ГЛАВА ВТОРАЯ
Пятна полуденного света плясали на садовых перчатках. Я стояла на коленях на коврике из зеленой ленки и пыталась дотянуться до дальней части клумбы - там повырастали сорняки, даром что их затенял старый дуб. С улицы доносился шум машин, над головой крикнула голубая сойка - ей ответили. Суббота в Низинах - триумф обыденности.
Выпрямившись, я потянулась до хруста в спине и скривилась: амулет на секунду отстал от кожи, кольнуло болью. Не надо было мне работать в саду, под воздействием амулета против боли я могла хуже себе сделать, но мне после вчерашнего хотелось повозиться в земле, чтобы саму себя убедить, что жива. Да и садом пора было заняться. Без Дженкса с семьей он превратился черт знает во что.
Из кухни в мирную прохладу весеннего полдня вплыл запах кофе, и я поняла, что Айви проснулась. Я зашла на желтую дощатую веранду, пристроенную к церкви, и глянула на обнесенное забором кладбище позади сада. Наш участок занимал четыре городских лота и вглубь тянулся на целый квартал. На кладбище тридцать лет уже никого не хоронили, но траву там ваша покорная слуга косит регулярно. Сдается мне, что ухоженное кладбище - мирное кладбище.
Размышляя, принесет ли мне Айви кофе, если крикнуть, я передвинула коврик на солнце к куртинке нежных черных фиалок. Дженкс их посеял прошлой осенью, и надо было их проредить, пока они не переросли. Я нагнулась над растеньицами и поползла вперед, огибая розовый куст и выдергивая примерно каждый третий стебелек.
Я тут проторчала достаточно, чтобы вспотеть - тревога меня подняла задолго до полудня. Да и заснула я с трудом. После восхода я уже посидела в кухне с книгой заклинаний в поисках заклятья для превращения в вервольфа. Задачка была с малым шансом на успех, мягко говоря. Заклятий для превращения в разумное существо не было - во всяком случае, легальных заклятий. А заклятье должно быть из арсенала ведьм земли, потому что магия лей-линий - это либо иллюзии, либо физические выбросы энергии. Библиотека у меня хоть и небольшая, но уникальная, и все же среди всего сонма заклятий я не нашла ни одного подходящего.
Медленно продвигаясь вдоль клумбы, я все больше впадала в тревогу. Как сказал Дэвид, единственный способ стать вервольфом - это им родиться. Прикрытые сейчас повязками синяки и прочие следы от зубов Карин у меня на руках и на шее скоро сойдут, но в памяти следы останутся. Может, заклятие есть в разделе черных чар, но в черной земной магии используются жуткие ингредиенты - к примеру, жизненно важные части человеческих тел, - так что я в ту область не полезу.
Один раз в жизни я решила заняться черной магией, и кончилось это для меня демонской меткой. Потом я еще одну заполучила, а потом вдруг оказалась фамилиаром упомянутого демона. По счастью, я сохранила душу, так что сделку признали невыполнимой. Сейчас я была свободна как птица - если не считать первой метки Большого Ала плюс метки Тритона, которые мне предстояло носить, пока я не придумаю способ с ними расплатиться. Ну, теперь хотя бы Ал не появляется всякий раз, когда я прикасаюсь к лей-линии.
Щурясь от солнца, я мазнула грязью запястье с меткой Ала. Прохладная земля эффективней всякого заклятья спрятала кольцевой рубец, перечеркнутый линией. И красную отметину от проволоки, которой мне спутали руки вервольфы, она тоже скрыла. Господи, ну и дура же я была.
Ветерок задувал мне на лицо рыжий локон, я убрала его за ухо, глянула на клумбу за розовым кустом. И злобно ощерилась. Клумбу истоптали.
На здоровом куске клумбы цветы поломали у самого основания, они лежали поникшие и пожелтевшие. Злодеев выдавали крошечные следы. Взбешенная, я собрала пучок поломанных растеньиц, чувствуя по мягкости стебельков их неминуемую смерть. Чертовы садовые фейри!
