерывая движения, подпрыгнула в воздух и со всего размаха приземлилась ему на грудь всем своим весом. Клинок свистнул в воздухе, подрубая лапы первой из тварей, и Яна вогнала кулак ей в рану на животе. Безумный бог издал почти человеческий стон, когда пальцы загонщицы сомкнулись на его сердце, одним рывком Яна выдернула драгоценный камень из тела твари, и громадная туша осела на асфальт кучей земли. Девушка стремительно подпрыгнула в воздух, уворачиваясь от когтей второго монстра и, держа меч одной рукой, изо всех сил обрушила его на шею безумного бога. Голова твари отлетела в сторону, и монстр беспорядочно замахала лапами, пытаясь достать своего врага в слепую, но загонщица не дала ей прийти в себя двумя стремительными ударами она отрубила богу верхние конечности и, уже ничего не опасаясь, вспорола ему брюхо в поисках сердца.
Только вытащив второй камень, она обратила внимание на странную тишину вокруг. Подняв голову Яна, увидела, что все пространство вокруг алтаря завалено трупами, а люди смотрят на нее и Ольгу со смесью страха и недоумения. Ну вот доигрались. Загонщица вздохнула и внимательно посмотрела на подругу, в глубине души опасаясь, что человеческая женщина пострадала, пока она занималась сокращением поголовья безумных богов. Но к ее облегчению со Ждановой ничего случилось. Она стояла возле алтаря и пыталась остановить кровь, хлещущую из груди безвольно лежащей на нем девушки. Вот черт! Яна почти бегом направилась к ней, не обращая никакого внимания на раненых и мертвых сектантов, устилающих площадь.
Ольга подняла голову при ее приближении и, не прекращая своего занятия, глухо поинтересовалась:
- Ты можешь помочь этой девочке? - загонщица наклонилась, внимательно разглядывая страшную рану на груди у жертвы, и через мгновение покачала головой.
- Нет, не могу, ранение смертельное. К тому же это не имеет смысла. Она тоже беременна, а значит, все равно скоро умрет.
- Черт! Хотя бы попробуй! - Ольга по-прежнему не прекращала попыток остановить кровь. Она подняла на Яну полные боли и отчаяния глаза. - Это ведь я ее ранила…
Загонщица устало вздохнула. Жалость. С некоторых пор совершенно непонятное ей чувство. Ведь Ольга даже не знает эту девчонку… Но не надо обладать способностью читать мысли чтобы увидеть, что если она ничего не предпримет, то потеряет подругу. Женщина-человек не сможет смириться с тем, что у нее на руках умирает беспомощная девочка и умирает по ее вине, а Яна смотрит на происходящее и ничего не делает, чтобы помочь. Загонщица хмуро спросила себя, неужели когда-то и она сама была склонна к подобным эмоциям, и осторожно прикоснулась к умирающей нитью своего внутреннего холода, выясняя какие еще у нее повреждения кроме видимых невооруженным глазом и стараясь при этом не спровадить ее на тот свет. А в следующий миг ее брови взлетели в явном изумлении. Девушка была беременна, но несомненно от человека. Хотя на данный момент это уже не имело никакого значения - жить ей оставалось не больше нескольких секунд, загонщица ощущала это отчетливо. Яна подняла глаза, собираясь признать свою полную беспомощность, и встретилась с отчаянным взглядом Ольги, и в тишине прозвучал ее полный боли голос:
- Сделай же что-нибудь! Ты ведь можешь!! - загонщица вздохнула про себя, она не хотела терять подругу, но не видела способа помочь этой умирающей девочке. Если только… Идея была настолько безумной, что
Яна невольно спросила себя, не сошла ли она с ума. Однако с другой стороны она ничего не теряла попробовав… В конце концов, девчонка и так и так обречена, а так хоть какое-то оправдание в глазах Ольги, да и для журналистов они предстанут не окончательными отморозками, угробившими кучу невинных людей, хотя вряд ли акулы пера поймут, что здесь произойдет в следующие несколько минут. Решившись, Яна прикоснулась к виску девушки, отгоняя на несколько мгновении смерть и приводя ее в себя. Когда в замутненных болью глазах мелькнуло сознание, загонщица спокойно и бесстрастно произнесла:
- Ты умираешь. У тебя есть выбор: умереть сейчас, оставшись человеком или жить, став такой, как я. Если согласна - мигни. - К ее удивлению умирающая быстро заморгала, давая понять, что принимает ее предложение. "Надо же, а все выпавшие на ее долю испытания не сломили девчонку!" - про себя удивилась Яна и закатала рукав. Ей предстояла сложная процедура, о которой она только один раз слышала от Адрина и возможности исправить ошибку у нее не будет. Клинок рассек кожу от локтя до запястья, и странная субстанция, текущая в ее жилах, хлынула на страшные раны девушки, впитываясь в умирающую плоть и растекаясь по телу. Загонщица сосредоточилась, управляя своим первозданным холодом, стараясь заставить его соединить и оживить поврежденную плоть. Яна еще никогда не делала подобного, и насколько она знала, не делал ни один загонщик. Девушка действовала инстинктивно, надеясь в глубине души, что у нее хватит первозданного холода, чтобы завершить эту авантюру. Вероятность благополучного исхода была исчезающее мала. Однако к ее удивлению края раны послушно сошлись и смерзлись, а девушка все еще дышала. Едва заметно, но все-таки дышала. Яна направила свой первозданный холод внутрь организма спасаемой, заменяя им кровь уже не способную удержать девушку в мире живых. И поняла что перестаралась. Перед глазами все плыло, она была на грани истощения, но упрямо заставляла сердце несостоявшейся жертвы биться. Наконец все необходимое было сделано, оставалось только ждать сможет ли будущая загонщица вырваться из холода сна. Помочь ей никто в этом не мог. Яна позволила ране на руке затянуться и подняла усталые глаза на молча стоящую у алтаря Ольгу.
