- Это вряд ли. Времени и так ни на что не хватает. Да и желания тоже. К тому же, ты ответную услугу потребуешь, так ведь, нёкк?
- Всего-то обещание оставить меня и моих близких в покое, - хмуро ответил тот.
- Близких? Я думал, нёкки - отшельники. Ты ведь колыбельную только что играл? - напрягся Николя.
- Да что ты вообще знаешь, кроме того, что нашептывает ведьма из-под холмов и морской колдун-перебежчик? - пренебрежительно скривился нёкк, но тут же взмыл в воздух и рухнул к ногам Охотника, корчась, словно удавка сжималась вокруг его горла.
- Ну так расскажи, чего я не знаю, - сказал Николя так, что у Майли все внутри похолодело. Ух, не стоило демону повышать голос, а тем более дерзить!
Демон трепыхался, грозно шипя и посверкивая глазами на Охотника.
- Говори, где искать ту тварь, которая натравила на город крыс, - угрожающе сверкнул глазами Николя. Невидимая петля отпустила горло нёкка, но он все также не мог подняться, словно на него давил сам воздух.
- Ничего не видел, - демон прикрыл глаза гибкими музыкальными кистями, - ничего не слышал, - руки переползли на уши, - никому ничего не скажу, - шаловливо хихикнув, положил ладони на рот. Но мрачный взгляд Охотника заставил демона посерьезнеть: - Откуда мне знать? Он из ваших, из небесных. Мы таких не чуем.
- Хорошо, - заключил Николя после небольшой паузы. Видимо, размышлял, насколько правдоподобно прозвучали слова нёкка. - Тогда расскажи про никсу из озера Цуг. Она одна из твоих близких?
Демон болезненно поморщился, отчего его черты стали похожи на рыбьи.
- Знать не знаю никаких никс. Пусти, иначе я пожалуюсь холмовой ведьме. Посмотрим тогда, кому она благоволит больше.
- Мне, - с уверенностью произнес Охотник. - Никса убила лесоруба и затащила его на середину озера, а до этого ездила на нем всю ночь. Бюргерам это сильно не понравится, а обвинят они во всем Дану, которые живут по соседству с городом. Вряд ли Эйтайни придет в восторг, когда разъяренная толпа с факелами и вилами начнет вытаптывать ее холмы.
Нёкк заскрежетал зубами от досады и с ненавистью выкрикнул:
- Тот ублюдок заслужил свою кару!
- О, так ты все-таки кое-что знаешь, - хитро прищурился Николя. - Говори. Тогда я пощажу твоих близких.
- Я только видел, как никса несла к озеру окровавленную девушку, а на следующее утро унесла парня на дно. Я спросил, зачем она его убила. Никса ответила, что он совершил гнусное преступление. Она воздала ему по заслугам. Я пообещал сохранить все в тайне, но, как видишь, не смог.
Нёкк расслабился, размяк и отвернул голову. Николя отступил на шаг, позволяя ему подняться.
- Судить людей могут лишь сами люди. У нее не было права его карать.
- У нее гораздо больше прав, чем у тебя! - взревел нёкк и бросился на Николя, ощерив полную мелких акульих зубов пасть. Воздух сгустился в невидимую преграду на его пути. Нёкк ударился и снова сполз к ногам Охотника.
- Нет причин так горячиться, - недоуменно глядя на шипящего демона, изрек Николя.
- Ненавижу! - прохрипел нёкк, выпучивая чернильные глаза.
- Идем. Больше ничего вразумительного мы здесь не услышим.
Охотник взял оробевшую и перепуганную до смерти Майли под руку и повел прочь от изрыгавшего проклятья демона.
- Он казался таким милым, а потом вдруг превратился в чудище, - поежилась Майли. От страха начинало знобить. Ей еще не доводилось встречаться с демонами лицом к лицу, так близко, что можно все рассмотреть, услышать и даже потрогать. Был, конечно, Ходок, который забрался в ее разум и соблазнял несколько недель, но Майли его почти забыла. Лишь смутные ощущения тоски, желания быть любимой и позже омерзения и страха сохранились. С нёкком вышло совсем по-другому. Он был реальным. Живым. Но совершенно чуждым всему человеческому.