Эй! - заорала я, ковыляя к соседнему ясеню с густой кроной. Я дотопала туда горя от гнева, обвиняюще протягивая руку с поломанными стебельками. С этими мелкими поганцами я сражалась с прошлой недели, когда они сюда мигрировали из Мексики, но бой был безнадежный. Фейри питаются насекомыми, а не нектаром, как пикси, и плевать им, если в поисках еды они уничтожат сад. Тут они похожи на людей: разрушают то, что нужно будет завтра, чтобы добыть то, что нужно сегодня. Их всего шестеро было, но наглости хватило бы на полк.
Я сказала "эй"! - крикнула я погромче, задирая голову к охапке листьев, напоминающей беличье гнездо. - Я вам говорила убираться вон из сада, если вы не можете вести себя прилично. Это вот что такое?!
Пока я тут исходила злостью, наверху зашелестело, посыпались сухие листья и высунулось бледное личико. Вожак маленького холостяцкого клана мгновенно меня углядел.
- А сад не твой, - громко объявил он. - Он мой, а ты можешь катиться колбаской полей-линий, куда хочешь.
У меня челюсть отвалилась. В кухне стукнуло окно - Айви не собиралась ввязываться. Я ее понимала, но сад-то Дженкса, и если я не выгоню фейри, то пока я уговариваю его вернуться, от сада ничего не останется. Я же оперативник, блин. Если я не сохраню Дженксов сад - грош мне цена. Но раз от разу фейри только наглели, и стоило мне уйти в дом, как они возвращались.
- Не смей уходить! - крикнула я в спину поганцу, скрывшемуся в их общем гнезде. - Мелкая сволочь!
Вместо бледного личика в ветвях показалась крошечная голая задница - он еще и покрутил ею, гад! Думает, он там в полной безопасности!
В досаде я бросила на землю переломанные фиалки и зашагала к сараю. Раз они ко мне не спускаются, я заберусь к ним. У меня есть лестница.
Сойки на кладбище громко перекликались - наверное, новую сплетню обсуждали, - а я волокла двенадцатифутовую алюминиевую лестницу. Она несколько раз стукнула о ветки, пока я пристраивала ее к стволу, так что под недовольные визги гнездо опустело - в вихре синих и оранжевых мотыльковых крыльев. Я поставила ногу на первую ступеньку, отдувая с лица рыжие локоны. Лезть ужасно не хотелось, но если они уничтожат сад, Дженксовым детишкам придется голодать.
- Пли! - раздался выкрик, и по моей спине забарабанило что-то твердое.
Струсив, я прикрыла руками голову, заорала и спрыгнула. Лестница соскользнула, шлепнувшись на ту самую клумбу, которую я так жалела. В жуткой ярости я отыскала поганцев взглядом: они швыряли в меня прошлогодними желудями, достаточно твердыми и острыми, чтобы было не на шутку больно.
- Вы, козявки гадкие! - крикнула я, радуясь, что на мне амулет от боли.
- Еще залп! - скомандовал вожак.
Большими глазами я смотрела на летящие в меня снаряды.
- Rhombus, - выговорила я ключевое слово, переводившее с трудом освоенную серию мысленных упражнений в действие на уровне инстинктов. Даже подумать не успев, я коснулась небольшой лей-линии, что проходит над кладбищем. В меня влилась энергия, равновесие выpoвнялoсь в долю секунды между мыслью и действием. Я развернулась на одной ноге, вытянутым носком описав на земле подобие круга, и сила лей-линии заполнила его и замкнула. Я бы то же самое вчера сделала, и никто бы ко мне не прикопался, если б не зачарованная серебряная проволока, которой меня скрутили.
Вспыхнула мерцающая завеса безвременья, слой альтернативной реальности толщиной в одну молекулу выгнулся аркой над моей головой и футов на шесть у меня под ногами, образовав продолговатый пузырь, в который не войдет ничего вещественней воздуха. Круг получился жидковатый, демона не удержал бы, но желуди отбрасывал только так. И против пуль сгодился бы.
- Ага, вот это пробейте! - крикнула я.
Обычный красный цвет безвременья сменялся золотистым по мере того, как круг принимал основной цвет моей ауры.