- Все. - Загонщица сама поразилась, как безжизненно звучит ее голос. - Теперь все зависит от нее. Я сделала что могла.
Жданова успела подхватить ее, когда она качнулась вперед и едва не растянулась на алтаре.
- Спасибо! - голос Ольги звучал виновато. - Спасибо, что дала ей шанс.
- Не за что. - Яна заставила себя улыбнуться и повернулась к подошедшему милиционеру, надо же вся спасательная операция, оказывается, заняла меньше времени, чем потребовалось человеку на то, чтобы пересечь не самую большую площадь города! А ей показалось, что прошло несколько часов… Его вид не предвещал ничего хорошего.
Она не ошиблась:
- Вы хоть понимаете, что устроили здесь бойню! - человек не скрывал своей ярости. - Погибли совершенно посторонние люди!
Беременные девочки! После того как доложу о случившемся генералу, вас вышвырнут со службы и посадят в тюрьму!
Загонщица почувствовала, что из глубин сознания поднимается волна холодной ненависти, и постаралась ее обуздать. Она терпеть не могла таких людей, в полковнике отчетливо ощущался холод страха. Страха за себя, и все что он говорил было не более чем представлением для журналистов, попыткой уйти от ответственности. Яна почувствовала что сейчас сорвется и невероятным усилием загнала ненависть назад в глубину своего сознания, но внешние признаки ее присутствия скрыть не удалось, и милиционер отшатнулся от ее бешенного оскала:
- Послушай, человек! Эти девочки были обречены на смерть… -
Договорить она не успела. Кто-то из стоящих за оцеплением людей завопил от ужаса, и милиционер невольно оглянулся посмотреть, что происходит. Яна усмехнулась, наблюдая за тем, как от шока у него расширяются глаза. Посмотреть действительно было на что. Тело одной из девочек, использованных сектантами в качестве живого щита, дергалось как в лихорадке, а затем на грязном платье расплылось кровавое пятно, из центра которого стал подниматься странный бугор.
Загонщица успела вовремя отшвырнуть оторопевшего человека в сторону и уже в прыжке разрубила маленького монстра, нацелившегося ему в горло пополам. Милиционер круглыми глазами смотрел на то, что упало ему под ноги, все еще продолжая извиваться в тщетной попытке дотянуться до него. А Яна стараясь не показать своей слабости, шагнула к трупам девушек и, не обращая внимания на потрясенных зрителей, короткими ударами добила еще живых монстров у них в животах. Теперь все. Загонщица мрачно покосилась на журналистов и скривилась от отвращения она терпеть не могла акул пера, прекрасно понимая в каком свете представят все происшедшее эти стервятники, но у нее не осталось сил, чтобы уничтожить записи. Она обернулась к все еще прибывающему в ступоре милиционеру и коротко бросила:
- Изымите все кассеты, со свидетелей возьмите подписку о неразглашении. Шевелитесь же, черт побери! И молитесь, чтобы здесь не оказалось прямого эфира!
Человек вздрогнул, словно пробуждаясь от кошмарного сна, и бросился к своим подчиненным, на ходу раздавая приказы, а Яна снова подошла к алтарю и, подняв на руки погруженную в холод сна девушку, улыбнулась Ольге:
- Поздравляю с боевым крещением! А теперь не пора ли нам домой?