- Так часто бывает. И с людьми тоже, - печально вздохнул Николя.
Она задрожала, и он укрыл ее плечи собственным плащом. Майли отблагодарила ласковой улыбкой. Все-таки он слишком хорош. Слишком совершенен. И это пугает. Люди такими не бывают. Совершенство доступно лишь Единому и его небесным посланникам. По крайней мере, так говорили в монастыре.
- Они вас ненавидят. И демоны, и люди, - сочувственно сказала Майли.
Николя печально повел плечами:
- Все любят героев-спасителей и никто - судей, а уж тем более палачей.
Майли потупилась, не зная, что ответить. Да он и не требовал.
Вскоре они добрались до телеги и отправились в обратный путь. Медленно наползали долгие весенние сумерки, словно по воздуху разливалось молоко и окрашивало все в тусклые тона. Неторопливо и осторожно мохнатая кобыла везла телегу по краю глубокого ущелья, петляя меж высоких круч. Майли пригрелась, укутанная в теплый плащ Охотника, и задремала, от усталости не замечая тряски и стука колес по каменистой дороге. Проснулась, только когда они остановились у большого дома на окраине города, за которым высились многочисленные холмы. Темнота едва-едва сменила сумерки, но огни в окнах не горели. Видно, была уже глубокая ночь, хоть и непривычно светлая после непроглядной зимней черноты.
- Мастер Николя, вы к нам? - послышался приятный женский голос.
Майли открыла глаза и пристально вгляделась в лицо пышной моложавой женщины с длинной гривой кудрявых волос. В темноте возраст точно определить не получалось.
- Да, госпожа Уна. У меня дело к вашему мужу, - почтительно кивнул Охотник.
- Он сейчас подойдет. Подождите пока у нас, - гостеприимно предложила хозяйка дома.
Майли обрадовалась и уже собралась слезать с телеги, но тут заметила, что Николя задумчиво смотрит в сторону холмов.
- Я лучше останусь здесь и покараулю наш груз, - Охотник похлопал по укрытому холстом телу рукой. - Не хотелось бы, чтобы его увели у нас из-под носа. Но моя ученица Майли с удовольствием бы отужинала и передохнула у вас, если позволите. А то мы сегодня весь день на ногах.
- Конечно, - широко улыбнулась Уна. - Я хочу, чтобы вы знали: мы не верим ни единому слову проповедника. Вы до сих пор герой… хотя бы для нас.
Николя кивнул, избегая ее взгляда. Видно, он в своем героизме был далеко не так уверен. Уна подала руку застывшей у борта телеги Майли. Та спустилась, бросила последний заинтригованный взгляд на Охотника и пошла в дом.
***
- Эйтайни! - позвал Николя, забравшись на вершину Королевского холма.
Ворожея Дану не заставила себя ждать: появилась словно из ниоткуда в длинном плаще, неотличимом от светлой весенней ночи.
- Какая беда привела тебя ко мне в столь поздний час? - как всегда мягко спросила она, сняв с головы капюшон.
- Я не справляюсь с ситуацией. В городе ропщут, - угрюмо ответил Охотник. - Погиб человек. Похоже, его убила никса. Боюсь, все выйдет из-под контроля, когда бюргеры увидят, как она поглумилась над телом. Не могли бы вы скрыть повреждения? У меня сейчас нет в распоряжении иллюзиониста, поэтому приходится просить вас.
Дану смерила Охотника тяжелым взглядом, но все же последовала к оставленной у подножия телеге.
- Уф! Сильно он ее разозлил. Придется постараться, чтобы такое скрыть, - выдохнула Эйтайни, когда Николя убрал с тела холст.
Она принялась водить над багровыми подтеками руками. Охотник терпеливо дожидался результата у нее за спиной.
- Что будешь делать дальше? - поинтересовалась она, когда закончила ворожить. Все повреждения исчезли. Теперь Орм походил на обычного утопленника, пролежавшего пять дней на дне озера.
Николя молчал, перебирая в голове, как представить все так, чтобы вызвать поменьше возмущения. Не хватало еще от старого друга упреки слушать. Но Эйтайни ответа не дождалась.
