Старик медленно свел руки вместе, встав в позу, напоминавшую позу бога Гора, статую которого я видел в Эрмитаже - ноги на ширине плеч, сложенные чашей ладони как будто удерживают глоток драгоценной влаги. Вот только у Дира в ладонях стремительно наливалась светом небольшая и с каждой минутой все более яркая точка, буквально спустя несколько мгновений после ее появления мне пришлось сформировать на глазах защитные линзы, чтобы продолжать видеть. Надеюсь, у старика глаза закрыты, иначе их сожжет. Обряд с трудом давался могучему магу, его тело шаталось под порывами невидимого ветра, тем не менее, постоянно возвращаясь в начальную позицию. Действие происходило в абсолютной тишине, которая придавала моменту какую-то нереальность, возникало чувство, что мы, двое наблюдателей, смотрим из-за толстого стекла за разыгрываемым спектаклем.
Наконец, наступил последний этап ритуала. Огонек плавно отделился от рук Дира и взлетел вверх, где на высоте в три-четыре метра превратился в полупрозрачную сферу. Она стремительно расширилась, проносясь сквозь здания, деревья, захватывая все большее пространство до тех пор, пока не ушла куда-то за пределы видимости. В тот момент, когда мягкая обжигающая волна проходила сквозь мое тело, я невольно отступил на шаг - ощущение вышло странным и непривычным, на мгновение показалось, что какая-то часть меня захватывается печатью. Думаю, пустотная оболочка, наследие не принадлежавшего реальному миру существа, так отреагировала на прикосновение чуждой структуры печати. Я инстинктивно сжал свою ауру в комок, прикрывая ее от опасности, хотя почти сразу понял - угроза ложная.
Звенислав, до сего момента неподвижно застывший каменной статуей, наконец с удовлетворенным вздохом пошевелился. Невидимой тенью, легким ветром оказался рядом с пошатывающимся магом, поддержал его за плечи, заставил вдохнуть из какой-то бутылочки. С другой стороны Дира подхватил Альберт, немного подождал и повел к машине, затем вернулся и подобрал сложенную на тротуаре одежду. Мастер города еще немного постоял, к чему-то прислушиваясь, затем удовлетворенно кивнул и сел за руль.
- Поехали, сегодня ничего интересного больше не будет.
- Леонид не станет подавать протест? - мой собрат, кажется, куда глубже интересуется межорденской политикой, чем хочет показать, и чем сам понимает.
- На каком основании? Печать временная, дольше седьмицы не простоит. Мне больше и не надо - Звенислав изменил обычной сдержанности и говорил открыто, не скрывая своего довольства. - Вот увидишь, к вечеру вся шваль из города уберется. Если не успеет, пусть пеняет на себя!
Вампир немного ошибся, большинство магов покинуло город еще до полудня. Вся эта мелкая шелупонь, внезапно лишившаяся возможности пользоваться дармовой силой, как-то очень быстро решила поискать счастья в других местах. В результате проведенных обысков гильдия охотников обнаружила четырех людей в состоянии наведенного сна, в том числе одного ребенка, плохо спрятанные следы запрещенных ритуалов, редкие ингредиенты и инкунабулы. С формальной точки зрения, далеко не все можно было поставить бежавшим магам в вину, законы многие нарушения оставляли на откуп внутренним уложениям орденов, которые сильно отличались друг от друга взглядом на ширину дозволенным границ. Например, призыв сущности с нижних пластов в одном ордене считался преступлением и карался лишением способностей, в другом являлся обыденным явлением, мастера начинали с него обучение. Поэтому охотники в первую очередь ловили тех, чья вина заключалась в нарушении сложившегося общего свода законов, для краткости называвшегося Кодексом. В дальнейшем нарушители предстанут перед судом, в который войдут представители орденов, вампиров, на чьей территории совершилось преступление, и посредников, в лице нейтральных сил - драконов, наг, щитовиков, цвергов или оборотней. Правда, последних приглашали редко.
Звенислав, в свою очередь, руководствовался немного иным критерием при ловле преступников. Его вассалы сосредоточились на поимке тех, кто чем-то помешал лично мастеру города, или тех, кого в дальнейшем можно будет продать за большой выкуп, или просто перспективных магов. Ближайшие пару месяцев им предстояла сложная работа - сохраняя нейтрально-вежливые отношения, содрать с орденов как можно больше. Возможно, кое-кого придется отпустить, в зависимости от того, насколько крупные силы стоят за пойманным нарушителем, или передать гильдии охотников. Каждый случай рассматривался отдельно, решения всегда принимал мастер города, который учитывал все и ответственность нес тоже за все.