Жданова кивнула и положила свою ладонь ей на плечо, загонщица сосредоточилась, собрав последние силы, и переместилась домой вместе с подругой и бесчувственной несостоявшейся жертвой. Ругаясь про себя последними словами, так как прекрасно понимала, что после таких нагрузок вряд ли сможет выполнить все запланированное на эту ночь.
Оставалось надеяться, что Мадина согласится ее подлатать, и она успеет уничтожить хотя бы еще одну секту из списка.
Мадина взяла очередную заготовку для амулета связи, и устало вздохнула, назвать отдыхом одновременное создание сложного магического артефакта и присмотр за четырьмя младенцами, которым еще не исполнилось и полгода, мог только абсолютно незнакомый с сутью проблемы человек. Адрин вроде бы таковым не был, однако почему-то поступил так же, наверно из вредности. Охотница усмехнулась своим мыслям, прекрасно понимая, что жалуется скорее по привычке, чем из-за реальных трудностей. В конце концов, то чем сейчас занимались остальные отнимало гораздо больше сил. Просто несвоевременный демарш
Ольги вынудил ее метаться между детской на первом этаже, куда пришлось стащить всех детей, чтобы не бегать за каждым по отдельности, когда они начинали вопить хором и лабораторией в подвале, где она занималась изготовлением амулетов, и это не добавляло спокойствия и так изрядно издерганным нервам Мадины.
Ситуация медленно но верно выходила даже из-под того подобия контроля, который был вначале всей этой катавасии. Охотники не умели вести крупномасштабные войны. Им просто было это не нужно. И вот теперь столкнувшись впервые за всю свою историю с противником, который не пытался уничтожить одного конкретного представителя их рода, а целенаправленно разрушал среду их обитания, лишая даже малейшего шанса на выживание они растерялись. Адрин выбивался из сил, организовывая одиночек в подобие армии, но даже после того как
Яна додумалась установить связь между всеми охотниками, а точнее их загонщиками через Интернет у него мало что получалось. Прежде всего, мешала огромная территория, на которой приходилось вести боевые действия и количество противников. Воинов просто не хватало на все.
Уже загонщики были вынуждены выходить против небольших групп безумных богов в одиночку, что еще год назад было просто немыслимо.
В такой ситуации нужно было бить в сердце, в Нилитена, и все это прекрасно понимали, но вот незадача, после того как он появился у храма бога-предателя, Высший безумный бог словно растворился в так любимой им тьме. Тарн искал его по всему миру, да и охотники получили приказ, во что бы то ни стало найти эту тварь, но пока никаких результатов поиски не дали. Так же безуспешно пытались обнаружить верховного жреца Нилитена. А ведь наверняка уже безумный бог наделил одного из смертных таким могуществом. Иначе подобного количества верующих просто не было бы. Вот проклятье! Капля крови вместо того, чтобы упасть на полудрагоценный камень в центре амулета попала на серебряный ободок и стремительно впиталась в металл. Все заготовку можно спокойно выбрасывать - человек не сможет прикоснуться к этому артефакту, не отправившись на тот свет. Мадина прикрыла глаза, стараясь унять подкатившее к горлу бешенство, последнее время все труднее было удерживать ненависть в рамках воли и это тоже беспокоило охотницу. Перенапряжение, усталость, злость от бессмысленного кружения на одном месте подтачивали самоконтроль, и в один прекрасный момент кто-нибудь из ее сородичей мог сорваться и превратиться в демона Ненависти, подарив миру еще одну смертельную угрозу. Справившись с собой, Мади осторожно отложила испорченную заготовку в сторону и потянулась за следующей, мысли отступившие перед волной бешенства вернулись и закружились с удвоенной силой.
Возможно, они ошиблись, борясь с последствиями действий Нилитена.
Может быть, было необходимо, прежде всего, разобраться с корнем всех проблем. Хотя вряд ли бы им это удалось. Охотница скривилась. Нужно найти верховного жреца, во что бы то ни стало, он фокусирующая линза для силы Высшего безумного бога, но как тут искать, если они не в состоянии его почуять, а боги играют явно не на их стороне. Тарн постоянно сталкивается с таким противодействием, что не понятно как он еще умудряется хоть кого-то уничтожать. Мадина аккуратно согнула новую полоску серебра в кольцо и остановилась, внимательно вглядываясь в узор камня, еще не хватало ошибиться с базовым заклинанием. Она даже Асиру не говорила насколько все серьезно, хотя по ее ощущениям и он и Яна самостоятельно догадывались о том, что все эти попытки сотрудничества с людьми не более чем отчаянный практически безнадежный риск в стремлении вычислить главного помощника Нилитена. Безумные боги и их Высшие родственники не более чем статисты, людьми нельзя управлять без посредника-человека, но вот кто он?