- Парень совершил злодейство и получил по заслугам. Надеюсь, ты понимаешь, что мы не позволим причинить никсе вред, - заявила королева Дану.
Николя напрягся. Так ей все известно? Хотя об этом можно было догадаться по дерзости нёкка. Не хотелось терять расположение немногочисленного, но гордого и опасного народа туатов де Данаан.
- Родители парня требуют выкуп. Если я не принесу им ее голову, будет бунт. Старые договоренности забудут, и вас поднимут на вилы. Я не смогу их удержать. Из-за истории с крысами я растерял весь авторитет в их глазах. А большинство ваших воинов сейчас в дозоре на границе Хельхейма. Вас некому защитить.
- Поэтому сейчас мы, как никогда, должны держаться вместе и стоять друг за друга. Если я позволю тебе покарать никсу, то люди поймут, что могут безнаказанно притеснять нас, - с жаром возражала Эйтайни. - А если мы попробуем ответить, то явишься ты, чтобы отрубить нам головы и бросить их к ногам наших гонителей. Нет, мы не будем молчаливым скотом, послушно идущим на бойню. Лучше умереть на поле брани, чем сложить голову от меча палача.
- Я сделаю все, чтобы до этого не дошло! - оборвал патетичную речь Николя. Как же все любят паниковать, когда еще ничего не случилось! - Нужно найти компромисс, который бы удовлетворил обе стороны.
- Вот ты его и ищи, - Эйтайни поднялась на цыпочки и, взяв его за ворот рубахи, пристально заглянула в глаза. - Но никса должна жить.
Королева Дану развернулась и, не прощаясь, зашагала вверх по склону холма, гордо расправив плечи.
Николя устало вздохнул и обхватил голову руками. Это был один из самых долгих и напряженных дней в его жизни. Что-то подсказывало, что он далек от завершения.
Когда Николя вернулся к дому бургомистра, Гарольд поджидал у ворот.
- К ведьме своей ходил? Можешь не говорить, я и так понял, - вместо приветствия проворчал он. - Тело хоть нашел?
Охотник кивнул и отвернул холст.
- Утонул? А почему без одежды? - нахмурился бургомистр, внимательно разглядывая покойника.
- Зацепилась за корягу и порвалась, - соврал Николя.
- Тогда почему даже ошметков не осталось? - подозрительно спросил Гарольд. - Неважно. Одену что-нибудь из своего. Узнал, кто убийца? - приглядевшись к встревоженному лицу Охотника, бургомистр продолжил сам. - Кто-то из остроухих? Говори!
- Нет, но с ними могут быть проблемы, - нашел нужные слова Охотник и рассказал бургомистру обо всем за исключением того, в каком виде обнаружилось тело.
- Думаешь, убийца Вагни? - ошалело спросил Гарольд, когда тот закончил.
- Было бы очень удобно свалить все на него, - признался Николя. - Но нет, за Мелюзину заступился кое-кто другой. Вот только ума не приложу, зачем ей это понадобилось.
- Да, Вагни в городе любят едва ли больше остроухих, - согласился Гарольд. - С удовольствием пустили бы ему кровь, был бы повод.
- Не понимаю, откуда такая ненависть. Мельников нигде не любят, но это уж слишком. Нормальный же мужик, даром, что гордый.
- Так это из-за жены его покойной. На редкость склочная баба была, да еще и здоровьем слабая. Хворала постоянно. Никакой работы по дому не делала. Вагни при ней тише воды, ниже травы держался. Слова поперек сказать не мог. Такой забитый ходил, что аж жалко смотреть было, чисто по-человечески. Все надеялись, что хворь ее доконает, и Вагни женится на девушке помоложе и подобрее. Но твой дружок-целитель все вытаскивал и вытаскивал ее с того берега. Вагни не выдержал и завел себе любовницу. Жена узнала и ославила его на всю Упсалу - устроила скандал, надавала оплеух, а потом ночью, пока все спали, сиганула в море с утеса Белой чайки. Потом долго судачили, что мельник сам ее к краю подтолкнул, правда, никто этого не видел. Но все равно как душегуба чураться стали. До сих пор забыть не могут.