Видя, что я теперь в безопасности, но и двинуться не могу, самый крупный фейри спорхнул вниз и завис в воздухе, трепеща мотыльковыми крыльями: руки на узких бедрах, длинные волосы, будто паутина - шестидюймовая статуэтка смерти, только в негативе. Губы сияли красным на бледном личике, тонкие черты застыли в суровой гримасе. Он казался невероятно хрупким в своей суровой красоте, хотя на самом деле был крепче оленьих жил. Обычный садовый фейри, не один из наемников, что едва не убили меня прошлой весной, но он привык драться за право жить.
- Возвращайся в дом, и мы тебя не тронем, - злобно глядя, сказал он.
Я фыркнула. И что они со мной сделают? Защекочут до смерти?
До моих ушей донесся возбужденный шепот - кучка соседских детишек следила за мной через высокую кладбищенскую изгородь. Круглыми глазами они смотрели, как я пытаюсь справиться с мелкими летучими поганцами - внутриземельцы от мала до велика знают, что это невозможно. Черт, я себя веду как полная дура… то есть человек. Но это сад Дженкса, и сколько хватит моих сил, я их буду гонять отсюда.
Решившись, я вышла из круга, дернувшись от обратного притока энергии - она потекла из круга в меня, переполнила мое ци и вернулась в линию. Визгливый возглас велел готовить дротики.
Дротики? О, с-супер. С ускорившимся пульсом я рванула к кухне за поливальным шлангом.
Я с ними пыталась по-хорошему, - бормотала я под нос, откручивая кран. Вода начала капать из форсунки, в саду орали сойки, я тащила шланг - он зацепился за угол кухни. Я сбросила перчатки, тряхнула шланг, он внезапно освободился, и я едва не шлепнулась. С ясеня слышны были возбужденные переговоры. Сбивать их из шланга я еще не пробовала - а может, надо было. Крылышки фейри не больно любят влагу.
Цельсь! - раздался вопль, я вскинула голову. Они вооружены были шипами размером с меч - для их роста - и летели прямо на меня.
Ахнув, я направила шланг на них. Фейри метнулись вверх, я вела струей за ними, и тут она превратилась в жалкую струйку и кончилась! Какого черта? Я повернулась на шипение воды - они перерезали шланг!
- Он мне двадцать баксов стоил! - заорала я, и почувствовала, что бледнею: весь клан выстроился против меня, а шипы они, наверное, ядовитым плющом надставили. - Э… Может, обсудим?.. - промямлила я.
Я уронила шланг, и тот типчик с оранжевыми крыльями осклабился, словно стриптизер-вампир на девичнике. Сердце ушло в пятки; я лихорадочно думала, мчаться ли мне в церковь на потеху Айви, или стоять насмерть - то есть до мощного ожога ядовитым плющом.
И тут я услышала треск крыльев пикси.
- Дженкс! - воскликнула я, поворачиваясь вслед за испуганными взглядами фейри, направленными мне за спину. Но там не Дженкс оказался, а Маталина, его жена, и их старшая дочка Джи.
- А ну назад, - скомандовала Маталина, поравнявшись со мной. Ее более маневренные, чем у фейри, стрекозиные крылья громко трещали, задувал мне налицо растрепавшиеся мокрые пряди. Она похудела, черты детского личика заострились. В глазах горела решимость, а в руках она держала уже натянутый лук. Дочка ее крепко сжимала деревянную рукоять серебряного меча и выглядела еще опасней. Джи владела небольшим садиком на другой стороне улицы, и меч ей был необходим, чтобы защищать сад и себя, пока она не обзаведется мужем.
Сад мой! - в отчаянии заверещал фейри. - Две женщины его не удержат!
Мне нужно удержать только землю, над которой я лечу, - решительно сказала Маталина. - Убирайтесь вон.
Он не спешил, и Маталина натянула лук до легкого скрипа.
Мы вернемся, стоит вам улететь! - крикнул вожак, жестом командуя отход,
Так возвращайтесь, - ответила она. - Но пока я в саду, вас здесь не будет.