Вечером с инспекцией прикатила Чистый Родник, пробежалась по принадлежащим клану заведениям, оценила их состояние. Собственно говоря, никакого ущерба короткого периода беспорядков кицуне не понесли, если не считать поломанной мебели после визита буйного оборотня и небольшого разгрома, который оставил за собой требовавший скидки маг. Скидку он, кстати сказать, получил, и теперь сидел в гостях у вампиров с кислой мордой и перспективой лишиться большей части библиотеки. Серьезное наказание, лучше бы все деньги отобрали.
Девушка сообщила последние новости. Ступающая Мягко уже оправилась от понесенного истощения, встает на лапы и даже собирается в город, выразить почтение так вовремя вернувшемуся мастеру. Кроме того, она очень хотела повидать Дира, с которым ее связывали давние дружеские отношения. Иногда у меня возникало впечатление, что старушка знакома, хотя бы шапочно, со всеми мало-мальски известными личностями потаенного общества. Держит их в числе своих друзей. Чистый Родник, выслушав эту мысль, с сожалением покачала головой:
- Если бы так! Нам не пришлось бы бежать из родных мест, обладай клан сильной поддержкой. Да, у бабушки много друзей в западных землях, но не меньше врагов. Знаешь, Ступающая Мягко всегда старалась держаться подальше от дел клана, ее редко можно было встретить в родовом поместье. Она путешествовала, ввязывалась в разные авантюры…
- Потому и оказалась главой клана?
- Да - кивнула девушка, лицо ее приобрело суровое выражение. - Остальные претенденты стали довольными и ленивыми, забыли об осторожности и погибли.
Попрощаться с Диром Ступающей Мягко не удалось, он уехал тем же вечером. Вместе с ним город покинул и Альберт. Прощание у нас вышло скомканное, маг торопился, а значит, торопился и его ученик. Говорить ничего не стали, раньше все друг другу рассказали - вспомнили прошлое, планы обсудили, определились со способами связи. Постояли немного вместе, чувствуя поддержку друг друга, обнялись на прощанье и разошлись. Еще увидимся, если не убьют, мы теперь вроде как бессмертны.
Интермедия
Яркий солнечный день. Маленькое кафе, разместившееся на террасе старинного итальянского замка, принимало разных посетителей. Толстые и крикливые американцы, громко смеющаяся молодежь из Франции, дисциплинированно фотографирующие все подряд кучки японцев. В последнее время появились русские, сначала увешанные золотыми цепями спортивные юноши с "нагрузкой" в виде шикарно накрашенных девиц, затем стала наезжать менее отталкивающая публика.
Двое мужчин, хорошо одетых, со слегка старомодными манерами, на общем фоне не выделялись. А если и выделялись, то в лучшую сторону.
- Простое объяснения зачастую является верным. Сложности хороши в этих современных детективах, а не в реальной жизни - человек с короткой бородой отрезал кусочек мяса по-милански, прожевал, зажмурил глаза от удовольствия. - Идеально. Просто идеально. Лучше, чем в любом ресторане.
- Повар хорош, - согласился второй, владелец трости с изящным перламутровым набалдашником - я даже доверил ему приготовление блюд на торжественном ужине в честь восьмисотлетия ордена. Но мне не нравится ваш тезис о простоте.
- Отчего же? - нож на мгновение замер над тарелкой.
- Он заставляет делать неприятные выводы.
Собеседники замолчали, тишину нарушали только звуки вилок. С мясом успели покончить и перейти к кофе, наконец, бородатый заговорил:
- У вас есть основания сомневаться в лояльности агента?
- Безусловно. Вам ведь известны причины, по которым состоялось наше сотрудничество - оба усмехнулись. - Их нельзя назвать серьезным основанием для прочных отношений.
- Но до сей поры получаемые сведения вас устраивали?
- Да, - чашка отставлена в сторону, человек расслабленно откинулся на спинку стула - устраивали. До последнего времени. Хозяин Санкт-Петербурга вернулся подозрительно быстро, и выиграл слишком много.
Первый мужчина прикрыл глаза, сосредоточившись. Предположение собеседника следовало тщательно обдумать, оценить, взвесить. Принять решение.
- Если ветвь поражена гнилью, садовнику следует отсечь ее.
- Мне тоже так кажется - тонкая рука протянулась за тростью, владелец которой собрался уходить. - Жаль, придется искать новый канал.
Глава 6
После возвращения Звенислава и устроенной им чистки в рядах городских магов жизнь вошла в тихую колею. Ступающая Мягко и Хитрый Нос спокойно обустраивали новое жилище клана, Чистый Родник следила за делами в принадлежащих кицуне магазинах. Надо признать, она не особо напрягалась, покровительствующие лисицам вампиры быстро пресекали любые инциденты, к тому же наиболее активная часть магов либо укатила в другие страны, либо сидела в подвалах Гильдии охотников. Взамен возросло число оборотней, каждую весну молодняк начинал дурить и уходил из своих стай на поиски приключений.