- Не похож Вагни на того, кто смог бы убить мать собственного ребенка, - Николя в задумчивости потер подбородок.
- Какого ребенка? Я ж говорю, хворала она. Постоянно. И дитя понести не могла. Вагни сам сколько жаловался, - недоумевал Гарольд.
- А как же Мелюзина? - удивился Охотник.
- Так она от любовницы. Как жена Вагни утопилась, в тот же день девочка у него и появилась. Кроха совсем, пару дней от роду. Вагни по всему городу кормилицу искал, правда, никто не согласился. Пришлось ее козьим молоком выкармливать.
Детали потихоньку складывались в упорядоченный узор. Закралась догадка. Но как? Зачем? С другой стороны, это бы все объяснило.
- А эту любовницу кто-нибудь видел?
- Кроме жены мельника? - Гарольд обескуражено моргнул. - Мы думали, что она все выдумала, пока ребенок не появился. Кто-то же должен был его родить. Из городских никто не сознался. Бабы ведь хитрые, умеют живот под одеждой скрывать. А может, она из пришлых была, кто скажет? После она ни разу не появлялась. Даже дочь не проведывала.
Николя сощурился. Слова бургомистра подтверждали подозрения, но с трудом верилось, что подобное возможно. А мельник-то не так прост, как показалось на первый взгляд.
- Думаю, что она не из пришлых, и не из местных, - изрек Охотник. - Просто соседка жалостливая. Слишком.
Гарольд устало отмахнулся:
- Ты главное убийцу найди, а то нас вместо него на вилы поднимут.
- Ни одни, так другие, - пробормотал себе под нос Николя и, распрощавшись с бургомистром, забрал из его дома прикорнувшую возле распаленного камина Майли.
***
Вязкая зыбь сна никак не отпускала. Ночной холод слегка разгонял дремоту, но и раздражал почти до боли.
- Скорей бы оказаться в теплой постели! - мечтательно заявила Майли, потягиваясь и зевая.
- Нам еще надо зайти в одно место, - разочаровал ее Охотник. - И вызвать душу…
- Что, опять?! - всполошилась Майли. - Но я же с ног валюсь от усталости! Нельзя ли завтра? А лучше через неделю или две!
- У нас нет времени. Действовать надо сейчас. Небольшая встряска пойдет тебе на пользу, раскроет дополнительные резервы. К тому же сегодня полная луна - она тебе поможет.
Майли подняла голову и нашла глазами белое блюдце луны посреди темно-серого неба. Так и не стемнело до конца. Наверное, это и есть "белые ночи", красотой которых так любили хвастаться местные жители. Правда, сейчас она не восхищала, а угнетала.
Телегу вместе с покойником пришлось оставить у дома бургомистра. Он обещал вернуть ее после похорон. Майли нехотя плелась за Охотником через весь город к мысу на юго-западной окраине города. Скалистые утесы врезались в темный ночной океан, который с грохотом хлестал по ненавистным камням пенистыми волнами.
Они взобрались на самый обрывистый утес и остановились на краю.
- Здесь восемнадцать лет назад бросилась в океан Хейда, жена Вагни. Ты должна вызвать ее дух, - объяснил задание Николя.
- Но зачем? Без тела вы не сможете ее увидеть или даже поговорить, - попыталась образумить его Майли.
- Говорить будешь ты, а я только подсказывать. Не трусь. Чем быстрее ты справишься, тем быстрее мы окажемся дома и сможем хоть немного выспаться перед завтрашним днем, - Николя подтолкнул ее к обрыву.
Майли передернула плечами, глядя на плещущиеся внизу в волнах камни. Так, должно быть, она и погибла, Хейда. Чувствовала ли она боль или ей уже было настолько гадко от загубленной жизни, что на страдания тела она не обращала внимания? Такая высота! Нет, ее смерть, наверняка, была быстрой. Лишь краешек угасающего сознания отметил удар.