Я завороженно смотрела, как пара четырехдюймовых пикси управляется с целым кланом фейри. Вот такая у Дженкса репутация, и вот такие у пикси способности. Они бы весь мир заставили себе служить шантажом и убийствами, если б захотели. Но им всего-то нужен клочок земли и чтобы им спокойно дали его возделывать.
- Спасибо, Маталина, - прошептала я. Она не отрывала стального взгляда от фейри, пока те не вылетели за низенькую изгородь, отделявшую сад от кладбища.
- Спасибо скажешь, когда я полью проростки их кровью, - ответила она, повергнув меня в замешательство, И это хорошенькая как ангелочек, вся в шелках и оборочках пикси, которой ни за что не дать больше восемнадцати! Обычный ее загар побледнел за зиму, проведенную вместе с детьми и Дженксом в подвале у какого-то вервольфа. Пышное и легкое зеленое платье развевалось под ветром от крыльев, а сами крылья ярко горели красным от гнева, как и у ее дочери.
Клан фейри ретировался в угол кладбища; сейчас они там воинственно плясали и крутились над одуванчиками - едва ли не в квартале от нас. Маталина вскинула лук и пустила стрелу. Яркое оранжевое пятно подскочило вверх и упало.
- Попала? - спросила Джи тоненьким голоском, жутким от звенящей в нем мстительности.
Маталина опустила лук.
- Приколола крыло к камню. Он сам его порвал, когда дернулся. Пусть меня помнит.
Я кашлянула и нервно вытерла ладони о джинсы. Стрела пролетела через весь участок. Слегка опомнившись, я пошла к крану и выключила воду.
Рада тебя видеть, Маталина, - сказала я, выпрямляясь, и кивнула ее дочери. - Спасибо. Они чуть не нашпиговали меня ядовитым плющом. Как там вы? Как Дженкс? Он со мной не поговорит? - забросила я удочку, но надежда пропала, когда она отвела взгляд.
Прости, Рэйчел. - Она села на мою протянутую руку, взмахнула крыльями и опустила; крылья окрасились мрачно-синим. - Он… Он… Вот почему я прилетела.
- О Господи, с ним ничего не случилось? Маленькая женщина готова была удариться в слезы, и я вдруг испугалась. Горе смыло ее свирепость. Она пыталась собраться, и я отвела взгляд в сторону, на фейри. Он мертв. Дженкс умер.
- Рэйчел… - сказала она, вытирая слезы, еще больше похожая на ангела. - Без меня он пропадет, а детям он запретил возвращаться. Особенно теперь.
Мое облегчение при мысли, что он жив, опять сменилось тревогой. Я снова глянула на фейри. Они подбирались ближе.
- Пойдем в дом, - предложила я. - Я разведу тебе сиропа.
Маталина покачала головой, лук печально повис в ее руке. Джи внимательно следила за кладбищем.
- Спасибо, - сказала Маталина. - Я присмотрю, чтобы они не напали на сад Джи, и вернусь.
Я посмотрела мимо церкви, как будто могла разглядеть сад на другой стороне улицы. Джи на вид лет восемь, но по меркам пикси она достаточно взрослая, чтобы жить отдельно и активно подыскивать мужа. Положение у нее было уникальное: она могла долго раздумывать, самостоятельно возделывая свой сад и защищая его полученным от отца серебряным мечом. Учитывая, что они с матерью только что выставили с насиженного места целый клан фейри, наверняка стоило убедиться, что никто не поджидает ее за углом.
- Ладно, - согласилась я, и обе пикси взлетели на несколько дюймов, обдав меня запахом свежей зелени. - Я внутри подожду, в кухне. Стучаться не надо.
Негромко треща крыльями, они пролетели над колокольней; я проводила их взглядом. Надо думать, им нелегко теперь сводить концы с концами, когда гордость Дженкса не дает им вернуться в их сад. Как там говорится про маленьких мужчин и большую гордость?
Проверив повязки на пальцах, я протопала по деревянным ступенькам и сбросила садовые бахилы, потом прошла к задней двери, вошла в гостиную. Запах кофе чуть не сбил меня с ног. По линолеуму в кухне явно ходили чьи-то мужские ботинки, судя по звуку, и я остановилась у порога. Там не Айви. Кистен?