Оборотни считались совершеннолетними лет с пятидесяти, плюс-минус десять лет. После прохождения ритуала инициации (он незначительно различался в разных стаях) и получив взрослое имя, молодые волки старались вырваться на свободу из-под опеки старейшин, для чего объединялись в группы от шести до двадцати голов под водительством опытного взрослого, обычно самца. Постранствовав лет тридцать-сорок, выжившие возвращались к родным либо присоединялись к чужой стае, тем самым, привнося свежую кровь и пронизывая общество оборотней невидимыми, но прочными родственными связями. Немногие, честолюбивые и живучие, со временем сами набирали себе молодняк, становясь вожаками. Хотя случалось, что наемники оседали где-нибудь на ничьей земле, объявляли ее своими владениями и постепенно превращались из мелкой банды грабителей в крупное племя, с чьими интересами нельзя было не считаться. Впрочем, молодые стаи редко превышали по численности сорок голов и в подавляющем большинстве случаев разваливались под гнетом внутренних конфликтов. От вожака требовались недюжинные дипломатические качества, чтобы спаять агрессивных волков, не всегда связанных узами родства, в единое племя со своими традициями. Тем не менее, в тех редких случаях, когда стая все-таки выживала и насчитывала хотя бы два поколения, она яростно защищала собственную территорию и своих членов от посторонней угрозы.
Мне дважды пришлось применять силу против бродячих шаек, стремившихся в Санкт-Петербург и "зашедших на огонек" в новые владения кицуне. Собственно говоря, я не совсем правильно выразился, дело ограничилось оплеухами дерзким сосункам и несколькими угрозами. Вожаки стай предпочли не связываться с незнакомым вампиром, за которого меня продолжали принимать, принесли свои извинения и быстро ретировались. В конце месяца старейшины провели очередной ритуал, и теперь духи предков встречали гостей у самой границы участка во всей своей силе. Больше оборотни не появлялись, у меня появилось свободное время.
Звенислав со скрипом, но согласился выполнить просьбу Татьяны и проследить за правильным проведением обряда по передаче части моих способностей. Кажется, помимо нормального скепсиса у него были неизвестные мне причины опасаться затеянного предприятия. Думаю, если бы не присущее мастеру города любопытство да желание избавиться от одиозной подданной, черта с два он бы вмешался в дела Харальдовой дочери. Так что я ждал назначенного вампиром срока и терпеливо сносил ежедневные визиты Татьяны, которая с каждым днем становилась все нервнее. Девочка (хотя какая она, в двести пятьдесят лет, девочка) жутко боялась, что произойдет нечто, способное помешать ее планам. Естественно, ее ожидания оправдались.
Помимо двух ресторанов, служивших для отвода глаз людских стражей, и пары торговых лавок (основной и запасной площадки) клан владел еще несколькими помещениями, используемыми для различного рода деятельности. Большинство сдавалось в аренду, пара квартир служила складом, самое крупное переоборудовали в спортзал. С обычной для кицуне предприимчивостью он использовался не только для собственных нужд, но и для получения прибыли. Утром и днем здесь тренировались лисы-охранники из семьи Ян, периодически появлялись другие члены клана, вечером занималась набранная группа людей, благо преподавателей хватало.
Я тоже появлялся на тренировках, отрабатывал показанные лисицами движения. В человеческой форме поневоле приходится больше полагаться на технику и точность, раз уж многие противники не уступают мне в силе и скорости. Работал один, изредка ради интереса спарринговался с Хитрым Носом и Белым Хвостом. Если начальник охраны ничем удивить меня не смог в воинском плане, слишком медленно он двигался, то старейшина заставил полетать по комнате. Конечно, его удары мне особо навредить не могли, однако сам факт их нанесения заставил задуматься и сосредоточиться на изучении защитных форм, блоков. Бойцовский опыт Хитрого Носа поражал.
Игорь, тот парень, которому я помог сразу после прибытия в город, иногда допускался на дневные занятия. Разучивал новые для себя связки, наблюдал за движениями остальных бойцов. Тренировали его подчиненные Белого Хвоста, так что уровень мастерства человека рос пусть не на глазах, но достаточно быстро. Настолько быстро, что он легко прошел отбор на какой-то чемпионат и сегодня собирался принять в нем участие, опять-таки под руководством кицуне. Любопытно, чем он так глянулся хитрым лисам?
Неожиданно представительная делегация расселась по машинам. Чистый Родник, Шелковая Шубка, Белый Хвост с парой подчиненных. Раньше интереса к соревнованиям кицуне не проявляли, они вообще старались держаться подальше от крупных скоплений людей. Мое недоумение развеяла Чистый Родник.