Майли увлеклась, воображая ощущения Хейды перед смертью и не заметила, как Охотник всунул ей в руку посох и указал на начертанный на тонком слое песка сигил. Снова пришлось надевать на посох амулет и мучительно вспоминать формулу вызова. Хотя бы листочек с подсказкой не понадобился. Майли четко произнесла слова и принялась выстукивать посохом в центре сигила ритм сердца. Ничего не происходило, пока глаза Майли не закрылись сами собой. Полыхнуло серебристым лунным светом. От головы до пяток пронеслась искра, переползла в правую руку, пролилась в янтарь и ушла по дереву посоха в самую землю. Дыхание сперло. Ноги подогнулись. Майли дернула головой и открыла глаза, стараясь сохранить сознание. Ведь предупреждала, что сил не хватит!
- Ничего не вышло, - сокрушенно сказала она, когда оцепенение отпустило.
- Я так не думаю, - улыбнулся Николя и выпустил из ноздрей клуб белесого пара в ставший морозным воздух.
Майли поежилась, обнаружив на своей спине потусторонний взгляд. Обернулась. Над океаном у самого края утеса парила прозрачная фигура худосочной женщины в мешковатом потрепанном платье. Аура светилась бледно зеленым, источая могильный холод и затхлый запах. Она внушала гораздо больший ужас, чем говорящий утопленник. Тот хотя бы был осязаем.
- Не трясись. Всю силу, что у нее есть, даешь ты сама, - подбодрил Охотник. - Узнай, та ли она, кто нам нужен и спроси, как она погибла.
Майли кивнула и стукнула посохом о землю еще раз.
- Отвечай, ты дух Хейды, жены мельника Вагни? - начала она повелительным тоном, который переняла от отца еще в детстве.
Привидение поморщилось.
- Да, к сожалению, этот прелюбодей и изменник мой муж, - нехотя ответила она противным скрипучим голосом.
- Отвечай, как ты погибла? - продолжила допрос Майли.
Привидение жутко заскрежетало. Очень хотелось заскулить от ужаса.
- Не так грубо, - догадался об ее испуге Николя. - Не пытайся давить силой - у тебя ее при любом раскладе не хватит, лучше воспользуйся хитростью. Я знаю, ты умеешь.
Он лукаво усмехнулся, чуть скривив рот влево. Майли зарделась, припоминая случай с приворотным зельем. После этого она неделю не могла ему в глаза смотреть, хотя он ни словом не упрекнул. Зато на Финиста уловка подействовала как нельзя лучше… или это было что-то другое? Впрочем, какая сейчас разница?
- Пожалуйста, расскажите, как вы погибли. Быть может, у нас получиться вам помочь… - Майли с трудом подбирала слова, которые бы подействовали на несговорчивого призрака. - Закончить незавершенное дело или… защитить вашу дочь? Она сейчас в большой опасности!
- Про дочь не стоило, - запоздало предупредил Охотник.
Призрак рассвирепел и с леденящим душу воплем бросился на Майли. Тело пронзила вспышка боли, пробежав по всем мышцам жутким спазмом. Ноги задрожали и подогнулись. Вокруг все потемнело. В голове мелькнула лихорадочная мысль: все-таки ночи здесь черные! Дышать стало тяжело. Она упала. С пугающим безразличием Майли отметила, что ноги и руки мелко дергаются помимо ее воли. Теплое прикосновение к затылку облегчило приступ, уняло боль.
- Тише, - знакомый, исполненный спокойствия и достоинства, голос обволакивал беснующееся тело. Мышцы дергались все медленнее, постепенно расслабляясь. - Прости, это моя вина. Я должен был сказать раньше. Но ты все еще можешь ее победить. Вспомни, она настолько сильна, насколько ты ей позволяешь. Возьми себя в руки и преодолей страх, тогда подчинишь ее себе.
Майли глотнула ртом воздух. Тело ответило новой болью. Хотелось кричать от бессилия, но из горла вырывался лишь жалкий сип.
- Хотя бы попытайся, - уговаривал Охотник, массируя ее затылок и виски. - Если я разорву связь насильно, с пробужденным призраком возиться придется еще долго. К тому же шанса узнать правду может больше и не представиться. Борись. Ты не можешь проиграть склочной бюргерше, которая даже одеться пристойно не умеет!