Заинтересовавшись, я подкралась к кухне и осмотрела из арки пустое на вид помещение.
Я люблю свою кухню. Нет, не так. Я обожаю свою кухню со страстью пса к любимой косточке. Она размером больше гостиной, в ней стоят сразу две плиты - так что не приходится готовить и варить зелья на одном огне. Еще в ней яркие лампы дневного света, дорогущие столы и шкафы, а над кухонным островком в центре висит множество фарфоровых ложек, ступок и тиглей. Огромный коньячный бокал с моим вечным спутником Мистером Рыбой стоит на подоконнике единственного окна над мойкой, задернутого голубой занавеской. На случай, если мне понадобится мощная защита при колдовстве, в линолеуме вырезан круг, а стойка в углу увешана травами.
Тяжелый антикварный стол занимает всю длину внутренней стены, на моей половине его обычно пусто, но сейчас там громоздилась стопка книг. Вторая половина аккуратно уставлена компьютером, принтером, картами, цветными маркерами и прочими прибамбасами, которые Айви нужны, чтобы превращать ее расследования в самые занудные на свете. Я подняла брови при виде книг, но тут же улыбнулась, углядев торчащий из раскрытой дверцы холодильника джинсовый зад.
Кист, - сказала я, и живой вампир поднял голову на мой довольный голос. - А я думала, здесь Айви.
Привет, красотка, - сказал он почти без признаков вечного его псевдобританского акцента. Он небрежно захлопнул дверцу ногой. - Надеюсь, ты не против, что я сам себя впустил. Не хотелось трезвонить в колокола и поднимать мертвых.
Я улыбнулась, он положил на стол сливочный сыр и шагнул ко мне. Айви еще не была мертва, но если ее разбудить раньше, чем она того хочет, она становится противней бездомного мостового тролля.
- М-м… Впускай себя когда захочешь, если каждый раз будешь варить мне кофе.
Он меня приветственно облапил, а я обвила руками его тонкую талию. Рукой с коротко подстриженными ногтями он провел над моими свежими ссадинами и укусами.
- Больно? - прошептал он.
В голосе было столько заботы, что я невольно закрыла глаза. Прошлой ночью он хотел прийти, но я попросила не приходить и была благодарна, что он не настаивал.
- Пустяки, - отмахнулась я, подумывая, не рассказать ли ему, как нечестно они играли - пять альф объединились в круг, чтобы их сука получила преимущество в и без того неравной драке. Но это звучало так неправдоподобно, что я побоялась сказать: а то еще решит, что я выдумываю. Да и слишком это было похоже на нытье.
Так что я вместо разговоров прижалась к нему щекой и вдохнула его запах: смесь черной кожи и шелка. Он сейчас одет был в черную хлопчатобумажную футболку, туго обтянувшую плечи, но аромат шелка и кожи остался. А кроме них чувствовался мускусный привкус, который всегда витает вокруг вампиров. Я этот запах не связывала с вампами, пока не переехала к Айви, но теперь я с закрытыми глазами могла бы определить, Айви в комнате или Кистен.
Все его ароматы были прекрасны, и я глубоко вдохнула, добровольно получая дозу вампирских феромонов, которые он неосознанно выделял, чтобы меня утешить и успокоить. Такая у вампиров выработалась адаптация, чтобы легче находить добровольных доноров. Правда, я с Кистеном кровью не делилась. Нет, только не я. Не сейчас и никогда. Риск стать игрушкой - отдать вампиру власть над собой - слишком велик. Но это не значит, что я должна отказываться от легкого кайфа.
Я слышала, как бьется его сердце, и не отрывалась от Киста, пока его пальцы сладко бежали у меня по спине к пояснице. Мой лоб уткнулся ему в плечо - ниже, чем обычно, потому что он был в ботинках, а я в одних носках. Возбужденное дыхание шевелило мне волосы. Приятно ощущение заставило меня поднять голову, я встретила взгляд голубых глаз из-под длинной челки и по нормального размера зрачкам поняла, что он успел утолить жажду крови перед тем, как прийти. Он обычно так делал.
- Люблю, когда землей пахнет, - сказал он, лукаво прикрыв глаза.