- На турнире присутствует Никифор, нам надо с ним переговорить.
Никифор - предводитель довольно крупной стаи оборотней из окрестностей Гатчины, старый, матерый вожак. Среди своих сородичей он пользовался репутацией чуть ли не пацифиста, что мешало ему при общении с другими вожаками, зато позволяло миром решать проблемы с гильдией охотников или вампирами. В переводе на человеческий язык термин "пацифист" означал, что Никифор предпочитал сначала обсудить возникшие разногласия, и только потом лез в драку. Например, в тех случаях, когда люди выходили на след членов его стаи, он не устраивал торжественное пиршество из мяса любопытных, а оплачивал магам услуги по стиранию памяти. Из-за такой политики в его стаю вместо молодых агрессивных подростков приходили опытные, повидавшие жизнь волки, желавшие завязать с кочевой жизнью. Кроме того, если требовалась качественная силовая поддержка, питерские маги предпочитали нанимать именно Никифора, зная, что свои обязательства тот выполнит в полном объеме и в срок. Как полагала Ступающая Мягко, лет через сто Никифор подомнет под себя остальных оборотней области.
Кицуне тоже несколько раз сталкивались с представителями гатчинской стаи, остались довольны сотрудничеством и сейчас снова хотели заключить контракт. Для чего на сей раз?
- Ступающей Мягко понадобились боевики?
- Храни нас боги от такой нужды - хмыкнула Чистый Родник. - Она хочет нанять Никифора для поисков статуй собак Фу, по нашим сведениям, они находятся где-то в Гатчине.
- У вас же есть духи предков.
- Во-первых, защита не бывает слишком сильной. Во-вторых, собаки Фу - идеальные хранители дома, никогда не причиняющие вреда хозяевам, в то время как предки капризны, их можно подкупить. Духов можно обмануть, если захватить в плен кровного родича и провести соответствующий ритуал. Кроме того, все-таки они мертвы, и способны вытянуть жизнь совершенно случайно.
- Тогда зачем жить рядом с неразорвавшейся бомбой? - я действительно не понял, зачем Ступающая Мягко призвала опасных для своего клана существ.
- Такова плата за безопасность - пожала плечиками Чистый Родник. - Улестить предков мы сумеем в любой ситуации, в отличие от внешних врагов.
Я так и не понял, что это был за турнир. Проходил он в каком-то институте, точнее говоря, в одном из корпусов, где имелся спортзал. Участников собралось много, душ маленький и без горячей воды, каждый старался найти местечко поудобнее, поэтому комнаты на втором этаже (кажется, бывшая общага, хотя не поручусь) заняли кто как хотел. Видом единоборств я забыл поинтересоваться, то ли каратэ, то ли бои без правил. После пары увиденных поединков я окончательно потерял интерес к происходящему на татами и стал рассматривать зал, попутно прислушиваясь к разговору Никифора и кицуне. Поймите правильно, я с уважением отношусь к спортсменам, в моем к ним отношении нет ни капли снобизма. Дело в другом.
Насилие давно и прочно вошло в мою жизнь, стало неотъемлемой ее частью, поневоле хочется спокойствия и тишины. Как-то раз я посчитал, что ежедневно участвую в конфликтных ситуациях минимум один раз, и хорошо, если только с людьми. В большинстве случаев хватает демонстрации силы и пары слов, чтобы снять проблему, но бывает, приходиться драться всерьез. Такое положение дел изматывает и раздражает, причем я не понимаю причин постоянных конфликтов. Кажется, веду себя вежливо, агрессии не проявляю, на рожон не лезу. Я даже переговорил со Ступающей Мягко, настолько сильно меня озаботила эта проблема. Старейшина только развела руками, дескать, судьба такая, от нее не убежишь. Пообещала позднее что-нибудь придумать, когда разберется с делами.
Короче говоря, смотреть на турнир мне было тошно. Бойцы прыгали по ковру, наносили медленные удары, не били в пах, в глаза, не использовали локти и колени, не захватывали за кисти или волосы, не, не, не… В чем достоинство поединков с Хитрым Носом, так это в том, что он не стесняется использовать всю известную ему грязь. По которой великий мастер. Плевок в глаза или хват за половые органы не вызывают у него абсолютно никаких моральных терзаний. Привыкнув к такому стилю ведения боя, сложно переключиться на схватку по строго прописанным правилам. Как рассказывал Хитрый Нос, во время проведения первых соревнований по гунфу ни один из признанных мастеров не сумел занять призового места, именно по той причине, что сражался не столько с противником, сколько с собственными рефлексами. Победили новички.
Поэтому мой взгляд рассеянно скользил по рядам, пока не наткнулся на живописную троицу внизу.